d9e5a92d

СТРУКТУРА ИЗМЕНЕНИЙ В ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ ТРУДА

Это один из примеров более общей проблемы, а именно часто упоминаемого проклятия природных ресурсов, доходы от разработки которых легко использовать, чтобы отсрочить болезненные структурные реформы, тем самым только усиливая зависимость экономики от сырьевого экспорта.
С точки зрения структурных изменений в целом и сопоставляя их темп с темпом структурных изменений в США, становится ясным, что после кризиса 1998 г. этот процесс в России существенно замедлился. Очевидно, это отчасти объяснимо тем, что перераспределение рабочей силы между секторами происходит гораздо быстрее в условиях стремительного сжатия экономики и сокращения рабочих мест, которые наблюдались в период до кризиса 1998 г. Проводить структурные реформы в условиях экономического роста труднее (в основном, в силу наличия огромных неиспользуемых производственных мощностей после периода сжатия экономики).

Однако существуют пределы экономического роста, возможного без крупных структурных реформ, и самоуспокоенности следует избегать.
Основными источниками роста в странах с переходной экономикой (кроме России) являются новые частные предприятия, которые способны расширять свою деятельность в условиях конкуренции и, в конечном счете, отвлекать ресурсы от группы старых предприятий, не способных более выдерживать конкуренцию (или провести эффективную реструктуризацию с тем, чтобы быть в состоянии конкурировать). Для стран с переходной экономикой характерна такая гонка между старым и новым, с весьма ясными и непосредственными последствиями для производительности и факторов экономического роста.

Путем создания как новых, прежде не существовавших видов экономической деятельности, так и благоприятных условий для их развития, структурные изменения (рост и спад различных секторов) позволяют новым предприятиям выходить на рынок и предоставляют им пространство, в котором они почти по определению будут процветать.
Ключевым вопросом, тем не менее, остается то, в какой степени подобные структурные изменения могут увеличить совокупную производительность. Например, возможна ситуация, когда в секторе рыночных услуг возникает много новых предприятий, однако известно, что отрасли сектора услуг в общем случае менее производительны, чем обрабатывающая промышленность. Либо может вдруг возникнуть возможность значительно увеличить число малых и средних предприятий - однако известно, что в целом (и по вполне веским причинам) малые предприятия в конкурентной экономике отличаются более низкой производительностью, чем крупные предприятия. Поэтому для оценки влияния структурных изменений на экономический рост по сравнению с возможным влиянием за счет создания новых предприятий или реструктуризацией старых в составе тех же секторов экономики - необходимо подробное исследование того влияния, какое сегменты различных предприятий оказывают на совокупную производительность.

Такое исследование требует как можно более точной оценки производительности труда.
Стоит отметить следующие выводы для экономической политики, вытекающие из данной главы:
¦ Меры политики, предназначенные для защиты рабочих мест в старых секторах и на старых предприятиях, вероятно, будут сдерживать потенциал экономического роста в средне- и долгосрочной перспективе. То же относится и к политике субсидирования удаленных регионов, вряд ли способных развить у себя новые виды экономической деятельности.
¦ В наибольшей мере Россия отли
чается от эталона рыночной экономики в двух секторах, которые менее всего были подвержены действию рыночных стимулов. Общий вывод и здесь не нов: рынок - наиболее эффективное средство осуществления необходимых структурных реформ, что сводит меры политики содействия экономическому росту к более ограниченным задачам и исключает необходимость крупномасштабной промышленной
политики.
¦ В той мере, в какой существует низкий уровень занятости в сельском хозяйстве и высокий - в секторе нерыночных услуг, экономическая политика может реализовать выигрыш в производительности путем правильного учета сельскохозяйственной деятельности и сокращения злоупотреблений в трудоустройстве в государственном секторе. Первое в краткосрочной перспективе просто подстегнет официально регистрируемые темпы роста, однако в дальнейшем поможет в создании более конкурентных структур.

Второе необходимо для исправления крупного структурного дисбаланса, тормозящего в настоящее время одновременно и совокупный темп экономического роста, и структурные изменения и географическое перераспределение, то есть, будущий экономический рост (см. анализ производительности по секторам в разделе C3: сектор нерыночных услуг отличается очень низкой производительностью труда).


