d9e5a92d

Регионы России в сравнении с другими странами

Вкратце результаты могут быть изложены следующим образом.
¦ Влияние региональных доходов на долю рабочей силы в сельском хозяйстве велико и имеет отрицательный знак в 1990 г. и 2001 г. Более богатые регионы отличаются меньшей численностью занятых в сельском хозяйстве, как и предполагает гипотеза о закономерностях развития. Широта оказывает отрицательное влияние на занятость в сельском хозяйстве, как и следовало ожидать. Транспортные связи не оказывают влияния, но в оба указанных года проявляется сильное отрицательное влияние образования: чем выше уровень образования населения региона,
тем меньше людей в нем официально занято в сельском хозяйстве.
¦ Наблюдается слабая связь между уровнем занятости в промышленности и уровнем региональных доходов в 1990 г., однако никакой связи - в 2001 г., из чего следует, что очевидная зависимость на графиках рассеяния (см. рис. C2.3(a) и (b)) вызвана другими факторами. Этот факт является неожиданным и показательным для того способа, каким проводилась индустриализация в стране.

Имеется сильная положительная связь между широтой и долей занятости в промышленности в 1990 г. и в 2001 г. Величина данного коэффициента та же, что и для сельского хозяйства, однако с противоположным знаком, из чего можно заключить, что более низкое плодородие в сельском хозяйстве приводит к перемещению занятости из сельского хозяйства в промышленность. Результирующее влияние более высокого качества транспорта на занятость в промышленности является положительным и статистически значимым. Транспортные связи повышают производительность промышленности за счет повышения конкурентоспособности товаров регионального экспорта, причем экономический рост создает больше рабочих мест в регионе, чем их исчезает в результате повышения производительности труда.

Сильное отрицательное влияние уровня образования отмечается в 2001 г.: занятость в промышленности падает в регионах с высокообразованным населением.
¦ Существует значительная положительная зависимость между доходом и занятостью в секторе рыночных услуг в 1990 г. и 2001 г., что соответствует высокой эластичности спроса на эти услуги по доходу, вытекающей из гипотезы закономерностей развития. Влияние более качественной транспортной инфраструктуры проявляется в уменьшении занятости в секторе рыночных услуг.

Это подтверждает влияние транспорта на промышленность: хорошие транспортные связи снижают относительную цену торгуемой продукции обрабатывающей промышленности в сравнении с неторгуемыми услугами, таким образом, рабочая сила вытесняется из сектора рыночных услуг в обрабатывающую промышленность. Образование оказывает сильное положительное влияние на уровень занятости в секторе рыночных услуг.
¦ Наконец, в секторе нерыночных услуг влияние образования является положительным и значимым в оба года, однако соответствующий коэффициент в 2001 г. меньше. Это согласуется с гипотезой о том, что недавний рост занятости в данном секторе вызван не столько расширением занятости административного персонала, сколько компенсацией отсутствующей системы социального обеспечения. Кроме того, в регионах с большой численностью населения имеются сравнительно меньшие по размеру сектора нерыночных услуг, в то время как республики (этот фактор, отражающий большую самостоятельность региона, учтен в регрессии с помощью вспомогательного параметра - proxy) имеют более вы-
сокую их долю. В обоих случаях взаимозависимость гораздо сильнее в 2001 г., чем в 1990 г., из чего можно заключить, что вариант трудоустройства безработных и требования финансовой поддержки от федерального правительства становятся менее привлекательным с увеличением размера, однако более привлекательным при большей политической самостоятельности.
Указанные результаты можно обобщить с помощью наиболее значимых определяющих факторов, увязав их с ранее рассмотренным географическим перемещением населения.
в Более высокая широта (более северное расположение) вызывает перемещение населения в промышленность и нерыночные услуги и вытеснение их из сельского хозяйства.
¦ Более высокое качество транспорта приводит к перемещению рабочей силы в промышленность и вытеснение ее из сектора рыночных услуг, однако не из сектора нерыночных услуг.
¦ Более высокий уровень образования приводит к перемещению населения из промышленности в сектор услуг (рыночных и нерыночных).
¦ Наличие у региона статуса республики приводит к вытеснению населения из сектора рыночных услуг, а крупные размеры региона приводят к вытеснению населения из сектора нерыночных услуг (в малых регионах рабочая сила перемещается в этот сектор).


