Геополитические факторы.
Для сравнения геополитического потенциала. В КНР проживает сейчас свыше 1.230 млн. человек, в то время как в России только 148 млн. человек. Средние темпы роста китайской экономики в 1980-1998 гг. составили 9%, в России же размеры народного хозяйства сокращаются на протяжении всех 90-х годов. Как следствие, ВНП Китая уже почти в два раза больше российского (700 млрд. долларов против 370 млрд. долларов).
Иностранные инвестиции в экономику Китая достигли 37 млрд. долларов, в российскую не превышают 3 млрд. долларов. В обозримой перспективе Китай может превратиться в страну с самой большой в мире экономикой. Китайцы отстают в военной сфере - их ракетно-ядерный арсенал насчитывает всего лишь около ста зарядов, но в последние годы Пекин активно наращивает и модернизирует все компоненты оборонного потенциала, в том числе и ядерные силы. Следует учитывать и то, что на современном этапе, когда в мире нет глобальной конфронтации, роль военной составляющей в совокупной мощи государства менее важна.
Правда, Китай испытывает серьезные трудности во внутреннем развитии - неэффективный государственный сектор промышленности, неравномерность развития различных регионов, слабая финансовая система, высокий уровень безработицы, социальное расслоение, коррупция и т.п. Тем не менее, в целом Китай продолжает на всех парах двигаться вперед по пути экономического прогресса, сохраняя при этом политическую стабильность.
Важно и то, что у китайцев, после во многом неудачного ХХ столетия, когда иностранные державы зачастую понукали Срединной империей, вновь проснулся инстинкт величия. И появилась непоколебимая уверенность в собственных силах.
В первой половине 80-х годов китайские политические деятели жаловались, что живут под дамокловым мечом советской угрозы. Для образности речи говорили даже, что не спят от страха по ночам, а днем не могут кушать, ибо палочки для еды не слушаются их дрожащих рук. Сейчас те же политики в частных беседах заявляют, например, что им безразлично, кто будет следующим президентом России, ибо ни Зюганов, ни любой другой российский политик не посмеют выступить против КНР. Китайский чиновник, разъясняя разницу между регулярной китайской армией и народным ополчением в провинции Чжэцзян, заметил: Ополчение гораздо слабее, чем регулярные войска, но, разумеется, сильнее российской армии.
Другой чиновник из провинции Фуцзянь, что напротив острова Тайвань, так ответил на вопрос о том, страшно ли было во времена эскалации напряженности в Тайваньском проливе весной 1996 г.: Страшно было американцам; они послали к берегам Тайваня авианосцы, понимая, что если начнется заваруха, то мы не только мокрого места не оставим от этих кораблей, но пощекочем нервы всей Америке. Великодержавные планы не афишируются в Китае на высшем официальном уровне. Напротив, китайские лидеры всячески подчеркивают, что КНР пока всего лишь одно из развивающихся государств, все еще сравнительно слабое и отсталое и что даже когда Китай станет по-настоящему могущественным и богатым, он не будет стремиться к гегемонии, к контролю над другими народами. Тем не менее, если почитать статьи китайских журналистов и особенно ученых, то они буквально пропитаны жаждой руководить миром и уверенностью, что великому Китаю уготована сия роль в грядущем столетии.
Утверждается, например, что Китай - это та сила, которая помогла третьему миру встать во весь рост и бросить вызов богатым странам, что в XXI столетии центр тяжести человечества переместится в Азию, где будет возвышаться исполинский Китай и т.п. О великодержавных амбициях Срединной империи свидетельствует и ее международная деятельность: стремление участвовать в обсуждении и решении всех животрепещущих проблем современности в ООН, присутствовать на пяти континентах и влиять на события там, во всем и всегда иметь собственное, независимое мнение, обладать наравне с другими великими державами ядерным потенциалом, догнать наиболее развитые государства по основным показателям совокупной мощи. Что касается Азиатско-тихоокеанского региона, то здесь доминирующая роль КНР в XXI столетии преподносится как нечто само собой разумеющееся, вытекающее из факторов исторического, географического, демографического, экономического, культурного, военного характера.