¦ Реформе российской системы образования следует отдать наивысший приоритет для создания фундамента для устойчивого роста.
¦ Государственные инвестиции в транспортную инфраструктуру повышают конкурентоспособность и способствуют экономическому росту.
¦ Парадоксальным образом, экономический рост замедляет структурные реформы в сравнении с ситуацией экономического спада. В условиях экономического роста важно сохранять бюджетные ограничения для старых предприятий и выбирать стратегии, рассчитанные на улучшение условий для создания и роста новых предприятий.
¦ Совершенствование инвестиционного климата - это наилучший способ содействия экономическому росту, так как он способствует перемещению рабочей силы между секторами, а также созданию новых предприятий внутри секторов.

СТРУКТУРА ИЗМЕНЕНИЙ В ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ ТРУДА


Переход работников из одного сектора экономики в другой оказывает влияние не только на структуру и, в определенной мере, географическое распределение рабочей силы в России, но также и на производительность труда, которая, в свою очередь, определяет экономический рост. Измеряемая производительность труда в Российской Федерации повысилась после кризиса 1998 г. (см. часть B), однако наблюдались очевидные различия между секторами экономики. Это касается не только уровня производительности, но также и темпов ее роста. В некоторых секторах, например, в строительстве, производительность труда выросла, в то время как в других, например, в торговле, снизилась.

При агрегировании, например, на уровне всей промышленности или сектора услуг, также наблюдались различия в производительности труда. Тем не менее, по первым оценкам, четкая корреляция между изменениями в производительности труда и ростом или падением занятости в том или ином секторе отсутствует.
Более того, переток рабочей силы между секторами не является основным фактором повышения производительности, которое наблюдается в России в настоящее время. Изменения внутри самих секторов и движущие силы таких изменений заслуживают, по меньшей мере, не меньшего внимания. Какие причины вызывают повышающую производительность реструктуризацию унаследованных от прошлого предприятий, которая обычно связана с сокращением числа рабочих мест, и какие факторы влияют на создание рабочих мест на новых, зачастую растущих предприятиях? Ответ на эти вопросы имеет непосредственное отношение к выработке экономической политики.

Однако, прежде чем исследовать данные вопросы, необходимо обратиться к решению фундаментальной проблемы, связанной с измерениями.

Корректировка структуры добавленной стоимости, создаваемой в России


Попытка оценить размер нефтегазового сектора по национальным счетам России выявляет любопытный факт. На добавленную стоимость, произведенную этим сектором в 2000 г., приходилось лишь около 8% ВВП при расчете в ценах производителя.

Тем не менее, согласно тем же отчетам Госкомстата, только доходы от экспорта нефти и газа равняются примерно 20% ВВП. Официальные цифры показывают, что в России существует хорошо развитая постиндустриальная экономика, в которой объем производства услуг (49% ВВП) превышает объем производства товаров (40%). Более того, по добавленной стоимости рыночные услуги (37%) превышают нерыночные (12%).

Однако, если судить по долям занятых в соответствующих секторах экономики, то рыночные услуги (25%) отстают от нерыночных (29%). Из-за этого сектор рыночных услуг выглядит исключительно производительным по мировым стандартам.
Ключ к решению этой загадки можно найти в широком применении трансфертного ценообразования и сохраняющейся разнице цен на основные экспортные товары на внутреннем и внешнем рынках. Многие фирмы в России, торгующие своей продукцией через подконтрольные им торговые компании, применяют трансфертное ценообразование в некоторых случаях для оптимизации налогообложения. Например, фирма создает торговую компанию в том регионе России, который предоставляет налоговые льготы (в прошлом это обычно касалось налога на прибыль) или в котором налогообложения можно избежать с помощью других способов. Затем фирма продает свою продукцию аффилированному с нею торговому предприятию по цене ниже рыночной.

Торговая же компания продает ее конечному потребителю уже по рыночной цене, и ей достается образовавшаяся таким образом разница. Фирма, таким образом, применяет трансфертное ценообразование для перевода прибыли из промышленного предприятия (где на продукцию назначают низкие цены) в торговое предприятие (торговой фирме достаются наценка и прибыль от перепродажи продукции по рыночным ценам).

Такой же метод могут использовать фирмы, подлежащие обложению специфическими для их сектора налогами, привязанными к величине оборота, для чего они переводят оборот в торговые дочерние компании, что позволяет уйти от специфически секторальных налогов.
Влияние такой практики на национальные счета очевидно: часть прибыли или добавленной стоимости в целом переводится из сектора, где они были произведены, в торговый сектор, что непропорционально завышает его размеры (а наряду с ним - и сектора услуг). В результате, согласно официальной статистике, почти четверть ВВП и половина всего объема прибыли в экономике производятся торговым сектором.

