Концентрация контроля и эффективность предприятий
Судя по всему, здесь находит отражение тот факт, что ФПГ и их владельцы, а также федеральные органы власти и иностранцы в той степени, в которой они участвуют в промышленном производстве, имеют тенденцию сосредотачивать внимание на крупных, капиталоемких и прибыльных фирмах и отраслях с производительностью труда выше средней.
В строительных отраслях и отраслях услуг концентрация собственности в руках ФПГ сравнительно низка: 2% на транспорте и связи, еще ниже -в остальных. Если говорить о строительстве и розничной торговле, то здесь объяснение данному факту является довольно очевидным - эти отрасли представляют собой отрасли с большой долей мелких фирм, не находящимися под контролем ФПГ.
Нет ничего удивительного в том, что исключение составляет банковское дело: финансово-промышленные группы контролируют около 17% банковских активов. Взятые вместе, федеральные и местные органы власти все еще осуществляют контроль над четвертью общей стоимости активов в банковском секторе, что во многом объясняется сохранением положения, при котором Центральный банк (ЦБР) является владельцем контрольного пакета акций Сбербанка, а государство сохраняет контроль над Внешэкономбанком и Внешторгбанком.
В том факте, что в целом федеральная собственность составляет лишь 17%, находят отражение большие доли мелких частных акционеров в этих банках (данная информация является достоянием общественности). Иностранцы контролируют около 10% всех банковских активов, а их оставшаяся часть, составляющая почти половину банковского сектора, находится под контролем мелких отечественных собственников.
Переход на уровень отдельных отраслей выявляет еще больший разброс, что явствует из приводимых ниже диаграмм. Общая картина такова: в одних (крупных) отраслях наблюдается весьма концентрированная структура собственности, в то время как собственность в других отраслях носит сравнительно фрагментарный характер.
Государственная собственность также далеко не равномерно распределена по отраслям, сосредоточиваясь в нескольких немногих отраслях, имеющих поддающиеся определению общие характерные черты.
На рисунках C5.3(a) и (b) приводится степень концентрации собственности при условии измерения размера фирм объемом продаж. Отрасли показываются (a) в нисходящем порядке по доле, контролируемой большим бизнесом, и затем (b) в нисходящем порядке контроля со стороны других собственников. Очевидно, что контроль со стороны ФПГ и связанных лиц является наибольшим в ряде стратегических отраслей: нефтяной и сырьевой отрасли и таких отраслях промышленности, как автомобильная и химическая.
Зарегистрированное присутствие большого бизнеса и ФПГ в остальных отраслях имеет сравнительно небольшие масштабы.
Преобладание федерального правительства отмечается в меньшем числе отраслей, имеющих схожую значимость: в нефтегазовой промышленности, где это отражает контроль над Газпромом и РАО ЕЭС, в ювелирной промышленности (где в первую очередь важен контроль над компанией по добыче алмазов АЛРОСА) и в государственной системе трубопроводов - Транснефть. Представляет интерес то обстоятельство, что контроль со стороны региональных органов власти в отраслях, где он играет сколько-нибудь заметную роль по нашей шкале в масштабах всей национальной экономики, судя по всему, следует за сильным федеральным присутствием.
Подобное положение дел имеет место в ювелирной промышленности, резиновой промышленности и производстве автопокрышек, где приватизация шла медленными темпами.
Иностранная собственность также имеет тенденцию тяготеть к конкретной отрасли и наиболее ярко выражена в отраслях, производящих потребительские товары массового спроса, такие как табачные изделия, пиво, кондитерские изделия и безалкогольные напитки. В этих отраслях большое значение имеет дифференциация продуктов, и международные торговые марки являются свидетельством высокого качества, что дает иностранным компаниям конкурентное преимущество. Остальные отрасли - фактически составляющие большинство отраслей - отличаются не слишком большой концентрацией.
В них господствующее положение занимают меньшие по своим размерам отечественные частные собственники. Принцип прост: там, где контроль со стороны представителей большого бизнеса высок, контроль со стороны мелких собственников мал, и наоборот. В отношении других категорий собственников не наблюдается
столь заметного и четкого действия подобного принципа.
