ЙОГА И ХРИСТИАНСТВО

Человек без дела, даже накормленный — страшнее атомной бомбы.
Академик Никита Моисеев
В средине 1990-х Б.Ельцин поручил Минкультуре создать свежую общенациональную идеологию. В связи с этим в средствах массовой информации даже был тогда диспут и центральные газеты опубликовали ряд статей. Одна из них начиналась так: Слово духовность взяли на вооружение подлецы и неудачники (ЛГ 16.10.

96, Идеология отсутствия таковой, А.Никонов).
Много лет назад в одном из посёлков Архангельского края я наблюдал однообразие, с которым народ отоваривался в местном магазине: — Кило сахару и бутылку водки... — Макароны и две водки... — Один хлеб, бычки в томате и водку. Окончательно убил меня пацан лет десяти: — Коробку спичек и бутылку водки.
Похожим рефреном звучат сегодня призывы к духовности, ведущие, как считают некоторые, к единству российского народа.
Что говорит классика? В Новом Завете слово духовность повторено много раз и означает причастность к святому духу.

Обычно духовное противопоставляется животному или телесному, все религии считают, что есть духовное благо и есть зло, а худшие людские грехи — духовные.
Христианство утверждает, что в душе человека высшие побуждения постоянно борются с недостойными, что с одной стороны есть плотские проявления — чувственность, аппетит, с другой — дух, вера, нравственность, мысль, в противовес идеям Фрейда сегодня такая идея присутствует и в психологии.
Декарт, в трактате О страстях писал: нет высоких и низких частей души, она является единой и неделимой! Это совпадает с точкой зрения М. Мамардашвили, он утверждал, что душа не больше духовна, чем материя материальна, и вопреки дешёвым представлениям массового христианства никакой борьбы на самом деле нет, поскольку человек по своей природе целостен (светлое зеркало изначально чисто — один из постулатов чань).
Воротить нос от грязи, которая есть ни что иное, как смесь земли с распавшейся плотью, значит, поощрять небытие, утверждал Экзюпери. В качестве примера он дал образ огромного кедра, который является, в сущности, грязью, очистившейся до высокой степени совершенства.

Кедр питается тлением, но благодаря труду роста превращает землю и прах в ствол, ветви и хвою. Экзюпери был глубоко верующим человеком, тем интересней его мнение о чистоплюях: Нельзя требовать, чтобы человек перестал потеть. Вместе с потом ты уничтожаешь людскую силу. Кастраты борются с пороками, грязью и потом, которые являются признаками силы — силы без доброго применения.

Они уничтожат силу — низшее, и вместе с этим жизнь. Чтобы располагать возможностью тянуться к свету, дерево должно крепко врасти в землю. Наши недостатки — это продолжение наших достоинств (Ларошфуко).

Высшего нет без низшего (апостол Павел). Высокое стоит на глубоком (Лао Цзы).
Маслоу относит жажду духовного роста к разряду высших потребностей, но: Чем выше место потребности в их иерархии, тем менее насущна она для выживания, тем дольше она может оставаться неудовлетворённой и тем больше вероятность её полного исчезновения. Потребности высших уровней отличаются... меньшей организационной силой.
С субъективной точки зрения высшие потребности менее насущны. Намеки их неявны, неотчётливы, их шепот порой заглушается громкими и ясными требованиями других потребностей и желаний, их интонации очень похожи на интонации ошибочных убеждений и привычек.
Для актуализации высшей потребности требуется больше предварительных условий, чем для актуализации низшей. В общем, можно сказать, что высокая жизнь неизмеримо сложнее, чем жизнь низкая (117, с. 156-157).
Интересно также его мнение о сочетании высшего с низшим: Если... мы согласимся с тем, что корни высших и низших потребностей питает почва нашей биологической природы, что высшие потребности равнозначны с животными позывами и что последние так же хороши как первые, тогда противопоставление их друг другу станет просто бессмысленным.
Если мы однажды в полной мере осознаём, что эти хорошие, благородные человеческие позывы возникают и набирают силу только после удовлетворения более насущных, предваряющих всё прочее животных нужд, то мы сможем отвлечься от самокVнтроля, подавления, самодисциплины и задумаемся, наконец, о значении спонтанности и естественного... выбора.

Любой уважающий себя теолог обязательно обращался к проблеме взаимоотношения плоти и духа, ангела и дьявола, то есть высокого и низкого в человеке, но никому из них так и не удалось примирить противоречия, таящиеся в этой проблеме. Теперь, опираясь на тезис о функциональной автономии высших потребностей, мы можем предложить свой ответ на этот вопрос.

