Картина отношений между тремя столицами
Одним словом, политическая картина отношений между тремя столицами изменилась. Наибольшей активности возникшая ситуация требовала от Москвы. В связи с этим и возникла необходимость внести коррективы в подготовку встречи Б.Н.Ельцина и Цзян Цзэминя в ноябре 1997 г. Если ранее полагали, что это могла быть встреча стабильных политических партнеров, направленная, главным образом, на решение экономических вопросов, то теперь и политические отношения потребовали нового осмысления и развития. Иными, нежели это представлялось весной и даже летом 1997 г., выглядели перед ноябрьской встречей лидеров РФ и КНР и их экономические отношения.
В середине 1997 г. в КНР побывал Председатель правительства РФ В.С.Черно-мырдин в сопровождении своего первого заместителя Б.Е.Немцова, ответственного за развитие экономических связей с КНР. В ходе этого визита усилиями руководителей обеих стран создалось впечатление, что Россия получит от КНР заказ на производство оборудования для строительства на реке Янцзы в районе Санься крупнейшей гидроэлектростанции.
Речь могла идти о сотнях миллионов долларов. Глава правительства КНР Ли Пэн даже предоставил Б.Е.Немцову и специально прилетевшему из Москвы для этой цели крупному предпринимателю, а в то время и заместителю секретаря Совета Безопасности РФ Б.А.Бере-зовскому свой личный самолет для полета в район упомянутого строительства.
Иначе говоря, Пекин предпринял усилия, чтобы в то время создать и укрепить у руководителей российского правительства уверенность в том, что и сам характер российско-китайских отношений доверительные отношения стратегического партнерства, скрепленные дружбой, добрососедством, и намерения лидеров КНР не оставляют сомнений в том, что именно Россия получит крупный заказ на строительство оборудования для гидроэлектростанции в Трех ущельях.
Тем не менее буквально через несколько недель после этих маневров выяснилось, что Россия этого заказа не получит. Таким образом, предстоявшая тогда вторая за год встреча высших руководителей наших двух государств лишилась существенной части своей экономической основы.
Стало вполне очевидно, что для руководителей КНР главное, во всяком случае на данном этапе, это развитие всесторонних, в том числе и в первую очередь, экономических отношений с США, Японией, странами Западной Европы, не говоря уже о китайской диаспоре.
Вероятно, именно по этой причине в Пекине циркулировали слухи о том, что в 1998 г. предполагалось выдвинуть на посты главы правительства КНР и министра иностранных дел КНР деятелей, которые по опыту своей предыдущей работы были связаны главным образом с Америкой, а не с Россией. В этой ситуации обе столицы, Москва и Пекин, руководствуясь своими соображениями, предпринимали усилия для сохранения хотя бы видимости баланса сил.
Обеим сторонам, исходя даже из политических соображений, была необходима встреча лидеров наших двух стран, особенно после визита Председателя КНР в США.
Однако российско-китайский осенний саммит 1997 года помимо демонстрации сохранения обеими сторонами желания поддерживать сложившиеся отношения нужно было наполнить неким содержанием.
Вполне естественно, что было решено сделать упор, прежде всего, на окончании демаркации восточной части российско-китайской границы.
Действительно, событие это само по себе является важным. Придать ему звучание и подчеркнуть его значимость было, конечно, необходимо. Ведь речь шла о том, что два высших руководителя наших государств, РФ и КНР, лично подтвердили свое согласие с тем, чтобы подавляющее большинство пограничных столбов на нашей границе стояло именно там, где они должны стоять в соответствии с нынешней договоренностью.
Это в определенной степени может успокоить наше население и произвести выгодное для России впечатление в мире.
Вместе с тем нельзя не высказать по этому поводу некоторых дополнительных соображений, даже повторяя в определенной степени отмеченное ранее.
Дело в том, что между нашими странами продолжает в известном смысле существовать сложная проблема, связанная с вопросом о границах и территориях. Сказать, что стороны по-разному оценивают и характеризуют существующую в настоящее время единственную юридическую основу для установления границы между двумя государствами русско-китайские договоры и другие документы договорного характера о границе, подписанные до начала XX века.
В России исходят из того, что нынешняя граница определена этими документами, они и составляют ее юридическую основу. Старые договоры рассматриваются как юридические акты, в равной степени признанные обеими сторонами и обязательные для обеих сторон. В КНР все эти договоры, за исключением Нерчинского договора (XVII века), который был подписан в условиях военного давления на нашу сторону и удовлетворял территориальные притязания партнера, но затем был заменен последующими договорами, считают несправедливыми и неравноправными.