Таким образом, большая часть внутрирегиональных изменений согласуется с ранее отмеченными закономерностями развития. Это еще более верно в 2001 г., чем в 1990 г. За исключением промышленности в 2001 г., результаты полученных соотношений между доходом и долями занятых в соответствующих секторах подтверждают гипотезу о закономерностях развития.

Дезагрегирование по регионам показывает, что общая схема определяющих факторов структурных изменений, рассмотренная раньше, по-прежнему верна, хотя различие между регионами сегодня больше, чем в 1991 г. Имея на руках такие результаты, мы можем вернуться к сравнению регионов России с остальным миром и к вопросу о конечной точке, которая будет достигнута в результате тех изменений, которые в них наблюдаются.

Регионы России в сравнении с другими странами


Что можно сказать о том, как изменения в занятости будут происходить в дальнейшем? Используем простую модель неполной корректировки для оценки системы редуцированных уравнений с тем, чтобы понять направление дальнейшего движения регионов России с точки зрения их экономической структуры.
Основная идея состоит в построении равновесного эталона, чтобы установить, каким образом регионы России приспосабливались бы к условиям развития, если бы те же самые параметры, что определяли изменения их экономической структуры в период между 1990 г. и 2001 г., сохранили свое влияние и в будущем. Иначе говоря, мы делаем попытку определить для каждого сектора в каждом регионе, какого окончательного уровня достигнет его доля в численности занятых при сохранении нынешних тенденций.
На приведенных ниже диаграммах изображены регионы России в координатах, определяемых региональным доходом на душу населения (горизонтальная ось) и долей занятых по секторам (вертикальная ось). На каждом рисунке две регрессионные кривые изображают доли занятых в зависимости от реального дохода на душу населения (в логарифмическом масштабе) - одна для 1990 г. (бледно-серая) и другая для 2001 г. (темно-серая). Третья (пунктир) регрессионная кривая является оценкой промежуточного равновесия, которое учитывает специфические для регионов определяющие факторы долей
Рисунок 02.2(b) Сопоставление сельского хозяйства с эталоном: регионы России в 2001 г.
Рисунок 02.2(a) Сопоставление сельского хозяйства с эталоном: регионы России в 1990 г.
Доля занятых в сельском хозяйстве



увеличивали ее, Россия, находясь посередине по уровню доходов, по сути дела, бежит на месте.
В рисунках C2.3(a) и (b) использован механизм частичной корректировки для промышленности (пунктирная кривая). Два момента представляют особый интерес. Во-первых, так же, как и в случае рассмотренных ранее агрегированных показателей, дезагрегированные показатели свидетельствуют о том, что по доле занятости российские регионы значительно приблизились к рыночной экономике.

Хотя в 2001 г. показатели России все еще находились выше эталона для рыночной экономики, тенденция, очевидно, имеет правильное направление. Во-вторых, гипотетическое промежуточное равновесие, к которому они стремятся, очень близко к эталонному уровню рыночной экономики.

Современные тенденции подталкивают промышленный сектор России к уровню занятости, сопоставимому с тем, что наблюдается в рыночных экономиках со сходными уровнями дохода на душу населения. Другими словами, после десятилетнего переходного периода можно еще ожидать дальнейшего существенного снижения масштабов в рос-
Рисунок C2.4(b) Сопоставление рыночных услуг с эталоном: регионы России в 2001 г.
Доля занятых в промышленности



первых, хотя отправная точка в 1990 г. по регионам была в целом значительно ниже эталонного уровня рыночной экономики, к настоящему времени регионы подошли весьма близко к эталонному уровню и, в целом, достигли таких долей занятых в секторе рыночных услуг, которые соответствуют рыночным экономикам со сходными уровнями дохода.
Во-вторых, среднесрочное равновесие сейчас несколько выше эталонного уровня рыночной экономики, что указывает на наличие постоянных факторов, подталкивающих регионы к повышению доли рыночных услуг в занятости. Так как эталонный уровень для рыночной экономики построен на основе данных из 50 восходит темп роста производства товаров.

Это отражает общую тенденцию к расширению неторгуемых секторов, характерную для стран с ведущей ролью ресурсных секторов и переживающих повышение реального обменного курса национальной валюты. (Эта тенденция еще более усиливается в случае России по причине исторического отсутствия рыночных услуг).
Диаграммы сектора нерыночных услуг (рисунки C2.5(a) и (b)) показывают еще одну отличную от прочих модель. Доля занятых в секторе нерыночных услуг в 1990 г. примерно соответствовала эталону для сопоставления с рыночными экономиками.

