Задача взаимного знакомства
В частности, стороны могли бы совместно подготовить и издать серии соответствующих книг, рассчитанных на читателей страны-партнера. Не менее важной могла бы оказаться программа телевизионного обмена между Москвой и Тайбэем.
Перед нами стоит не только задача взаимного знакомства, узнавания, познания друг друга, ведущего к постепенному подлинному взаимопониманию, но и задача создания позитивных стереотипов восприятия друг друга, размывания отрицательных стереотипов и представлений одной стороны о другой стороне, продолжающих существовать в обеих странах как следствие многолетнего идеологического воспитания и создания образа врага в сознании населения.
Российская Федерация стремится сохранять и наследовать все вечное, разумное, доброе из предшествующей истории своей нации. При этом она не может нести ответственность за негативные явления, носящие вредный характер и имевшие место в истории.
У Российской Федерации нет комплекса или чувства вины перед партнерами на мировой арене. В то же время она не исходит и из тезиса об исторической вине партнеров по международным отношениям перед Россией как нацией. Она открыта для разумного и позитивного подхода к решению существующих вопросов.
Она устремлена главным образом в будущее.
Нынешние отношения между Москвой и Тайбэем требуют особой бережности и корректности. В частности, представляется, что нейтральными и приемлемыми в данном случае могут быть именно термины Москва и Тайбэй.
При этом, скажем, термин Москва символизирует собой всю нашу нацию в целом, представляет всю Россию, а не только один ее город. Это важно подчеркнуть для тех жителей нашей страны, которые не всегда разбираются в тонкостях межгосударственных отношений, отношений между нациями.
Предпочтительнее также не употреблять в официальных случаях, когда речь идет об отношениях по линии Москва Тайбэй (в тех случаях, когда это нынешние неправительственные связи между нами), термины, которые воспринимаются обычно как самоназвания или официальные наименования государств (Россия, Российская Федерация, Китай, Китайская Народная Республика, Китайская Республика).
Устанавливающиеся ныне отношения между Москвой и Тайбэем ни в коей мере не являются межпартийными отношениями. Связи между политическими партиями, движениями и организациями обеих сторон имеют свою историю; они сыграли свою роль и остались в прошлом.
В будущем такого рода контакты и связи вероятны и возможны, но они не входят в сферу межгосударственных отношений и в сферу неправительственных отношений по линии Координационных комиссий по экономическому и культурному сотрудничеству. Эти Комиссии и вся эта линия должны служить исключительно цели поддержания связей между нациями при любых условиях и обстоятельствах, вне зависимости от характера отношений между правительствами и тем более политическими партиями.
Более того, представляется, что в будущем, если будут когда-то установлены дипломатические отношения, целесообразно подумать о сохранении в каком-либо виде именно такого неправительственного по форме канала двусторонних отношений, который при любых обстоятельствах мог бы обеспечить сохранение линии связи между нациями вне зависимости от состояния официальных межправительственных связей. Этот канал может быть использован для координации связей в области экономики и культуры самостоятельно от правительства или по форме самостоятельно от правительства.
Сама жизнь предоставила обеим нашим нациям хорошую возможность создать запасной канал связи между нациями. Может быть, он даже станет постоянным, а не временным.
Во всяком случае, вряд ли следует считать, что эта форма связей будет действовать только в условиях, когда дипломатические отношения не установлены. Она появляется до их установления и может служить на некоторое время субститутом этих отношений в своеобразной форме. В дальнейшем, после установления дипломатических отношений, она может продолжаться, выполняя функции связующего звена между неправительственными структурами обеих стран.
В будущем, если паче чаяния отношения даже вновь ухудшатся, чего произойти не должно, но что может случиться даже независимо, скажем, от желания Москвы, да и Тайбэя, этот канал может быть сохранен и при гипотетическом новом разрыве дипломатических отношений. Одним словом, жизнь подарила обеим нашим нациям новую творческую возможность создать канал постоянного общения между нациями, существующий вне зависимости от наличия или отсутствия дипотношений между двумя нашими нынешними государствами, а потому хотелось бы, чтобы нации воспользовались этой возможностью во всей ее полноте.
При этом можно было бы перенимать опыт партнера. В частности, известно, что правительство Китайской Республики создало Совет по развитию внешней торговли Китая, представительство которого зарегистрировано в Российской Федерации под названием Центра международной торговли Тайбэя. В Тайбэе полагают, что этот Совет имеет статус неправительственной и некоммерческой организации, отвечающей за развитие связей с теми странами, у которых нет дипломатических отношений с Китайской Республикой на Тайване.
