Сущность постэкономической общественной формации
Ныне мы оказались перед качественно новым сдвигом: переходя от труда к творческой деятельности, от экономической оценки благ к индивидуализированной, от относительно привычных социальных отношений к совсем неизвестным их формам, человечество рискует потерять основные ориентиры, определявшие его развитие на протяжении всей истории. Дополнительный драматизм современному положению дел придает и то, что постэкономическая общественная формация, в отличие от формации экономической. не базируется на некоей комплексной социальной структуре, не построена вокруг конкретного основополагающего отношения или принципа. В то время как экономическая общественная формация являет собой систему отношений, порожденных господством в обществе трудовой деятельности, а ее развитие идентично процессу обретения трудовой деятельностью своих наиболее завершенных форм, постэкономическая формация, отрицающая основанную на труде хозяйственную систему, ориентирована на творческую деятельность, в той же мере постсоциальную, в какой инстинктивная деятельность доэкономической общественной формации оставалась по своей природе досоциальной, то есть биологической. Следовательно, постэкономическая общественная формация, будучи последней общественной формацией, вместе с тем является исходным состоянием постсоциального организма.
И подобно тому, как принципы, господствовавшие в доэкономическую эпоху, были удовлетворительным образом исследованы только с позиций понимания закономерностей экономической общественной формации, то есть ставшего социального целого, так и принципы постэкономической общественной формации могут быть в полной мере изучены лишь после всестороннего исследования законов и отношений постсоциальной эпохи. Невозможность же познания последних обусловливает невозможность адекватного изучения закономерностей постэкономического состояния общества.
Методы экстраполяции, столь привычные для традиционных научных изысканий, оказываются неприменимыми к задачам сегодняшнего дня, что еще более подчеркивает значимость исторических перемен, перед которыми ныне стоит человеческая цивилизация.
Данную ситуацию можно легко себе вообразить, использовав в качестве иллюстрации так называемый "принцип холма". Человечество в дообщественном состоянии находилось как бы у подножия холма и не знало ничего иного, кроме равнины, строение которой не имело ничего общего со строением гор. Развитие общественного состояния можно представить как движение по склону холма в направлении его вершины.
Хотя многое на этом пути менялось - и скорость прогресса, и некоторые формы его проявления, - один принцип оставался неизменным: цивилизация шла от низших форм общественной организации, основанных на использовании экономических закономерностей, к высшим формам общественной же организации, тоже основанной на использовании тех же экономических закономерностей. И если философы античного времени не могли и подумать о том, что возможна иная, кроме наблюдавшейся ими, форма общественной организации, то ученые средневековья уже не считали современный им строй чем-то незыблемым и нерушимым, стремились сквозь присущие ему черты разглядеть пусть и туманные, но все же заметные перспективы грядущего.
И такое предвидение было возможно, ибо в недрах каждого этапа общественной эволюции вызревали черты нового ее этапа: доэкономическая общественная формация сменялась системами антиного и азиатского типа, эти последние замещались феодальными порядками, а внутри них зарождались основы буржуазного способа производства.
Черты постэкономической общественной формации, которая в нашем сравнении может рассматриваться как вершина горы, тоже вызревали в недрах капиталистического способа производства. Их становление было настолько эволюционным, что фактически прошло незамеченным для исследователей, акцентировавших внимание на революционных переломах общественного прогресса.
Внешние черты постэкономической общественной формации сегодня достаточно легко наблюдаемы, но при этом остаются скрытыми основные движущие силы развития данной общественной формации.
Сущность постэкономической общественной формации состоит в преодолении закономерностей формации экономической, а значит, и закономерностей социальной формы движения как таковой. Однако весь предшествующий исторический опыт базируется на том, что преодоление чего-то старого является в гораздо большей мере становлением некоей новой реальности.
Это положение справедливо и для переживаемого нами сейчас периода. Преодоление сугубо экономических закономерностей, столь присущих буржуазному обществу в классическом понимании данного термина, безусловно, означает становление новой формы человеческого общения, утрачивающего оттенок собственно социальности.
