Истинное намерение — принятие всех четырех истин как личной жизненной программы
Убедившись в популярности Будды, индуисты признали его аватарой (воплощением) Вишну. Согласно индуистской теологии, Вишну рождается последовательно в образах рыбы, черепахи, вепря, человекольва, карлика, дикаря (человека с топором), Рамы, Кришны и, наконец.
Будды. В свою очередь буддизм попытался также приспособиться к народным верованиям, просветляя индуистских богов и даже признавая их бодисатвами*. Буддисты включили в свой культ яркие индуистские праздники, а индуисты стали отмечать дни рождения и просвет-
* Бодисатвасущество просветления, святой подвижник. 136
ления Гаугамы. Сегодня без помощи теологов средний человек вряд ли сумеет разобраться, чем одна религия отличается от другой.
Существует и развивается единая духовно-религиозная традиция, накладывающая отпечаток на все сферы общественной жизни.
Буддизм во многом смягчает крайние проявления сословного консерватизма, свойственные индуизму, обращаясь к каждой личности, минуя касты, сословия, племена: Закон один и тот же для всех. Закон заботится и о низшем, и о среднем, и о высшем... Никто не может противиться закону100.
Однако в целом современная политическая этика все еще не преодолела полностью сословный, кастовый характер. На буддийском Цейлоне (Шри Ланка) кастовый строй существует сегодня в несколько смягченной форме. В Индии в настоящее время насчитывают 70 млн. неприкасаемых, которым запрещено пользоваться общими колодцами, ходить по правой стороне улицы, посещать храмы.
Теоретически эти запреты в современной республике Индии отменены, за неприкасаемыми забронированы места в парламенте, в высших учебных заведениях, они имеют равные политические права с другими гражданами страны. Однако в сельской местности все остается по-старому. Попытки воспользоваться своими законными правами вызывают погромы, иногда с человеческими жертвами.
В городах такие погромы случаются редко. Но европейские журналисты отмечали: когда лидер неприкасаемых (ныне покойный) адвокат Амбедкар вел дела в суде, служащие, принимавшие от него дела, совершали потом омовения, а клиенты воры и проститутки отсаживались от своего защитника, чтобы не потерять касту101.
Нельзя не сказать и о том, что религиозный фундаментализм нередко приводит к политическим конфликтам и даже преступлениям. Известно, что коровы в Индии священные животные, их не убивают, дают спокойно умереть.
С европейской точки зрения почитание животных доходит до абсурда Судите сами: сегодня в Индии человека, купившего на базаре кусок говядины, могут избить до полусмерти. Почти каждый год здесь происходят мусульманские погромы (мусульмане употребляют мясо).
Ультраиндуистские партии, такие как Джан Сингх, пытаются использовать религиозные противоречия для укрепления своего политического влияния.
Можно возразить: мол, фундаменталисты других религий также устраивают погромы, значит, это вовсе не отличительная особенность индо-буддийской
цивилизации. Однако подобные констатации не снимают проблему: кастовая, догматическая религия вызывает страстное чувство протеста у индийской интеллигенции. Р.Тагор в своей драме Жертвоприношение писал об Индии как о сумрачном храме, недоступном лучам, недоступном ветрам, где спит душа народа, опившись дурмана, окунувшись в мир грез:
Сколько времени так протекло в полусне? Погрузившись в себя, жил я в смутной стране. Озираясь, душа возносилась на миг Точно огненный, взвившийся к небу язык.
Но потом цепенела и гасла. Я сник Без лучей в духоте.
Кровь застыла во мне. Сколько времени так протекло в полусне?102
В среде индийской интеллигенции достаточно распространено свободомыслие реакция на консерватизм застывших культовых форм духовно-религиозной традиции. В ХГХ-ХХ веках предпринималось несколько попыток реформировать индуизм, но все они вырождались в сектантство.
Современные религиоведы отмечают, что совершенствование индо-буддийской цивилизации сегодня в значительной мере зависит от буддизма. Эта религия содержит глубинные мотивации развития человеческого духа, в сфере политики она представляет собой конкретную внесословную жизненную программу, посильную человеку.
Верная срединная дорога, истинный путь спасения нацелен на прекращение человеческих раздоров через внутреннее самосовершенствование: истинное воззрение, истинное намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное усилие, истинное памятование, истинное
сосредоточение103. Что это означает в сфере политики?
