American Research and Development Corp.
Первая венчурная фирма, остающаяся и по сей день моделью для всей индустрии, была основана 6 июня 1946 г. в Бостоне и получила название American Research Development Corporation (ARD). Идея ее создания фирмы принадлежала Ральфу Фландерсу, председателю Федерального Резервного Банка Бостона (окружного отделения ФРС по Новой Англии).
В речи, адресованной собранию Национальной ассоциации фондовых дилеров (NASD) в Чикаго 16 ноября 1945 г., Фландерс заявил о необходимости отмены для крупных фондов доверительного управления (под это понятие - fiduciary - подпадают любые фонды, где владение формально отделено от управления, и, в частности, все пенсионные и страховые фонды) ограничений, наложенных на них Законом об инвестициях 1940 г. Акт запрещал размещение их активов в ценные бумаги, не входящие в перечень высоконадежных разрешенных бумаг, что, разумеется, исключало высокорисковые и продолжительные венчурные инвестиции. Как сказал Фландерс, нельзя гарантировать постоянное процветание американского бизнеса, американской занятости и граждан в целом, если в структуре бизнеса не рождаются постоянно здоровые младенцы. Мы не можем неограниченное время зависеть от развития наших старых больших индустрий.
Нам нужны новая сила, энергия и способности снизу. Мы обязаны поженить небольшую часть наших огромных доверительных ресурсов с новыми идеями, ищущими поддержки.
Практическое воплощение идей Фландерса на практике осуществил профессор индустриального менеджмента Гарвардской школы бизнеса генерал Жорж Дорио (в годы войны -начальник управления военного планирования тыла армии США). Историческая заслуга Дорио заключается в том, что он сформировал связку финансового и научного истэблишментов Бостона, Гарварда и MIT в совместном проекте.
Со стороны бизнеса в совет директоров ARD вошли Меррилл Грисволд, председатель совета директоров Massachusetts Investors Trust, Пол Кларк, президент John Hancock Life Insurance Co., Лессинг Дж. Розенвальд из Sears Roebuck and Co., Томас Ламонт, председатель J.PMorgan and Co., Давид Люк, президент West Virginia Pulp and Paper Co, Брэдли Дьюи, президент Американского Химического Общества и основатель Dewey Almy Chemical Co., и Фредерик Блэкол, предприниматель и член совета директоров Федерального Резервного Банка Бостона и MIT Corporation (организации, распоряжающейся вложениями средств MIT).
Со стороны науки - президент MIT Карл Комптон, Хорас Форд, казначей MIT, профессор химиче^ого инжиниринга MIT Эдвард Жиллан, и Джером Хансейкер, глава департамента механического и аэронавтического инжиниринга MIT; впоследствии к участию присоединились представители университетов Пенсильвании и Рочестера.
Размещение акций ARD проходило на фоне разворачивающейся послевоенной депрессии и падающего фондового рынка. Из намеченных к первому траншу 5 млн. долл. удалось собрать только 3-4 млн. Задача осложнялась еще и тем, что сам проект был шокирующе нов для мира финансов: инвесторам предлагалось финансировать компанию, все руководство которой работало там по совместительству, а главной уставной целью было не получение прибыли для акционеров, а восстановление экономики, что звучало почти как благотворительность.
Более того, руководство компании настаивало на том, что первые семь-десять лет компания будет терпеть убытки и не производить никаких выплат акционерам. Многие финансисты, ознакомившиеся с проектом, прямо заявляли, что собрать деньги на таких условиях будет невозможно.
Тем не менее, указанная сумма была собрана, и ее хватило для начала работы.
Первым проектом ARD была High Voltage Engineering Corp. (HVE). Проект HVE целиком основывался на начатых еще в военные годы разработках MIT по высоковольтной физике, проводившихся под руководством профессора Ричарда Ван Дер Граафа.
Вложения в 200 тыс. долл. позволили создать базу для создания на основе исследований специализированных приборов. Первым покупателем продукта стал Пентагон, применивший созданный HVE ускоритель Ван Дер Граафа (высокомощная рентгеновская установка) для дефектоскопии при изготовлении и осмотре систем вооружения.
HVE же стала одним из первых примеров спиноффов: разработанная для ускорителя технология имплантации ионов спустя годы, в середине 1960-х, неожиданно оказалась незаменимой при изготовлении микропроцессорных чипов Intel и AMD. За HVE последовали другие инвестиции.