Прогресс современного человечества не определяется чисто экономическими отношениями, как не определяется он и отношениями собственно социальными. И поэтому движение через вершину холма осуществляется как бы за счет некоей силы, источник которой нам пока неизвестен, ибо в полной мере его можно постичь только тогда, когда человечество совершит скачок в состояние, названное нами постсоциальным.
Все отмеченное выше указывает лишь на то, что человечество ныне наряду с невиданным прогрессом производительных сил, обеспечивающим динамичную модернизацию производства, экспансию творческой деятельности и индивидуализацию создаваемых благ, может потенциально столкнуться с действием самых неожиданных дестабилизирующих факторов, природа которых сегодня также не выглядит по-настоящему проясненной. Речь идет об этнических, национальных, региональных, экологических и иных проблемах, встающих перед цивилизацией.
В настоящее время подобные проблемы оказывают более ощутимое воздействие на судьбы человечества, чем когда-либо прежде, и причина этого кроется в неструктурированности современных социаль- ных систем, развивающихся в направлении самых значительных трансформаций в своей истории.
Существенные элементы нестабильности обусловлены также и тем, что экономическая общественная формация породила гигантские проблемы, связанные с неравномерностью материального прогресса в различных регионах земного шара. Правда, последние десятилетия с их технологической экспансией, активным проникновением новейших технологий в страны Юга и распадом восточного блока, открывающими простор для относительно быстрого сокращения столетиями укреплявшихся диспропорций, дают определенные надежды на то, что комплекс указанных проблем будет разрешен уже в первой половине XXI века.
Это служит также одним из подтверждений того, что постэкономическая общественная формация будет наиболее всеобъемлющей из всех общественных форм, какие когда-либо знала история, формой, завершающей своим становлением само общественное состояние человечества.
Очевидная трудность адекватного понимания принципов саморазвития нового типа человеческой организации обусловливает необходимость обращения в первую очередь к проблемам не столько социальным, сколько личностным, не столько экономическим, сколько психологическим. Как говорил И.Кант, есть только две вещи, удивляться которым не перестанет человеческий род, - звездное небо над нами и нравственный закон в нас самих.
Преобразовав природу и использовав ее дары в собственных целях, максимально усовершенствовав среду обитания и решив насущные материальные проблемы своего бытия, человечество неизбежно должно обратиться к процессам и закономерностям качественно иного порядка, поскольку именно они будут управлять движением новой цивилизации.
Преодолевая ограничения, существовавшие в период господства экономической общественной формации, человечество вступает в качественно новую эпоху своего развития. Субъектом этого периода прогресса цивилизации становится уже не социум как таковой, не общность людей, тесно спаянных материальными интересами и совершающих набор простых действий в силу необходимости удовлетворить свои насущные потребности, а совокупность индивидов, каждый из которых непо- вторим не только в своих действиях и поступках, но и в их в мотивах, способах осуществления.
На протяжении тысячелетий выдающиеся мыслители стремились приблизить время, которое характеризовалось бы властью разума над природой, властью морали над страстями, властью права над грубой силой. От святого Августина до теоретиков века Просвещения философы стремились доказать не только другим, но и самим себе, что род людской связан узами согласия, что природа человека несет в себе положительное начало, что божеством или природой в него заложен источник добродетели, а зло и порок не есть особые субстанции, но суть лишь отступления от блага.
Сегодня, когда человечество вплотную приблизилось к подобному состоянию (пусть и далеко не идеальному, но вполне отвечающему достаточно смелым мечтаниям идеалистов прошлого), оказывается, что это последнее выступает не основой интеграции общественного целого, а важнейшим инструментом развития индивидуализма, именно разрушающего это целое как общественное.
Выходя за пределы материальных запросов, избавляясь от субъективно воспринимаемого феномена эксплуатации, понимая собственную деятельность как свободную от внешнего принуждения, человек неизбежно начинает осознавать, что его стремление к достижению согласия с другими себе подобными членами общества было порождено не его внутренней природой, а, напротив, условиями его существования.
- Развитие нового типа человеческой общности
- К теории постэкономической общественной формации
- Советская социологическая доктрина
- Концепция стоимости
- СТАНОВЛЕНИЕ МЕТОДА