Важно, что в данном случае с точки зрения Тайбэя понятие торговли включает в себя все: от коммерции и финансов до политики и культуры. Такой подход к этому вопросу может быть учтен при организации наших соответствующих структур, в частности, на Тайване.
Взаимное уважение наших цивилизаций и культур сулит хорошие перспективы создания необходимой атмосферы для развития дружественных отношений, налаживания эффективного взаимоприемлемого сотрудничества. На этой основе можно будет строить наши двусторонние отношения, хотя не все в них будет легко и просто.
В нашей истории много оснований для того, чтобы создавать позитивные стереотипы восприятия партнера. В то же время необходимо учитывать, что самой жизнью, стечением обстоятельств к настоящему времени уже сформированы отнюдь не позитивные стереотипы.
Стартовая позиция сложна. Она требует напряженной работы во имя общих, совпадающих интересов обеих наций.
Вполне очевидно, что требуется усиленная работа для того, чтобы, исходя из чувств взаимного расположения, лучше познакомиться друг с другом, глубже понять друг друга. И здесь можно предвидеть удивительные позитивные результаты. Ведь, вообще говоря, речь идет о встрече двух современных (во многом различных, но во многом и сходных) демократий.
По сути дела, у нас нет существенных идейных и политических противоречий с нашими партнерами на Тайване. Одно это уже составляет прекрасную основу для развития двусторонних отношений.
Нашего партнера придется воспринимать таким, каким он является в реальной действительности. Надо принимать во внимание, что тайваньцы быстро становятся сегодня напористыми, а иной раз и просто заносчивыми. Конечно, речь не идет о военной агрессивности, хотя остров способен не дать себя в обиду и весьма резко реагирует на военную помощь иностранцев Китайской Народной Республике. Речь о другом о том, что нынешние поколения тайваньцев привыкли жить в мире суровой конкуренции.
Они быстро забывают о том, что когда-то их страна была отсталой или относительно отсталой. Они видят и воспринимают свой остров как часть современного развитого мира.
Другого острова они просто не помнят или не знают, либо не желают помнить и знать. Остров Тайвань не допускает и не будет допускать панибратства, которым иной раз грешили и грешат представители нашей нации в прошлом и в настоящем в отношениях с людьми нации чжунхуа.
Сегодня Тайвань не допускает выхода за рамки холодно-офици-альных, сдержанных отношений. Сказываются и исторические традиции, и воспитание людей со школьных лет на острове в духе ненависти к Советскому Союзу и в духе отношения к России как к врагу нации чжунхуа.
Именно в таком духе воспитывались многие поколения людей на Тайване. Такова подкладка многих современных стереотипов восприятия нашей страны, ее истории, ее политики и ее людей.
На многих островитян продолжает оказывать отрицательное воздействие и то, что СССР в свое время прервал дипломатические отношения с Китайской Республикой и связал свою судьбу с той частью нации чжунхуа, которая пошла, как в этом убеждено большинство жителей Тайваня, по неправильному, гибельному пути. Сюда добавляется и традиционное отношение многих представителей китайской нации к России как к стране, которая только с точки зрения военной силы, да и то лишь в прошлом, временно, пользовалась неким преимуществом перед Китаем, а по уровню цивилизации, культуры всегда была и остается ниже нации чжунхуа в целом и ее элиты в особенности.
Островитяне и их государственные учреждения проявляют и будут проявлять в различных скрытых и открытых формах недовольство тем, что Российская Федерация и сейчас не идет на установление дипломатических отношений с Китайской Республикой на Тайване. Здесь важно иметь в виду следующее: островитяне ощущают себя сегодня будущим всей китайской нации, ее сливками, ее авангардом.
Они полагают, что нельзя исключать и такого поворота событий, когда исторический опыт модернизации острова будет в определенной степени воспринят и в континентальном Китае.
В этой ситуации нам, очевидно, необходимо обращать особое внимание на то, чтобы держаться в отношениях с Тайванем достойно. Всегда осознавать свою принадлежность к великой российской нации, не подлаживаться и не подстраиваться к партнеру, сохраняя и развивая с ним добрососедские отношения, подчеркивая взаимную пользу обмена между собой двух великих культур и цивилизаций, культур и цивилизаций России и Китая.
Но в подходе Тайбэя к развитию связей с нашей страной всегда будет присутствовать элемент большой политики, ему будут присущи и стратегия и тактика.