В общей сложности, к концу первого раунда инвестирования в портфеле ARD было 8 компаний, из которых две - Tracelab и Circo Products - были также преобразованными разработками MIT, еще четыре - вновь основанными компаниями, и еще две существовали ранее.
|
||||||||||||||||||||||||
| Источник: Industrial Research |
В дополнение к этому, руководству ARD хватало забот с подопечными компаниями. Вспоминая эти годы, Дорио писал, что его миссия состояла в том, чтобы смотреть, подталкивать, будоражить и распространять надежду, так как каждая из этих фирм в первом потоке не менее раза была на грани внезапной смерти. На самом деле, эта собственная оценка не передает всех
нюансов взаимодействия Дорио и подопечных предпринимателей. Подход Дорио, который до него не практиковал никто, состоял в том, что венчурным компаниям позволяли расти так, как они сами считают нужным - но с подстраховкой. Уважение к инициативе у Дорио сочеталось с инвесторским активизмом. Его собственный опыт и опыт его сотрудников - специалистов по части освоения рынка, ведения переговоров, организации производства, кадровых решений, и многого другого из того, о чем начинающие предприниматели имели весьма смутное понятие, дополняли технические и производственные познания руководителей его портфельных компаний. И то, что, как говорил о себе сам Дорио, он и его люди знают физику на уровне второго курса, им совершенно не мешало.
Деликатный баланс между помощью и вмешательством был именно тем катализатором роста, который обеспечил Дорио славу отца венчурного капитализма. Вряд ли можно измерить этот эффект количественно, но вот некоторые факты: в то время как у новых фирм для выживания есть примерно 1 шанс из 5, у ARD завершились убытками и списаниями или ликвидацией компаний лишь примерно четверть всех проектов. Едва ли такой эффект можно приписать только щедрости американского правительства в финансировании новых научных и технологических изысканий и закупку всего, что хотя бы отдаленно было связано с обороной. Несомненно, здесь мы имеем дело с первым практическим результатом сотрудничества инженеров и финансистов, теоретически обоснованного Дорио при создании ARD. Многие из предпринимателей, прошедшие школу жизни в бизнесе у Дорио, впоследствии говорили, что его совет и поддержка были подчас тем фактором, который позволил им выжить. Эти доверительные, партнерские отношения, которые Дорио обосновывал еще при создании ARD теоретически, и составили главный вклад ARD в копилку премудрости венчурного капитализма. Отработанный им базисный принцип сотрудничества (relationship synergy) до сих пор определяет суть взаимоотношений венчурного капиталиста и предпринимателя.
Но до триумфа этого принципа, как и других, которые ARD обкатывала на своем опыте, было еще далеко. В 1949 г. ARD с большим трудом разместила 43% новой эмиссии. Полностью ее финансовое положение стабилизировалось только к 1951 г. Вместе с тем, первоначальные инвестиции набирали вес и силу, оставшиеся в живых компании стали приносить стабильную прибыль, и в 1953 г. ARD наконец произвела первую выплату дивидендов. В эти годы Дорио с профессорской тщательностью формулировал - а правильнее сказать, формировал, идеологию венчурного капитализма. До нас дошли его максимы: Нет такого проекта, который MBA (Master of Business Administration, т.е. выпускник бизнес-школы - Ю.А.) не может заанализировать до полной потери привлекательности и Никогда не инвестируй в первосортную идею от второсортного предпринимателя; ищи первосортного предпринимателя хотя бы со второсортной идеей. Дорио приписывают и знаменитое изречение о том, что лимоны зреют раньше слив, на венчурном жаргоне означающее, что провалы обычно становятся очевидными раньше успехов . Возможно, успехи Дорио были связаны с тем, что он мог воспринимать саму ARD не столько как капиталист (механизм для извлечения прибыли из научно-технического прогресса), сколько как ученый (экономический эксперимент в области причин и механизма экономического роста, который нужно было довести до конца, не отвлекаясь на промежуточные результаты).
В 1950-е гг. ARD, разместив, наконец, новую эмиссию и, продав часть портфеля из числа окончательно ставших на ноги компаний, инвестировала в новую группу проектов (по некоторым подсчетам, общим количеством в 87й), многие из которых были еще на фазе лабораторных исследований. Подавляющее большинство компаний были так или иначе связаны с технологическим прогрессом. Некоторые из них потерпели сокрушительные неудачи - как, например, производство быстрозамороженного яблочного сока, разработка новых аудиоприборов, обезжиривание излучением, переработка креветок и тунца.
Самым значительным событием 1950-1960-х гг., как для ARD, так и для всего венчурного сообщества, была поддержка молодой компании Digital Equipment Corporation (DEC). Любопытно, что изначально руководство ARD, и лично Дорио, не испытывали ни малейшего энтузиазма по поводу этой идеи.
