d9e5a92d

Конкурентоспособность западных националъных экономик

По данным Ю. Васильева, на середину 60-х годов в США более чем вдвое было больше гигантских компаний, чем во всех странах Западной Европы, а крупнейшие американские компании выпускали продукции больше, чем многие западноевропейские государства [4, с. 29]. При этом Ю. Васильев указывал, что огромные масштабы производства обеспечивают "крупнейшей сотне" компаний большие прибыли.

Характерно, что доля прибылей "крупнейшей сотни" больше, чем доля активов и продаж, что служит показателем высокой эффективности производства крупнейших компаний [4, с. 3435]. Таким образом, в начальный послевоенный период американские корпорации в среднем значительно превосходили по размерам своих зарубежных конкурентов; при этом превосходство в размерах обеспечивало крупнейшим фирмам высокие прибыли.
Анализируя мировой опыт проведения антимонопольной (антитрестовской) политики, С. Фишер, Р. Дорнбуш и Р. Шма-лензи указывают: Антитрестовская политика до недавнего времени имела относительно небольшое значение вне пределов Соединенных Штатов... Правительства некоторых стран все еще занимают мягкую позицию по отношению к своим внутренним производителям с целью вытеснения с рынка зарубежных конкурентов и дают возможность внутренним фирмам действовать подобно монополиям [27, с. 262263]. В отличие от США, в европейских странах, которые рассматривали процессы концентрации как необходимое условие повышения конкурентоспособности своих производителей на мировом рынке, эффективность использовалась как аргумент, игнорирующий условия обеспечения внутренней конкуренции на основе структурных критериев.

Как отмечают Ф. Шерер и Д. Росс (приводя в пример, в частности, антимонопольный закон Германии), европейское антимонопольное законодательство содержит более широкие возможности защиты на основе эффективности, чем в судебных прецедентах США или руководствах министерства юстиции. Слияния, которые нарушают структурные критерии, должны быть разрешены, если они ведут к улучшению условий конкуренции, что перевешивает издержки доминирования на рынке [28, с. 184].
Рассмотрим процессы, характерные для экономики стран Западной Европы и Японии после окончания Второй мировой войны. Ф. Шерер и Д. Росс отмечают, что за пределами США попытки избежать усиления монополии через последствия антимонопольной деятельности воспринимались как нежелательные... [28, с. 185]. По утверждению О. Кузнецовой и И. Шапкина, после окончания Второй мировой войны западноевропейские страны были ориентированы на участие в экономике крупных корпоративных структур [11, с. 323].

По словам Ч. Макмиллана, в это время ряд европейских стран практиковал насильственную структурализацию промышленности (термин Макмиллана). Он указывает: В Великобритании планирование привело к слияниям и образованию одной-двух главных фирм в ключевых отраслях... Франция предприняла сходную попытку [15, с. 130].

А. Барышева, Ю. Сухотин и В. Богачев утверждают: Усиление позиций национальных экономик (западноевропейских стран. Ю.К.) на международном рынке сопровождалось ускоренной концентрацией капитала, монополизацией производства... Слияния и поглощения оставались типичной формой укрупнения капитала, роста доходов фирм и их рыночной власти...

Во Франции удельный вес 500 крупнейших компаний к 1978 г. составил 61 % в валовом национальном продукте против 31,4% в 1958 г., в Великобритании также доля 100 крупнейших промышленных фирм удвоилась с 1949 по 1976 гг. [19, с. 173].
По свидетельству Ван дер Вее, после Второй мировой войны французы (в частности, Ж. Моннэ и др.) исходили из простого постулата: технологический прогресс и выгоды масштабного производства могут быть реализованы лишь на крупных прибыльных предприятиях, обладавших в некоторых случаях монопольными позициями. Эта концепция противоречила правительственному постановлению от 30 июня 1945 г., предусматривавшего развитие конкуренции.

С принятием в 1946 г. плана Моннэ правительство изменило свою стратегию [3, с. 185]. А. Маркова по отношению к Франции утверждает: Укрепление конкурентоспособности частных фирм стало задачей второго (в хронологическом порядке. Ю.К.) плана... В 60-е годы был взят курс на создание фирм-гигантов европейского типа...

Предусматривалось создание национальных компаний международного масштаба [10, с. 64]. В. Колесов и М. Осьмова отмечают: Для Франции характерен высокий уровень концентрации и централизации производства и капитала... Процессы централизации капитала способствовали превращению ряда французских компаний в мировых лидеров отдельных отраслевых производств... Об упрочении позиций французских компаний свидетельствует и увеличение их числа в списке ста крупнейших компаний мира.