При этом Пекин еще гораздо раньше Москвы, в начале 80-х годов, пришел к выводу о целесообразности проведения сбалансированной внешней политики. "Ближнее зарубежье" Востока является регионом распространения ислама, то перспектива образования России с Китаем единого Большого Пространства отходит на второй план перед возможностями исламских геополитических коалиций. По меньшей мере, так обстоит дело в настоящий момент, что не исключает, впрочем, резкой активизации китайского фактора как фактора интегрирующего в ближайшем будущем. В целом же, Китай, отвергший мондиалистский вариант перестройки, представляет собой оплот евразийских сил как на идеологическом, так и на стратегическом уровне.
Об этом свидетельствует визит Путина в Китай и Северную Корею. У США, России и Китая, есть претендент на великодержавную роль: Объединенная Европа- еще один перспективный полюс складывающегося нового миропорядка.
Конечно, разногласия и трения внутри Европы будут сохраняться и на каких-то направлениях даже обостряться. Ведь перестала существовать коммунистическая угроза с Востока, которая в прошлом сплачивала западноевропейцев и заставляла их забывать о претензиях друг к другу. Ныне о старых претензиях могут вспомнить, тем более, что появляются и новые. Узлом противоречий может стать, в частности, Германия, - из-за экономического доминирования на континенте в перспективе, исторических споров с соседями.
Стабильности и сплоченности континента будут по-прежнему угрожать междоусобица на Балканах, традиционные противоречия в Восточной Европе, различия в подходах к Турции, ближневосточному конфликтному узлу, к России И все же Европа, под воздействием продолжающих углубляться интеграционных процессов, взаимозависимости европейских стран, их географической близости, общности судеб имеет шанс в перспективе превратиться в своеобразную сверхдержаву с более-менее единой и самостоятельной линией поведения в мировых делах. Присоединение ГДР к ФРГ явилось одним из крупнейших геополитических последствий "холодной войны", важнейшим фактором повышения ГПП ФРГ и ее роли не только в НАТО и Европе, но и в мире.
По существу, Германия превратилась в потенциального мирового лидера и имеет в будущем (если станет постоянным членом Совета Безопасности ООН) хорошие шансы стать мировым лидером без всяких оговорок. Вместе с тем, традиционная военная мощь Германии и все более решительное участие этой страны в военных акциях НАТО свидетельствуют о том, что повышение статуса этой страны не ограничится ростом только ее политических и социально-экономических атрибутов.
Великобритания и Франция по-прежнему остаются странами, определяющими развитие не только "демократического плацдарма" Европы, но и мирового процесса. Развитая экономика, статус постоянных членов Совета Безопасности ООН и мощный ракетно-ядерный потенциал свидетельствуют о сбалансированности ГПП этих стран. Однако появление объединенной Германии и резкое усиление роли НАТО делают не слишком перспективными их внешнеполитические позиции, основанные, в одном случае, (Великобритания) на сильной привязке к позиции США, в другом, (Франция) на желании проводить более самостоятельную, не ограниченную рамками НАТО политику.
Япония также является потенциальным мировым лидером, у которого, однако, превалируют параметры социально-экономических атрибутов. Это служит и сильным и, одновременно, слабым местом в положении этой страны, поскольку параметры других атрибутов пока сильно уступают экономическим возможностям страны, к тому же, находящейся в политической и военной зависимости от США. Она остается составной частью военно-стратегической системы США, находится под защитой американского ядерного зонтика. У Токио нет собственного ракетно-ядерного потенциала и вряд ли мировое сообщество позволит им обзавестись, если даже подобные амбиции когда-то возникнут у японцев.
Япония имеет и другие слабые места в качестве претендента на сверхдержавный статус. Она находится, что называется, на задворках сердцевины земельного массива нашей планеты, Евразии. К тому же Япония островное государство, со сравнительно небольшой территорией, скромными природными ресурсами. Наконец, японцы замарали свою репутацию агрессивной войной и вряд ли найдется государство, которое горит желанием принять японское лидерство.
В последнее время Япония к тому же переживает финансовые трудности. Токио накопил колоссальный экономический и научно-технический потенциал, добился выдающихся достижений в социальной сфере и на протяжении трех последних десятилетий играет одну из ключевых ролей в мировой экономике. Японские товары, финансовые ресурсы, технологии притягивают клиентов со всех пяти континентов, делают Токио желанным партнером в глазах любого правительства.