Восемь ступеней верной срединной дороги могут быть осмыслены как универсальная схема действий нравственно ориентированного политика-миротворца. Истинное воззрениеусвоение четырех кардинальных истин Будды: есть страдание, есть причина страдания, есть прекращение страдания нирвана, есть путь, ведущий к прекращению страдания верная срединная дорога. Стремление к власти несомненный источник страдания:
Это жажда, себя поддерживающая, прелесть, сопряженная со страстью,
* Цит. по: Гусейнов А.А. Великие моралисты.
М.: Республика, 1995. 138
то тем, то этим готовая прельститься, а именно: жажда обладать, жажда быть, жажда избыть [ВМ.446]*.
Буддийский идеал в политике предполагает освобождение от привязанностей к доброму и злому, бесстрастие (нирвана в переводе с санскрита означает остывание). Монах Нагасенна, обращаясь к государю, подчеркивает: Да, государь,... умом воспринимаема нирвана.
Чистым, возвышенным, прямым, не корыстным, свободным от помех умом истинно делающий арийский слушатель видит нирвану [ВМ, 255].
Истинное намерение принятие всех четырех истин как личной жизненной программы
:
А вот, монахи, каково пресечение тяготы: без остатка всей этой жажды бесстрастное пресечение, уход, покидание, свобода, безуютность [ВМ, 446].
Истинная речьвоздержание от лжи. Истинные поступки ненасилие, ненанесение вреда живому: Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она (ВМ, 5].
Все боятся смерти поставь себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству [ВМ, 129].
Истинный образ жизни развертывание истинных поступков в линию поведения. При этом буддийские идеалы предостерегают политика от крайностей: Но ни к той, ни к другой крайности не клонится верная срединная дорога... к умиротворению, к постижению, к пробуждению, к успокоению ведет [ВМ, 445].
Интересно, что истинный образ жизни предполагает также свободу выбора, и это весьма важно для формирования демократической политической культуры. Никакой авторитет не должен становиться между человеком и истиной, даже авторитет самого Будды, каждый должен открыть истину сам и только сам: Будьте сами своими светильниками. Сам человек совершает зло и сам оскверняет себя.
Не совершает зла и сам очищает себя. И чистота, и скверна связаны с самим собой.
Никто не очистит тебя, кроме самого тебя.
Наконец, истинное усилие: постоянное бодрствование и бдительность, так как дурные мысли имеют свойство возвращаться: Ученики Гаутамы, наделенные великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью их ум радуется ненасилию [ВМ, 300]. Практическая этика буддизма указывает политику на этику ненасилия как на конечную цель: ненасилие выше борьбы между добром и злом.
Более того, оно есть добро, не ограниченное необходимостью противостоять злу. Нравственность интерпретируется в данном случае в ее практически действенном выражении как путь спасения. Человек, отказывающийся убивать, не бездействует: он действует иначе.
Джатаки дают множество образов буддийских царей-святых, управлявших государством по закону любви, а не выгоды. Но в реальной истории Индии, конечно, таких правителей было мало. Народ Индии сохранил память о легендарном императоре Ашоке, содрогнувшимся при виде десятков тысяч людей, которых пришлось убить его армии, чтобы покорить царство Калингу (на юге страны). После этого к царю пришло просветление, он приказал вырезать на скалах по всем границам империи, что навсегда отказывается от войны и теперь будет посылать в чужие страны не войска, а только буддийских миссионеров проповедников ненасилия.
И сегодня надписи Ашоки можно прочесть на скалах, время пощадило их. Символично, что эта колонна Ашоки со львами на капители стала гербом республики Индия.
Буддисты в Индии понимают, что не в их силах преобразовать сразу все общество, поэтому они собирают в общину беглецов от мирового зла нищих монахов, живущих по законам сострадания и любви. Монастырская община призвана быть маяком, издали светить миру, указывая на пути истинной жизни.
Надежда на то, что когда-нибудь все общество примет буддийские законы ненасилия и сострадания, вызвала к жизни миф о Будде Майгрейе104. Это Будда будущего мира, он должен прийти, чтобы утвердить любовь на земле.
Красивая буддийская легенда похожа на христианский миф о втором пришествии Христа.
Универсализм буддийской этики позволяет надеяться, что эта религия способна стать внутренним стержнем динамичного развития цивилизации по пути все большей демократизации политических и социокультурных форм. В современной Индии буддизм стал не сектой или группой сект (как, например, джайнизм), а религией для всех слоев общества, для всех каст и сословий. Универсальный образ совершенного человека, созданный буддизмом, во многом перекликается с евангельским: Я называю брахманом того, с кого страсть и ненависть, гордыня и лицемерие спадают столь же легко, как горчичное зерно с острия шила...[ВМ, 81].