По версии сотрудника ARD Билла Конглтона, который и открыл DEC56, обстоятельства этого проекта были таковы.
В 1957 г. он посетил Lincoln Laboratory в MIT, который сам окончил незадолго до этого. Там ему представили двух недавних выпускников аспирантуры Кена Ольсена и Харлана Андерсона, работавших над проектом в области компьютеров. Ольсен уже зарекомендовал себя как талантливый инженер, в кратчайшие сроки разработавший блоки памяти для лампового компьютера Whirlwind, бывшего на тот момент (1950-е гг.) высшим достижением мировой технической мысли. Он же курировал связи MIT с IBM в рамках проекта SAGE (Semi-Autonomous Ground Environment) ВВС США, для которого, собственно, Whirlwind и строился. Кроме того, Ольсен имел опыт работы на сборочном производстве IBM в Покипси. Продуктом, который Ольсен и Андерсон по совету Конглтона предложили на рассмотрение ARD и Дорио, были цифровые системные и логические модули для лабораторного оборудования, но амбиции молодых исследователей простирались гораздо дальше. Разработкой, которая, в конечном счете, заставила Конглтона взять Ольсена и Андерсона под опеку, был компьютер нового поколения. Их идея для своего времени была абсолютно революционной: она состояла в том, чтобы дать возможность пользователю компьютера самому управлять им посредством клавиатуры и монитора - то есть, по сути, создать современный тип персонального миникомпьютера пользования.
Концепция компьютера 1950-х гг. выглядела так: компьютер максимально доступной мощности находился в изолированном помещении, сообщаясь с внешним миром посредством периферийных устройств. Ввод информации проходил на перфокартах, вывод - на перфоленте. И те, и другие данные передавались двоичным кодом, который шифровали и расшифровывали сами пользователи. Ввод данных в компьютер осуществлял специальный оператор, а машинное время нормировалось. Более того, между компьютером и пользователем не было обратной связи в режиме реального времени. Иными словами, пользователю требовалось составить машиночитаемую программную команду, ввести ее и дожидаться результата (порой несколько часов или дней), чтобы затем получить адрес сбоя, из-за кото- рого программа не работала, и повторять процедуру для получения следующего адреса ошибки. Отладка даже сравнительно простого запроса при таких обстоятельствах затягивалась порой на недели, не говоря уже о комплексных программах.
Характерно, однако, что именно идею компьютера с концептуально новым интерфейсом Ольсену и Андерсону пришлось положить под сукно при первом обращении к ARD. Из-за господства идеи супергигантских ЭВМ бизнес по производству компьютеров считался бесперспективным. Компьютерный рынок, по оценке консалтинговой фирмы Arthur D. Little, составлял 2.4 млрд. долл. (из которых более 1 млрд. долл. приходилось на ту же IBM) - а использование их, как считалось, не выйдет за рамки мегавычислений. Очевидно, что по цене такие машины были доступны лишь узкому кругу покупателей - федеральному правительству, крупнейшим университетам, ведущим корпорациям (среди последних иметь ЭВМ было скорее данью моде, чем необходимостью). В общей сложности в 1958 г. существовало только 1700 компьютеров всех разновидностей в пользовании 1200 организаций. Некоторые ведущие американские корпорации, как, например, RCA и General Electric (GE), неудержимо теряли деньги на опытных производствах ЭВМ.
Возможные последствия адаптации компьютера для масс не были очевидны ни для кого, и ARD не была исключением. Прощупав почву, Конглтон лично заставил Ольсена заменить везде в бизнес-плане и других документах слово компьютер на цифровое оборудование (отсюда и название Digital Equipment). Это никого не ввело в заблуждение, но, тем не менее, Дорио распорядился выделить DEC 70 тыс. долл. и еще 30 тыс. -в форме ссуды под залог ее акций. Впоследствии, в 1963 г., ARD выделила DEC еще 300 тысяч в форме ссуды, и на том ее участие в DEC завершилось. Дорио так никогда и не объяснил, почему он пересмотрел свое решение и оказал помощь DEC, а Конглтон высказывал мнение, что Дорио хотел заставить его научиться на собственной ошибке и не быть впредь неоправданно самонадеянным.