Если в 1961 г. их было всего две, то сегодня их число достигло восьми [16, с. 260261].
По отношению к Великобритании В. Колесов и М. Осьмова указывают: 6070-е гг. характеризуются в первую очередь высоким уровнем концентрации банковского и промышленного капитала. Их тесное взаимодействие и переплетение привели к образованию в Англии гигантских консорциумов, которые контролировали большую часть промышленности, кредита, транспорта, торговли и сферы услуг. Начавшийся процесс монополизации охватил все отрасли экономики, в том числе принадлежащие государству [16, с. 282].

Далее они отмечают: Несмотря на достигнутую в послевоенные годы высокую степень концентрации и централизации капитала, с начала 60-х гг. в Великобритании началась новая волна слияний и поглощений компаний. Это было вызвано как потребностями НТР, так и обострением конкуренции на мировых рынках (особенно с компаниями США)... Процесс монополизации интенсивно шел во всех отраслях промышленности в 7080-х гг. и резко активизировался в годы экономического подъема (середина 80х гг.), когда правительством консерваторов были отменены ограничения на крупные сделки по поглощению и слиянию компаний... Современная экономическая политика, проводимая правительством Великобритании, открывает новые пути для ускорения этого процесса...

Такие шаги дают компаниям дополнительный ресурс повышения конкурентоспособности, позволяют снижать сроки для выпуска новой продукции, находить ниши на узкоспециальных рынках [16, с. 289290].
В Германии, как указывает Ван дер Вее, ...начиная с 60х годов процесс промышленной концентрации принял широкий размах главным образом из-за усиления конкуренции во всем мире, и, в частности, в рамках самого Европейского сообщества. Отношение государства к олигополистическим тенденциям... стало все более примирительным [3, с. 197]. Вместе с тем, по его словам, процесс концентрации производства в Германии, безусловно, облегчил возможность долговременного планирования. В стране, где существовала долгая и солидная традиция образования картелей, отрасли, в наибольшей степени затронутые ее влиянием, ...незамедлительно подключились к системе многосторонних соглашений в области долговременных инвестиций [3, с. 197].

В. Колесов и М. Ось-мова отмечают, что многие отрасли германской экономики отличаются высоким уровнем концентрации и централизации капитала [16, с. 242]. Согласно утверждению В. Ломакина, многие отрасли германского хозяйства отличаются высоким уровнем централизации и концентрации капитала...

Среди 50 крупнейших промышленных компаний мира семь германских (1970 г. две) [17, с. 519].
В целом, согласно исследованиям Ван дер Вее послевоенной западноевропейской экономики, растущие масштабные производства... постоянно открывали новые возможности увеличения прибыли. Количество новых форм кооперации, слияний и усиления активности увеличилось, что породило новую волну концентрации производства в западных государствах.

Новая крупномасштабная экономика во многом способствовала созданию монополий и олигополий. Безусловно, процесс концентрации часто усиливал конкуренцию. И далее: Как правило, крупные предприятия укрепили свои монополистические позиции.

Это позволило уменьшить риски и увеличить эффективность принятия инвестиционных решений [3, с. 203].
Политика западноевропейских стран на повышение уровня концентрации национальной промышленности сохраняется до настоящего времени и поддерживается рядом ученых. А. Барышева, Ю. Сухотин и В. Богачев указывают: Руководство ЕЭС не задается целью вообще препятствовать образованию монополий, поскольку считает это явление прогрессивным в национальном и региональном масштабах. По мнению специалистов сообщества, создание монополий и выступление их на европейском рынке только меняет форму конкуренции, а не ведет к ее исчезновению. Создание олигопольного рынка побуждает к прогрессу через совершенствование методов производства, растущую дифференциацию качества и видов товаров и услуг [19, с. 177]. В материалах международного симпозиума по антимонопольному законодательству и защите конкуренции, прошедшему в Москве в 1992 г., отмечалось: Очень многие сейчас говорят о необходимости укрупнения многих европейских предприятий для того, чтобы они на равных соперничали с гигантами американской и японской экономики.

То есть можно предвидеть, что в Европе пойдут интенсивные процессы слияний... И нужно, чтобы законодательство различных стран было готово регулировать этот процесс. Слишком суровые нормы оказались бы на руку японцам и американцам, которые, уже имея фирмы и предприятия оптимальных размеров, занимают несомненно выгодные позиции в конкурентной борьбе [1, с. 33]. Итальянский экономист Л. Берти указывает: При разработке норм антимонопольного законодательства и обеспечения конкуренции следует также иметь в виду и такой фактор, как размер предприятия и его позиции в новых условиях конкурентной борьбы.

