СТРАТЕГИИ МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ ГЛОБАЛЬНЫХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЙ
Другими словами, целостные и уникальные системы вполне могут быть открытыми, и коммуникабельными в диалоге, но всегда остается проблема естественных барьеров восприятия и адаптации. И, наверное, лучшим аргументом против доводов Шпенглера будет его собственная книга Закат Европы, где он блестяще, глубоко и тонко проанализировал особенности аполлонической души античной культуры, магической души арабской культуры, фаустовской души западной культуры.
Данилевский, Шпенглер и Конечный связывали проблему некоммуникабельности цивилизаций с феноменом культурной памяти и традиции, с архетипами коллективного подсознания. Между тем эта проблема существует на уровне сознания, осознанного выбора Парадокс любого диалога состоит в том, что он интересен и содержателен только в случаях, когда встречаются яркие индивидуальности, цельные характеры.
Следовательно, уникальность и целостность культуры могут служить поводом к диалогу с другими цивилизациями в условиях осознанного выбора Тем самым естественные культурные барьеры на уровне коллективного подсознания превращаются в повод к общению при осознанном решении.
Когда сегодня националистически ориентированные представители разных культур, защищая традиционные ценности, вступают в диалог с другими цивилизациями, такое общение взаимно обогащает. Страны Азиатско-тихоокеанского региона Япония, Китай, Южная Корея ведут содержательный диалог с западной цивилизацией, с другими культурами.
Но в тех случаях, когда одна из цивилизаций претендует на исключительность и требует от других культур уподобления подчинения, диалога не получается, начинается агрессивный монолог. Такой монолог ведет западная цивилизация с вестернизирующимися обществами.
Интересно, что в современной науке существует прямо противоположная точка зрения на проблему коммуникабельности цивилизаций. Так, М.Мосс полагает, что феномены цивилизации являются по существу межнациональными и вненациональными.
Они могут быть общими для многих более или менее схожих обществ и переходить из одного в другое33.
Такой подход переводит проблему диалога культур в иную плоскость: раз присутствует много общего, межнационального, вненационального, значит, культурные барьеры не столь существенны, можно вести диалог, апеллируя к межцивилизационным универсалиям.
Современные исследователи выделяют несколько таких универсальных закономерностей: универсалии демократического развития (единое демократическое общество), капиталистического развития (единое буржуазное общество). Можно ли вести диалог культур, опираясь на эти межцивилизационные универсалии?
Дать однозначный ответ на этот вопрос невозможно.
Все обозначенные нами тенденции развиваются в линейном времени, имеют восходящую направленность. Но у современного человека нет гарантий всеобщего закономерного восходящего развития. Мы знаем об опыте заката прежних цивилизаций, о возможностях срыва и гибели.
Быстрые темпы индустриального развития во многом таят угрозу глобальных кризисов, особенно в сфере экологии. Ценность и значение сегодняшних межцивилизационных универсалий тем самым все чаще ставятся под сомнение.
Более актуальным становится вопрос о поисках альтернативных путей развития.
В конце XX века само понятие прогресс утратило свое универсальное значение. Выяснилось, что история народов, принадлежащих к разным цивилизациям, не имеет единого кода и программы.
В современных теориях социокультурной динамики понятие прогресса все чаще заменяет понятие индивидуальной исторической биографии или судьбы.
Единство мировой истории сегодня во многом является проблемой. Оно выступает как непредопределенный и заранее не- предсказуемый итог столкновения и диалога разных культур.
Единая история обретается в поле межнационализационных взаимодействий.
И можно согласиться с М.Чешковым, что многообразие культурно-исторических миров не сводится к некоей заданной, единой конструкции, но осмысливается как взаимодействие, порождающее целостность, в свою очередь, не сводимую ни к отдельным мирам, ни к их взаимосвязям3.
Таким образом, вопрос о межцивилизационных универсалиях пока не может быть решен однозначно. Он во многом остается открытым.