В определенном смысле индуизм только выиграл, потеряв монопольное положение в обществе. Соперничество с буддизмом заставляет его развиваться, оставлять мертвых богов и обогащать представление о живых.
В целом политическую культуру индо-буддийской цивилизации можно характеризовать как глубоко контрастную, бинарную, расколотую: утонченно-философскую в понимании высших целей общества (здесь проявляется ее сакральность, многоплановость, пластичность, миротворчество, плюрализм) и консервативно-сословную в понимании социально-классовой структуры общества (кастовость, иерархичность, сегментарность).
Перспективы развития политической культуры Индии
В XX веке политическая культура этой цивилизации продолжает динамично развиваться, открывая новые пути и перспективы политического развития. Важно подчеркнуть, что сегодня сложились и продолжают совершенствоваться альтернативные западным принципам политической этики идеи единства политики и морали, истины и политики, ненасильственных действий или гражданского неповиновения.
Современная индийская политическая культура, как и древнеиндийская, не только не разводит политику и добродетель, но напротив, напрямую связывает самосовершенствование общества с нравственным совершенствованием. Это выгодно отличает индо-буддийскую интеллектуальную традицию от западной, где политика и мораль особенно сильно расходятся в разные стороны.
В Индии для занятий политикой традиционно требуются чистота и непорочность души: Нравственное совершенство первая ступень к божественному знанию105. При этом политика связана с моралью и добродетелью не на уровне интеллекта, а на уровне высшего духовного мышления или сверхзнания источника вдохновения поэтов, пророков, ораторов, политических трибунов и художников.
В этой культурной традиции не только несовместимы гений и злодейство, но любое духовное творчество с малейшей нечистотой помыслов.
Основным принципом индо-буддийского политического мировоззрения является принцип недвойственности мышления целостный взгляд на мир. Если в современной западной культуре, где возобладал рационализм, мышление идет по принципу одно и другое (сегодня полезно и рационально одно, завтра другое), то здесь принципиально иной тип связиодно в другом или, точнее, одно во всем и все в одном. Осознание этого принципа является главным признаком начала просветления.
В сфере политики принятие такой презумпции означает весьма важные нравственные выводы: принцип разделяй и властвуй становится неприемлемым.
Высокие принципы политического управления, культивировавшиеся в индийской традиции в течение тысячелетий, в XX веке нашли свое творческое преломление в оригинальной политической концепции М.Ганди сатьяграха (упорствование в истине, или гражданское неповиновение), в политической деятельности СРадхакришнана и Д.Неру. Понять современную политическую культуру Индии, не оценив теоретический и практический вклад в нее этих выдающихся политических деятелей XX века, невозможно.
Имя М.Ганди (1869-1948) известно всему миру благодаря его пламенным общественно-политическим выступлениям и оригинальным научным трудам, среди которых особое место занимают две книги: История моих экспериментов с истиной (1927) и Сатьяграха в Южной Африке (1938). АЗйнштейн сказал о Ганди: Грядущие поколения едва ли поверят, что такой человек, как он, ходил по земле и был создан из плоти и крови.
Сам Ганди признавался, что его главным желанием было бы осушить все слезы на всех глазах106.
Жизнь этого выдающегося человека стала воплощением его философии. Концепция политической этики, которую он развивал на протяжении всей своей жизни, была творчески воспринята индийским народом и последовательно использована в процессе национально-освободительной борьбы против британского колониального владычества.
Принцип гражданского неповиновения во многом стал современным принципом развития национальной политической культуры Индии.
Согласно политической этике гражданского неповиновения, человек не должен идти двумя традиционными путями: вступать в политическую борьбу, применяя насилие, или занимать пассивную позицию. Несправедливость пятнает души людей и жертвы, и того, кто поступил неправедно, но отвечать на несправедливость насилием безнравственно. Несправедливость и насилие оскорбляют человеческое достоинство, и поэтому было бы вдвойне ошибочно пребывать в бездействии. М.Ганди нашел выход из этого сложного положения.
Его третий путь к истине таков: положить конец несправедливости, изменяя сердце человека, поступающего неправедно, последо- вательно, шаг за шагом, любовью и самопожертвованием пробуждая в нем чувство справедливости.
Первый шаг политика по пути гражданского неповиновения тщательный анализ всех факторов, ведущих к переговорам и возможному полюбовному соглашению. При этом необходимо оставаться открытым для обмена политическими мнениями, помня, что каждая сторона в конфликте обладает лишь частичным видением проблемы и нуждается в критической перспективе другой стороны, чтобы отделить истину от лжи. В учении Бхагавадгиты МРанди находил лучшее выражение своей точки зрения.