Важно и то, что, потерпев поражение во II мировой войне и согласившись на американское военно-политическое покровительство, Япония сумела оставаться в стороне от многих баталий холодной войны, установила и сохраняет нормальные отношения со многими странами, которые с подозрением или даже неприязнью относятся к США (в том числе с ближневосточными радикальными режимами). В целом есть основания полагать, что экономические и научно-технические достижения в конце концов выведут Японию в число самостоятельных центров силы на международной арене. Уже сейчас стоит вопрос о постоянном членстве Токио в СБ ООН. Активизируется военная роль Японии в тандеме с США и при их поощрении.
К следующему поколению кандидатов в сверхдержавы, по крайней мере регионального уровня, можно, причислить Индию, АСЕАН, Бразилию, Турцию, Пакистан, ЮАР, Иран, Саудовскую Аравию. Три стораны являются мощных геополитических идей. Это - континентально-исламский, революционный Иран; светская, атлантистски-мондиалистская, профанически-националистическая Турция; и арабский саудовский теократический вариант ислама.
Иран является сегодня уникальной страной, которая выполняет в Азии роль Средней Европы на Западе. Характерно, что сами иранцы резко отличают себя как от Запада, так и от Востока, понимая под Западом профаническую мондиалистскую цивилизацию Европы, а под Востоком-архаический строй Индии и Китая.Важно заметить, что проиранское Большое Пространство потенциально включает в себя Афганистан и Пакистан, а это, в свою очередь, открывает полосу территориальной непрерывности с Таджикистаном и Узбекистаном. С Туркменией же Иран имеет непосредственные границы.
Фактически Турция на сегодняшний день, будучи членом НАТО, является восточным форпостом атлантизма и мондиализма, санитарным кордоном между азиатским Востоком и арабским миром. Геополитическая модель, которую предлагает Турция, - это интеграция в западный мир и атеистическую, мондиалистскую цивилизацию. Но так как сама Турция, стремящаяся войти в Европу, пока остается лишь политико-идеологической колонией США, а не действительным членом европейского Большого Пространства.
Ориентация на Турцию означает для стран ближнего зарубежья интеграцию в мондиалистский проект на правах санитарного кордона, в качестве колониальной прокладки между восточной континентальной массой Евразии (с Ираном, Китаем и Индией) и взрывоопасным арабским миром. Саудовская Аравия, оплот сугубо арабского ислама и исламской теократии, на идеологическом уровне представляет собой особую ваххабитскую модель авторитарного, моралистического и пуристского мусульманства, Полагают, что инициатором анти-мондиалистского геополитического проекта может стать иное Большое Пространство - либо Средняя Европа под флагом Германии, либо объединенная Евразия в рамках постРоссии, либо потенциальный Дальневосточный Блок, сформированный вокруг Китая. Постсоветское пространство Стандартные геополитические доктрины отводят Постсоветскому пространству почетное место ученика в мировой школе в начальных классах. Этот ученик должен усвоить уроки глобального лидерства западной либеральной демократии (читай: США).
Еще более откровенные (неортодоксальные) геополитики (З. Бзежиньский) рассматривают постсоветское пространство как своего рода геополитическую черную дыру, некое постсоветское пространство, которое надлежит освоить мировым экономическим и политическим центрам силы.
Постсоветскому пространству советуют поскорее изжить постимперский синдром, полностью открыть остатки экономики и оборонную сферу, стандартизировать процедуры функционирования политических и экономических рынков и т. п. Надо признать "мондиалистский", атлантистский проект находится в стадии агрессивного развития (расширение NATO).
Геополитические факторы.