Мир современных цивилизаций это театр, не имеющий режиссера, где все актеры претендуют на главные роли и предлагают свои правила игры. История цивилизаций знает разные стратегии межцивилизационных взаимодействий.
Постараемся оценить их в исторической перспективе.
Вопросы для обсуждения и дискуссии
1. Почему со второй половины XX века не национальное государство, а цивилизация становится интеллигибельной единицей политического исследования?
2. Когда термины цивилизация и культура появились в общественных науках? Что они тогда означали и каково современное значение этих категорий?
3. Какие два основных направления в теории цивилизаций сложились в XX веке? Как они повлияли на развитие политической науки?
4. Каким образом под влиянием исследований культурно-исторической школы происходит преодоление этноцентризма и европоцентризма в политической науке?
5. Проследите преемственность и охарактеризуйте различия в теории цивилизаций НДанилевского, О.Шпенглера, А.Тойнби, С.Хантингтона.
6. Какие точки зрения существуют в науке по поводу коммуникабельности цивилизаций?
7. Под влиянием каких факторов теория прогресса утратила свое эвристическое значение в конце XX века?
Сноски и примечания
1 Февр Л. Цивилизация: эволюция слова и группы идей // Бои за историю. М.: Наука, 1991.
С. 242-247.
fFebre L.Jonnelat E. Civilizations. Le mot etl'idee. Paris, 1930.P.
1-13.
3 Там же. Р. 19-36.
Сорокин П. Социологические теории современности. М.: ИНИОН, 1992.
С. 175.
5 Будагов РЛ. История слов в истории общества. М.: Наука, 1971.
С. 124-126,291. 6 Kroeber AL., Kludchohn C. Culture: A Critical Revue of Concepts and Defenltions.N.Y, 1952.
P. 291.
Язвительный критик материалистического подхода П.Сорокин называл этот перечень списком белья в стирку.
Грабски А.Ф. Фернан Бродель // Вопросы методологии истории цивилизаций. М., 1992.
Вып. 2.
См.: Капитализм конъюнктурный пробел в развитии европейской цивилизации (концепция И.Валлерстайна) // Европейская цивилизация и капитализм: культура и экономика в развитии общества, М.: ИНИОН, 1991. С. 39-53.
10 Сорокин П. Социологические теории современности. М.: ИНИОН, 1992.
С. 192-194.
1' Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М.: Прогресс; Культура, 1995.
С. 134.
12 Там же. С. 60.
13 См.: Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994.
1.С. 43
14 Фукуяма Ф. Конец истории? // Философия истории. Антология. М.: Аспект-Пресс, 1994.
С. 290-291.
15New York Times. 1990. Dec. 25.
P. 41.
16См.: Леви-Строс К. Культурная антропология. М.: Мысль, 1991.
17 Данилевский Н. Россия и Европа М.: Книга, 1991. С. 87.
18 Там же. С. 74.
19 Там же. С. 34.
20 Там же. С. 508-509.
21 Шпенглер О. Закат Европы. М.-ГО.: Изд.
АД Френкель, 1923. Т. 1. С. 16.
22 Toynbee A. A Study of History. L.: Oxford Univ. Press, 1961. Vol.
12. P. 283.
23 Тойнби А. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991.
С. 33.
24 Здесь концепция АЛойнби явно перекликается с пассионарной теорией ЛРумилева. Творческое меньшинство АЛойнби во многом напоминает пассионариев в гумилевской концепции.
Пассионарность это страсть, характерологическая доминанта, необходимое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной). Во многом пассионарность представляет собой форму антиинстинкта, поскольку часто толкает творческую личность на поступки, идущие вразрез с его инстинктом самосохранения. И в концепции АЛойнби, и у ЛТумилева пассионариев, творческих личностей не так уж много, но именно они создают необходимую для развития социума критическую массу, увлекая своим примером других, заряжая их своей энергетикой (См.: Гумилев JLH. Конец и вновь начало.
