d9e5a92d

Неистовость


Самый плохой Управляющий — это, конечно, тот, кто во­обще не думает и не заботится о людях. И не понимает, что дело зависит от людей, а предприятие строится сначала из них и уж только после этого из камня и станков. Но это ясно. Есть и другая ошибка, которую очень трудно распознать.

Это относится к неистовым людям, к людям, горящим на работе, людям идеи.

Желание сделать большое или очень большое дело, которое принесет хорошую жизнь и Управляющему, и всем работникам, дает в руки Управляющего рычаг, позволяющий заставлять лю­дей работать лучше. Более того, работать тоже неистово, потому что этот рычаг — рычаг мечты, а с мечтой люди работают на себя и неистово.

Какая здесь используется мечта? Мечта о сытой жизни, ко­торая является Облачной маткой вежи взрослости.

Чтобы объяснить, что это такое, мне придется снова обра­титься к теме Образа мира. Постараюсь не очень повторяться.

Облачными матками мазыки называли, говоря современно, скрытые в глубинах нашего мышления сверхцели, которые пра­вят нашим поведением. Каждая такая матка создает вокруг себя целый узел промежуточных целей и лествиц своего достижения, и они постепенно увязываются в ту личность, в которой ты жи­вешь целый возрастной период своей жизни. Облачная матка, которую мы за давностью лет уже и не осознаем, становится скрытым смыслом нашей жизни в этом возрасте.

Вступая в вежу взрослости после 21 года, человек, по сути, принимает решение: для того, чтобы достичь моей мечты о мире-сказке, о мире, в котором хорошо моей душе, сначала надо обе­зопасить тылы, надо создать себе Мамку, которая будет кормить и обеспечит сытость. Тогда, сняв эту заботу, можно будет и меч­той заняться. Вот эта цель — иметь сытость — и есть Облачная матка или смысл жизни в веже взрослости.

Многие взрослые, читая эти строки, возможно, почувствуют отсутствие узнавания: никакой мир-сказку они создавать не хо­тят и не хотели!

Это только потому, что вы уже забыли, где дверь в первый класс. Забыли те ощущения, которые в юности гнали вас из дома в поисках своей молодежной компании. И тогда вы внутренне не называли эту компанию миром-сказкой, миром мечты. Корни этих понятий прячутся еще глубже. Но то, что вы искали тогда душевное сообщество, место, где легко и приятно вашей душе, это вы ещё не забыли. Вот именно для сохранения возможности иметь душевное сообщество, попросту жить, как я хочу, а не как велят, вы и приняли однажды решение встать на собствен­ные ноги и зарабатывать достаточно, чтобы ни от кого не зави­сеть. Именно это состояние я и описываю словами «мир-сказ­ка», «мир-мечта».

Впрочем, я уже рассказывал об этом. Поэтому не буду повто­ряться, просто добавлю кое-что о психологической механике нашего мышления.

Желание, которое нельзя осуществить сразу, превращается нашим умом в мечту. Превращается как-то незаметно. Просто где-то в глубинах нашего ума тому, что вот только ещё было просто желанием, вдруг дается имя мечты. Это происходит после того, как ты долго хочешь, хочешь и вдруг понимаешь, что это жела­ние для тебя пока невыполнимо. Все невыполнимые, но не ушед­шие и не убранные желания становятся мечтами.

И вот однажды после 21 года ты решаешь, что если хочешь жить по-своему, в собственном душевном сообществе, и ни от кого не зависеть, надо встать на собственные ноги и обеспечить себе самое малое, чтобы не быть зависимым, — сытость. Это всего лишь желание.

Но «сытость» как понятие принимается тобою из воспитав­шей тебя культуры готовым и никогда не определяется самосто­ятельно. Иными словами, ты попросту не знаешь, что это такое и что в это понятие входит.

А раз так, то по мере того, как у тебя появляются возможно­сти самого себя кормить, выясняется, что эта «сытость» предпо­лагает и самого себя одевать, и иметь собственное жилье, и иметь все то же самое для своих близких и ещё кое-что, чтобы «быть не хуже других».

Попросту говоря, твоя битва за сытость дала тебе чужую цель, цель, подсунутую тебе обществом, с которым ты и воевал за со­хранение права на собственное видение жизни.

Быть не хуже других — это ловушка без дна, это предполагает возможность бесконечно улучшать свою жизнь и увеличивать свое благосостояние. В итоге, увязнув в этой гонке за благополучием, ты съедаешь все мозги, посвящая всего себя этому маленькому желанию сытости, которое по мере воплощения становится все более недостижимым. Сытость подобна яме, из которой чем боль­ше берешь, тем больше она становится. Только наоборот, чем больше в нее кладешь, тем больше надо.



Где-то по ходу гонки за сытостью желание превращается в мечту, потому что ты теряешь надежду проглотить бесконечность. Затем, поскольку ты все равно не сдаешься, эта мечта поглоща­ет все твои мозги. И теперь их хватает только на то, чтобы её воплощать, но не на то, чтобы о ней помнить!