При этом предлагают решать вопросы, вытекающие из содержания несправедливых и неравноправных договоров не только в соответствии с нормами международного права, но и на основе справедливости и рациональности (или разума).
Иначе говоря, речь идет о том, чтобы Россия либо признала, что договоры о границе являются справедливыми и неравноправными, либо чтобы в будущем новом договоре о границе между Россией и Китаем было зафиксировано, что он составлен на основе прежних договоров, которые обе стороны признают несправедливыми и неравноправными. Китайская сторона настаивает во всяком случае на том, чтобы современные договорные акты содержали тезис о согласии обеих сторон справедливо и рационально решать оставшиеся от истории нерешенные вопросы.
Все это предполагает постановку нашей страны в положение вечного территориального должника Китая. Получается, что если даже Китай снисходительно согласится на некую границу или даже на демаркацию некой линии прохождения границы, то в умах современных и будущих поколений китайцев все равно будет оставаться мысль о том, что исторически нынешняя граница или ныне демаркированная линия прохождения границы основана на неравноправных договорах, а потому является несправедливой и что в будущем, при подходящих условиях, Китай всегда вправе вновь поставить вопрос о восстановлении справедливости о выполнении воли китайского народа, которая по своей значимости выше неравноправных и несправедливых, навязанных Китаю договоров, и о возвращении Китаю незаконно и несправедливо отторгнутых у него земель. Именно это означает тезис Пекина о справедливом и рациональном решении оставшихся от истории вопросов о границе между Россией и Китаем.
Фактически современная постановка в КНР вопроса о характере действующих договоров о границе между Россией и Китаем направлена на то, чтобы надолго сохранить тезис о территориальном долге нашей страны Китаю.
Россия не может спокойно жить при такой постановке вопроса. Тем более невозможно ни взаимное понимание между нашими странами и народами, ни взаимное доверие между ними в этих условиях.
Единственный путь к тому, чтобы между нашими народами и странами возникло прочное взаимное доверие и взаимное понимание, состоит в том, чтобы обе стороны согласились подписать вместо ныне существующих договоров о границе новый договор о границе, в котором было бы сказано, что только этот договор является единственной, признанной обеими сторонами, юридической основой для границы между ними, что он целиком и полностью заменяет все прежние договоры о границе, которые больше не действуют, что новый договор о границе обе стороны рассматривают в качестве справедливого и равноправного и что обе стороны навечно устанавливают между собой границу, не имеют друг к другу никаких территориальных претензий и дают слово никогда не предъявлять друг к другу территориальных претензий, полагая, что именно новый договор о границе и является единственным юридическим документом, составляющим основу для установления российско-китайской границы на всем ее протяжении и на все времена.
Тезис о неравноправных и несправедливых договорах о границе между Россией и Китаем неприемлем для нашего народа. До той поры, пока не будет подписан новый договор о границе взамен нынешних договоров, а речь, повторим, идет о новом договоре, который был бы всеобъемлющим, т.е. снимающим все вопросы о несправедливости или неравноправности юридической основы для установления границы между двумя странами, до тех пор не будет и прочной, а главное, юридической основы для взаимного понимания и взаимного доверия сторон друг другу.
Таковы позиции сторон и их принципиальные разногласия по вопросу о юридической основе пограничного размежевания между нашими двумя странами.
Вместе с тем необходимо принимать во внимание не только эти принципиальные позиции, но и реалии самой международной жизни, которая требует от обеих сторон, учитывая жизненно важные национальные интересы каждого из двух наших народов, поддерживать мир в двусторонних отношениях. Это, в свою очередь, предполагает поиски путей если не разрешения всех существующих вопросов, то, по крайней мере, отделения принципиальных позиций от практического решения соответ-ствующих вопросов.
В нашей стране всегда были готовы отложить в сторону вопрос о принципиальных разногласиях по этим проблемам и искать пути решения конкретных вопросов. В КНР также время от времени происходила борьба между теми, кто выпячивал принципиальные расхождения, и теми, кто хотел бы, пусть временно, не говорить о них, сосредоточивая внимание на решении конкретных вопросов.
Еще в 1964 г. возникла возможность отделить проблему территорий и границы от вопроса о согласовании линии прохождения границы и утверждения ее в реальной жизни, на местности. Тогда Н.С.Хрущев и Лю Шаоци взяли было курс на то, чтобы решить этот вопрос в двусторонних отношениях.