М.: Танаис, 1994. С. 71).
25 Тойнби А. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991.
С. 26. 26Тамже.С.523.
27 Toynbee A. A Study of History. L.: Oxford Univ.
Press, 1961.Vol. 12.P283.
28 Тойнби А. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991. С. 524.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. 1.
С. 35.
30 Huntingtan S. If not Civilizations, What? Paradigms of the Post-Cold War World//Foreign Aftairs.
Nov.-dec. 1993. Vol.
72. 5. p. 186-188.
31 Шпенглер О. Закат Европы. М.-П6.: Изд.
АДФренкель, 1923. Т. 1.С.344.
32 Там же. С. 344-345.
33 Цит. по: Сорокин JLA, Социологические теории современности. М, 1992.
С. 101.
Пешков М.А. Развивающийся мир и посттоталитарная Россия.
М., 1995. С. 91.
СТРАТЕГИИ МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ ГЛОБАЛЬНЫХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЙ
Вызовы и ответы в глобальном мире
...Цивилизации рояадаются и развиваются, успешно отвечая на последовательные Вызовы. Они надламываются и распадаются, когда встречают Вызов, на который им не удается ответить.
А. Тойнби
Всего несколько столетий назад, во времена Васко да Гама, каждая из существующих на Земле цивилизаций была убеждена в том, что онаединственное общество в мире, а остальное человечествоэто варвары, неверные или неприкаемые. Для китайцев их мир обозначался как Поднебесная, а территория под непосредственным правлением императора
называлась Срединным царством. Японцы искренне верили в то, что их страна это Земля богов, и оттого она неприступна для завоевателей.
Франки в это время утверждали, что истинной наследницей Израиля, Греции и Рима была католическая церковь, и дерзко притязали на то, чтобы называться Избранным народом.
Слабые попытки диалога цивилизаций в то время напоминали разговоры глухого со слепым. А.Тойнби приводит отрывок из ответного письма китайского императора Цзыньлуня (правил в 1735-1795 гг.) на послание короля Великобритании Георга Ш, предложившего установить между монархами дипломатические и торговые отношения: Что же до твоей просьбы о том, чтобы аккредитовать одного из твоих подданных при моем Небесном Дворе и доверить ему контроль над торговлей с Китаем, то она противоречит всем традициям моей династии и не может никак быть исполнена... Церемонии и законы наши настолько отличаются от ваших, то если даже твой посланник и усвоит что-либо из них, то и тогда ты не сможешь привить их на твоей чужой для нас почве...
Управляя всем миром, я преследую одну цель, а именно: сохранить благое правление и исполнить предназначение Государства... Чужие и дорогостоящие цели меня не интересуют. Я не придаю значения вещам экзотическим или примитивным, и в товарах твоей страны мы не нуждаемся1.
Стратегия изоляции казалась китайцам (и многим другим обществам того времени) наиболее надежным способом сохранения собственной цивилизации. Культура, традиции и законы других народов представлялись настолько варварскими, что вопрос о диалоге культур был почти неуместным.
Обратить варваров в свою веру можно только силой. Отсюда другая древняя стратегия завоевание.
Западная цивилизация предприняла две неудачные попытки экспансии, прежде чем ей удалось распространить свои культурные ценности по всему миру. Первая попытка установить экономическое и политическое господство Запада над другими народами была сделана во время средневековых крестовых походов и окончилась полным провалом.
Многие историки отмечают, что в результате культурного взаимообмена западноевропейцы больше восприняли со стороны византийцев и мусульман, чем сами повлияли на них. Вторую попытку осуществили в XVI веке португальцы и испанцы. Благодаря ей появились современные
латиноамериканские сообщества, однако в других местах ценности западной культуры были отвергнуты после примерно столетнего испытания. Во второй четверти ХУЛ века испанцы и португальцы были изгнаны из Японии, португальцы из Абиссинии.