Масштаб данного явления также ясно характеризует сопоставление фонда заработной платы и объема прибыли в национальных счетах. В торговле заработная плата составляет лишь 8% общей добавленной стоимости, а прибыль - почти 90%; в остальных же секторах экономики фонд заработной платы и объем прибыли в среднем почти равны друг другу.
Само собой разумеется, что при использовании некорректированных данных индексы производительности труда выглядят странно на фоне своих аналогов в других странах мира. Непомерно высокая доля добавленной стоимости в торговом секторе приводит к завышению производительности в секторе рыночных услуг в целом. В других странах рыночные услуги отличаются более низкой производительностью труда, чем обрабатывающая промышленность.

Однако в России (если использовать официальные данные без пересчета) благодаря очень высокой производительности в торговле производительность труда в секторе рыночных услуг оказывается примерно на 75% выше, чем в обрабатывающей промышленности.
Обращаясь к системе таблиц Затраты-Выпуск Госкомстата, на основе которых производится расчет ВВП для экономики России, можно оценить эффект трансфертного ценообразования и разницы во внутренних и мировых ценах, как в общем, так и по отдельным отраслям. Самые свежие таблицы Затраты-Выпуск представляют данные за 2000 г. (Госкомстат, 2003а). В системе таблиц Затраты-Выпуск разница между базовыми ценами, или ценами производителя (то есть ценами, которые назначает производитель) и рыночными ценами, или ценами потребителя (которые уплачивает конечный покупатель) состоит из трех компонентов: чистых налогов на продукты (косвенные налоги), транспортной наценки и торговой наценки.

Взятые вместе, они составляют разницу между доходами, полученными от продажи продукции конечному потребителю (в рыночных ценах), и доходами, которые получает сектор-производитель (базовые цены, или цены производителя). Чистые налоги на продукты (НДС, акцизы, налоги на внешнеторговую деятельность и т. д.) идут государству, транспортная наценка поступает в пользу транспортного сектора, а торговая наценка -сектору торговли. Трансфертное ценообразование может применяться для снижения базовой цены получаемой секто-ром-производителем в пользу сектора торговли или транспорта в зависимости от того, к какому сектору принадлежит аффилированное предприятие фирмы, которая занимается оптимизацией налогообложения. Так происходит завышение торговых или транспортных наценок и, тем самым, завышение прибыли сектора торговли или транспорта.

В России соответствующие аффилированные предприятия относятся к сектору торговли, в котором величина наценки, по официальным данным, примерно в 10 раз больше, чем транспортная наценка. Совокупная торговая наценка действительно очень велика - она эквивалентна примерно одной трети ВВП.

Как и следовало предполагать, ее величина особенно высока в энергетических отраслях: 27% валового объема производства в нефтепереработке, 31% в нефтедобыче и 63% в газовой промышленности.
Таблицы Затраты-Выпуск Госкомстата приводят детальную информацию о торговых наценках для промежуточного и конечного потребления по отраслям. Это позволяет реконструировать ВВП, скорректировав структуру с учетом меньших торговых наценок, т.е. как если бы трансфертное ценообразование производилось в меньшем масштабе или было прекращено. Однако какие правильные наценки мы можем использовать?

Наилучший подход, разумеется, предполагает проведение в России сбора данных по отдельным видам продукции для оценки величин соответствующих наценок. Пока такая работа не выполнена, лучшей заменой ей служит использование данных о наценках по одной или нескольким странам с рыночной экономикой.
Нами изучены данные о затратах и выпуске продукции по Канаде (2000 г.), Великобритании (1992 г.), Нидерландам (2000 г.) и Норвегии (2001 г.) (все эти страны - производители энергоносителей, и все четыре имеют похожие харак-теристики). В приведенных ниже расчетах использованы данные о торговых наценках в Канаде за 2000 г. Выбор Канады объясняется несколькими факторами.

Во-первых, она, как и Россия, - страна с большой территорией, являющаяся производителем энергоносителей. Во-вторых, данные национальных счетов Канады достаточно детализированы, чтобы обеспечить близкое соответствие между канадской и российской категориями про-дукции. В таблице C3.1 представлены торговые наценки для основных категорий продукции на основе российской схемы классификации.

Наценки рассчитаны в процентах от общего объема производства в ценах покупателя. Для большинства секторов торговые наценки в России аналогичны тем, что существуют в Канаде.