К сожалению, Мао Цзэдун не допустил этого. Его заявление о еще не предъявленном Китаем счете Советскому Союзу за отторгнутые территории площадью в полтора миллиона квадратных километров имело своим следствием то, что договоренность о прохождении линии границы пришлось отложить почти на три десятилетия.
Нынешние китайские руководители, прежде всего Цзян Цзэминь, как бы вернулись на прежние позиции, т. е. согласились разделить вопрос о проблеме границ и территорий и вопрос о согласии с вполне определенной и демаркированной линией прохождения границы. Именно благодаря этому обеим сторонам и удалось вернуться к принципиальной договоренности 1964 года и выработать соглашения о прохождении линии границы в ее восточной и ее западной частях.
Принимая все это во внимание, необходимо подчеркнуть, что в реальной политике возможным оказывается лишь то, что приемлемо для партнеров на практике в тот или иной период времени. Очевидно, что в настоящее время приходится довольствоваться тем, на что согласилась китайская сторона, а именно договоренностью об определении прохождения линии границы на картах и на местности, о ее демаркации, об установке пограничных столбов на всей более чем четырехтысячекилометровой границе, за исключением двух участков общей протяженностью около шестидесяти километров.
Очевидно, что это и есть тот максимум, который сегодня возможен в отношениях между РФ и КНР. То, что демаркация проведена и что первые лица обеих стран поставили свои подписи под документом о демаркации границы, должно считать положительным явлением.
Однако это не означает, что нынешние соглашения о границе, точнее, об уточнении и определении линии ее прохождения на согласованных участках восточной части и на ее западной части, подписанные соответственно 16 мая 1991 г. и 3 сентября 1994 г., снимают все вопросы о границе и о территориях, а также и вопрос о практическом прохождении линии границы на всем ее протяжении.
Два упомянутых соглашения представляют собой необходимые обеим сторонам документы, которые могут носить не постоянный, а лишь временный характер. Полное решение вопроса о территориальном размежевании, о территориях, о границе возможно только с подписанием нового договора о границе, составной частью основы которого могут служить, наряду с существующими договорами о границе, и упомянутые соглашения о линии прохождения границы.
Только с подписанием договора можно будет считать, что между партнерами больше нет принципиальных разногласий по вопросу о границе; пока же принципиальные разногласия остаются, хотя и не выпячиваются; нынешнее решение вопроса о прохождении линии границы, повторим, представляется важным, необходимым, его следует приветствовать но оно выступает в качестве временного решения основного вопроса.
Вопросы такого характера существуют до той поры, пока хотя бы один из партнеров полагает, что принципиальные разногласия имеются. В Китае считают, что это именно так.
Россия заинтересована в том, чтобы рано или поздно, но вопрос о территориальном размежевании между нашими странами, о границе между ними был решен целиком и полностью с международно-правовой, с юридической точки зрения, причем решен таким образом, чтобы с этим были согласны и в нашей стране и в Китае.
Если же говорить о двух нынешних соглашениях, то и в том и в другом из них речь идет об уточнении и определении линии прохождения нашей границы на согласованных участках ее восточной части и на ее западной части. При этом подчеркивается, что договаривающиеся стороны, в частности, согласились справедливо и рационально разрешить оставшиеся от истории вопросы о границе между нашими двумя странами. Вполне очевидно, что такая постановка вопроса предполагает, что сторонам предстоит решить еще не решенные вопросы на принципах справедливости и рациональности, т.е. с учетом позиции китайской стороны. В соответствии с этой позицией еще может быть предъявлен счет по известному территориальному реестру, включая остров Сахалин и всю прилегающую к нему часть нашего Дальнего Востока.
Не говоря уже о том, что России теперь формально не касается, т.е. о землях вплоть до озера Балхаш (а это территория Казахстана) и о значительной части Памира (это территория Таджикистана).
В соглашениях и в пограничной линии, которая ими предусмотрена, есть два пропуска. Стороны не смогли пока решить вопрос о прохождении линии границы в районе острова Большой на реке Аргунь и в районе островов Большого Уссурийского и Тарабарова у города Хабаровска. Это не простые вопросы.
Каждая из сторон считает эти острова своей территорией, и пока компромисс здесь не найден.