И только третья попытка, которую предприняли в ХУЛ веке французы, англичане и голландцы, оказалась успешной. Была заселена Северная Америка, Южная Америка и Австралия, где возникли молодые нации, начавшие свою жизнь с багажом европейского культурного наследия.
Именно они вывели весь остальной мир на западную орбиту. В политическом плане европейцы не только колонизировали Новый Свет, но и захватили Центральную Африку и Индию.
Почему первые две попытки провалились, а третья оказалась столь успешной? АТойнби рассматривает две модели воздействия агрессивной культуры. Первоначально общество, столкнувшись с вызовом более сильной и энергичной цивилизации, преисполняется решимости оказать отчаянное сопротивление агрессору.
Так культурный луч цивилизации вдруг упирается в незнакомое социальное тело и отражается от него. Но если этот луч расщепляется на составные части, отдельные компоненты его обладают большей проникающей способностью по сравнению с другими.
Свободный луч культурного излучения, как свободный электрон, может оказаться смертоносным в инородной социальной среде2. Вспомним библейские сказания: пока Ковчег завета Господня находился в Израиле среди избран-59
ного народа Иеговы, он служил их талисманом. Но когда Ковчег захватили филистимляне, рука Господа обрушилась на каждый город, где он хранился, а Избранный народ и сам был поражен чумой, которой были наказаны иноверцы за их святотатство.
Известно, что в первых двух случаях Запад пытался навязать другим народам свою культуру во всей ее полноте и целостности, вместе с религией. Именно поэтому попытки оказались неудачными: культурный луч западной цивилизации был отражен.
Третий раз Запад предложил тем же народам секуляризированный вариант своих культурных ценностей: культурный луч был расщеплен на части, и эта стратегия оказалась успешной.
В свое время иезуиты предпринимали героические усилия, чтобы обратить китайцев и индусов в католичество. Но они пропагандировали западную культуру, делая акцент на религиозных убеждениях, и именно поэтому встречали упорное сопротивление туземного населения. После этого западные миссионеры пришли к опасному выводу, что не стоит дразнить гусей и выступать под флагом религиозных идей, гораздо удобнее сделать акцент на передовых западных технологиях. На первый взгляд открытия естественных наук и прогресс техники обещали выгоды всем народам.
Такой поворот западной стратегии имел колоссальные последствия. Культурное наследие было расщеплено: осталась привлекательная техническая оболочка с вырванным религиозным ядром.
Этот утилитарный образец с невиданной скоростью распространился по всему миру.
Однако последствия для других культур, воспользовавшихся передовыми техническими достижениями Запада, неожиданно оказались скорее негативными, чем позитивными. Технический соблазн Запада состоит в легкости заимствования и готового потребления высокоэффективной техники.
Но потребление без производства всегда развращает, в конце концов ставит в зависимость от производства, ослабляет мотивации к самостоятельному творческому труду.
Психология человека такова, что он вначале воспринимает те явления, которые лежат на поверхности. Внешние плоды западной цивилизации в виде высокого уровня потребления, индустрии досуга и развлечений, бытового комфорта впитываются другими культурами мгновенно, как наркотик. Однако в любой цивилизации ее излишества и соблазны уравновешиваются ее достоинствами. Прихотливая внутренняя игра западной культуры состоит в тонком балансировании между аскезой труда и ге- донизмом потребления.
Свобода каприза, свобода чувственных наслаждений это тот яд, который вырабатывает Запад, но сам от него не погибает. Противоядием выступает протестантская этика: дисциплинированный труд, профессиональная ответственность, уважение к закону.
Между тем в экспортном варианте, как уже отмечалось, западное культурное наследие опасно расщеплено: привлекательная техническая оболочка без религиозного ядра такой утилитарный образец легко потребляется, неся вестернизирующимся обществам нравственное опустошение.
