Вооруженные группы
При этом создание новых партий запрещается, а уже существующие ставятся вне закона. Единственная партия монополизирует политическую деятельность в соответствующих системах. Любая политическая деятельность вне этой партии является незаконной и обрекается на условия подполья.
В однопартийных политических системах фактически происходит своеобразное слияние партии и государства. Единственная партия превращается в руководящую силу государства.
Основные политические решения принимаются партией, и государственная администрация лишь осуществляет их на практике. Однако, партии подобного типа не всегда характеризуются внутренней однородностью, в них также происходит борьба различных течений.
В двухпартийных политических системах две партийные организации периодически сменяют друг друга у руля высшей власти. Следует отметить, что в них могут существовать более, чем две партии, однако лишь две из них способны прийти к власти законным путем.
Для определения двухпартийности важно не количество имеющихся партий, но тот факт, что лишь две из них имеют реальную возможность осуществлять власть на основе закона.
Многопартийность возникает тогда, когда целый ряд партий, имеющих примерно одинаковые возможности, соревнуются в борьбе за законную власть, для чего могут заключаться разнообразные союзы и формироваться партийные блоки.
В политических системах с господствующей партией имеется ряд партий, но лишь одна из них обладает реальными возможностями прихода к законной власти, которая, как правило, осуществляется ею в течение длительных периодов времени.
Господствующая партия не имеет соперников, которые могли бы успешно конкурировать с ней. Иногда она терпит поражение на выборах, однако, как правило, быстро восстанавливает утраченные позиции.
Вооруженные группы
В различных системах имеются группы, держащие в своих руках технические (имеются в виду, в первую очередь, военные) средства использования физического насилия в политических целях при определенных обстоятельствах. Именно их мы обозначаем выражением вооруженные группы.
Среди вооруженных групп, которые могут использовать или используют физическое насилие в политических целях, следует выделить, прежде всего, регулярные вооруженные силы, военизированные группы, партизанские движения и террористические группы.
Регулярные вооруженные силы представляют собой созданную на законной основе вооруженную группу, состоящую из лиц, профессионально подготовленных для использования физического насилия против тех, кто угрожает изнутри или извне целостности политической системы. Политические элиты порой ставятся перед необходимостью использования физического насилия. Это происходит в тех случаях, когда прочие имевшиеся в их распоряжении средства не дали результата, или когда возникает опасность распада системы, в которой они (элиты) осуществляют высшую власть. Эту функцию, в особенности, когда повстанческие вооруженные силы, например, партизанские отряды или отряды террористов, угрожают захватить власть, выполняют именно регулярные вооруженные силы.
Необходимо отметить, что регулярные вооруженные силы могут порождать политические движения, осуществляющие широкие социальные преобразования, но не радикальное изменение социальной системы. Может показаться, что сказанное противоречит тому, что ранее говорилось о роли этих сил как гарантов целостности системы. Но это противоречие лишь кажущееся, поскольку одной из главных целей поощряемых ими реформ является уменьшение социальных трений, которые в любой момент могли бы привести к взрыву системы в целом, открыв тем самым дорогу к власти революционному правительству.
В подобных случаях военные лидеры исходят из объективного анализа социальной действительности, признавая, что корни напряженности имеют реальную социально-экономическую основу, и что основу эту следует изменить, чтобы избежать крушения системы. В некоторых случаях реформы осуществляются в обществах с традиционными группами власти, кажущимися всемогущими.
Или же проводимые реформы настолько глубоки, что возникает впечатление, будто военные лидеры осуществили подлинно социальную революцию. Однако, социальная революция предполагает радикальное изменение режима собственности на уровне общества в целом и не должна смешиваться с процессом реформ, затрагивающих лишь определенные виды собственности, рассматриваемые ими в качестве основных источников социальной напряженности.
Прочие же сферы, которые не рассматриваются ими в этом качестве, остаются практически без изменений. Следует отметить, что очень многие военные лидеры полагают, что общество, где существует значительное неравенство, не имеет прочной основы для национальной обороны, потому что подавляющее большинство населения не будет стремиться к его защите с необходимым воодушевлением.