Однако одиннадцать лет спустя доля занятых в этом секторе выросла по всем регионам, причем отклонение от рыночного эталона также возросло.
Равновесие, основанное на предположении, что нынешние тенденции развития сохранятся до тех пор, пока система не стабилизируется, весьма далеко от рыночного эквивалента. Сохранение текущих тенденций приведет к тому, что около 40% рабочей силы будет занято в секторе нерыночных услуг, поддерживаемых государством.

Очевидно, что это нежелательный и неустойчивый результат, по крайней мере, с макроэкономической точки зрения. К таким показателям не приближаются даже самые богатые из стран, выбранных для целей сопоставления.
Также заметно, что линия, обозначающая возможные равновесные позиции для регионов России, не соответствует соотношению между доходами и занятостью в странах с рыночной экономикой. В российских регионах доля занятых в секторе нерыночных услуг имеет тенденцию к росту в более богатых регионах (как происходит и в других странах мира), но также резко возрастает и там, где региональные доходы опускаются ниже определенного уровня. Такая ситуация неустойчива без субсидирования.

Это - дополнительное подтверждение тому, что бедные регионы создают занятость в секторе нерыночных услуг, замещая бюджетной заработной платой слабую систему социального обеспечения.
На данный момент из приведенного анализа можно сделать три основных вывода. Во-первых, структура занятости и направление структурных изменений могут быть объяснены экономическими факторами; во-вторых, в настоящее время происходят крупномасштабные структурные изменения в промышленности и в секторе рыночных услуг, которые значительно изменят структуру российской экономики; и в-третьих, наиболее проблемными являются сектора, которые в наименьшей степени были подвержены реформам и действию рыночных сил, а именно сельское хозяйство (возможно, потому, что использованы данные на 2001 г. - период до приватизации земли) и сектор нерыночных (государственных) услуг.
(c) Отраслевые изменения в разрезе регионов: сопоставление России и США
Хотя масштабы структурных изменений можно измерить, с интерпретацией темпов, с которыми они происходят, дело обстоит иначе. Без сравнительного контекста трудно сказать, являются ли наблюдаемые изменения крупными или мелкими, быстрыми или медленными.

Россия (не считая Китая) является единственной большой страной с переходной экономикой, для которой характерны значительные региональные различия. Однако сопоставление России с другими крупными промышленно развитыми странами может быть полезным.

В частности, имеет смысл провести сопоставление России и США.
Как показано выше, за последнее десятилетие в России произошли значительные структурные изменения. Тем не менее, и в США период с 1969 г. по 2000 г. был отмечен значительными структурными изменениями.

Доля занятых в промышленности сократилась наполовину, доля занятых в сельском хозяйстве упала с уже и так низкого уровня, а доля занятых в секторе услуг (не считая государственного управления) выросла крайне сильно.
Рисунок 02.6(b) Изменения в межрегиональной неоднородности: Соединенные Штаты, 1969-2000 гг.
Рисунок 02.6(a) Изменения в межрегиональной неоднородности: Россия, 1990-2001 гг.


0,1


лишь около 6%. Одним из способов выражения данного результата является графическое представление того, каким образом регионы России (начиная с 1990 г.) и штаты США (с 1969г.) меняли места, на которых они находились в зависимости от их отклонения от общенационального среднего уровня.
Как же различия между регионами и общенациональным средним уровнем менялись со временем? Диаграммы C2.6(a) и (b) ранжируют регионы в соответствии с их положением в начальный период в нижней части рисунка (1990 г. для России, 1969 г. для США), формируя плавный рост с левой стороны к правой. Регионы, весьма сходные со страной в целом, размещены слева, регионы, сильно отличающиеся от общенационального среднего уровня, - справа.

Верхняя половина диаграмм изображает меру отличий от общенационального среднего уровня для тех же регионов по состоянию на конец периода (2001 г. для России, 2000 г. для США).
На диаграммах виден больший разброс в экономической структуре России по сравнению с США, но также и значительные изменения в рейтингах регионов в обеих странах. Существенные различия между штатами США в 1969 г., показанные на диаграмме, значительно сократились к 2000 г. Наиболее нетипичные (отличные от общенациональной структуры) в 1969 г. штаты
Рисунок C2.8 Кумулятивное удаление регионов от среднего
Рисунок C2.7 Удаление регионов от среднего, достигнутое за год
Проценты



Проценты


США были столь же или еще более нетипичными, чем наиболее нетипичные регионы России (как в 1990, так и в 2000 г.); однако к 2000 г. самые нетипичные штаты США не сильнее отличаются от общенационального среднего для США, чем типичный регион России в сравнении с российским средним значением.
Еще один способ сравнения региональной неоднородности в разных странах состоит в определении структурного расстояния для того или иного региона. Эту меру различий измеряют сопоставлением текущего положения региона с некоторым эталоном; например, структурой региона, имевшей место в предшествующем году. Такая оценка меры различий показывает долю региональной занятости, которая должна быть изменена, чтобы регион возвратился к эталонной структуре.