Русский религиозный философ В.Зеньковский еще в начале XX века пророчески писал об опасности глубокого духовного надлома, который следует в ответ на западное культурное влияние: Секуляризация культуры, возникновение ряда самостоятельных и независимых сфер творчества приводят к разрыву целостности в личности, крайнее развитие технической цивилизации, небывалый расцвет механической стороны, внутренние противоречия капитализма и грозный рост социальной борьбы, развитие маммонизма, ослабление духовной жизни и прямой рост плюрализма, а вместе с тем высокое развитие индивидуализма, рост запросов личности и неизбежное усиление ее одиночества... Все это, взятое вместе, рисует картину действительного и грозного процесса на Западе3.
Именно поэтому Запад для других цивилизаций стал ассоциироваться с символом разрушения духовной культуры.
Мы рассмотрели две стратегии Вызова сильной цивилизации, с которым она обращается к другим народам. В первом случае представители агрессивной культуры, успешно проникшей в чужую социальную систему, уподобляются надменному фарисею, благодарившему Бога за то, что он не такой, как другие. Самовозвышение, бессознательно выливаясь в уничижение других, вызывает яростный протест. Во втором случае сильная цивилизация разрабатывает более тонкую тактику.
От культурного наследия отщепляется некий клин и внедряется в чужое социальное тело. Безобидные, казалось бы, элементы чужой культуры в новой социальной среде начинают вести себя агрессивно, притягивая все новые и новые пласты вторгшейся культуры.
Разорванное пространство тяготеет к воссоединению в чужом окружении. Такая стратегия оказывается более успешной, но только на первый взгляд.
Основной парадокс состоит в том, что успех второй стратегии одновременно ведет к поражению более сильной культуры в исторической перспективе. Тойнби первый обратил внимание на то, что история греко-римской цивилизации дает нам убедительные аргументы в пользу этой гипотезы.
Античная Греция создала столь высокую цивилизацию и дала выход столь мошной и эффективно направленной энергии, что сумела утвердить свое политическое, экономическое и культурное господство над окружающими варварами.
Избранный народ учил варваров следовать его образу жизни, и новообращенные варвары вначале были пассивными учениками и неловкими имитаторами своих греческих учителей. Но постепенно варвары смогли подняться на более высокий материальный уровень и самостоятельно решить сложную задачу политического объединения, которую так и не одолели их греческие наставники. В результате греческие полисы оказались карликами по сравнению с мощными державами Египетской, Сирийской и Македонской монархиями.
Римской конфедерацией. Греция стала университетом, местом паломничества и... полем боя между этими государствами.
Интересно, что варварам удалось успешно решить задачу политического объединения не потому, что они обладали особой политической мудростью или имели национальные традиции у них не было ни того, ни другого. Дело в том, что они имели преимущество географического положения: политическое строительство гораздо легче идет в новой стране на окраинах цивилизации, чем в ее центре, где давит груз прежних устоявшихся традиций и институтов.
Новые греческие полисы, основанные Александром Македонским и его последователями на азиатской земле, не имели традиции независимости Спарты и Афин, которая препятствовала бы их объединению с другими полисами в крупную политическую организацию. Хорошо известно: во времена, когда спасение зависит от нововведений, парвеню найдет выход скорее, нежели аристократ.
В определенном смысле Западная Европаколыбель западной цивилизации сегодня переживает похожую ситуацию. До начала XX века европейцы с удовлетворением наблюдали, как другие нации, одна за другой отбрасывали свое культурное наследие в пользу европейского. Это была первая волна вестернизации.
Но затем мир узнал имена Ленина, Сталина, Мао Цзэдуна, Пиночета и Пол Пота. Если пророки вестернизации первого поколения вдохновлялись западными идеями, которые приобщали их к социальному наследию западного мира, то пророки второй волны стали осваивать новый набор идей, также имев- ших западное происхождение, но побудивших их рассматривать Запад в качестве вавилонской блудницы.