Еще раз подчеркнем в связи с этим, что развитие экономических и торговых связей, а также контактов в области культуры видят на острове как путь к установлению дипломатических отношений. При таких обстоятельствах нам следовало бы, очевидно, делать наши двусторонние связи залогом и основой будущих плодотворных отношений в одно и то же время и между двумя нациями, Россией и Китаем, и между Москвой и Тайбэем.
Здесь также необходима совместная работа ученых, дипломатов, политиков, интеллигенции, предпринимателей для того, чтобы обе нации лучше узнали и поняли друг друга, пришли к осознанию необходимости снятия надуманных вопросов, решить которые невозможно. Чтобы было найдено такое взаимопонимание, на котором можно было бы строить стабильные мирные добрососедские отношения между двумя нациями и их государствами.
В практическим плане при развитии отношений с нашим партнером не нужна излишняя торопливость и поспешность. Предпочтительнее продвигаться вперед пусть медленно, но уверенно, опираясь на твердую почву; в то же время крайне важно, чтобы достигнутые договоренности выполнялись точно и в срок.
Весьма перспективным представляется установление прямого пассажирского и грузового воздушного сообщения между Москвой и Тайбэем; эту авиалинию могли бы эксплуатировать неправительственные компании обеих стран, соответственно. Важным представляется решение вопроса о морских перевозках между портами партнеров.
Непременную часть развития отношений должна составить программа обменов неофициальными и частными визитами известных в политической и общественной жизни фигур; вполне возможен и обмен парламентскими делегациями.
Комиссии могли бы выступать с односторонними заявлениями, а также с согласованными документами, позволяющими продвигаться вперед в различных областях: в экономическом сотрудничестве, в сфере внешней торговли, в научно-техническом сотрудничестве, а также в области науки и образования. Заслуживает особого внимания и разработки вопрос о создании юридической основы двусторонних отношений по линии комиссий.
Непременной частью этой работы может стать организация регулярных контактов в сфере культуры, ознакомления друг друга с национальным искусством, традициями и т.д.
В дело развития двусторонних отношений могут внести большой и ценный вклад российские специалисты по Китаю. Здесь особенно важно сочетание опыта китаеведов и юристов-международников.
Дипломаты, которые будут в качестве частных лиц работать в Тайбэе, должны быть китаеведами по образованию и по опыту работы. Желательно, чтобы руководители нашей страны и наши дипломаты советовались по вопросам политики в отношении нации чжунхуа с российскими китаеведами; к сожалению, до сих пор тут еще мало что сделано.
Одна из важных особенностей ныне складывающейся ситуации состоит в том, что так или иначе, но нам необходимо принимать во внимание внешнюю политику Китайской Республики, видя в ней и внешнюю политику важного для нас самостоятельного государства, обладающего существенными политическими, экономическими и военными позициями в Азии, во всяком случае. Это внешняя политика государства, представляющего собой одну из частей китайской нации.
Отсюда вытекает необходимость при разработке и осуществлении внешней политики России учитывать и внешнюю политику Китайской Народной Республики и внешнюю политику Китайской Республики. Целесообразно сопоставлять эти две внешние политики, анализировать их содержание, видеть общее в позициях Пекина и Тайбэя, видеть и учитывать разницу между ними.
В конце XX в. Тайбэй активизировал свою политику по ряду важных и для нас направлений своей внешней политики. В частности, на Тайване обсуждался вопрос о позиции Китайской Республики в отношении вопроса о Монголии.
Кажется, пришли к выводу о том, что на деле Тайбэй должен считаться с Монголией как самостоятельным государством, хотя у него и могут быть некоторые оговорки, если рассуждать об историкодипломатическом аспекте этой проблемы.
Можно вспомнить и о том, что Китайская Республика в 1946 г. заявила о признании Монголии (тогда МНР) как независимого государства и нации, в соответствии с условиями договора, заключенного в 1945 г. между СССР и Китайской Республикой. Но в 1953 г. Законодательный юань (парламент) Китайской Республики единогласно денонсировал этот договор, и вопрос о признании Монголии стал для Тайваня юридически сомнительным.
Много позже, 16 ноября 1996 г., председатель комиссии по монгольским и тибетским делам, существующей на уровне кабинета министров, Ли Хоугао заявил на пресс-конференции, что Монголия фактически является независимым государством, которое в настоящее время признано 118 государствами.
Он добавил, что в связи с тем, что Монголия провозгласила свою независимость до введения в действие Конституции Китайской Республики (Монголия провозгласила независимость в 1921 г., а упомянутая Конституция Китайской Республики была принята в 1946 г. Ю.Г.), Монголия не должна рассматриваться как часть изначально китайской территории. Поэтому нет и необходимости принимать предложенную некоторыми депутатами тайваньского парламента в июле 1996 г. поправку к Конституции Китайской Республики, согласно которой предполагалось откорректировать карту государства.
