Двусторонние отношения с Тайванем
Особенность наших двусторонних отношений с Тайванем состоит, в частности, в совершенно недостаточном знакомстве друг с другом. Мало того, на протяжении десятилетий подлинное знание заменялось и в России и на Тайване искаженными представлениями о партнере, негативными идеологическими стереотипами.
При этом исходная точка зрения состояла в том, что мы разные, непохожие, несовместимые, что мы не партнеры, а оппоненты, даже противники, если не враги. Населению в СССР внушалось представление о Тайване, как о враге нашего тогдашнего друга, как чуть ли не о фашистском режиме, как о противнике светлых коммунистических идеалов всего человечества, всех трудящихся, как о режиме, который является карманным, марионеточным и существует только благодаря поддержке с берегов реки Потомак.
На Тайване у людей воспитывалось представление о России, не важно царской или советской, как о друге тогдашнего военного противника, как о некоем враге нации, не только задолжавшем территории, но и оказавшем помощь тирану и его режиму, как о хозяине предателей на континенте, как о противнике демократии. При этом все такого рода стереотипы, хотя в них и были крупицы истины, все-таки в основном служили исторически временным политическим интересам определенных сил внутри каждой из стран и, что существеннее всего, безосновательно переносились на нации, на страны и народы.
Страна и народ это одно, а государство, правящая политическая партия (особенно когда она единственная!) и ее лидеры это другое.
Постепенно составить себе новые представления друг о друге, отвечающие реалиям, далеко не просто. Это требует много времени и больших усилий обеих сторон.
Но это необходимо и нам в России, и на Тайване.
В настоящее время, начиная эту работу, желательно, как представляется, по крайней мере пытаться избавиться от прежних стереотипов. Здесь могли бы быть полезными постоянные контакты с целью обмена мнениями по вопросам, касающимся демократии, законодательства, цивилизованного характера двусторонних отношений, исторических судеб и перспектив каждого из партнеров.
Ныне возобладали насущные национальные интересы, интуитивное стремление народов вступить в нормальные партнерские отношения и строить их на благо обеих сторон. Преобладание национальных интересов над иными интересами важная черта и основа наших нынешних отношений.
Вне зависимости от их формы, эти отношения в настоящее время отвечают жизненно важным национальным интересам. И вопрос о форме отношений не должен наносить ущерб их сути.
Итак, в 1992 г. был осуществлен поворот от конфронтации и отсутствия отношений к их установлению и сотрудничеству. Для обеих сторон чрезвычайную ценность представляет и суть нынешних отношений, и их нынешнее состояние, в том числе и их форма, исходя из осознания того, что все это далось нам далеко не просто.
Необходимость сохранения нынешних отношений, даже и хотя бы на достигнутом уровне, превалирует над иными соображениями.
Если говорить о том, как каждая из сторон представляет себе историю двусторонних отношений, особенно если это включает в себя вопросы, касающиеся континентального Китая, то хорошо бы партнерам оставить в замороженном состоянии все те острые и деликатные моменты, которые могут нанести вред нашим новым, еще очень тонким и неокрепшим связям. Нельзя допускать того, чтобы отношения между нами, пусть всего лишь их культурные и экономические аспекты, оказались заложниками исторических разногласий или споров.
И в этом смысле желательно освободить их от идеологии. В то же время обеим сторонам нужен идейный фундамент наших нынешних двусторонних отношений, а его могут, очевидно, составлять демократические и нравственные идеалы, уважение к человеческой личности, уважение к культуре народов, стремление строить отношения на уровне сотрудничества двух высоких цивилизаций, соблюдение трех неразрывно связанных между собой принципов: мир, независимость, равенство.
Прошло уже около десяти лет с момента достижения принципиальной договоренности между Москвой и Тайбэем об установлении двусторонних отношений. Срок в масштабах истории короткий, а применительно ко времени жизни нынешнего поколения людей немалый.