Геополитические факторы определены многогранностью предмета и поля научной области, исходя из этого, имеют следующие характеристики:
| характеристики | Комментарий (потому, что) |
| Комплексность | |
| Масштабность | |
| Историчность | |
| Целостность |
Геополитические факторы связаны и вытекают из основных социальных категорий:
| категории | Определяющие факторы |
| государство | политические, экономические |
| армия | Демографический, военный, экономический |
| территория | Географический, политический, экологический |
| граница | Географический, политический, экономический |
| технология | Экономический, военный, экологический, демографический |
| нация | Политический, культурно-религиозные и этнические |
| окружающая среда | Экономический, экологический, демографический |
Основными геополитическими факторами являются: географические, политические, экономические, военные, экологические, демографические, культурно-религиозные и этнические. В ниже приводимой таблице дано развернутое представление о факторах в трех важнейших параметрах: раскрыты индикаторы каждого фактора, оценка фактора и сравнительные возможности потенциала Кыргызстана в плане реализации своей геополитической программы. Географический фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| пространственное положение | ||
| природные ресурсы |
Политический фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| тип государственности | ||
| организационная структура управления | ||
| разделение органов власти | ||
| социальная структура общества | ||
| наличие гражданского общества | ||
| свобода прессы | ||
| взаимоотношения с другими государствами | ||
| характер границ и режим их функционирования |
Экономический фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| уровень жизни народа | ||
| производственные мощности | ||
| аграрные мощности | ||
| транспортная инфраструктура | ||
| связь и инфраструктура | ||
| мобилизационные мощности | ||
| стратегические запасы, | ||
| экономические связи с другими государствами |
Военный фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| уровень развития | ||
| боеготовность и боеспособность стратегических сил | ||
| боеготовность и боеспособность сил общего назначения; | ||
| развитие инфраструктуры тыла | ||
| уровень развития военного искусства | ||
| уровень подготовки военных кадров, резервов | ||
| международные договоры об ограничении и сокращении вооружений | ||
| международные договоры о сотрудничестве и взаимопомощи | ||
| моратории на испытания и развертывание новых видов вооружений и военной техники | ||
| степень милитаризованности страны |
Экологический фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| демографическое давление на ограниченные ресурсы территории | ||
| истощение сырьевых ресурсов | ||
| отравление и уничтожение системы жизнеобеспечения человека, растительности и животного мира | ||
| накопление радиоактивных, ядовитых, взрывоопасных технологий | ||
| стихийные бедствия |
Демографический фактор:
| индикатор | оценка | потенциал |
| плотность и состав населения | ||
| темпы развития |
Культурно-религиозные и этнические факторы:
| индикатор | оценка | потенциал |
| конфессиональные, национальные, культурные, трудовые традиции; | ||
| интересы коренных национальностей в других государствах, | ||
| уровень развития науки, образования, здравоохранения, урбанизации; | ||
| криминогенная обстановка, | ||
| культурные и научные связи с другими государствами. |
Отношения.
Обращает внимание, что в перечислении факторов отсутствуют культурные важнейшие общечеловеческие универсалии: моральные и правовые. О полном игнорировании моральных и правовых ценностей не может быть и речи, но в геополитике они воспринимаются субъектами как следствие, а не причина. Это вытекает из специфики международного права как области неполного, незаконченного, находящегося на стадии становления материала.
Кроме того, в международном праве в первую очередь пытаются фиксировать не моральные принципы, хотя они и подразумеваются, а процедурные элементы. С другой стороны, геополитика является инструментальным средством, используемым между государствами, где властвует "право сильного". Естественно, под геополитические действия государства подводится морально-правовая основа, но они оказываются вторичными.
Следовательно, моральные и правовые ценности не являются первостепенными геополитическими факторами. Базовыми (первичными) и наиболее устойчивыми являются географические факторы, присущие государству с момента его образования географическое положение, размеры территории, климат, наличие природных ресурсов и т.д. Изменение этих параметров путем территориальных потерь (или приобретений) во всем мире и во все времена признавалось и признается самым серьезным, поэтому, как правило, только война или другие насильственные политические действия способны изменить эти параметры.
Динамичными, вторичными являются политические, социально-экономические и военные атрибуты государства. Показатели этих атрибутов в большей степени зависят от внутренних и внешних политических условий существования государства. Эти условия, в свою очередь, формируются в результате проводимой государством внутренней и внешней политики, зависящей от политической воли руководства страны, его способности реализовать ту или иную геополитическую стратегию, в основе которой лежат национальные интересы государства.
Последние, подразделяющиеся на интересы внутригосударственные и геополитические, объективно находятся под сильным влиянием географических атрибутов, изначально обусловливающих геополитическое положение государства, его исторические роль и перспективы.
