Диатрибы остаются бесплодными.

Невозможно найти аргументы, почему один сварщик должен получать больше денег по причине того, что его работодатель получает большую прибыль, а другой меньше из-за того, что у его работодателя прибыль меньше или ее вообще нет. Рабочие сами могут восстать против такого метода вознаграждения. Его невозможно сохранить даже на протяжении короткого времени.
Карикатурой проекта участия в прибылях является принцип платить по возможности, внесенный в программу американского профсоюзного движения. Если проект участия в прибылях нацелен на распределение среди работников части уже заработанной прибыли, то проект платить по возможности направлен на распределение прибыли, которую, по мнению некоего внешнего наблюдателя, работодатель может заработать в будущем. К тому же этот вопрос был запутан тем, что администрация Трумэна после того как приняла новую профсоюзную доктрину, заявила, что назначила совет по расследованию фактов, который будет обладать властью изучать бухгалтерские документы работодателей на предмет определения их способности оплачивать увеличение заработной платы. Однако бухгалтерские книги могут дать информацию только о прошлых издержках и доходах и прошлых прибылях и убытках.

Оценки будущего объема производства, будущих продаж, будущих издержек, будущих прибылей или убытков представляют собой не факты, а спекулятивные прогнозы. По поводу будущих прибылей фактов не существует[Cм.: Fairchild F.R. Profits and the Ability to Pay Wages. Irvington-on-Hudson, 1946.

P. 47.].

Не может идти и речи об осуществлении синдикалистского идеала, согласно которому выручка предприятия должна полностью идти работникам и ничего не должно оставаться для процентов на инвестированный капитал и прибыль. Если кто-то желает упразднить то, что называется нетрудовыми доходами, то он должен принять социализм.
4. Гильдейский социализм и корпоративизм

Идеи гильдейского социализма и корпоративизма ведут свое происхождение от двух различных направлений мысли.

Поклонники средневековых институтов давно хвалят выдающиеся достоинства гильдий. Все, что было необходимо, чтобы избавиться от так называемых пороков рыночной экономики, это просто вернуться к испытанным методам прошлого. Однако все эти диатрибы* остаются бесплодными. Критики никогда не делают попыток конкретизировать свои предложения или разработать конкретные планы экономической перестройки общественного порядка. Максимум, что они делают, это отмечают мнимое превосходство старых квазипредставительных ассамблей, наподобие французских Генеральных Штатов или немецких провициальных ландтагов [78], по сравнению с современными парламентами.

Но даже относительно этих конституционных вопросов их идеи весьма нечетки.

Второй источник гильдейского социализма следует искать в специфических политических условиях Великобритании. Когда начал разгораться конфликт с Германией, который в конце концов в 1914 г. привел к войне, молодые социалисты стали испытывать смущение по поводу своей программы. Преклонение фабианцев перед государством и их прославление германских и прусских институтов действительно было парадоксальным, когда их собственная страна была вовлечена в безжалостную битву с Германией. В чем состояла польза от борьбы с Германией, когда самые прогрессивные интеллектуалы страны стремились перенять германскую социальную политику? Возможно ли было восхвалять британскую свободу, противопоставляя ей прусское крепостничество, и в то же время рекомендовать методы Бисмарка и его последователей?

Британские социалисты тосковали о специфически британской разновидности социализма, как можно больше отличающейся от тевтонского варианта. Проблема была в том, чтобы разработать социалистическую программу без господства и всемогущества тоталитарного государства, индивидуалистический вариант коллективизма.

Найти решение этой проблемы так же невозможно, как построить треугольный квадрат. Тем не менее молодые люди из Оксфорда самонадеянно попытались ее решить. Для своей программы они позаимствовали у малоизвестной группы воспевателей средних веков название гильдейский социализм.

Они изображают свой проект как промышленное самоуправление, экономический результат самого знаменитого принципа английского правления местного самоуправления. В своих планах они приписывают лидирующую роль самой мощной британской группе давления тред-юнионам. Они сделали все, чтобы этот механизм был приятен их соотечественникам.

Однако ни очаровательные украшения, ни назойливая и крикливая пропаганда не могут ввести в заблуждение разумных людей. Этот план был противоречив и явно неосуществим. Спустя всего несколько лет он был предан забвению в той стране, где появился на свет.