Разрушительное влияние этих идей рикошетом ударило по Европе. В исторически короткий срок пятнадцать бывших социалистических стран сумели создать крупное политическое объединение мировую систему социализма.
Этот первый опыт крупного политического строительства на основе западной идеологии (коммунизм) и западной технологии (индустриализм) закончился неудачно мировая система социализма распалась.
Однако на наших глазах набирают силу страны АТР. Они демонстрируют небывало высокие темпы экономического развития, причем Япония очевидно опережает крупнейшие высокоразвитые страны Запада по всем основным экономическим показателям.
Запад с тревогой наблюдает этот процесс, его явно затмевает заокеанский мир, который он сам же и вызвал к жизни. Вестернизация уже изменила свой знак с плюса на минус в отношении западной цивилизации.
Итак, две стратегии вызова, которые до сих пор использовали сильные цивилизации в своих контактах с другими культурами, оказались несостоятельными. И откровенная культурная агрессия завоевателей, требующих от порабощенных варваров полного принятия новой веры, и сложная тактика проникновения в чужую культуру путем точечных вкраплений через передовые технологии, все эти тактические приемы в исторической перспективе обречены на поражение.
Возникает вопрос: есть ли у цивилизаций историческая память, которая позволяет им учиться на чужих ошибках? Пока история свидетельствует о противоположном. Когда несколько цивилизаций вступают между собой в контакт, они чаще всего обладают разными потенциальными силами и возможностями. Человеческой природе свойственно пользоваться своим превосходством на индивидуальном и коллективном уровнях.
Цивилизации, осознавшие свое превосходство над соседями, прибегают к силе, пока она у них есть. Других примеров история еще не знает.
Рассмотрим теперь стратегии ответов разных культур на вызовы сильных цивилизаций. Тойнби видел в драматургии Вызова-и-Ответа те самые огниво и кремень, которые при взаимном соприкосновении высекают творческую искру. Он был убежден в том, что цивилизации рождаются и развиваются, успешно отвечая на все новые и новые вызовы.
Они надламываются и распадаются, когда встречают Вызов, на который им не удалось ответить. Каждая из цивилизацийсвоеобразная попытка единого, общечеловеческого творчества Это творчество, или опыт, есть попытка совершить акт созидания.
В каждой из цивилизаций человечество пытается подняться над собственной природой к более высокому уровню духовной жизни.
Свою методологию Тойнби позаимствовал из Фауста Гёте. Напомним, что гёговский Пролог в небесах открывается гимном архангелов, воспевающих совершенство творений Господа.
Но именно в силу того, что Его творения совершенны, Творец не оставил для Себя пространства для новых проявлений Своих творческих возможностей. Из этого тупика не было бы выхода, не появись перед Престолом Мефистофель он бросил вызов Богу, требуя дать ему свободу испортить, если сможет, одно из самых совершенных созданий Творца Бог принял вызов и таким образом открыл для себя новую возможность совершенствовать свой созидательный труд. В диалоге культур сильным цивилизациям принадлежит роль Мефистофеля: они бросают вызов другим культурам.
Ответы во многом зависят от творческих возможностей последних.
Нельзя обойти молчанием известный исторический факт, что методологию Тойнби достаточно резко критиковал ЛГумилев в своей книге Этногенез и биосфера Земли. Весьма скептически отнесясь к идее развития цивилизаций в ответ на вызов ситуации особой сложности, он попытался скомпрометировать тойнбианскую методологию историческими фактами, противоречащими, по его мнению, этой концепции.
Какие же факты приводит Гумилев?
С известной долей иронии он замечает, что если следовать логике Тойнби, то Австрия потому перегнала в развитии Баварию и Баден, что на нее напали турки. Однако турки напали сначала на Болгарию, Сербию и Венгрию, и те ответили на вызов капитуляцией, а Австрию отстояли гусары Яна Собесского.
Далее Гумилев не может понять, почему гниение и развал предшествующих цивилизаций это вызов, с которым надо бороться.
