Темпы роста занятости
С конца 60-х годов темпы роста занятости в материальном производстве приблизительно в 6-7 раз отстают от соответствующих темпов в непроизводственной сфере; если же иметь в виду разрыв между сферой материального производства и сектором собственно услуг, то подобный показатель достигает 13-14 раз. К 1990 году число занятых в непроизводственной сфере составило 77,4 процента совокупной рабочей силы США, а занятых в промышленных отраслях - не более 17 процентов рабочей силы и около 7 процентов всего населения Соединенных Штатов. Однако эти цифры не содержат принципиально новой информации по сравнению с теми выкладками зарубежных специалистов, которые были приведены нами ранее. Между тем немаловажно, что отдельные отрасли материального производства и непроизводственной сферы можно ранжировать не только по быстроте увеличения числа занятых, но и по степени индивидуализированности и невоспроизводимости создаваемого в них продукта.
Более того, можно утверждать, что применение этих двух классификационных принципов дает весьма похожие, если не сказать идентичные, результаты. Первая из групп отраслей - добывающая - характеризуется высокой степенью воспроизводимости и относительной однородностью создаваемых благ. Здесь наблюдается самый низкий показатель прироста занятых: количество рабочих сокращается даже в абсолютном выражении. Второй группе, к которой относятся материальное производство в целом и транспорт, присущи высокая степень воспроизводимости продукта и массовый характер производства: число занятых тут растет не более чем на 1 процент в годовом исчислении.
Единственное, но весьма показательное исключение - строительная индустрия, отличающаяся высокой по сравнению с другими отраслями материального производства индивидуализированностью продукта: темпы роста занятости достигают в строительстве 4 процентов. Следующая группа объединяет все те отрасли непроизводственной сферы, которые не могут быть отнесены непосредственно к субъект-субъектным услугам (human services).
В этих отраслях темпы прироста занятости колеблются уже от 4 до 10 процентов. И, наконец, собственно субъект-субъектные услуги устойчиво обнаруживают динамику занятости, выражающуюся в увеличении числа работников более чем на 10 процентов в год.
Третье. Специфическим отражением развития форм человеческой деятельности является изменение системы мотивации активного субъекта, что имеет непосредственное отношение к определению деятельности как труда или как творчества. Западные социологи отмечают целый ряд направлений, по которым осуществляется модификация мотивов современной деятельности.
Так, в частности, в качестве весьма значимого момента рассматривается снижение степени отчужденности труда, обусловленное ростом субъект-субъектных взаимодействий в процессе производства и расширением возможностей самореализации в ходе той или иной деятельности1. Преодоление отчуждения связывается также с ростом автономности современной деятельности, стремление к которой выступает одним из важнейших на сей день стимулов активного субъекта2.
Индивидуализация и автономность деятельности, как справедливо подчеркивается многими авторами и подтверждается фактологическими исследованиями, - непременное условие использования современных технологий3. При этом возникают элементы замкнутой системы, когда потребность в индивидуализации, заданная научно-техническим прогрессом, вызывает необхо- димость использовать более высококвалифицированный труд, повышение квалификации становится условием того, что работник испытывает немалое удовлетворение от осуществляемой деятельности, что, в свою очередь порождает потребность в самореализации на рабочем месте, которая вновь, уже не извне, вследствие успехов техники, а изнутри, в силу совершенствования личности, требует индивидуализации и автономизации деятельности1.
Неудивительно, что самыми восприимчивыми к потребностям технического и всякого иного прогресса оказываются наиболее индивидуализированные виды деятельности, обусловленные прежде всего стремлением личности к самосовершенствованию. В чем-то правы те авторы, которые в осторожной форме высказывают предположение, что подобная активность, в значительной степени творческая по характеру мотивации, способна сформировать такую социальную структуру, которой не нужны ни управление, ни правительство, ни государство, ни даже само общество2. Не разделяя в полной мере такого рода гипотез, считаем нужным отметить, что деятельность, воплощающая самовыражение и саморазвитие индивида, является общественной только по своей форме и результатам, но не по своей сущности и предпосылкам. Это, по-видимому, еще не может означать господство творчества, однако наиболее важной задачей управления в такой гипотетической ситуации можно назвать выявление тех условий, в которых индивид получает максимальные возможности для личностного роста3, что обеспечивает и максимизацию результатов его деятельности. Итак, важнейшим условием производства становится реализация положения, согласно которому человек должен быть тем, чем он может быть.