Но затем случилось воскрешение. Итальянским фашистам нужна была собственная экономическая программа. После того как они откололись от международных партий марксистского социализма, они не могли больше представлять себя в качестве социалистов.

Не могли также гордые потомки непобедимых римских легионеров идти на уступки западному капитализму или прусскому интервенционизму, этим фальшивым идеологиям варваров, разрушивших их славную империю. Они искали социальную философию, которая была бы чисто и исключительно итальянской. Не имеет значения, знали ли они, что их доктрина является всего лишь копией британского гильдейского социализма, или нет.

В любом случае stato corporativo* было не чем иным, как переизданием гильдейского социализма. Различия касались только второстепенных деталей. Корпоративизм вычурно рекламировался напыщенной пропагандой фашистов, и их кампания достигла невероятных успехов. Зарубежные авторы взахлеб восхваляли удивительные достижения новой системы. Правительства Австрии и Португалии подчеркивали, что они твердо привержены благородным идеям корпоративизма.

Некоторые места папской энциклики Quadragesimo anno (1931) можно было но необязательно истолковать как одобрение корпоративизма. В любом случае фактом является то, что католические авторы поддерживали эту интерпретацию в книгах, опубликованных с санкции церковных властей.

Однако ни итальянские фашисты, ни правительства Австрии и Португалии не предприняли серьезных попыток осуществить корпоративную утопию. Итальянцы прикрепили к каждому институту ярлык корпоративный и преобразовали университетские кафедры политической экономии в кафедры политической и корпоративной экономии. Но вопрос о таком важнейшем признаке корпоративизма, как самоуправление различных отраслей торговли и промышленности, никогда не поднимался.

Фашистское правительство с самого начала оставалось приверженным тем же самым принципам экономической политики, которые в наши дни приняты на вооружение правительствами, не являющимися откровенно социалистическими, а именно интервенционизму. Впоследствии оно постепенно развернулось в сторону немецкой системы социализма, т.е. абсолютного государственного регулирования экономической деятельности.

Основная идея и гильдейского социализма, и корпоративизма состоит в том, что каждая отрасль производства создает монополистическую ассоциацию, гильдию или corporazione[Лучше всего гильдейский социализм описан в книге: Webb S. and B. A Construction for the Socialist Commonwealth of Great Britain. London, 1920; лучшая книга по корпоративизму Papi U. Lezioni di Economica Generale e Corporativa. Vol. III.

Padova, 1934. * Корпорация (ит.). Прим. пер.]*. Это образование пользуется полной автономией; оно имеет право регулировать все свои внутренние дела без вмешательства внешних сил и людей, которые не являются членами гильдии.

Взаимоотношения различных гильдий регулируются путем прямого торга между гильдиями и путем принятия решений общим собранием делегатов всех гильдий. При нормальном течении событий государство вообще ни во что не вмешивается. И только в исключительных случаях, когда невозможно достигнуть согласия между разными гильдиями, государство призывается на помощь[13 января 1934 г. Муссолини заявил в Сенате: Только во второй период, когда выяснится, что категории не смогли придти в состояние согласованности и равновесия, государство может вмешаться (Quoted by Papi. Op. cit.

P. 225).].

Разрабатывая этот план, гильдейские социалисты подразумевали условия британского местного самоуправления и взаимоотношения местных властей и центрального правительства Соединенного Королевства. Они стремились к самоуправлению каждой отрасли промышленности; они хотели, как пишут Веббы, права на самоопределение для каждой профессии[Webb S. and B. Op. cit. P. 227 ff.].

Точно так же, как муниципалитет заботится о делах своего округа, а национальное правительство занимается только теми делами, которые касаются интересов страны в целом, лишь гильдия должна обладать полномочиями по поводу своих внутренних дел, а государство должно ограничивать свое вмешательство только теми делами, которые гильдии сами не могут урегулировать.

Однако в системе общественного сотрудничества, основанном на разделении труда, не существует вопросов, которые касаются только тех, кто работает на отдельном заводе, предприятии или в отрасли промышленности, и не касается всех остальных.

Содержание раздела