Процессы
. В циклическом ряду "географические факторы ? национальные интересы ? геополитический сценарий? политическая воля ? политические условия ? геополитические факторы? геополитические цели? геополитический потенциал ? геополитический статус ? геополитическая конфигурация" проявляются основные закономерности геополитики, определяющие общую расстановку сил на мировой арене (или в регионе).
Геополитическое противостояние.
Часто цитируемая доктрина Джорджа Кеннона, известного американского дипломата и советолога. В 1946 году им было сделано заключение, что СССР будет всеми силами избегать военной конфронтации с Западом, а потому, Америке следует спокойно противостоять глобальной советской экспансии и ждать, пока режим рухнет под грузом внутренних проблем.28 Прогноз Дж.
Кеннона в действительности оправдался. Российский политолог Е.Морозов оценивает американское доминирование в мире следующим образом: Уход СССР с арены глобального противостояния поставил средние и малые страны Юга в зависимость от имперских устремлений США. Ряд стран смиряется с этим, другие активно наращивают военно-экономические потенциалы, что и обостряет кризисную ситуацию на Юге ( Морозов Е.Ф.
Геополитика Евразии и будущее России // Крымская (Ялтинская) конференция 1945 года: уроки и перспективы, Симферополь: Крымский Архив, 1996, с.128.) В возрождении геополитического значения Москвы существует, очевидно, и объективная потребность - без ее стабилизирующей роли бескрайние просторы постсоветского пространства в долгосрочной перспективе обречены на неупорядоченность а межгосударственных отношениях. Никакая из бывших советских республик (за исключением, возможно, прибалтийских) не сможет прибиться к другим берегам. Из-за экономической взаимозависимости, перемешанности населения, культурных традиций, потребностей обеспечения безопасности независимые республики могут нуждаться в сильной России.
Но возможно развитие по благоприятному для стран Центральной Азии сценарию, что они найдут независимые от России пути интеграции в мировое сообщество. Структура. Анализ, даваемый Е.Морозовым, вызывает немалый интерес и споры. В частности, он дает определение свободного мира, исходящего от цивилизованного мира, и переходящий в новый мировой порядок.
Ведущими игроками он называет Великобританию и США, которые часто меняют союзников и врагов, исходя из своих национальных интересов. Врагом свободного мира был СССР, колониальными зонами - Африка и Латинская Америка, доминионами - Канада, Западная Европа, Япония и Австралия с Новой Зеландией. Метрополию образовали США и Великобритания, дополняя друг друга, поскольку, Великобритания не имела сил, а Штаты - интеллектуальной элиты, имеющей право на это название (Морозов Е.Ф. Геополитика Евразиии будущее России //Крымская (Ялтинская) конференция 1945 года: уроки и перспективы, Симферополь: Крымский Архив, 1996, с.126.) В 1990 г. американский политолог Фрэнсис Фукуяма объявил о грядущем окончании истории.
Он утверждал, что уже в ближайшем будущем падут последние антизападные бастионы в лице СССР и КНР и западная модель общества, западные ценности станут достоянием всего человечества. Конфликты будут иметь место, но главным образом экономические, за лидерство между наиболее развитыми государствами. С Фукуямой категорически не согласился другой американский политолог - Самуэль Хантингтон.
С его точки зрения, мир в XXI в. расколется на восемь цивилизаций (западная, конфуцианская, японская, исламская, православно-славянская, индуистская, латиноамериканская, африканская), которые будут бороться за место под солнцем. Там, где цивилизации соприкасаются друг с другом, суждено литься крови, как в Боснии, Кашмире, на Кавказе.
Хантингтон полагает, что сила Запада и привлекательность западных ценностей будут уменьшаться и Западу придется привыкать к тому, что он уже не сможет, как раньше, навязывать свои порядки другим обществам. Профессор Франк Пфеч убежден, что в следующем столетии возобладают не цивилизационные, а экономические конфликты между региональными организациями.
Есть ученые, которые считают, что на первый план выйдут споры из-за скудеющих ресурсов, плодородных земель, доступа к водам Иордана, Нила, Ганга, Евфрата и Тигра, овладения залежами металлов, нефти, газа и т.д. Еще одно мнение - смещение эпицентра конфликтов на борьбу за контроль над ядерным оружием между теми, кто им уже владеет, и теми, кто стремится присоединиться к ядерному клубу.