За это время происходило развитие отношений. В Москве и в Тайбэе появились представители соответствующих комиссий по координации экономического и культурного сотрудничества Московско-Тайбэйской координационной комиссии по экономическому и культурному сотрудничеству (МТКК) и Тайбэйско-Московской комиссии по экономическому и культурному сотрудничеству (ТМКК).
Вырос товарооборот с учетом торговых операций через третьи страны.
И все-таки явственно ощущается, что развитие двусторонних отношений сковано, что его что-то тормозит. Возникает вопрос о том, не сами ли мы, и та и другая сторона, искусственно замедляем развитие двустороннего сотрудничества. Может быть, кому-то, кто способен оказывать воздействие на состояние наших двусторонних отношений, даже кажется, что само установление таких связей носит лишь временный характер, а потому здесь как бы и нет необходимости заниматься чем-то всерьез.
Или даже, что само решение о сотрудничестве лишнее, непродуманное, приносящее больше ущерба, чем пользы.
Здесь могут сказываться и внутриполитические причины, и внешнеполитические соображения. У нас могут играть определенную роль те, кто в принципе не сочувствует не только развитию, но даже установлению связей.
Вне России возможна и оглядка на некие третьи страны, и желание следовать не самостоятельно, а позади неких локомотивов в восточном и западном полушарии при развитии наших двусторонних связей; если же эти локомотивы замедляют ход, то предпочитают тормозить вслед за ними....
Но здесь не одна и не две причины. Практика такого рода отношений, совершенно новых по форме, дело тонкое и неизведанное. Возникающие проблемы, очевидно, могут разрешаться не только путем непосредственных действий, хотя и они чрезвычайно важны. Все большее значение со временем будет иметь повседневный труд по расширению всяческих связей.
Можно поставить вопрос следующим образом: не является ли ключом к свободному, не связанному никакими путами, развитию отношений и их расширению стремление лучше знать и понимать друг друга, наладить и углубить взаимопонимание, попытаться понять позицию партнера, в том числе и по деликатным вопросам?
Взаимопонимание дает возможность одни вопросы решать, а другие, по взаимному согласию, откладывать в сторону, оставлять их в таком состоянии, чтобы они не мешали развитию связей.
В настоящее время взаимопонимание представляется явно недостаточным. Что же ему мешает?
Попытаемся нащупать хотя бы некоторые препятствия.
Об истории, историческом опыте, о стереотипах уже было сказано. Остановимся на других сторонах наших отношений.
Решение о начале двустороннего сотрудничества было принято и той и другой стороной на самом высоком государственном и политическом уровне, благодаря, главным образом, интуиции, верно отразившей заинтересованность обоих народов. Необходимо подчеркнуть, что основную роль при этом сыграли высшие руководители России и Тайваня, президенты Б.Н.Ельцин и Ли Дэнхой. Немалое значение имело и то, что это решение было принято, особенно в нашей стране, в момент подъема волны демократии и резкого отрицания прошлого режима, его внутренней и внешней политики. Демократические течения в России и на Тайване в данном случае устремились одно навстречу другому.
И сохранение инерции такого движения способствует углублению взаимопонимания.
В то же время на уровне массового сознания населения обеих сторон и сегодня это решение, пожалуй, еще глубоко не осознано; весьма значительная часть населения либо не поддерживает это решение, либо относится к нему безразлично. Имеется и часть населения, которая выступает против этого решения, во всяком случае, в нашей стране.
Действуют политики и силы, спекулирующие на ситуации; вероятно, некоторые чиновники государственных учреждений, исходя из своих политических взглядов или просто в поисках личных выгод, скрыто тормозят развитие наших двусторонних отношений с Тайванем.
Упомянутое решение, принятое на самом высоком уровне, не было тем не менее подкреплено разработкой стратегии, а тем более тактики развития двусторонних связей. Дело было пущено в той или иной степени на самотек.