Высокое возникает и проявляется только на базе низкого, но, возникнув и утвердившись в сознании человека, оно может стать относительно независимым от его низкой природы (там же).
Если в душе есть борьба, значит, душа расколота. Вместо бессмысленных внутренних разборок необходимо познавать мир активно в нём участвуя, это и будет собственным движением к духовности, а не заклинаниями. Душа едина и её чувственная часть также является разумной. Люди не могут, к сожалению, разграничивать в своём поведении душу и тело, слишком часто смешивая физические желания с душевными потребностями.

Указывать кому-то, что в душе низшее, а что нет — это полиция нравов. В то же время будьте духовными — это лишь слова, напрасные попытки идейной материализации. Все эти охи, ахи, крики о духовном и духовности без страстей — это простое обезьянство в человеке (114).

Неотделимы факты мира от сил духовности, и слеп, кто зрит от магмы до эфира лишь трёхкоординатный склеп (Д. Андреев).

Духовность или есть, или её нет, быть отчасти духовным — то же самое, что женщине быть слегка беременной.
Большевики приобщили массы к новым ценностям и через десятилетие после революции число доносчиков почти сравнялось с численностью населения. Умонастроение конца двадцатых годов поэт описал так: А век поджидает на мостовой, сосредоточен, как часовой. Иди — и не бойся с ним рядом встать. Твоё одиночество веку под стать.

Оглянешься — а вокруг враги, руки протянешь — и нет друзей; но если он скажет: Солги, — солги, но если он скажет Убей — убей (Э. Багрицкий, ТВС).
Когда первичный революционный угар выветрился, партия приказала каждому винтику вызубрить моральный кодекс строителя коммунизма, подразумевалось, что после этого винтик обретёт высокую духовность, и с сердцем, лёгким от песни весёлой, окажется вдруг в светлом будущем. Как многократно случалось и раньше — не получилось.
Сегодня психика среднестатистического жителя России весьма не уравновешенна и склонна к самоповреждению в ходе функционирования (235, С.27). Подлинное саморазвитие не нуждается в посредниках, всегда стремящихся к финансовому симбиозу с духовными овцами, подобно лиане, вытягивающей из дерева столько соков, что ему становится не до роста — выжить бы.
Очень модным стало обретение духовности через обряд крещения, но ещё Ницше заметил, что у тех, кто формально крестился меньше шансов стать настоящим христианином, нежели у атеиста, ибо крещение должно быть итогом длительного развития, логичным для верующего в силу внутренней необходимости. В работе Философствование с молотком Ницше дал образ человека, ударяющего по статуям богов, что вызывает гулкий звук, ибо статуи свободны от содержания так же, как свободна от истинной веры душа того, кто становится христианином посредством религиозной атрибутики.
Историк Я.Кротов отмечает: Фанатизм, страсть отмежёвываться и тыкать в еретиков пальцами сами по себе вроде бы не делают человека не православным по духу, по манере поведения — но всё-таки православные и таких субъектов считают своими. Это своеобразное перемирие, внутреннее согласие взрывается только в тех случаях, когда православие берёт себе на вооружение государственная власть (GEO: №1,2000, с.53).

РПЦ предлагает русскому народу традиционную религию — православие, но имеет ли этот народ, включая священнослужителей в глубинке, основательные знания о христианстве, его происхождении, развитии, ересях и борьбе за существование?
Ницше утверждал: цивилизация — тонкая плёнка над океаном инстинктов, в любую минуту всё это может рухнуть, поскольку ни на чём не основано. Правоту философа подтвердили коммунизм и нацизм, но кто осмелится утверждать, что всеобщие моральные принципы впервые сформулированы христианством?
В Георгиевском монастыре, что под Севастополем, субъект в мятой рясе злобно кричал мне: — Немедленно убрать видеокамеру, не то — конфискую!
На недоуменный вопрос: — В чём дело, батюшка, тут ведь одни развалины? — прозвучало: — Да, и военная часть рядом! А я, как бывший офицер, не могу допустить видеосъёмку вблизи объекта!

Было ясно, что святой отец вымогает деньги, одновременно срывая злость на случайном собеседнике, но что я мог сказать ему, сменившему уставной жест есть на крестное знамение?
Кант говорил: самое трудное — это движение в сознании, которое в корне отличается от ритуала, являющегося движением внешним, выполняющимся без малейшего волнения души.
Духовность и мораль — две стороны медали. Форма, в которой возникла философско-религиозная мысль, это философия личного спасения.

Уже философы древности полагали, что мир, в котором мы родились случайно, устроен так, что от него приходится спасаться, проделывать какой-то специальный путь, чтобы выйти из бессмысленного круговорота повседневности.

Содержание раздела