В конце 1997 г., буквально за десять дней до приезда в Пекин Президента РФ Б.Н.Ельцина, приходилось слышать от китайских ученых специалистов по этому вопросу мнение о том, что при демаркации линии границы в Приморском крае в 1997 г. Россия, дескать, как и раньше, в истории, действовала по принципу: что мое, то мое, а что твое, то тоже мое. Россия, дескать, сегодня тоже только берет, ничего не отдавая.
Предлагалось также обменять остров Большой на реке Аргунь на несколько тысяч квадратных километров китайской территории; имелись в виду 64 деревни, которые, как подчеркивали китайские специалисты, представляют собой, в соответствии с положениями соответствующего русско-китайского договора о границе, землю, которая ныне представляет собой некий остров или анклав на нашей территории, но принадлежит Китаю на вечные времена. Вероятно, эти высказывания отражали расхождения сторон и в процессе переговоров, которые велись уже в 1997 г.
Работники МИД РФ, выступая на семинаре, проводившемся в Москве фондом Карнеги и давая оценку пятой российско-китайской встречи на высшем уровне, подчеркивали, что стержневой темой пекинского саммита стала демаркация границы двух стран. На предыдущей встрече в Москве в апреле высшими руководителями России и Китая была поставлена задача до конца года найти развязки по всем вопросам демаркации и на этой основе завершить обозначение границы на местности на восточном участке протяженностью 4200 километров (от Кореи до Монголии), чтобы тем самым снять с политической повестки дня российско-китайского диалога тему пограничного урегулирования (на западном участке протяженностью 55 километров от Монголии до Казахстана между Россией и Китаем никогда никаких проблем не возникало, демаркационные работы там планируется осуществить в течение следующего лета).
Таким образом, очевидно, что Москва продолжала саму себя уговаривать, будто существует только одна, ее собственная, постановка этого вопроса, продолжала исходить из своих односторонних пожеланий, подменяя воображаемым действительную картину, не желая замечать подлинную позицию партнера или выбирая из этой позиции лишь то, что Москва принимала за снятие с повестки дня российско-китайского диалога темы пограничного урегулирования.
Москва трактовала этот вопрос как пограничное урегулирование. На самом же деле стороны соглашались решать конкретные вопросы, оставаясь на своих принципиальных позициях тогда, когда речь шла о юридической основе границы, да и вообще о проблеме границ и территорий. Важно, однако, и это следует повторить, что Москва и Пекин взяли в это время курс на то, чтобы получить возможность не говорить об этих проблемах, ограничившись разрешением вопроса о демаркации границы.
Это действительно позволяло, по крайней мере временно и при доброй воле обеих сторон, особенно китайской стороны, снять с политической повестки дня острые вопросы границ и территорий.
Сотрудники МИД РФ подчеркивали далее следующее:
Новая встреча Б.Н.Ельцина и Цзян Цзэминя должна была ответить, сумеют ли Москва и Пекин найти такие решения, которые позволили бы окончательно избавить их взаимоотношения от потенциальных пограничных трений (в ходе апрельской встречи в Москве лидеры двух стран вместе с президентами Казахстана, Киргизии и Таджикистана уже подвели черту под эпохой советско-китайского военного противостояния, договорившись о создании вдоль общей границы полосы доверия и военной транспарентности шириной в 200 километров), или же проблемы демаркации будут и дальше омрачать атмосферу на границе.
Протяженность российско-китайской границы составляет 4259 километров, в том числе сухопутной 705 километров, речной 3484 километра, озерной 70 километров. Прохождение линии границы определено двумя соглашениями: о восточной части (от 16 мая 1991 г.) и о западной части (от 3 сентября 1994 г.). По двум речным участкам в районе островов Большой Уссурийский и Тарабаров у Хабаровска (протяженность 30 км, площадь 350 кв. км) и острова Большой на реке Аргунь (протяженность 28 км, площадь 58 кв. км) соглашением от 16 мая 1991 г. закреплено, что обе стороны продолжат по ним переговоры.
Они не подлежат демаркации. Юрисдикция за ними остается за Россией. Демаркация восточной части границы российско-китайской границы началась в 1992 г.
Напряженный поиск развязок велся в течение всех шести месяцев, разделивших московскую и пекинскую встречи на высшем уровне. Ключевым стал вопрос о сухопутной границе на двух участках на левом берегу реки Туманная (Хасанский район Приморского края), примерно в 30 км вверх по течению от места впадения реки в Японское море.