Выше мы уже отмечали, что контроль со стороны ФПГ над объемом выпуска продукции в различных отраслях (объемом продаж) является более значимым, чем контроль этих групп над занятостью в различных отраслях. На рисунках C5.3 и C5.4 предлагается одно из
Рисунок С5.3(а) Концентрация собственности по занятости, упорядочено по доле крупнейших частных собственников в 32 отраслях
указаний на масштабы, в которых эта доля отражает контроль над отраслями, отличающимися особенно большой производительностью, в противоположность контролю над наиболее производительными компаниями в различных отраслях. Входящие в первую десятку отрасли, контролируемые ФПГ, показывают практически одни и те же доли в за-
Рисунок C5.3(b) Концентрация собственности по занятости, упорядочено по доле остальных собственников в 32 отраслях
Для большого бизнеса характерна тенденция проявления активности в ведущих отраслях: нефтяной, сырьевой и автомобильной. Кроме того, в целом, отрасли, близкие к добывающей промышленности, имеют большую вероятность находиться под контролем ФПГ (или федерального правительства), чем отрасли, близкие к высокотехнологичным производствам, за некоторыми исключениями, такими как лесная промышленность или горнодобывающая промышленность.
Наоборот, отечественные частные собственники, не имеющие общенационального значения, проявляют наибольшую активность в менее масштабных отраслях, причем основным исключением здесь является производство машин и оборудования. Регрессионный анализ подтверждает этот вывод, а приводимые ниже рисунки C5.5(a) и (b) наглядно показывают данные связи, представляя тип контроля над той или иной отраслью в сравнении с масштабами этой отрасли (логарифм доли общего объема продаж упомянутой отрасли в экономике в целом).
Представители большого бизнеса также являются собственниками крупнейших фирм: измеряемая объемом продаж средняя фирма, находящаяся под контролем одного из представителей большого бизнеса, на 50% больше средней фирмы, контролируемой прочими отечественными частными собственниками, которые имеются в базе данных, что объясняется исключительно концентрацией больших бизнес-групп в секторах, где средний размер фирм больше.89
Одним из способов определения общей концентрации собственности в отраслях промышленности России после установления конечных собственников фирм в данной выборке является подсчет показателей концентрации с учетом того обстоятельства, что производственно-хозяйственные единицы в различных отраслях промышленности могут находиться во владении одного и того же конечного собственника. Гурьев и Рачинский (Guriev and Rachinsky (2003)) подсчитывают эти коэффициенты концентрации применительно к 32 отраслям промышленности. После того, как принимается во внимание владение многочисленными фирмами в различных отраслях одними и
Рисунок 05.5(a) Доля большого бизнеса в объеме продаж
промышленные группы мертвой хваткой берут за горло целые отрасли экономики или регионы.
Отходя от таких качественных оценок, наша выборка позволяет подсчитать долю каждой отрасли в империях большого бизнеса. Выясняется, что на самом деле большинство из них (15 из 22) действительно контролируют активы в более чем трех отраслях.
Еще одним полезным способом рассмотрения концентрации в промышленности является составление ранжирования масштаба крупнейших собственников с тем, чтобы понять, насколько важны различия среди собственников. На рисунке C5.6 показаны совокупные доли объема продаж и занятости в 32 отраслях промышленности в качестве функции числа собственников.
На этом рисунке представлены все собственники, т.е. он включает в себя 22 крупнейших частных собственника, федеральное правительство и ряд региональных органов власти, а также иностранных собственников. Федеральное правительство является крупнейшим собственником и по объему продаж, и по масштабам занятости.
Степень концентрации в масштабах всей экономики, определенная таким способом, является высокой. По объему продаж крупнейшие пять собственников контролируют 35%, а крупнейшие 10 собственников держат под своим контролем 46%.
По занятости крупнейшие пять собственников контролируют 18%, а крупнейшие 10 собственников 25%. Крупнейшие 20 собственников соответственно контролируют 59% объема продаж и 33% занятости.90
Подводя итог, можно сказать, что, несмотря на высокую концентрацию экономики в России, когда крупнейшие частные собственники контролируют (по консервативной оценке) около 39% объема продаж в промышленности, эта концентрация крупнейших частных собственников носит довольно специфический характер. Она обнаруживается в крупных отраслях с высоким уровнем производительности труда, особенно в нефтяной отрасли и других сырьевых отраслях, а также в автомобильной промышленности.
Представители большого бизнеса имеют тенденцию контролировать крупнейшие фирмы в выборке как потому, что они контролируют отрасли, состоящие из крупных фирм. Финансово-промышленные группы обычно контролируют активы в нескольких отраслях.
Следующий вопрос состоит в том, как это сказывается на функционировании экономики?