Вопрос в парламенте был поднят в связи с намерением правительства Китайской Республики признать Монголию.
В то же время министерство внутренних дел Китайской Республики, которое издает карты, не считает правильным в настоящее время исключать Монголию из территории Китайской Республики. В 1995 г. объем внешней торговли Тайваня с Монголией составил более 400 тыс. долларов США, а за первые три квартала 1996 г. около 170 тыс. долларов [254].
Весной 1997 г. в Тайбэе впервые побывал религиозный руководитель тибетцев далай-лама. Судя по сообщениям печати, была достигнута договоренность о создании духовной миссии тибетцев-буддистов на Тайване.
Официальный Тайбэй при этом подтвердил, что он выступает за автономию Тибета в составе Китая, с чем, кажется, согласен и далай-лама.
Оба этих вопроса прямо не затрагивают отношения нашей страны с Тайбэем или Пекином, однако следить за развитием ситуации необходимо, ибо все это касается поддержания мира и спокойствия в регионе.
Китайская Республика уделяет немало внимания развитию своих связей с государствами, которые ныне существуют на территории бывшего СССР. В частности, в августе 1996 г. вице-президент и одновременно глава правительства Китайской Республики Лянь Чжань побывал на Украине с частным четырехдневным визитом.
Лянь Чжань был гостем ректора Киевского университета. Должный уровень приема обеспечивался при этом под руководством заведующего общим отделом администрации президента Украины.
В ходе этого визита Лянь Чжань побывал в Крыму, где осмотрел, в частности, Большой Ливадийский дворец, место проведения Ялтинской конференции трех великих держав в 1945 г. Супруга Лянь Чжаня Лянь-Фан Юй, которая сопровождала его в этой поездке, в своих путевых заметках, опубликованных в тайбэйской печати, в частности, подчеркивала: Увиденное заставило нас вспомнить многое, связанное с решениями Ялтинской конференции, как здесь были принесены в жертву интересы нашего государства, как была решена судьба Внешней Монголии, как мы лишились трех северовосточных провинций и как китайская компартия, используя оружие, переданное ей Сталиным, расширила масштаб своей мятежной деятельности, что привело впоследствии к захвату ею контроля над материковой частью Китая. Осматривая места, которые занимала большая тройка, мы их (три кресла членов большой тройки. Ю.Г.) трогали, садились на них, не переставая помнить о великой трагедии, постигшей нашу страну и продолжающейся уже несколько десятилетий.
И вдруг особым смыслом наполнилась бледная желтизна цветов и печальная зелень листвы в дворцовом парке. А Черное море бесконечно и неторопливо катит свои волны, храня печали древности и наших дней [255].
В время очередной, четвертой по счету, встречи, на сей раз в Москве, Президента РФ Б.Н.Ельцина и председателя КНР Цзян Цзэминя 23 апреля 1997 г. в Институте востоковедения РАН открылась научная конференция по проблемам объединения Китая. В ходе дискуссии один из тайбэйских ученых, отвечая на вопрос о том, как относятся на Тайване к подписанным Москвой и Пекином соглашениям относительно границы между двумя государствами, сказал, что, во-первых, по его мнению, Пекин считает не действующими, не имеющими силы договоры, которыми определялась в прошлом граница между Россией и Китаем, и, во-вторых, Пекин лишен возможности вести переговоры с российской стороной по этим вопросам, так как у него отсутствует сама документальная юридическая основа для проведения таких переговоров, ибо соответствующие архивные документы были в свое время вывезены на Тайвань; Пекин просил Тайбэй предоставить ему эти документы, но не получил положительного ответа.
Из этих высказываний можно, пожалуй, сделать вывод о том, что практически позиции Пекина и Тайбэя по многим важным вопросам сходны или одинаковы, прежде всего по вопросу о границе и территориях; и в Пекине и в Тайбэе считают, что эти вопросы все еще ждут своего окончательного решения. Это тоже побуждает нас подчеркивать значение необходимости изучения внешней политики и Китайской Народной Республики, и Китайской Республики, причем не только каждой из них в отдельности, но и в их совокупности.
Возвращаясь к вопросу об отношениях Москвы и Тайбэя на пороге XXI в., стоит еще раз подчеркнуть, что мы являемся свидетелями и участниками начинающегося диалога и общения наших наций. Эти отношения нуждаются в том, чтобы их участники проявляли мудрость, осмотрительность, настойчивость и терпение, но дело стоит того.