При обозначении границы на местности удалось найти оптимальный вариант, который в полной мере учитывал особенности рельефа (здесь в основном болотистая местность), обеспечивал удобство охраны границы, гарантировал сохранность экологической обстановки (в этом районе находится водозабор озера Хасан).
Успешно согласована линия границы на пограничных реках, найдены взаимоприемлемые решения и о прохождении границы по водной поверхности озера Ханка. Стороны впервые в двустороннем порядке распределили острова на Амуре и Уссури (старыми договорами они не распределялись).
Стремясь сохранить за приграничным населением возможность продолжения традиционной хозяйственной деятельности, Россия и Китай достигли договоренности о ее возможных рамках на переходящих друг к другу островах и акваториях рек (соглашение об этом подписано в Пекине).
Накануне приезда в Пекин российского президента на всех 4200 км были поставлены пограничные столбы (свыше тысячи), на реках створные знаки, на озере Ханка буи.
Таким образом, впервые в истории отношений двух стран демаркируемая российско-китайская граница на ее восточной части четко обозначена на местности. Россия и Китай внесли важный вклад в содействие спокойствию приграничных регионов, существенно упрочили стабильность в Северо-Восточной Азии и во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Москва и Пекин дали пример успешного разрешения таких чрезвычайно деликатных и чувствительных вопросов, какими являются вопросы границы. Нахождение решений, не ущемляющих интересы ни одной из сторон, стало возможным благодаря уникальной атмосфере взаимного доверия.
Пекинские дипломаты в Москве также подчеркивали значение завершения демаркации российско-китайской границы на ее восточной части. При этом они говорили об установлении границы мира на все времена и утверждали, что завершение демаркации границы на ее восточной части трудно переоценить, ибо в результате стороны будут иметь юридически оформленную линию границы протяженностью в 4200 км.
В Пекине подчеркивали высокую оценку жеста Президента РФ Б.Н.Ельцина, который, как уже упоминалось, по прибытии в Пекин сразу же в аэропорту сказал журналистам, что только ради одного этого (т.е. ради завершения демаркации российско-китайской границы на ее восточной части) стоило ехать в Пекин. Пекинские дипломаты также подчеркивали, что речь идет о факторе, который будет действовать долговременно, будет оставаться значимым для грядущих поколений, будет вкладом в добрососедство. В Пекине также упоминали о том, что западная часть границы протяженностью в 55 км будет демаркирована в согласованные сроки.
Подчеркивалось также, что решение пограничных вопросов потребовало многолетних усилий. Пекинские дипломаты в Москве говорили, что эти вопросы решены в духе взаимного доверия и уступчивости, и видели в этом проявление стратегического взаимодействия.
Особое внимание в Пекине обращали на то обстоятельство, что лидеры двух государств, Президент РФ Б.Н.Ельцин и Председатель КНР Цзян Цзэминь, решили самую сложную проблему в отношениях двух стран и сделали границу линией дружбы.
Сотрудники МИД РФ, оценивая этот процесс в упомянутом выше выступлении на семинаре в Москве, также подчеркивали, что за шесть месяцев 1997 г., с апреля по октябрь, были найдены решения всех вопросов, что вызвало удовлетворение в Москве. Это были, в частности, вопросы, касавшиеся демаркации трех участков границы в Приморском крае (в районах озера Хасан, литера П, а также левого берега реки Туманной).
Китайская сторона передала российской стороне 130 из 290 гектаров, которые по соглашению 1991 года должны были отойти к КНР. С точки зрения сотрудников МИД РФ, китайская сторона в данном случае сделала необычные шаги, пошла на уступку ею своих территорий, чего ранее не наблюдалось.
Однако ведь в Пекине можно было услышать и иную оценку ситуации. Кроме того, из изложенного следует, что в свое время китайской стороне было передано столько нашей земли и такие ее участки, что, учитывая протесты местного населения, и в Москве и в Пекине пришлось пересматривать договоренности 1991 г., которые явно ущемляли интересы России. Одним словом, с одной стороны, деятельность Президента РФ и его правительства заслуживает одобрения.
Благодаря ей в соглашениях и на местности закрепляется линия границы между нашими странами на большей ее части. Это то, чего можно добиться в настоящее время.
Это максимально возможное достижение при нынешних условиях. Более того, благодаря завершению демаркации границы на большей ее части стороны получают возможность на протяжении неопределенно длительного времени действовать в дальнейшем так, будто пограничного вопроса или вопроса о границе и территориях в их отношениях больше не существует.