Урок Конглтону так и не пошел впрок, главным образом, потому, что DEC перевернула все представления о возможном и невозможном в венчурных индустриях. При том, что изыскания в области компьютеров обходились недешево, и первой мастерской Ольсена и Андерсона в видах экономии стала шерстовальня XIX в., где большую часть оборудования они собрали сами, используя детали из каталогов Sears, DEC уже в первый год продала с небольшой прибылью цифровых модулей на 94 тыс. долл., чем немало удивила (если не сказать потрясла) своих спонсоров, не привыкших видеть положительные финансовые результаты ранее третьего-четвертого года. В 1959 г. создатели DEC приступили к разработке задуманного компьютера нового поколения. Неизвестно, было бы воплощение идеи настолько успешным, если бы не третий инженер, Гордон Белл, который присоединился к ним летом 1960 г., еще будучи аспирантом MIT, и разработал архитектуру персонального компьютера. В конце 1960 г. DEC отправила заказчикам первые компьютеры PDP-1 (акроним programmable data processor - программируемый процессор данных), построенные на основе полупроводников и занимавшие пространство размером с холодильник. PDP-1 выполнял 100000 операций сложения в секунду и имел 4 Kb оперативной памяти (менее трех современных трехдюймовых дискет), но для пользователей и это было сверх ожиданий. В 1965 г. DEC выпустила модель PDP-8, которая при начальной цене в 18 тыс. долл. моментально разошлась. Эта модель выпускалась до 1980 г. и была продана в количестве более 50 тысяч штук.
Так DEC неожиданно для ARD оказалась ее счастливым билетом: уже в 1959 г. ее успехи настолько улучшили репутацию ARD как первооткрывателя талантов, что ARD смогла разместить в 1959 и 1960-х гг. два новых выпуска своих акций на 8 млн. долл. (доведя общую сумму всех собранных ARD средств до 19 млн. долл., не считая прибылей, полученных от продаж подорожавших акций). Спустя 6 лет, эта сумма померкла перед результатами IPO DEC: в день выпуска стоимость доли ARD в DEC подскочила до 37 млн. долл., а к 1971 г., накануне начала экономических трудностей Америки, поднялась до 335 миллионов.
Успех DEC породил множество подражателей в компьютерном бизнесе - за последующие три года количество новых компаний, решивших заняться сборкой компьютеров, подскочило до 60, а к 1980 г. достигло 170 (выжило, разумеется, гораздо меньше). DEC же прекратила свое самостоятельное существование совсем недавно, в январе 1998 г., когда ее за 9.8 млрд. долл. приобрел производитель PC Compaq Computers, другой питомец венчурного капитализма.
История DEC вызвала бурный интерес к венчурному капитализму. Ранее эзотерическая область бизнеса, известная лишь некоторым финансистам, ученым и профессорам экономики, получила всеобщее признание. Хотя деловая пресса писала о ARD и других венчурных капиталистах уже с 1948 г., именно события 1959-1966 гг. позволили им из экспериментаторов превратиться в гуру. Массы, внезапно потрясенные размахом цифр - почти стократный рост вложений за 8 лет, безоговорочно признали за новооткрытым видом инвестиционного бизнеса авторитет и, так сказать, права гражданства. Цена этого успеха игнорировалась или преуменьшалась, что оказало на зрителей еще большее воздействие и стимулировало любителей быстрых денег отправиться по стопам ARD. Некоторые из основанных в те годы фирм - как, например, J.R. Whitney, Venrock Associates, Davis Rock, Hambrecht Quist и некоторые другие, добились немалых успехов и остаются в числе венчурной элиты и по сей день.
# 2. Первые успехи и первый кризис. Становление современного венчурного капитализма в 1958-1978 гг.
1. SBI Act 1958 г. и его решающая роль в стимулировании венчурного капитализма
а) Создание правительственного агентства по делам малого бизнеса SBA
Администрация по делам малого бизнеса (Small Business Administration, или SBA) была создана в 1953 г. Политически ее возникновение было связано с послевоенным оживлением экономики, которое вызвало заметный рост малых частных фирм и подъем индивидуального предпринимательства. Вместе с тем, их экономическое значение на фоне крупных корпораций было невелико и снижалось в течение всех золотых пятидесятых.
Если в 1950 г. 18% всех трудоспособных американцев работали на себя, через десять лет, в 1960 г., их число упало вдвое до 9%61.