Главная идея Гиты действие, свободное от привязанности к его результатам. Такое действие выражает любовь и смирение.
Оно ведет к преодолению эгоизма, а значит, способно изменить человеческую душу в лучшую сторону.
Если соглашение все же срывается, политику следует обратиться к прямым действиям гражданского неповиновения. Не нападая на противника, он должен отвечать любовью на эмоциональное или физическое насилие даже ценою собственных страданий.
Политик обязан открыто заявить о своих планах и упорствовать в них, принимая все проявления враждебности, пока вопрос не будет решен к взаимному удовлетворению. МРанди часто цитировал слова Кришны из Бхагавадгиты: каждый должен действовать, чтобы поддерживать Вселенную.
В политической борьбе, ведущейся по модели Ганди, о победе можно сказать лишь в том случае, когда обе стороны удовлетворены107.
Несомненно, путь гражданского неповиновения при решении политических конфликтов очень сложен: он предполагает личное мужество, твердую волю и необычайное терпение. Этот путь требует от человека почти невозможного стать вровень с богами: быть божественно великодушным и щедрым к противнику. Но ведь это один из древнейших архетипов индо-буддийской культуры, и МРанди своей общественно-политической деятельностью доказал успешность такого пути. Более 30 лет он возглавлял движение гражданского неповиновения в Индии (1917-1948).
За политическую деятельность его трижды сажали в тюрьму в общей сложности он провел в тюрьме семь лет. В эпоху британского правления в Индии он руководил несколькими общественно-политическими движениями: в Чампаране за улучшение положения крестьян, выращивающих индиго (1917); в Ахмедабаде за улучшение положения ткачей (1918); общенациональным движением отказа от сотрудничества с ан- глийскими властями (1920-1922); движением Прочь из Индии! (1940-1942).
Гражданское сопротивление использовало самые разные методы ненасильственных действий: бойкот иностранных товаров (особенно текстильных), сидячие забастовки, длительные марши протеста и демонстрации. Идеи МТанди постепенно вошли в плоть и кровь индийского народа, действительно поверившего, что любовью, а не насилием можно изменить политический мир. Сила его личности была такова, что даже многие откровенно романтические политические идеи по-настоящему увлекали его последователей.
Например, идея осуществления Рама Радж (царства Рамы) золотого века, который должен наступить вновь. Дня МГанди царство Рамы означало идеальное политическое устройство, в котором все люди должны будут отказаться от материальной роскоши (даже от передвижения посредством машин и других привычных благ технической цивилизации) и избрать простую крестьянскую жизнь.
Он искренне верил, что, принимая аскетический образ жизни, каждый человек сможет обрести подлинное счастье и развить в себе способности служения обществу.
Известный государственный деятель и политический мыслитель ДЛеру (1889-1964) справедливо критиковал романтические увлечения Ганди. Ему было не по душе идиллическое возвеличивание бедности и страданий, свойственное Махатме. Неру подчеркивал, что человек имеет право на экономическое благосостояние: люди смогут гармонично развиваться только в том случае, если удовлетворены их физические потребности.
Справедливое общественное устройство вовсе не предполагает сведения общих жизненных стандартов до уровня простого крестьянина. Напротив, каждому следует открыть путь к достижению высокого уровня жизни.
В отличие от Ганди, романтизировавшего крестьянскую культуру, Неру был убежден, что крестьяне в сельских районах должны получить доступ к возможностям городской культуры. Он полагал, что Махатма заблуждается, ставя во главу угла индивидуальное спасение и греховность, а не благосостояние общества в целом108.
Если философская критика ДНеру по отношению к Ганди может быть признана справедливой, то его практически-политическая позиция во многом уступала позиции Махатмы. Активно участвуя в движении гражданского неповиновения, Неру не всегда был согласен с методами, разработанными Ганди.
Признавая способности великого Махатмы зачаровывать все клас- сы и группы общества, собрав их в одну пеструю толпу, движущуюся в одном направлении1 , он критиковал последнего за излишний пиетет перед ненасильственными методами.
Д.Неру не считал ненасилие самоцелью гражданского сопротивления: перед лицом прямых провокаций властей и полицейского террора индийцам было трудно воздерживаться от активных действий. Решение Махатмы отойти от движения гражданского сопротивления после массового убийства полицейских крестьянами в Чоури Чоура (1922) вызвало критику с его стороны.
Осуждая расправу как прискорбное событие, он тем не менее считал, что национально-освободительное движение не должно потерпеть крушение из-за отдельных актов насилия.