То или иное предприятие может быть монополистом на национальном рынке, но именно такое его положение обеспечивает ему выгоды на международном рынке [2, с. 41].
Рассмотрим подход к повышению уровня конкурентоспособности национальной экономики, существующий в Японии. Эта страна стремилась проводить антимонопольную политику по собственным принципам, ориентируясь, прежде всего, на национальные интересы.

По словам П. Самуэльсона, после Второй мировой войны американские оккупационные власти попытались провести в Японии и Германии законодательные меры, направленные на ликвидацию существовавших в этих странах монополий. Вначале казалось, что эти меры были успешными.



Однако затем, когда Япония и Германия вновь стали становиться на ноги, они стали возвращаться к своей прежней политике терпимого отношения к монополиям [25, с. 127]. В определенной мере этому способствовала и политика
США. По утверждению Ф. Шерера и Д. Росса, в конце Второй мировой войны американские оккупационные войска навязали потерпевшим поражение Германии и Японии свое антитрестовское законодательство. Обязательными считались в том числе и меры по снижению концентрации, направленные на раскол таких крупных объединений, как империи Круппа и Фарбена и японские дзайбацу. Предполагалось, что программа по снижению концентрации... ослабит индустриальную базу и Германии, и Японии, лишив их способности к новым военным авантюрам.

Когда Соединенные Штаты, изменив позиции, решили восстанавливать промышленность Германии и Японии, чтобы сделать их оплотом в борьбе с коммунизмом, первым, от чего они решили отказаться, была программа по снижению концентрации [28, с. 472]. Э. Долан и Д. Линдсей указывают: В Японии правительство традиционно весьма терпимо относится к тем явлениям в экономической жизни, которые явно подпадали бы под действия американских антимонопольных законов. Японские компании намного более свободны в возможностях кооперации друг с другом.

Это находит активную поддержку в правительственных кругах... [8, с. 388].
Японская правительственная политика ориентирована на усиление позиций японских предприятий на мировом рынке. Как отмечает Ч. Макмиллан, в Японии ...отношения "бизнес государство" строятся на взаимодополняющей основе и направлены на совершенствование всей экономики и ее международной конкурентоспособности [15, с. 93]. Исходя из этой цели, Япония в качестве приоритетной (и практика подтвердила успешность выбранной стратегии) решала задачу культивирования мощных национальных корпораций, занявших на внутреннем рынке монопольное положение и с этих позиций стартовавших на мировом рынке. По словам Д. Муссати, в Японии, где лидеры бизнеса сумели обойти антимонопольные нормы, сложилась и продолжает существовать ситуация, когда в экономике хозяйничают если не монополии в прямом смысле слова, то, безусловно, олигополии [1, с. 32]. С. Никитин, Е. Глазова и М. Степанова отмечают, что в основе структуры японской экономики ...лежали такие организационные формы, которые при строго формальном следовании букве антимонопольного закона должны были трактоваться как явно монополистические.

История показала, что данная особенность развития народного хозяйства Японии явилась одним из мощных факторов, способствовавших ее экономическим успехам [21, с. 110].
Рассмотрим уровень монополизации, сложившийся в японской экономике на послевоенном этапе ее развития. Специалисты Института востоковедения Академии наук СССР В. Власов, М. Лукьянова, А. Мельников и др., описавшие процесс и причины быстрого экономического развития Японии в 50 70-х гг., указывают: Об интенсивном процессе концентрации и централизации свидетельствует рост удельного веса крупнейших компаний в совокупном капитале. К середине 60-х годов 100 самых крупных корпораций..., составлявших 0,002 % общего числа компаний, владели 40 % оплаченного капитала всех акционерных компаний страны [20, с. 48]. Согласно результатам их исследований, ...в середине 60-х годов компании шести ведущих финансово-промышленных групп... контролировали до 60 % внешнеторгового оборота страны [20, с. 49].