Чтобы применить такой критерий для страны в целом, необходимо лишь получить средневзвешенное значение указанных мер различий по всем ре-гионам.
На рис. C2.7 сопоставляются рассчитанные указанным образом структурные изменения в России за период 1990-2001 гг. со структурными изменениями в США за период 1969-2000 гг. (легко заметить, что переход в случае США к периоду 1990-2000 гг. только усилил бы контраст).

В США структурные изменения в среднем составляли один процентный пункт в год, то есть около одного процента рабочей силы перемещалось из одного сектора в другой (имея в виду результирующие показатели), за исключением 1975 г. - после взрывного роста цен на нефть, когда оценка структурных изменений по всем регионам составила в среднем около двух процентов.
В России кривая имеет колоколообразную форму. В 1991 г. региональные структурные изменения были эквивалентны нетто-перемещению из одного сектора в другой 1,5% рабочей силы. Этот показатель резко возрастает в течение первого этапа трансформационного спада, достигая максимального уровня 4,6% в 1997 г. Начиная с 1998 г. отмечается замедление скорости перемещений рабочей силы между секторами. К 2001 г. результирующий уровень перемещений из одного сектора в другой снизился до 1,5-2,5% в год.

Другими словами, структурные изменения в России после кризиса 1998 г. существенно замедлились.
Соответствующая кумулятивная оценка (см. рисунок C2.8) подтверждает этот результат. На протяжении периода в 31 год в США произошли существенные структурные изменения - кумулятивно, среднерегиональное чистое изменение по секторам составило 17,5%, что соответствует среднему изменению за год в размере 0,6%.
Итоговое изменение в России за 11 лет является существенным - 14,5%, то есть примерно 1,3% в год. Иными словами, кумулятивный темп структурных изменений в России вдвое выше, чем в США.

Можно было предполагать, что в России темп изменений будет выше, чем в США, но остается неясным, насколько именно он выше. Большая часть изменений в России произошла в период между 1990 г. и 1998 г. Начиная с 1999 г. перемещения весьма невелики, и темп изменений стал аналогичен среднему для США темпу.
В целом, структурные изменения в России за десятилетие переходного периода являются значительными, как и следовало ожидать. Однако следует отметить, что похожие масштабы изменений могут произойти и в рыночной экономике, которая не претерпевает коренных системных изменений. Темп структурных изменений в России был самым высоким в период спада производства в начале 1990-х гг., когда происходило быстрое сжатие экономики. Интуитивно наиболее правдоподобное объяснение этому, вероятно, состоит в том, что увольнение избыточной рабочей силы в этот период (особенно масштабное в промышленности) показывается в нашей модели как реструктуризация.

Другим фактором выступает недоиспользование производственных мощностей на протяжении большей части периода роста после кризиса (примерно с 1999 по 2002 гг.). Экономический рост при поддержке недоиспользованных производственных мощностей и рабочей силы может привести к быстрым изменениям производительности, но этот процесс наверстывания неизбежно замедляет структурные изменения, как они определены выше, поскольку он оставляет в неприкосновенности унаследованную от прошлого структуру секторов.

Это позволяет быстро оживить экономику без осуществления крупных структурных изменений - даже по сравнению с периодами спада и увольнений или периодами долговременного роста, движущей силой которого выступают новые сектора экономики.
Таким образом, в замедлении структурных изменений в России начиная с 1999 г. нельзя винить только недостаточность структурных реформ. Оно, по крайней мере, отчасти связано с особым характером послекризисного восстановления экономики.

Между тем, сбрасывание избыточной рабочей силы в промышленности прекратилось, и этот сектор вновь наращивает численность занятых. По скорости структурных изменений Россия в настоящее время лишь ненамного превосходит США.

Конечно, изменить данную ситуацию сложно, в особенности в силу высокой стоимости перемещения рабочей силы и географических ограничений, рассмотренных выше. Однако неизбежный вывод состоит в том, что нынешний темп структурных изменений слишком мал, чтобы провести быстрые изменения, которые необходимы России для завершения структурной перестройки секторов своей экономики.

