Внедрение новой техники и технологии в СССР

Однако, несмотря на старания ученых, руководители страны часто проявляли явное недовольство поступающими от них предложениями, пытаясь свалить вину за неблагополучие в стране на науку. Характерны в этом отношении выступления бывшего заместителя Председателя Госплана СССР А. Бачури-на. В одной из статей он писал в 1986 г.: "...Нельзя не признать, что ученые-экономисты не смогли своевременно подготовить теоретическую концепцию целостной системы управления и хозяйствования...

Разумеется, прогресс конкретных экономических наук возможен лишь на базе марксистско-ленинской политической экономии"1.
Вот такой махровый догматизм, консерватизм и фундаментализм господствовали в стране даже в годы горбачевской перестройки. В предыдущие годы было намного хуже. О каком научно-техническом прогрессе можно было вести речь?

Только о дозированном, внедряемом "сверху" понемногу, по плану, в приказном порядке.
В большинстве своем советские экономисты не признавали рынка и придумывали самые замысловатые идеи, " служащие" ускорению НТП в условиях социализма. Например, планы внедрения новой техники предлагалось заменить научно-техническими программами, создать органы управления программами, внедрить договорные отношения между производителями и потребителями новой техники, централизованно устанавливать потребность в развитии тех или иных направлений НТП, проводить экономические эксперименты, искусственно создавать соревновательность, прямые связи, внедрять не отдельные машины, а системы машин и т. д.
Однако на деле все это носило формальный характер и не меняло сути: социализм отторгал НТП, предприятия за техническими новшествами не гонялись.
1 Плановое хозяйство. 1986. № 9. С. 92—93.
И тем не менее даже среди этого идеологического мрака порой в печать пробивались лучики истины или, точнее, полуис

тины. Так, вполне скромный экономист без амбиций писал еще до перестройки: "... Главные причины кроются в недостатках хозяйственного механизма, который не настроен в должной мере на экономию средств труда...

Не слишком ли богаты сейчас предприятия оборудованием, если на многих из них, заходя в цеха даже в первую смену, можно увидеть половину, а то и больше бездействующих машин? И не лучше ли уменьшить ресурсы, выделяемые на производство, скажем, традиционных станков, в 1,5—2 раза, высвободив тем самым мощности машиностроения для освоения новой, высокопроизводительной или более дефицитной техники? А потребители станков, получая меньше традиционного оборудования, будут просто вынуждены лучше эксплуатировать имеющиеся машины, бережнее к ним относиться, быстрее ремонтировать, активнее внедрять в производство новую технику и технологию"1.
Между тем оборудование на предприятиях страны обновлялось медленно, новая техника вводилась в строй строго по плану и тоже медленно и часто невпопад. Парк машин и оборудования ежегодно обновлялся лишь на 2—3%, что намного меньше, чем в странах с рыночной экономикой. Например, в 1971—1975 гг. было заменено лишь 9% оборудования на действующих предприятиях.

При таких темпах полное обновление наличного парка станков, машин и механизмов должно было произойти в срок, превышающий 50 лет. Это означало, что Советский Союз обречен на техническое и экономическое отставание от Запада, где полным ходом шла научно-техническая революция.
1 Палтерович Д. Двигатели машин и двигатели экономики // Экономика и организация промышленного производства. 1985. № 4. С. 21.
Огромная часть так называемой новой техники, которая создавалась на машиностроительных заводах СССР, характеризовалась лишь относительной новизной (т. е. для данного предприятия, но не для отрасли, страны и тем более мира), а некоторые виды этой техники вообще не были новыми. Значительный рост затрат на внедрение новой техники, как правило, сопровождался увеличением сроков ее окупаемости, т. е. снижением эффективности. Так, резкий рост затрат на автоматизацию производства в 1976—1977 гг. сопровождался удлинением сроков их окупаемости с 4 до 5 лет. Аналогичная тенден

ция была характерна для внедрения вычислительной техники, механизации производства и т. д.
Значительная часть капиталовложений страны использовалась для тиражирования устаревшей техники, сооружения малоэффективных с экономической точки зрения объектов. Чрезмерные капиталовложения направлялись на создание рабочих мест, которые не могли быть обеспечены рабочей силой. В 1971— 1975 гг. в промышленности было создано 2 млн, а в 1976— 1980 гг. — более 1 млн новых рабочих мест, не имеющих работников. Все знали, что СССР — единственная страна в мире, где число станков превышает число станочников.