Существенным представляется вопрос о совершенно необычной форме наших отношений. Ведь Москва и Тайбэй сочли целесообразным, а вернее, были вынуждены разделить вопросы развития сотрудничества в сфере экономики и в области культуры, с одной стороны, и вопросы взаимного дипломатического признания, с другой стороны.
Наши отношения по форме выглядят как неправительственные, а на деле не могут полноценно и эффективно существовать и развиваться вне сферы межгосударственных отношений, в том числе, что чрезвычайно важно, и без финансирования из государственного бюджета. Иными словами, именно Российская Федерация и Китайская Республика, как государства, взяли на себя обязательства друг перед другом обеспечить материальную и финансовую основу осуществления на практике, каждодневно функционирование механизмов, которые они решили создать.
Два государства, по сути дела, договорились, что установят между собой межгосударственные отношения, но придадут им, по необходимости, внешнюю неправительственную форму; откроют в Москве и в Тайбэе соответствующие государственные учреждения, которые лишь по вывеске будут неправительственными: Московско-Тайбэйскую координационную комиссию по экономическому и культурному сотрудничеству и ее Представительство в Тайбэе и, соответственно, Тайбэйско-Московскую координационную комиссию по экономическому и культурному сотрудничеству и ее Представительство в Москве.
Нашим двусторонним связям была дана по необходимости неправительственная вывеска. Однако, по сути дела, президенты Российской Федерации и Китайской Республики договорились о том, что обеспечат нормальное действие механизма двусторонних экономических и культурных связей.
Это, со всей очевидностью, предполагает финансирование из государственных средств повседневной работы как соответствующих комиссий по координации экономического и культурного сотрудничества (МосковскоТайбэйской и Тайбэйско-Московской), так и их представительств соответственно в Тайбэе и в Москве.
К сожалению, по сути дела, эта договоренность выполняется в полном объеме лишь одной, тайбэйской, стороной. Другая, российская, сторона так и не выполнила своих обязательств и не поставила на твердую финансовую основу действие соответствующего механизма. Иначе говоря, Московско-Тайбэйская координационная комиссия по экономическому и культурному сотрудничеству и в 2001 г. существовала на энтузиазме ее активистов и не имела финансового обеспечения со стороны российского государства.
Вероятно, это явилось следствием ряда причин: политические интриги, бюрократизм, желание чиновников угодить тем или иным политическим силам, непонимание важности для России культурного и экономического сотрудничества с Тайванем.
На вопросе о форме наших отношений необходимо остановиться и рассмотреть его с возможной в настоящее время тщательностью.
Вступая в нынешние отношения, стороны понимали, что они не могут установить дипломатические связи не потому, что сами возражают против этого, а лишь из-за позиции третьей стороны. Своеобразие ситуации состоит в том, что речь идет в определенном смысле о взаимоотношениях на мировой арене двух народов, двух наций, но трех государств (ниже мы еще специально остановимся на этом вопросе; пока же затронем его лишь вкратце).
Применительно к Китаю, вероятно, можно говорить о том, что нам приходится иметь дело с ситуацией, которую можно охарактеризовать по-китайски формулой: Лян го и минь, т.е. Два государства, один народ или Два государства, одна нация. Вопрос об установлении дипломатических отношений, таким образом, меньше касается Москвы, и в большей степени его решение зависит от Тайбэя.
Состояние отношений между Тайбэем и Пекином и решает в настоящее время вопрос о наличии или отсутствии дипотношений между Москвой и Тайбэем. Сначала, очевидно, будет решен китайский семейный спор, а затем уже и будут иметь возможность определить свою позицию посторонние в этом споре.