Изредка те или иные реформистские движения могут порождаться регулярными вооруженными силами. Но, в конечном счете, они, как правило, содействуют сохранению системы, лишь кодифицируя ее, пусть и с некоторыми изменениями, предотвращающими ее общий кризис. В результате подобного реформирования освобождаются социальные силы, дремавшие ранее, которые могут потребовать более радикальных мер.
Именно в таких обстоятельствах подобные преобразования и движения, которые их проводят, как правило, впадают в кризис, поскольку разворачивается конфликт между теми, кто считает, что проведенные преобразования вполне достаточны, и теми, кто полагает, что необходимо идти дальше, к строительству общества на совершенно иных основах.
Регулярные вооруженные силы не только защищают целостность системы, поощряя взвешенную политику реформ, но, в отдельных случаях, они могут преследовать ту же цель путем использования физического насилия. Это происходит в тех случаях, когда массы, организованные в профсоюзы, партии, студенческие фронты или вооруженные повстанческие, партизанские или террористические группы, вырывают политический контроль из рук правящей элиты. В подобных обстоятельствах, когда иных средств для предотвращения радикальных изменений более не существует, регулярные вооруженные силы систематически применяют насилие.
При этом, как правило, политическое руководство путем государственного переворота переходит к военным лидерам.
Регулярные вооруженные силы играют важную политическую роль в различных системах. Поэтому было бы наивным полагать, что они представляют собой аполитичную, чисто профессиональную организацию. Их прямое или косвенное участие всегда можно наблюдать в различных политических системах.
Могут меняться лишь форма и степень этого участия. Наконец, нужно отметить, что, когда вооруженные силы непосредственно осуществляют руководство государством, они приобретают некоторые характеристики партий, такие, например, как возникновение внутренних течений и появление групп, имеющих собственные сферы влияния.
Это не может не сказываться на традиционной иерархической структуре и неукоснительной внутренней дисциплине вооруженных сил.
Военизированные группы представляют собой вооруженные организации, осуществляющие физическое насилие в политических целях, не опираясь при этом на закон. Эти подпольные организации проводят репрессии, чего избегают регулярные вооруженные силы, стремясь сохранить свой престиж. Часто эти группы являются подпольным придатком регулярных вооруженных сил, либо формируются теми, кто считает репрессивные действия этих сил недостаточными. Военизированные группы сложно идентифицировать, однако ясно, что они выполняют грязную работу - аресты, пытки и убийства с целью нейтрализации политических действий определенных групп, прежде всего, тех, кто стремится к преобразованию системы в целом.
Хотя военизированные группы являются нелегальными и действуют в подполье, в некоторых случаях правящие элиты предоставляют им свободу действий, полагая их эффективным инструментом борьбы со своими противниками. Не вызывает сомнения, что военизированные группы представляют собой вооруженную руку влиятельных политических кругов, которые финансируют и защищают их.
В некоторых случаях действия этих групп являются ответом на борьбу партизанских движений, угрожающую уничтожением существующей политической системе; террористических организаций, организованной преступности, или ответом на успешное продвижение идей противоборствующих классов или социальных групп.
Еще один тип вооруженной группы, использующей физическое насилие в политических целях, представляют собой партизанские отряды. Это своеобразная армия, использующая необычную стратегию и тактику для борьбы с регулярными вооруженными силами.
Партизанская война рассматривается ее руководителями как длительный ряд столкновений с этими силами с целью их деморализации, изматывания и окончательного разгрома. Партизанские подразделения невелики и обладают способностью к быстрому перемещению на местности в поисках народной поддержки в зонах своих действий. Там они создают так называемые освобожденные зоны, в которых осуществляют свой политический и административный контроль. Для партизанских движений необходима поддержка населения, поскольку именно от нее в значительной степени зависит снабжение отрядов продовольствием, медикаментами и пр.
В наше время партизанская война была основным средством борьбы в целом ряде революционных процессов (в Китае, Вьетнаме, Югославии, Албании, на Кубе и т.п.), а также в некоторых антиколониальных войнах, например, в Алжире. В перечисленных случаях регулярные вооруженные силы были разгромлены партизанскими движениями, чья стратегия и тактика, а также использовавшиеся ими формы борьбы не соответствовали установленным канонам.