Если, когда я говорил, что ты живешь ради создания «мира-мечты», «мира-сказки», твоя душа не отозвалась, значит, ты в беде. Ты забыл, ради чего делаешь то, что делаешь. Средство ста­ло целью... Маленький мальчик, который хотел быть Аладином, маленькая девочка, которая видела себя Золушкой, завалены кучами скарба в отдаленном подвале твоей памяти так сильно, что ты даже не слышишь их плача.

В итоге неистовый Управляющий, вызвавший во внешнюю жизнь Облачную матку мечты о сытости, по сути, использует в людях силу всех веж, которые закрывают слой за слоем малень­кого ребенка, который мечтал о сказке. В то время ты очень есте­ственно ощущал себя волшебником, а значит, считал, что тебе все по плечу и силу свою мерить не умел.

Значит, если тебя такого, но с твоими взрослыми возможно­стями, заставить что-то делать, ты спокойно возьмешься за лю­бое дело, а если тебя при этом ещё и учить, то ты это дело, вероятней всего, сделаешь. Иначе говоря, человеку, ощущающе­му себя ребенком, то есть волшебником, по силам творить чудеса.

Это значит, что неистовые Управляющие — это великие Уп­равляющие.

Неистовый Управляющий, разбудивший в людях мечту о сказ­ке, свернет горы и может действительно достичь того, что по­обещал людям.

Но вот тут-то и появляется подводный камень. Неистовый Управляющий, лучший из Управляющих, всегда замахивается на предельные дела, на самые большие образы. А это значит, что он всегда идет и ведет людей по пограничью их возможностей, то есть по краю пропасти или провала.

И стоит только одному- другому работнику подвести, дело не будет сделано и все будет проиграно. Неистовый Управляющий живет в постоянном страхе проигрыша. И он для него особенно страшен не какими-то наказаниями, которые последуют, а по­терей той мечты, той красоты, которую он воплощал в этом деле. Потерей возможностей.

И вот, видя образ своего дела, он в своих требованиях к лю­дям исходит из того, соответствуют ли они и их действия этому образу. Действия работников, их работа, а значит, и они сами, безусловно, должны соответствовать воплощаемому образу. Ина­че он не воплотится, будет недовоплощен. Соответственно, не­истовый Управляющий требует, чтобы люди в точности создава­ли задуманный образ, а значит, соответствовали сами или в своих действиях этому образу. На привычном нам языке это прозвучало бы так: соответствовать идеалу. Идеал — это всего лишь задуман­ный эйдос, то есть образ, если перевести на русский.

Итак, неистовый Управляющий исходит из того, дотягивают ли его работники до идеала, то есть продвигается ли вперед воп­лощение образа. И ясно, что если соответствия не будет, дело не будет сделано. Поэтому с какого-то мига неистовый Управляю­щий начинает исходить только из идеальных требований и нака­зывать своих работников за неидеальность, за любое несовер­шенство в исполнении ими их обязанностей.

И при всем том, что они ему даже благодарны за это, потому что ощущают, что это им очень выгодно и полезно, жизнь их становится невыносима, и однажды они сдаются и уходят. Что делать?

Очевидно, даже неистовому воплотителю образов надо по­нять, что если он действительно хочет воплотить свою мечту, он не должен идти по грани срыва. Победу надо готовить. Значит, надо уделить больше времени и сил тому, что можно (как кажет­ся!) достичь одним рывком или прыжком.

Чтобы не прыгать через всю лужу, нужно кинуть в неё не­сколько камушков, на которые можно будет встать, спокойно шагая. Другими словами, кроме окончательного образа своей мечты, нужно создать несколько промежуточных образов попро­ще того же дела так, чтобы, воплощая их, постоянно прибли­жаться к мечте. Так сказать, программу-минимум, программу-медиум, программу-максимум...

Это, правда, означает, что ты можешь положить всю свою жизнь на это дело. Но уж тут приходится выбирать: или победить хоть в одном деле, или всю жизнь посвятить проигрышам.

К тому же ты можешь сделать и ещё один выбор: избрать сразу делать то, что можешь посчитать делом твоей жизни. Тогда, на начальных этапах подготовки, оно может быть чем угодно внешне, и только ты знаешь, что, торгуя в магазине, ты на са­мом деле лишь временно здесь, а сам учишься, как создать «Лав­ку древностей», где дарят людям счастье... Я шучу. Для примера.

В любом случае цельность — обязательное условие для неис­товости. Или наоборот, без неистовости своей утерянной цель­ности не вернуть. Так что видьте себя на любом рабочем месте, совмещая с далекой мечтой.

Итак, что же дают промежуточные образы дела? Они позво­ляют управляющему учить людей. И оценивать их не потому, насколько они не дотягивают до идеала, а потому, как они с каждым новым шажком прибавляют качество к тому, что они есть.

Набор качества и с тем постоянное усиление! Это такая зах­ватывающая игрушка. Создать свое дело — это здорово! Но со­здать дружину, способную обучаться, и постоянно набирать силу... За это можно отдать много разных очень больших дел.




Содержание раздела