Рисунок C5.6 Распределение масштаба крупнейших собственников в промышленности (32 отрасли)
Концентрация контроля и эффективность предприятий
В качестве следующего шага следует проверить, насколько успешно собственники различных категорий (в частности, представители крупного бизнеса) реструктурируют свои предприятия и повышают производительность. В своей работе Бун и Родионов (Boone and Rodionov, 2002) утверждают, что концентрация собственности в руках большого бизнеса оказывает положительное воздействие на эффективность предприятий (даже если это достигается за счет сомнительных приватизационных аукционов или прямого разбавления доли государственных или внешних инвесторов). Добившись концентрации собственности, крупные собственники и бизнес-группы, к которым они относятся, получают необходимые стимулы для осуществления реструктуризации и инвестиций. Похоже, что это предположение подтверждается отдельными фактами из жизни российских компаний, зарегистрированных на бирже (см., например, сравнительный анализ ситуации с ЮКОСом и ЛУКОЙЛом в работе Буна и Родионова).
Распространяется ли эта логика на всю российскую промышленность, а не только на те компании (60 предприятий), чьи акции свободно обращаются на рынке?
Если всерьез относиться к утверждению Буна и Родионова, то оно совсем не означает, что крупные собственники всегда эффективнее остальных частных владельцев. На самом деле, имеет значение не сосредоточение огромной части национального богатства в руках немногих, а концентрация собственности и контроль в рамках одной компании.
Более того, многие современные специалисты по экономике финансов считают крупные конгломераты неэффективными (например, Scharfstein and Stein, 2000). В США имеется обширная литература, посвященная такому явлению, как конгломератный дисконт (отрицательный синергизм, равный разнице между стоимостью конгломерата и общей потенциальной стоимостью его составных частей).
Конечно, Россия весьма существенно отличается от США в этом отношении: чем меньше развит рынок, тем больше преимуществ имеют фирмы большого размера, поскольку они лучше справляются с рисками и финансовыми трудностями. Еще важнее то, что в российских условиях крупные фирмы являются более эффективными лоббистами. Однако благодаря небольшому размеру предприятий, отсутствию крупного административного аппарата и децентрализованной структуре более мелкие собственники могут иметь преимущества в эффективности.
Нужно сказать, что термин мелкие собственники не означает миноритарных акционеров крупных компаний. В российских условиях это, в основном, держатели крупных пакетов акций мелких компаний (и это не противоречит утверждению Буна-Родионова).
Следует отметить, что подавляющее большинство российских предприятий имеет консолидированную собственность. На предприятиях, которые входят в нашу выборку и контролируются мелкими отечественными собственниками, средний размер контрольного пакета акций составляет 74%, что ненамного меньше среднего размера контрольного пакета акций на предприятиях, контролируемых крупными собственниками (79,5%).
В этой связи неудивительно, что мелкие частные собственники могут реструктурировать свои предприятия не менее успешно, чем большой бизнес. Однако крупные собственники и группы, которые они контролируют, могут иметь более благоприятные условия для привлечения инвестиционного финансирования.
С учетом небольшого размера российского фондового рынка (где акции немногочисленных компаний имеют весьма ограниченное свободное обращение), несовершенства статистических данных об основных фондах, искажения информации в результате налоговой оптимизации и т.д., оценка эффективности российских предприятий является сложной задачей. Единственная возможность - это анализ общего объема выпускаемой продукции, объема производства в расчете на одного работника и валовой прибыли.
Различая в рамках выборки пять категорий собственников, мы проверяем, насколько разные виды собственников отличаются по таким показателям, как изменение общего объема производства, изменение объема производства в расчете на одного работника, объем производства в расчете на одного работника и норма прибыли. Контрольной группой для такого анализа являются мелкие и средние частные российские собственники, которые составляют около половины нашей выборки.
Далее мы рассматриваем, насколько предприятия, где контрольный пакет акций принадлежит (1) крупным собственникам, (2) федеральному правительству, (3) правительству субъекта Федерации и (4) иностранцам - отличаются от контрольной группы.
Эффективность предприятий
Поскольку выбранные предприятия осуществляют свою деятельность в разных отраслях промышленности, необходимо провести корректировку с учетом отраслевой специфики (например, изменения относительных цен и условий осуществления деятельности, отраслевой инфляции, технологических и иных шоков). Для этого показатели эффективности были скорректированы с учетом медианных значений в соответствующих отраслях промышленности с 5-значным кодом классификации ОКОНХ.
Имеет значение учет размеров предприятий даже в пределах одной отрасли: во многих отраслях крупные фирмы имеют более высокую производительность. В целях минимизации эндогенности в качестве показателя размера предприятия мы взяли логарифм численности рабочей силы за 1999 г. Оказалось, что размер действительно оказывает положительное и значимое воздействие на некоторые показатели деятельности предприятий.