Соперничество с Западом неизбежно ставит восточных политиков перед дилеммой: следовать ли собственной традиции или заимствовать западные критерии политической эффективности, основанные на насилии. Перед политиком возникает соблазн быстрого, хотя и насильственного успеха, которому сложно противостоять.
Даже такой выдающийся политик, как Неру, не избежал этого соблазна (по мнению его биографов под влиянием марксистских идей110).
Однако несмотря на философские и политические разногласия оба выдающихся индийских мыслителя шли в жизни рука об руку, испытывая глубокое уважение друг к другу. Ненасильственное, некоммунистическое движение сатьяграха год от года ширилось и крепло, пробуждая сознание индийских народных масс, делая британское правление все более несостоятельным.
Наконец в 1947 г. Великобритания вынуждена была предоставить Индии свободу.
Оценивая политическую деятельность М.Ганди как автора и основоположника движения гражданского неповиновения, современный индийский философ НЛамповат пишет: Ганди был воплощением идеи ненасилия, добровольной простоты и терпимости. В мире, разрывающемся от насилия, загипнотизированном сложностью и пораженном нетерпимостью, его жизнь это луч надежды.
Его сатьяграха неоценимый дар роду людскому. Человечество будет спасено лишь тогда, когда и другие лидеры скажут вместе с Ганди: Вся моя деятельность проистекла из моей безграничной любви к человечеству п.
Действительно, модель гражданского неповиновения, которая сегодня продолжает творчески развиваться в индийской политической культуре, обладает большим эвристическим потенциалом при возникновении межэтнических, межконфесси- опальных и даже межцивилизационных конфликтов. Человечество пока не оценило полностью значения этой модели для решения глобальных проблем современности, но некоторые современные ученые считают, что именно гражданское неповиновение способно стать эффективной тактикой внутреннего опустошения тех современных практик и тех институтов, с которыми связаны глобальные угрозы.
В определенном смысле концепция гражданского неповиновения является достойным ответом на европоцентристскую концепцию золотого миллиарда, отбрасывающую большинство человечества на варварскую периферию мировой цивилизации. Поэтому опыт Индии в XXI веке вполне может быть востребован незолотыми миллиардами планеты.
Можно провести определенные параллели между угрозами британского колониального владычества на рубеже ХЕХ-ХХ веков и угрозами вселенского гегемонизма золотого миллиарда на рубеже XX-XXI веков.
Концепция золотого миллиарда включает интенции мировой власти, ибо не прибрав к рукам ресурсы всей планеты, золотой миллиард не сможет озолотиться. Уже сегодня он всюду насаждает теневые правительства, поручая им осуществлять вестернизацию целых мировых регионов.
На деле речь идет о перераспределении мировых ресурсов в пользу наиболее развитых и могущественных стран, которые собственную часть планетарных ресурсов давно уже успели проесть.
Отсюда энергетика нового наступления на менее защищенную часть мира посредством мобилизации всей технологической, политической и интеллектуальной мощи развитых стран. Сегодня активно формируются новые инфраструктуры мировой власти, сопротивление которым классическими средствами национальной государственности оказывается неэффективным. Основная причина состоит в том, что местные властные, экономические, интеллектуальные элиты соблазнились благами вестернизации и стали фактически пособниками золотого миллиарда. По другую сторону осталось местное население, не вписывающееся в архитектуру нового глобального мира, предназначенного для избранных.
Именно поэтому незолотым миллиардам планеты и предстоит освоить индийскую тактику гражданского неповиновения иных эффективных тактик в его распоряжении пока нет.
В индийской политической культуре XX веке возникло еще одно интересное учение, способное открыть человечеству новые политические пути в глобальном мире. Речь идет о филофско-по- литической концепции СРадхакришнана (1888-1975), профессора философии в Калькутте и Оксфорде.
Он воплотил национальный индийский идеал философа-царя в нашем столетии, став президентом Индии. Мир восхищался им как выдающимся философом, политиком, непревзойденным оратором и благородным человеком.
Радхакришнан был равно сведущим и в европейской, и в восточной традициях, что позволило ему подойти к созданию уникального западно-восточного философского синтеза. Он стремился найти свое решение выхода из кризиса мировой цивилизации и предложить ей новые пути политического развития.
Его основной политической идеей стала концепция интернационального консорциума государств, которую он пропагандировал как член Международной комиссии по интеллектуальному сотрудничеству (1931-1939) при Лиге Наций и как президент ЮНЕСКО (1952-1954).