При этом внутри групп осуществлялась жесткая координация предпринимательской деятельности (неразрешенная американским или российским антимонопольным законодательством) таким образом, что координирующий орган группы решал все важнейшие вопросы, связанные с деятельностью группы в целом или ее отдельных членов: слияние и поглощение компаний, финансирование, регулирование производства и пр. [20, с. 55]. О. Кузнецова и И. Шапкин указывают на то, что в Японии реальностью являются крупнейшие в мире финансово-промышленные группы (кейрецу), сцементированные... неформальными связями и разветвленной и запутанной системой участия. Формально независимые компании, входящие в кейрецу (финансовые, торговые, промышленные, сервисные), выступают по отношению к нечленам группы единым фронтом [11, с. 336]. Монополизация японской экономики усиливается тем обстоятельством, что большинство предприятий мелкого и среднего бизнеса входят в сферу влияния какой-то финансовопромышленной группы и являются ее невидимым продолжением.

Японские корпорации связаны разветвленными субподрядными отношениями с мелкими фирмами, которые поставляют им свою продукцию. Крупные компании, в свою очередь, "заботятся" о мелких... Подобные мелкие фирмы "пожизненно" входят в зону влияния какой-либо финансово-промышленной группы. Получив подряд от одной компании, практически невозможно потом работать на другую. Представители других финансово-промышленных групп никогда не будут с ней заключать контракты [11, с. 337].

Данный принцип взаимоотношений между хозяйствующими субъектами свидетельствует о чрезвычайно высокой степени монополизации экономики. Между тем столь жесткий уровень взаимозависимости компаний, порождающий сверхвысокий уровень монополизации японской экономики, имеет вполне логическое объяснение: важнейшей чертой японской экономики является ее поступательное движение на основе кооперации между хозяйствующими субъектами.
Быстрое послевоенное развитие японской экономики сопровождалось столь же быстрыми процессами ее монополизации. Так, В. Власов, М. Лукьянова, А. Мельников и др. отмечают: Со второй половины 50-х годов Япония вступает в полосу промышленного подъема. В этот период... в стране резко повысился уровень концентрации и централизации капитала. Индустриальная и финансовая мощь современных монополий Японии далеко превзошла своих довоенных предшественников [20, с. 10]. При этом крупнейшие монополистические объединения, сосредоточив в своих руках ведущие позиции тех или иных отраслей производства, начали переходить по мере роста своего финансового могущества к подчинению и поглощению многих фирм в других отраслях [20, с. 11].

В результате диверсификация способствовала дальнейшему росту концентрации капитала и его централизации. Этот процесс сопровождался слиянием многих компаний и поглощением крупными компаниями менее крупных. Целые отрасли японской промышленности сосредоточились в руках небольшой группы крупнейших монополий... [20, с. 48].

Научно-технический прогресс активизировал процессы монополизации: Быстрое развитие японской промышленности, ее техническая перестройка и связанное с ней обновление основного капитала способствовали усилению концентрации производства и капитала [20, с. 45].
По свидетельству В. Власова, М. Лукьяновой, А. Мельникова и др., в это время в Японии появились тресты-гиганты, сосредоточившие свою деятельность в быстро развивающихся отраслях тяжелой промышленности. Это новая тенденция в развитии монополистического капитала Японии, где вплоть до 50-х годов горизонтальное объединение почти не было распространено [20, с. 62]. При этом трестирование в Японии развивалось двумя путями... Тресты образовывались на базе крупнейших компаний, подчинивших себе значительное число менее крупных компаний... Другой путь создания японских трестов слияние крупнейших компаний...

Серьезное воздействие на ускорение этого процесса оказывает научно-технический прогресс: перестройка на базе новейшего оборудования и последних достижений науки требует огромных капиталовложений, что под силу лишь крупнейшим монополиям. Кроме того, японские монополии боятся, что в связи с либерализацией японского импорта и более широким допуском иностранного капитала они окажутся недостаточно конкурентоспособными по сравнению со своими мощными иностранными соперниками на внутреннем рынке [20, с. 6263]. Таким образом, монополизация экономики Японии определялась стремлением японских фирм сформировать свою конкурентоспособность на международном уровне, в том числе через обеспечение условий для осуществления инвестиций.

При этом антимонопольное законодательство не препятствовало процессам монополизации японской экономики. Как указывают В. Власов, М. Лукьянова, А. Мельников и др., несмотря на антитрестовский закон, в последнее время слияния охватывают все более крупные корпорации.