В настоящее время положение во многом изменилось, поскольку регулярные вооруженные силы некоторых стран прошли обучение методам так называемой антипартизанской антитеррористической войны. В некоторых случаях партизанские движения не добиваются конечной победы, а лишь частичных успехов, и контролируют в течении длительных периодов времени часть национальной территории, которую они называют, как уже отмечалось, освобожденными зонами.
Туда не могут проникнуть регулярные вооруженные силы, и административная власть правительственной элиты на этих территориях отсутствует; таким образом, образуется региональное ядро политической власти, функционирующее совершенно самостоятельно.
Партизанские движения возникают, когда группа приходит к убеждению, что ее цели недостижимы по институциональным каналам существующей политической системы. Также эти группы побуждают к действию пессимистическое отношение к существующей ситуации в стране и надежда на иное будущее.
Итак, регулярные вооруженные силы, военизированные группы и партизанские движения представляют собой наиболее значительные вооруженные организации, использующие насилие в самых разных политических целях.
Терроризм это движение не широких масс, а небольших подпольных групп, тщательно организованных и систематически использующих вооруженное насилие в политических целях. Основной целью террористического насилия является подрыв политической власти правительства путем распространения среди населения атмосферы страха. В отличие от партизанской борьбы, разворачивающейся в сельской местности, терроризм это по преимуществу, городское явление.
Причем, оно распространено, главным образом, в относительно крупных городах, где террористам легче скрываться. Террористические группы пополняют свои ряды в основном молодыми людьми, которые готовы пойти на риск, связанный с применением насилия в городских условиях.
Нужно подчеркнуть, что терроризм это метод политической борьбы, который использовался и используется группами самой разной идеологической ориентации. Террористические группы невелики, что затрудняет проникновение полиции в их ряды; средства для их финансирования либо поступают из-за рубежа, либо добываются путем так называемых экспроприаций, то есть краж, похищений и пр.
Понятно, что у групп имеются союзники и сочувствующие в различных учреждениях это позволяет им получать как точную информацию относительно избранных целей, так и помощь, когда необходимо скрыться. Главным аспектом террористической стратегии является обеспечение себе самой широкой рекламы и приобретение за счет этого политического значения в национальном масштабе; при этом используется склонность к сенсациям органов массовой информации, которые преподносят каждый террористический акт как нечто исключительное.
Смелость и точность наносимых террористами ударов часто обескураживают полицию, которая оказывается беспомощной перед ускользающим безликим противником, появляющимся там и тогда, где и когда его менее всего ожидали. Растерянность полицейских властей и давление на них со стороны правительства часто приводят к тому, что в терроризме обвиняются невинные люди, что приводит к несправедливости и нарушению прав человека.
В свою очередь, террористические группы наносят суровые удары по политическим силам, пытаясь психологически подавить их и убедить в своем превосходстве. Сила террористических движений заключается, главным образом, в тайне проведения их операций.
Поэтому основным оружием полиции в борьбе против них является внедрение в организации террористов, что далеко не всегда просто.
При демократических режимах борьба против терроризма сталкивается с определенными ограничениями, что при определенных обстоятельствах может
ускорить их свержение сторонниками сильной руки, необходимой, по их мнению, чтобы положить конец хаосу. Поэтому стабильность демократических режимов отчасти зависит от их способности нейтрализовать терроризм.
Группы давления.
Группами давления называют организации самого разного типа (предпринимательские, профсоюзные, религиозные, культурные и т.п.), члены которых, не претендуя на высшую политическую власть в системе, пытаются влиять на нее для обеспечения своих специфических интересов. Группы давления пытаются влиять на политическую элиту, а не управлять непосредственно.
В этом состоит их отличие от политических партий.
Влияние групп давления определяется, в основном, количеством их членов, экономическим могуществом, а также той ролью, которую они играют в обществе в целом. Эти группы, рассматривающие себя вне политики, часто оказывают большее влияние на политическую жизнь страны, чем политические партии.