Перспективы и эффективность начинающегося сотрудничества Москвы и Тайбэя, россиян и той части китайской нации, что живет на острове Тайвань, трудно переоценить, и дело тут даже не только в материальных выгодах для обеих сторон, хотя и это имеет немаловажное значение, а в закладывании фундамента надежных добрососедских отношений между нашими нациями на этом их важном участке.
Развитие отношений с Тайванем и национальные интересы России
Тайвань далеко не последняя фигура в игре на мировой стратегической площадке. Значение Тайваня будет только возрастать и ни в коем случае не уменьшаться.
Тайвань занимал на рубеже XXI в. одно из первых мест в мире по валютным запасам; это один из главных мировых инвесторов, экспортеров и импортеров. Тайвань один из важнейших и неотъемлемых элементов мировой финансовой, экономической, телекоммуникационной структуры.
Бесспорно, этот остров один из главных центров сосредоточения экономического могущества.
Тайвань один из важнейших перекрестков мировых стратегических интересов. Он неразрывно связан с США, Японией и другими странами.
Тайвань важнейшая основа экономических успехов континентального Китая. Через тысячи своих фирм Тайвань вложил в экономику КНР миллиарды долларов. Экономические связи с Тайванем настолько важны для Пекина, что это уже стало залогом возрастающей самостоятельности и независимости острова.
В том числе в сфере внешней и внешнеэкономической политики.
Тайвань мощное, современное демократическое государство. Сегодня на Тайване убеждены, что развитие связей и сотрудничества с Россией соответствует его национальным интересам.
В этом на Тайване видят еще один залог укрепления своего положения в мире.
В конце 1990-х гг. потенциал экономических связей между Москвой и Тайбэем использовался крайне недостаточно, что не отвечало национальным интересам России. Например, в 1996 г. объем товарооборота (только прямых связей) лишь чуть превысил один миллиард долларов, что составило 0,5% общего торгового оборота Тайваня.
При этом экспорт тайваньских товаров в нашу страну в стоимостном выражении составил всего лишь 100 с небольшим миллионов долларов (положительное сальдо в нашу пользу приближалось к девятистам миллионам долларов, что ни в коей мере не смущало тайваньскую сторону), т.е. одну тысячную часть мирового экспорта Китайской Республики на Тайване.
Тайваньская сторона предложила Российской Федерации подписать соглашения об исключении двойного налогообложения, о гарантиях инвестиций и временное торговое соглашение.
В 1996 г. лишь около двух десятков тайваньских компаний вложили свои капиталы в РФ на общую сумму в 3 миллиона долларов. В то же время важно подчеркнуть, что Китайская Республика на Тайване экспортер капитала.
Она занимает по этому показателю седьмое место в мире; ежегодные инвестиции составляют 80 млрд долларов. Тайвань обошел в сфере инвестиций в Юго-Восточной Азии США и Японию. Он занимает по этому показателю во Вьетнаме первое место, а в Индонезии третье место вслед за Японией и Южной Кореей.
Одним словом, существуют большие перспективы капиталовложений из Китайской Республики на Тайване в экономику нашей страны при известных обстоятельствах.
Национальным интересам России отвечает всемерное и максимально возможное укрепление, развитие, углубление и расширение связей с Тайванем, прежде всего в сфере экономики, финансов, высоких технологий, обмена опытом управления предприятиями, а также имея в виду инвестиционные возможности острова. Тайвань вовсе не заинтересован в выкачивании из нашей страны сырья, хотя он готов покупать многое из того, что желает продать Россия. Взаимодополняемость РФ и Тайваня зиждется на высоких технологиях и обширном рынке со стороны России и на вложении капиталов и передаче управленческого опыта в сфере экономики со стороны Тайваня.
Тайвань предлагает наладить связи с Российской академией наук, а также в сфере высшего образования, научно-технические связи и т.д.
Что касается снижения импорта на Тайвань из РФ в 1996 г., а его объем уменьшился за год на одну треть, т.е. на 600 млн долларов, то тайваньская сторона объясняла это ситуацией на острове, когда выяснилось, что многое было импортировано ранее. Кроме того, негативное воздействие оказали военные учения КНР в районе Тайваньского пролива в марте 1996 г. В нормальной обстановке имелись основания надеяться на восстановление и рост объема внешнеторгового оборота в последующие годы.
Тайбэй выступал за открытие прямого авиасообщения, что напрямую связало бы наши страны, вдовое сократив время в пути между столицами РФ и Китайской Республики на Тайване. Тайваньская сторона с оптимизмом смотрела на перспективы торговоэкономического сотрудничества.