В результате растет мощь самых крупных в Японии монополистических объединений в важнейших отраслях японской промышленности [20, с. 63].
Степень монополизации японской экономики усиливается тем обстоятельством, что наряду с образованием монополий в Японии развито их картелирование. В. Власов, М. Лукьянова, А. Мельников и др. отмечают: Хотя в послевоенной Японии преимущественное развитие получили тресты, не без ведома правительства крупнейшие компании прибегают также к заключению картельных соглашений как к средству установления монопольных цен и регулирования производства... На конец марта 1963 г. в Японии насчитывалось 1002 картеля, охвативших очень большое число отраслей, прежде всего, промышленности, а также и других секторов экономики. Кроме того, в японской экономике существовало примерно 20 тыс. кооперативных союзов мелких и средних предприятий, осуществлявших совместные закупочно-сбытовые операции [20, с. 66].

При этом подавляющая часть внешнеторгового оборота Японии контролируется небольшим числом крупнейших торговых фирм. Чтобы еще больше усилить свои позиции в данной отрасли экономики, монополистические компании прибегают к созданию картелей, включая туда не только крупные, но также мелкие и средние компании, на которые приходится довольно большая часть японского экспорта... Монополистический капитал идет на создание картелей, пытаясь через них сдержать падение цен... [20, с. 67]. Ч. Макмиллан указывает: Полные картели (то есть промышленная кооперация в таких коренных вопросах, как объем производства, установление цен, уровней запасов и сбытовых квот) разрешены законом.

Согласно одному исследованию французского правительства, формирование картелей для решения определенных промышленных проблем, санкционируемое МВТП в соответствии с антимонопольными законами, является мощным инструментом экономической политики. Это один из рычагов регулирования мощностей японских предприятий, который формирует общий фронт в решении промышленных вопросов [15, с. 125].
Японское государство не только не препятствовало монополизации национальной экономики, но и поощряло эти процессы. В. Власов, М. Лукьянова, А. Мельников и др. указывают, что правительство способствует слиянию крупных компаний, помогает им в организации картелей, обеспечивает лучшие условия крупнейшим компаниям... [20, с. 127].

По их свидетельству, в первой половине 70-х гг. японское правительство ставило своей задачей, исходя из мировых стандартов усилить мощь и конкурентоспособность японской промышленности. В этой связи основное значение придается перестройке промышленности, в том числе созданию крупных производственных единиц... [20, с. 148].

Реализация намеченной политики привела к тому, что ряд японских компаний принадлежит к числу наиболее мощных международных корпораций и занимает важные позиции в мировом капиталистическом производстве [20, с. 71].
Таким образом, на стадии послевоенного развития западной экономики процессы глобальной конкуренции способствовали (и вынуждали) к переходу промышленности на стадию высокой концентрации производства. При формировании эффективной экономики и международной конкурентоспособности западноевропейские страны и Япония ориентировались на создание крупномасштабной экономики, способствуя процессам концентрации на своих рынках и поощряя развитие национальных монополий с целью вытеснения зарубежных конкурентов. В результате в последние десятилетия разница в размерах американских, западноевропейских и японских фирм сократилась.

По утверждению А. Шуркалина и Н. Цыпиной, начиная с 80-х годов в странах Западной Европы осуществлялась структурная перестройка крупного капитала. Произошла целая серия слияний и поглощений. Результатом этого явилось укрепление позиций западноевропейских компаний в мировом хозяйстве. Из 500 крупнейших фирм мира США принадлежит 153, Японии 141, Франции 42, Германии 40, Великобритании 32, Швейцарии 16, Италии 16, Голландии 8, Испании 6 [18, с. 70].

В результате такого подхода, по замечанию М. Лойбер-га, ...производство в европейских странах и Японии существенно приблизилось к американскому уровню. Ныне валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения Японии составляет примерно 84 %, Франции 78 %, Германии 76 %, Англии 70 % от американского уровня [14, с. 103].
В настоящее время можно констатировать изменение отношения американского общества к антимонопольной политике. Как отмечают Э. Долан и Д. Линдсей, в течение долгих лет активное проведение в жизнь антимонопольного законодательства пользовалось широкой поддержкой... Однако ныне такой взгляд на антитрестовское законодательство более не является преобладающим. Сегодня многие... весьма скептически настроены по отношению к антитрестовской политике... [8, с. 389].

При этом необходимость реформирования антитрестовского законодательства увязывается с повышением конкурентоспособности американских компаний. Так, по замечанию Э. Гелхорна и В. Ковачича, экономический подъем стран Западной Европы и Японии в 70-х годах сделал их мощными экономическими соперниками правительства США и стал причиной сильного политического давления в целях переоценки национальной политики, в том числе и в сфере антитрестовского законодательства, которое влияло на конкурентоспособность американских фирм [5, с. 33].