Известны случаи, когда крупные транснациональные корпорации или могущественные профсоюзы заставляли политическую элиту отступить и принять решение в свою пользу.
Группы давления применяют самые разные методы. Так, например, они разворачивают общественные кампании, чтобы убедить правящую элиту в законности своих требований, используя для этого средства массовой коммуникации. Если эти кампании не приносят результата, они переходят к угрозам, чтобы элита проявила большую чуткость к их требованиям.
Если и эти меры не приводят к цели, могут использоваться деньги, чтобы купить согласие, а также саботировать действия правительства, например, парализуя производство, затрудняя деятельность некоторых важнейших служб или вызывая финансовую панику. Иными словами, средства достижения группами давления своих целей охватывают широкий спектр от убеждения до прямого действия.
Деятельность групп давления является публичной, но это не означает, что они проводят свои операции при свете дня. Напротив, руководители этих групп, как правило, предпочитают, чтобы общественное мнение не знало об этих операциях. Они имеют доверенных лиц в государственном аппарате, в политических партиях, в парламентах, посредством их влияя на решения правительства.
Руководители групп давления легко ориентируются в высших сферах, поддерживая отношения с лицами, влиятельными в самых разных областях деятельности.
Динамика политических систем
Политические системы, будучи по сути своей явлениями и результатами политической жизни, подвержены различным изменениям. Даже те системы, которые производят впечатление внешней неподвижности, претерпевают внутренние изменения, которые, вследствие их медленного протекания и до определенного времени скрытого характера, трудно заметить.
Преобразования, как быстрые, так и медленные, выступают как существенная характеристика политических систем.
Корни динамизма политических систем лежат в сосуществовании множества групп и социальных классов, отношения между которыми, вследствие различия, а иногда и противоположности их интересов, являются, как правило, конфликтными. Каждая из конфликтующих групп ориентирует свои политические действия на достижение специфических целей, используя для этого те средства, которые считает наилучшими и наиболее эффективными.
Исходным пунктом действий этих групп является существующая действительность, в отношении которой можно занимать различные позиции. Консервативная позиция заключается в принятии этой действительности и отказе от любых попыток изменить ее. Консерватор рассматривает существующую действительность как данность. Он не отрицает существования несправедливости, но веру в возможность ее преодоления считает наивной.
Более того, консерватор утверждает, что в попытке преодолеть одни несправедливости, будут совершены другие. Поэтому усилия по изменению политической системы объявляются им не только утопическими, но и опасными.
Консервативная позиция опирается на глубоко пессимистическую идею о человеческой природе. Ее защитники утверждают, что человек устроен таким образом, что от усилий по изменению социальной жизни нельзя ожидать ничего хорошего.
Понятно, что консерватизм как идеология обосновывает справедливость существующего общественного порядка и поэтому защищается господствующими группами и классами. Следует, однако, отметить, что зачастую он принимается и широкими массами, частично пользующимися преимуществами этого порядка. Иными словами, в некоторых случаях консерватизм может создавать вокруг себя некий консенсус, в который включаются и социальные группы, как полностью, так и частично извлекающие из него выгоды. Этим объясняется тот факт, что широкие массы в течение целых веков принимают как нечто естественное господство привилегированных меньшинств.
Это весьма впечатляющее социальное явление, поскольку и господствующие классы, и угнетенные слои принимают необходимость сохранения существующей системы. Здесь ясно видна роль идеологий, обосновывающих в глазах широких масс социальный порядок, от основных преимуществ которого они в реальности отстранены.
Это один из важнейших парадоксов политической жизни, однако, он перестает быть тайной, если для его объяснения используется понятие легитимирующей идеологии. Если бы массы не считали легитимными несправедливые социальные системы, их стабильность, продемонстрированная в ходе исторического развития, была бы необъяснимой.
Таким образом, консерватизм не является исключительным достоянием господствующих групп, извлекающих из него преимущества, он часто разделяется и широкими массами, не сознающими своих действительных социальных интересов.