Он должен соответствовать своей внутренней природе"4.
Как справедливо пишет О.Тоффлер, "труд был грубым и жалким в отраслях Второй волны, даже когда они были высокодоходными. В действительности грубость труда была обязательной составляющей прибылей.
Чем больше вы выжимали пота из людей, тем больше денег вы делали. По отношению к Третьей волне верно прямо противоположное. Грубость в процессе работы уже более не является прибыльной - она непроизводительна...
Драматизируя различия, мы должны сказать, что в старом массовом промышленном производстве главными были мускулы. В развитых разукрупненных отраслях сегодняшнего дня главным являются информация и творчество. И это решает все"1.
В отличие от деятельности внутренне мотивированной, самодостаточной, деятельность бессмысленная, не осознаваемая как внутренняя потребность утратила сегодня всякий смысл2; в современных условиях решающее значение приобретает именно творческая активность, а творчество становится источником самого себя.
К началу 80-х годов сложилась система мотивации дятельности, действующая с незначительными модификациями и до сих пор. Она убедительно охарактеризована немецким исследователем Ф.Херцбергом, считающим, что мотивация осуществляется через саму работу3.
Западные ученые, зафиксировавшие тогда это явление, обозначили его с помощью понятия "экспрессивизм", которое "определяется как включающее в себя такие ценности, как творчество, автономность, отсутствие контроля (authority), постановку самовыражения выше социального статуса, поиск внутреннего удовлетворения, стремление к новому опыту (for new experience), тяготение к общности, принятие участия в процессе выработки решений, жажду поиска (adventu- re), близость к природе, совершенствование самого себя и внутренний рост"1.
Данное определение, на наш взгляд, вполне приемлемо как интегральное обозначение мотивации деятельности современного типа. Нельзя утверждать, что трудовой процесс в этом случае полностью заменен творческой активностью, однако нужно согласиться с Г.Батищевым, полагающим, что "деятельность целостной личности - это деятельность, социальная необходимость которой обнаруживается в ее собственном свободном творческом устремлении и уже не может выступать как извне диктуемая целесообразность"2.
Применяя данный тезис к оценке современных форм деятельности в странах Запада, можно охарактеризовать их как элементы деятельности целостной личности - в ее структуре во многом преодолено присутствовавшее ранее отчуждение, и она вполне может рассматриваться как деятельность преимущественно творческого типа.
Надо также подчеркнуть, что любые исследования в данной области неизбежно содержат в себе серьезные элементы субъективизма, что вполне очевидно и легко объяснимо. Признавая, что мотивация творческой деятельности - это мотивация внутренняя, исходящая из специфически понимаемых потребностей субъекта, мы должны согласиться и с тем, что оценка значимости того или иного мотива всегда будет весьма субъективной. Более того. Поскольку признается субъективный характер самого мотива, истиной в последней инстанции будет то, какой мотив человек сам считает для себя основным, как он воспринимает свою деятельность.
И в силу этого в современном мире существует столько творцов, сколько людей считают себя таковыми и действуют в соответствии с этим самоощущением.
Не все западные социологи целиком разделяют такую точку зрения, однако большинство из них констатирует, что трудовая деятельность в постиндустриальных странах во все большей степени принимает форму, прежде свойственную лишь деятельности, которая осуществлялась в свободное время (leisure activity) и цели которой устанавливались без внешнего принуждения (unsupervised)1, и с этих позиций противопоставляет рабочее и свободное время. Апелляции к соотношению рабочего и свободного времени настолько широко распространены в западной социологии, что ряд авторов расценивают изменение такого соотношения в пользу последнего как одно из фундаментальных доказательств исчезновения труда2, что кажется нам весьма поверхностным.
- Диффузия стоимости
- Определения стоимости
- Логика К.Маркса и Ф.Энгельса
- Кризис стоимостных отношений
- Информация как источник стоимости