Сейчас многие в США озабочены влиянием антимонопольного законодательства на конкурентоспособность американских корпораций по сравнению с иностранными компаниями. Их аргументом является то, что многие иностранные фирмы действуют в государствах, не имеющих аналогичных законов, и это дает им преимущество перед американской промышленностью [22, с. 102103]. Как указывают Э. Долан и Д. Линдсей, американские производители давно обращают внимание Федерального правительства США на то, что американская законодательная практика ставит их в невыгодные и неравноправные условия на мировом рынке... В данной связи выдвигался целый ряд предложений по освобождению американских фирм и деловых предприятий от железного корсета антимонопольных мер, в целях повышения эффективности и усиления конкуренции с их стороны на мировом рынке [8, с. 388]. Д. Грейсон и К. О’Делл утверждают: Система антитрестовского регулирования в США создана для экономики, которой больше не существует.

В мире изменилось само содержание конкуренции... Смягчение антитрестовского законодательства совсем не обязательно снижает накал конкурентной борьбы...

Сейчас "конкуренция" имеет глобальный характер. Этот неоспоримый факт и должно отражать американское антитрестовское законодательство [6, с. 246].
Таким образом, в настоящее время можно констатировать изменение отношения американского общества к антимонопольной политике, при этом необходимость реформирования антитрестовского законодательства увязывается с повышением конкурентоспособности американских компаний.
По итогам анализа и обобщения мировой практики проведения антимонопольной политики в ее связи с ориентирами различных стран на обеспечение высокой конкурентоспособности своей экономики можно сделать следующие выводы. В первые десятилетия после окончания Второй мировой войны американские корпорации в среднем значительно превосходили по размерам своих зарубежных конкурентов; при этом превосходство в размерах обеспечивало крупнейшим фирмам высокие прибыли. В этот период западноевропейские страны и
Япония ориентировались на создание крупномасштабных национальных экономик, способствуя процессам концентрации на своих рынках и поощряя развитие национальных монополий с целью вытеснения зарубежных конкурентов. Помимо того, важнейшей чертой японской экономики является ее поступательное движение на основе кооперации между хозяйствующими субъектами. На этапе послевоенного восстановления экономики и формирования национальной конкурентоспособности активность проведения антимонопольной политики в этих странах была значительно ниже, чем в США. В целом для стран Западной Европы и Японии монополизация национальных экономик стала фактором повышения их конкурентоспособности на мировых рынках.

В результате развития крупномасштабной экономики производство в европейских странах и Японии существенно приблизилось к американскому уровню. Сейчас можно констатировать изменение отношения американского общества к антимонопольной политике, при этом необходимость реформирования антитрестовского законодательства увязывается с повышением конкурентоспособности американских компаний.
Исходя из результатов исторического экскурса и изложенных теоретических положений, мы рассматриваем конкурентоспособность и рыночную власть как взаимосвязанные понятия. Так, например, обладание фирмой значительной рыночной властью определяет и ее высокую конкурентоспособность.

Соответственно, если фирма конкурентоспособна, мы можем говорить о наличии у нее рыночной власти. Как правило, отличительными признаками и той, и другой являются высокие прибыли (долговременные либо текущие), а также обладание значительной долей рынка.

Повышение уровня рыночной власти есть индикатор укрепления конкурентоспособности фирмы.
Вместе с тем необходимо отметить, что взаимосвязи рыночной власти и конкурентоспособности свойственен ряд ограничений. Так, формирование конкурентоспособности совершенно конкурентной фирмы отлично от механизма приобретения рыночной власти.

Наряду с этим, достижение рыночной власти внерыночным путем (например, посредством лоббирования интересов хозяйствующего субъекта в органах государственной власти и приобретение за счет этого монопольного положения) не имеет отношения к формированию высокого уровня конкурентоспособности фирмы.
Так как управление маркетингом (управление спросом) это поддержание выгодных обменов с целевыми покупателями ради достижения таких целей, как получение прибыли, рост объема сбыта, увеличение доли рынка и т. п., то, следовательно, комплекс маркетинга является важной составляющей формирования конкурентоспособности фирмы, и одновременно, ее рыночной власти. Реализуя комплекс маркетинга, фирма формирует свою конкурентоспособность и, тем самым, занимает определенную позицию в системе рыночной власти.

Соответственно, подход к формированию конкурентоспособности фирм с позиций постиндустриальной экономики требует трансформации системы антимонопольного регулирования, поскольку последнее в его нынешнем варианте противоречит стратегии фирм, избравших комплекс маркетинга в качестве инструмента усиления своего рыночного потенциала.



Содержание раздела