Реформистская позиция состоит в стремлении к таким изменениям в общественном порядке, которые не преобразовывали бы его радикальным образом, но снижали бы размах социальных конфликтов и позволяли избегать не контролируемых политической элитой взрывов. Реформы это уступки, которые делаются по требованиям групп, поскольку в противном случае эти требования могут выйти за общие рамки политической системы.
Поэтому, как правило, реформы имеют профилактический характер. Как мы уже отмечали выше, реформистский лозунг состоит в том, что необходимо изменить нечто, чтобы сохранить целое.
Обычно реформы осуществляются сверху, последовательно и упорядочено. В большинстве случаев они оставляют неудовлетворенными как консерваторов, считающих их слишком смелыми, так и революционеров, которые полагают их чересчур робкими.
Поэтому реформистские правительства атакуются с двух сторон.
Революционная позиция предполагает преобразование всего существующего общественного порядка, что означает построение новой социальной системы, основанной на других принципах легитимности.
Итак, динамизм политических систем обусловлен, прежде всего, консервативным, реформистским и революционным поведением масс, слоев и тех или иных социальных групп. Темп и глубина изменений в конечном итоге объясняются преобладанием одной из трех описанных нами форм политического поведения.
Путь реформ
Мы уже отмечали, что реформы вносят изменения в социальные системы, не затрагивая их глубинных структур, и представляют собой осторожный превентивный шаг наиболее проницательных слоёв господствующих классов и групп. Широкий процесс реформ, не решая основные проблемы общества, может оказать определяющее воздействие на формирование социального климата, отдаляющего возможность революционного взрыва. Классической иллюстрацией к изложенному материалу может служить ряд реформ капитализма в крупных промышленно-развитых странах в нашу эпоху, значительно отдаливших перспективу революционного социализма.
Понятно, что современный капитализм не разрешил таких структурных проблем системы, как периодические кризисы, безработица или высокий уровень концентрации и централизации экономической власти, однако, не вызывает сомнения, что проведённые в XX в. реформы способствовали тому, что социалистическая революция в ряде стран была, по крайней мере, отодвинута. Очевидно, что в таких странах как США, Франция, ФРГ, Нидерланды, Италия, Канада и пр., революционный социализм не является краткосрочной альтернативой власти. В этих странах организованное рабочее движение в настоящее время в качестве своей стратегической цели выдвигает не уничтожение капитализма, а постоянное повышение уровня жизни и улучшение условий труда широких масс.
Высокоразвитый капитализм, разумно управляемый политической элитой и профсоюзной бюрократией, перестал быть в глазах миллионов трудящихся стоглавым чудовищем, которому противостояло рабочее движение в эпоху своего формирования. Тем не менее, основные характеристики капитализма, такие, как частная собственность на средства производства, продажа рабочей силы на рынке, частное накопление общественного продукта, отчуждение рабочего класса и т.п., не изменились сколько-нибудь значительно. Короче говоря, современный капитализм не утратил своих специфических характеристик, однако, осуществлённые реформы продлили время его существования и постепенного перерастания в конституционное социально-ориентированное гражданское общество.
Без внутренних реформ капитализм, по всей вероятности, не пережил бы натиска революционного рабочего движения, которое в начале века грозило ему уничтожением. Таким образом, в конечном итоге именно реформы спасли капитализм, в то время как революционные движения верили в неизбежность его крушения.
Стратегия, основанная на реформах, ограничивается исправлением отдельных аспектов общественных отношений, порождающих напряжённость в социальной системе. Она характеризуется проведением постепенного регулирования в критических зонах общества. Поэтому её цели скромны, она не пытается реорганизовать общество в целом на основе общего плана, а стремится лишь отодвинуть препятствия, затрудняющие его нормальное функционирование.
Реформизм пытается решать определённые, чётко обозначенные, проблемы и не ставит перед собой гигантскую цель полной реорганизации общества на основе идеальной модели.
Реформы представляют собой ряд ответов на наиболее острые проблемы общества и характеризуются духом прагматизма. Успех реформистской политики зависит, в частности, от своевременности её проведения. Как правило, запоздавшие реформы не приводят к смягчению социальной напряжённости.
Поэтому речь должна идти не только о проведении реформ, но и об их своевременности.