На заседании Политбюро ЦК КПСС 15 ноября 1984 г. были названы такие факты: в течение рабочего дня в машиностроении СССР не работает 14% имеющегося оборудования, каждый третий грузовик в стране не выезжает в рейс. При этом вина возлагалась, как обычно, на разгильдяйство и бесхозяйственность.
Несмотря на то что все время говорилось о приоритете плана внедрения новой техники над планом производства, эти планы не были состыкованы. По данным ЦСУ СССР, в первом полугодии 1984 г. было изготовлено 6,8 тыс. промышленных роботов (ПР), а внедрено лишь 2,5 тыс. В 1985 г. намечалось установить около 4 тыс. станков с числовым программным управлением (ЧПУ) и более 5 тыс. ПР. Но поскольку в 1984 г. реально было изготовлено 13,2 тыс. станков с ЧПУ и 13,7 тыс.

ПР, то даже с учетом годового лага между выпуском и установкой план производства втрое превосходил план внедрения.
Многие обследования показывали, что значительное количество ПР, станков с ЧПУ и обрабатывающих центров длительное время вообще не использовалось или не давало реального эффекта из-за высокой стоимости, низкого коэффициента сменности, частых простоев, недостаточного высвобождения работников. Например, станки с ЧПУ в среднем стоили в 5—7 раз дороже обычных, а их производительность была выше лишь в 2—2,5 раза (по мнению эксплуатационников, лишь в 1,5 раза выше).
Не следует забывать, что вся новая, или так называемая новая, техника в плановом порядке поступала на заводы по уравнительному принципу. Предприятия получали ее бесплатно, не за счет собственных средств и небрежно относились к ее использованию.

В целом же шел процесс старения оборудования, снижения фондоотдачи. В промышленности СССР в 1970 г. доля оборудования в возрасте до 5 лет составляла 41%, в 1990 г. — 30, прослужившего 11—20 лет— соответственно 21 и 27, а доля оборудования старше 20 лет — 8 и 14%. Падала эффективность использования техники, ухудшалось использование мощностей (рост мощностей опережал рост потребления электроэнергии на производственные цели).

По расчетам на базе данных ЦСУ СССР, в 1971—1975 гг. в промышленности на 1 руб. фактических затрат "на внедрение мероприятий по новой технике" (как тогда говорилось) с учетом затрат прошлых лет было получено 40 коп. прироста прибыли, в 1976—1980 гг. — 34 коп., в 1981—1983 гг. - 32 коп.
Часто новая техника уже на стадии конструирования оказывалась морально устаревшей. Шло ее тотальное удорожание, что являлось серьезным фактором инфляции в стране. Советская промышленность часто тиражировала "экспонаты" техники, лишь похожие на новые, но на деле старые, не дающие необходимого эффекта в эксплуатации. Речь идет прежде всего о советских ПР, гибких автоматизированных производствах, станках с ЧПУ, которые производились в 20 министерствах без соответствующей подготовки специализированного производ-
ства узлов и модулей. Советское машиностроение развивалось по пути увеличения размеров натурального хозяйства, " избыточной концентрации производства, усиления его универсальности в ущерб специализации.
Свидетельством низкого уровня НТП в СССР был низкий уровень продажи советских лицензий за границу. СССР значительно меньше продавал лицензий, чем покупал, и имел по этой статье внушительный негатив, в то время как страны Запада в этом отношении неплохо зарабатывали (особенно США). Доля машин и оборудования — прямого результата НТП — в структуре советского экспорта в 70—80-х годах стала снижаться. В 1972 г. она составила 23,6%, в 1983—1984 гг. — 12,5%. Процесс замедления НТП в 80-х годах нарастал.

Число изобретений, направленных на зарубежное патентование, в 1984 г. по сравнению с 1981 г. сократилось по Минстройматериалов в 7,5 раза, по Минчермету — в 4 раза. Эти министерства продали в 1984 г. столько же лицензий, сколько и в 1975 г., а Миннефтехимпром и Минхимпром — соответственно в 10 и 5 раз меньше.

Порой внедрение новой техники и технологии в СССР сопровождалось удручающими фактами. Известно, например, что с 1976 по 1980 г. удельный вес технологии непрерывной разливки стали в общем объеме выплавки стали поднялся в СССР с 7 до 11%. В те же самые годы в странах с рыночной экономикой с применением этой прогрессивной технологии выплавлялось уже 40—45% общего количества стали.

Парадокс заключался в том, что технология непрерывной разливки стали была изобретена в СССР, однако по эффективности ее использования и практическому внедрению в производство наша страна не могла соперничать с Западом.

Содержание раздела