В таблицах F.1 и F.2 приложения приведены результаты регрессии для 2001 и 2002 гг. Что касается зависимости между эффективностью предприятий и концентрацией собственности в эти годы, можно сделать следующие основные выводы. Во-первых, сравнение уровней производительности труда в каждый год не дает основания утверждать, что фирмы, контролируемые крупными частными собственниками работали более эффективно, чем остальные фирмы как в 2001, так и в 2002 г. В частности, в 2001 и 2002 гг. фирмы, контролируемые крупными частными собственниками, были менее эффективными, чем те, которые находились под контролем более мелких частных российских собственников. Однако для ряда других спецификаций разница становится статистически незначимой.
Поэтому мы предпочитаем более осторожную формулировку. Во-вторых, данные не подтверждают вывод о том, что государственные фирмы, будь то федеральные или региональные, были более эффективными, чем группа частных собственников. В-третьих, частные иностранные компании более эффективны, чем частные российские фирмы.
Более того, совокупная факторная производительность росла наиболее быстро с 2001 по 2002 г. в фирмах, которые контролируются иностранцами и крупными частными российскими собственниками. И в-четвертых, несмотря на более высокий рост производительности, в 2002 г. все еще наблюдался статистически значимый разрыв в уровне производительности между разными категориями частных собственников в России. Крупные частные собственники все еще были наименее эффективны.
Таким образом, главный вопрос, который нас может интересовать, продолжили ли крупные частные собственники увеличивать производительность на своих предприятиях темпами, опережающими остальных собственников и после 2002 г.? Это в конечном итоге привело бы к тому, что их уровень производительности превысил бы уровень производительности других частных собственников.
Ответ на этот вопрос потребует дальнейших исследований с использованием данных за последующие годы, которые нам пока не доступны.
Собственность и контроль
В рамках нашей выборки концентрация контроля (здесь его следует отличать от официальных прав собственности) очень высока. В таблице показан средний размер доли участия, контролируемой основным собственником, для разных категорий собственников. У крупных частных собственников и иностранных собственников уровень контроля несколько выше, чем у собственников других категорий, однако это статистически значимое различие не имеет экономического значения.
В среднем крупные частные собственники контролируют 79,8% в своих компаниях, а государство - 72% в своих.
Из всех стран с развитой и переходной экономикой только в Германии степень концентрации сопоставима с тем, что наблюдается в России (Barca and Becht, 2001). Германия отличается самым высоким уровнем концентрации в рамках ОЭСР Конечно, распределение контроля и распределение собственности трудно сопоставимы (в настоящей врезке концентрация собственности означает концентрацию голосующих акций).
В странах с далеко не совершенным корпоративным управлением степень контроля, которую имеют мажоритарные акционеры, намного превышает долю принадлежащих им голосов. Институтом экономики переходного периода по результатам изучения выборки (ИЭПП, см. Guriev et al.., 2003), отражает гораздо более низкую концентрацию, чем данные Меморандума.
На самом деле, полученная ИЭПП концентрация сопоставима с распределениями в таких странах со средним уровнем концентрации собственности, как Испания и Швеция (Barca and Becht, 2001), или - из числа стран с переходной экономикой - Венгрия (Berglof and Pajuste, 2003).
Разумное объяснение заключается в том, что концентрация контроля выше, чем концентрация собственности. Другими словами, крупнейший акционер имеет непропорционально высокую степень контроля.
Для того, чтобы проверить это, сравним данные о контроле, приведенные в настоящем Меморандуме, и данные о собственности, полученные в работе Guriev et al. (2003), для предприятий, вошедших в обе выборки. Таких предприятий 65.
На рисунке представлено совместное распределение собственности и контроля. В среднем степень контроля у крупнейших собственников на 36% выше, чем доля их участия в собственности.
Только в 8 из 53 компаний у крупнейших собственников степень контроля ниже доли участия. Во многих случаях крупнейшие акционеры контролируют компании, не владея даже минимальным пакетом акций в размере 5%.
Захват государства в российских регионах
Концентрация собственности в промышленности неизбежно оказывает серьезное влияние на взаимоотношения государства и предприятий. Это возвращает нас к двум обозначенным ранее вопросам. Первый касается характера связи между концентрацией собственности на уровне предприятий и концентрацией собственности в масштабах экономики. Второй вопрос - это характер связи между захватом государства (например, случаи, когда государственные учреждения и их действия подчинены коммерческим интересам) и общей эффективностью экономики.
Как и в предыдущих разделах (см. C2), мы переносим анализ с федерального на региональный уровень, чтобы более полно использовать имеющиеся данных и более тщательно изучить ход развития событий на всей территории России.
Как уже отмечалось выше, термин захват государства был введен в целях описания взаимоотношений между крупными частными собственниками и государственными чиновниками в России. В общем случае, фраза захват государства описывает ситуацию, при которой частные интересы успешно влияют на изменение правил, устанавливаемых государством.