Например, торговая наценка в машиностроении составляет около 15%, в пищевой промышленности около 20%, в сельском хозяйстве - 5-10% и т. д. Единственными крупными исключениями -причем это действительно очень крупные исключения - являются добыча нефти и газа: для них торговые наценки в России составляют 31% и 64% соответственно; при этом в Канаде они близки к нулю.
Результаты применения канадских торговых наценок к национальным счетам России представлены в таблице C3.2, построенной с использованием межотраслевого баланса России за 2000 г. Несмотря на сложность пересчета, необходимого для сохранения соотношений между объемами затрат и выпуска, влияние на ВВП вполне очевидно: 13 процентных пунктов ВВП переводятся из торговли в промышленность, доля которой в ВВП после этого возрастает с 28% до 41%. В наибольшей мере (11 процентных пунктов) этот пересчет повышает долю нефтегазового сектора, который более
Нидерланды, Норвегия и Великобритания (в отличие от Канады) публикуют комбинированные торговотранспортные наценки. Это соответствует довольно широко распространенной практике ведения национальных счетов и основано на том, что различие между торговыми и транспортными наценками отчасти условно, но это же означает, что необходимо сравнение с объединенными торговотранспортными наценками и в России.

Кроме того, информация о наценках на различные товары в упомянутых странах также менее детальна, чем в случае Канады. Результаты, тем не менее, вполне сопоставимы: в России торговотранспортные наценки на продукцию во всех отраслях, кроме энергоносителей, аналогичны тем, что наблюдаются в
чем удваивается в размере до 19% ВВП. Остаток распределяется среди различных подотраслей промышленности.
указанных странах с рыночной экономикой, но российские наценки на нефть и газ намного выше.57
Комбинированная торгово-транспортная наценка для пищевой промышленности, например (где соответствие категорий продукции является довольно точным), составляет 23% в Великобритании, 17% в Нидерландах, 19% в Норвегии и 26% в России. В легкой промышленности эта наценка равна 34% в Великобритании, 32% в Нидерландах, 41% в Норвегии и 34% в России. При этом в нефтедобыче и в газовой промышленности наценки составляют 4% в Норвегии и практически равны нулю в Великобритании и Нидерландах, однако в России они равны 36% (нефть) и 64% (газ).

Приведенные данные по России отличаются от данных в таблице C3.1, так как в таблице представлены торговые наценки без учета транспортных наценок.
Торговля, согласно определению Госкомстата в таблицах Затраты-Выпуск и в таблице выше, включает недвижимость; в национальных счетах и в анализе производительности труда в следующем разделе использовано более узкое определение торговли. Недвижимость включена в состав финансового сектора.
Торговая наценка. 2. Комбинированная торгово-транспортная наценка.

3. Включая чистые налоги на продукты и вмененные услуги финансового сектора.
Как видно из таблицы C3.3, итоговая картина еще более разительна, если для пересчета использовать данные о наценках по трем названным европейским странам: доля промышленности (нефть и газ) возрастает до 46 (22)% ВВП при использовании данных о наценках в Великобритании; до 48 (22)% ВВП в случае Нидерландов; и до 43 (20)% ВВП, если пользоваться данными Норвегии. Однако наш дальнейший анализ основан на канадских данных.

Кроме упомянутых выше причин, такие результаты являются более консервативными, чем при использовании данных о наценках в других странах.
Выполненное исследование подтверждает, что крупнейшим компонентом ВВП России остается промышленное производство, а не производство услуг, как это следует из публикуемой статистики. Как изложено в части B, истинная доля нефтегазового сектора позволяет предположить, что экономика России в большей мере уязвима к колебаниям мировых цен на энергоносители, чем следует из публикуемых данных о ВВП.

Еще один крайне важный вывод касается того ущерба, который причиняет бюджету трансфертное ценообразование. Непосредственные потери бюджета вычислить затруднительно, поскольку налоговые льготы, которыми пользуются отдельные торговые компании, различны в разных регионах страны и для разных компаний. Но если предположить для целей дискуссии, что трансфертное ценообразование уменьшает эффективную ставку налога на передаваемую таким образом долю прибыли на 15% (величина вполне вероятная, учитывая, что ставка налога на прибыль и налога на добавленную стоимость в совокупности составляет порядка 40%), то потери бюджетных доходов уже составят (0,13*0,15) примерно 2%



Содержание раздела