Резюме и выводы для экономической политики

Структура экономики России, начав с исходного положения, характеризовавшегося сильными диспропорциями, хорошо вписалась в более широко распространенную модель экономического развития. Доля занятых в промышленности снизилась, а доля занятых в секторе рыночных услуг возросла, из чего можно сделать вывод о приспособлении к модели, демонстрируемой рыночными экономиками с аналогичными уровнями дохода на душу населения.

Экономическая политика, направленная на поддержку структурных изменений, создает базу для экономического роста за счет создания возможностей для возникновения и процветания новых предприятий в новых секторах.
Агрегированная модель структурных изменений в России имеет две особенности по сравнению с эталоном рынка: устойчиво низкая доля занятых в сельском хозяйстве и исключительно высокая доля занятых в секторе нерыночных услуг. Имеются данные, согласно которым низкая доля занятых в сельском хозяйстве объясняется незарегистрированной экономической деятельностью, а высокая доля занятых в секторе нерыночных услуг в основном обусловлена тем, что бедные регионы заменяют неразвитую систему социальной помощи путем трудоустройства безработных в государственном секторе в надежде на финансовую помощь федеральных властей для выплаты этим работникам заработной платы.
Изучение определяющих факторов структурных изменений в регионах России показывает, что стилизованные факты развития (снижение производства в сельском хозяйстве, подъем и стабилизация в промышленности, развитие рыночных услуг) в целом сохраняют свою значимость. За исключением промышленности, подушевой доход является наиболее важным из числа факторов, определяющих структурный состав экономики на региональном уровне, и в 2001 г. эта взаимосвязь укрепилась по сравнению с 1990 г., хотя регионы и стали сильнее отличаться друг от друга.

Тем не менее, изучение и учет других определяющих факторов региональных структурных изменений - помимо подушевого дохода -помогают понять некоторые важные особенности экономической политики.
Недостаточно сильная взаимосвязь в 2001 г. между подушевым доходом и долей занятых в промышленности являлась наследием плановой экономики, в которой рабочая сила в промышленности распределялась между регионами на основании решений, не связанных с региональными уровнями доходов. По-видимому, процесс распутывания противоречий прежней системы путем уменьшения размеров старых промышленных предприятий все еще является более важным, чем процесс развития новых предприятий.

Первыми кандидатами на сокращение производства являются наименее производительные предприятия в тех регионах, которые в наибольшей мере открыты для изменений. Факторы, определяющие уровень развития промышленности, только тогда приблизятся к международным стандартам, когда появится новая конкурентная рыночная структура.
Данные подтверждают недостаточный уровень внутреннего спроса (в особенности на рыночные услуги) в удаленных регионах, где проявляется тенденция к повышению занятости в промышленности (в том числе в добыче полезных ископаемых). Будучи вряд ли способными привлечь к себе новые направления экономической деятельности, эти регионы проигрывают от нынешнего географического перераспределения, обусловленного новыми экономическими возможностями.
Транспортная инфраструктура стимулирует конкурентоспособность регионов, и это предотвращает безработицу того типа, которую сегодня поглощает сектор нерыночных услуг за счет раздувания бюджетного фонда оплаты труда.
Важно отметить, что уровень образования выступает как важный фактор стимулирования структурных изменений. Известно, что система образования относится к числу важнейших факторов, определяющих долгосрочный экономический рост в той или иной стране.

Поддерживая структурные изменения, реформа образования в России также становится важным и в среднесрочной перспективе.
Можно оценить, как изменится структура занятости в России в будущем, если предположить, что темп и определяющие факторы структурных изменений в регионах страны останутся неизменными. При таком сценарии занятость в таких секторах, как промышленность и рыночные услуги, приблизится к уровням других стран с рыночной экономикой, в то время как занятость в сельском хозяйстве останется очень низкой для страны с таким же душевым доходом, как в России.

Однако занятость в секторе нерыночных услуг в этом случае разрослась бы более чем до 40% от общей численности занятых -уровень, который невозможно поддерживать даже такому экспортеру природных ресурсов, как Россия.
Такое расширение сектора нерыночных услуг связано с доходами от экспорта углеводородного сырья в той мере, в какой регионам удается жить за счет трансфертов от федерального центра (в основном, речь идет о нефтедолларах) на покрытие расходов по выплате заработной платы работникам раздутого общественного сектора.



Содержание раздела