Расширявшееся общество потребления требовало все большего количества стандартизированных товаров, и крупные корпорации развивали экономику масштаба, вторгаясь в отрасли, которые ранее были вотчиной малого бизнеса. Так, например, благодаря внедрению промышленных холодильных установок, способных осуществлять глубокую заморозку продуктов, возникла целая индустрия fast food, где место приготовленной пище уступили замороженные промышленным способом полуфабрикаты. Вместо ожидаемой доли в процветании, все больше мелких бизнесменов наблюдали, как сливки послевоенного расцвета экономики уплывают к большим корпорациям, а бывшие хозяева вынуждены идти к ним на службу. Для многих это означало крах дела всего жизни и представлений об американской мечте, для всех - психологическую травму. В массовом сознании виноватыми, помимо злобных корпораций, естественным образом оказывались и политики, игнорирующие интересы настоящих американцев в угоду жирным котам.
Намечающийся рост количества разочарованных избирателей никак не входил в интересы законодателей.
Заклинания о любви к малому бизнесу и о его судьбоносной роли для Америки испокон веку были рутиной избирательного процесса. Сама же тема его поддержки относилась к числу немногих, по которым в Конгрессе не было стратегических разногласий - во всяком случае, явных.
Озабоченность практически всех обитателей Капитолийского холма необходимостью сделать что-то для мелких бизнесменов реализовалась в принятии Закона о малом бизнесе, согласно которому была создана SBA.
b) SBA как источник ссуд последнего прибежища
Ее функции во многом отличались от задач аналогичных правительственных агентств, так как упор делался не столько на контроль, сколько на поддержку. SBA вела ряд программ, которые оказывали предпринимателям техническую помощь, в основном, в форме консультаций.
Особенно важным было то, что она получила право финансировать малый бизнес. Предвоенные годы практически отсекли малый бизнес от доступа к денежным средствам финансовых институтов, и хотя в послевоенные годы ситуация постепенно выправилась, ставки по кредитам были, как и прежде, высоки, а условия получения - жестки.
Право на ссуду в рамках программы ссуд для бизнеса SBA, как правило, обосновывалось отказом банка малой фирме в кредитовании. Программа позволяла предоставить предпринимателю на срок до іо лет гарантию на 90% искомой суммы, которую должен был предоставить коммерческий банк. Риск банка, таким образом, при том же процентном доходе, сокращался вдесятеро, так как в случае невозврата кредита он получал от SBA назад 90% суммы с процентами на них, что при сроке кредита в 2 года и более покрывало выданный кредит.
Если же банк не хотел предоставлять кредит даже под гарантию SBA, SBA (хотя официально это не поощрялось) сама выдавала деньги напрямую малому бизнесу62.
Были разработаны и другие программы целевого назначения. Ссуды для перемещенного бизнеса покрывали убытки малых компаний, которые пострадали или лишились места пребывания из-за федеральных программ строительства автодорог или реконструкции городов.
Ссуды для пострадавших от продуктов выдавались бизнесменам, пострадавшим от заражения или заболевания пищевых продуктов в силу внешних причин (программа была одобрена Конгрессом как мера помощи рыболовам Великих Озер после прошедших в 1964 г. слухов о ботулизме). Ссуды для корректировки торговли предоставлялись пострадавшим от импортных товаров, попавших в США благодаря льготным торговым соглашениям. Ссуды экономических возможностей выдавались просто на основании того, что заявитель принадлежит к малоимущим слоям общества, или же бизнес находится в зоне высокой безработицы (эта программа, поглотившая только в первые пять лет около 200 млн. долл., была более похожа на программу грантов, так как ссуды почти никогда не возвращались, а деньги выдавались исключительно из фондов SBA).
Еще одна программа, ссуды для развития компаний, имела сходное назначение, но предполагала объединение некоторого количества получателей в виде холдинга под управлением местных жителей и бизнесменов. Программа гарантий для лизинга гарантировала оплату малым бизнесом арендных платежей.
Программа ссуд продвигалась вперед с трудом. Выдача гарантий с самого начала оказалась сопряжена с продолжительной бюрократической процедурой и заполнением несчетного количества форм и заявлений (значительно большего, чем для банковской ссуды), что определило и состав заявителей: из предпринимателей, имевших законное право на ссуду, обращались либо наиболее отважные, либо совсем отчаявшиеся.
Банки, с другой стороны, вскоре столкнулись с тем, что невозврат средств или неуплата процентов малой компанией не означал немедленной компенсации от SBA. Администрация осуществляла многомесячный формальный аудит компании и ссуды, и только убедившись, что должник и впрямь несостоятелен, покрывала долг банку.
Разумеется, это не могло понравиться банкам, у которых из-за этого резко ухудшались финансовые показатели. По некоторым программам, как, например, ссуды для пострадавших от продуктов, заявлений не поступало вовсе -возможно, из-за того, что потенциальные получатели просто не были осведомлены об их наличии или о своем праве на них.