Решение такой важной внешнеполитической задачи, как строительство двусторонних отношений России и Тайваня, а это проблема первостепенного значения, из числа приоритетных для каждой из сторон, если видеть перспективы развития и всю сложную взаимосвязь международных отношений в настоящее время, это решение оказалось поставленым в зависимость (вероятно, слишком большую зависимость) и от развития внутриполитической обстановки в каждой из стран, и от состояния отношений каждого из партнеров с известной третьей стороной, которая в данном случае предстает как объективно неотъемлемая часть всей конструкции взаимоотношений ив то же время в целом ряде важных вопросов, как своеобразный третий лишний.
После того как высшие руководители обеих сторон приняли решение об установлении и развитии контактов и сотрудничества, обе стороны должны были примениться к новой обстановке, определенным образом откорректировать свою деятельность. Это оказалось совсем не просто.
Одна из сторон была традиционно сосредоточена главным образом на том, чтобы сохранять и развивать добрососедские отношения с известной третьей стороной. И это действительно важно, поэтому привычной стала нацеленность на то, чтобы не допускать ничего такого, что могло бы нанести ущерб отношениям все с той же третьей стороной.
Здесь не сразу становится понятно, что ситуация изменилась, что она в определенном смысле нормализовалась и что нормальная ситуация, когда существуют отношения сотрудничества с Тайбэем, не только в интересах Москвы, но что на развитие этого сотрудничества следует ориентироваться постоянно. Надо было понять, что отношения между Москвой и Тайбэем это не головная боль, не слабость нашей внешней политики, не еще одно совершенно лишнее осложнение наших отношений все с той же третьей стороной, а отныне и навсегда их нормальное состояние.
Более того, желательно было осознать и привести в соответствие с этим осознанием свою практическую деятельность, причем не только в двусторонних отношениях, но и применительно к третьим странам, что отношения между Москвой и Тайбэем это благотворная часть нашей внешней политики. Что установление таких отношений это избавление от ущербности внешней политики в прошлом, что это неотъемлемая часть становления независимой и самостоятельной внешней политики России, основанной в первую очередь на защите наших национальных интересов. Важно было также понять, что отношения с Тайбэем не подчинены отношениям с Пекином, и наоборот.
Это дополняющие друг друга отношения.
Осмыслить все это оказалось далеко не просто. Осмысление продолжается и в настоящее время.
Оно осложняется и развитием внутриполитических процессов в нашей стране, иначе говоря, той ролью, которую в политическом спектре играют известные силы и отражающие их мнение служивые люди из государственных структур, для которых, по сути дела, нет национальных интересов, а есть лишь интересы тех или иных политических сил, а также карьерные соображения; нет партнеров, а есть либо союзники, либо противники.
Задача другой стороны была традиционной добиваться признания своего государства как можно большим числом стран, устанавливать дипломатические связи, подчиняя экономические и культурные обмены с мировым сообществом решению этой задачи. И так же возникла необходимость по-новому взглянуть на дело, учитывая появление отношений сотрудничества в области культуры и экономики с Москвой.
Необходимо было понять, что Россия это не просто еще одно государство, главной целью в отношениях с которым является установление дипотношений или других связей.
Двусторонние отношения Москвы и Тайбэя, пусть меня простят, гораздо важнее упомянутых целей и задач, особенно если принимать во внимание будущее. Если же говорить о реальном развитии событий, то явно просвечивало желание если не целиком, то в значительной степени подчинить наши новые отношения одной задаче, а именно: постепенно добиваться, чтобы Москва установила дипломатические связи с Тайбэем. И отношения некоей борьбы при неблагоприятном развитии или повороте событий могли и сменить развитие отношений сотрудничества.
Была также вероятна попытка поставить их в зависимость от податливости Москвы, от того, идет ли Москва на шаги, которые могли быть истолкованы как движение к установлению дипломатических отношений.
Одним словом, и в этом случае возникал соблазн поставить отношения между Москвой и Тайбэем в зависимость от отношений Тайбэя с Пекином. Отношения между Тайбэем и Пекином могли при этом оказаться как бы важнее отношений между нами.
Также могло возникнуть недопонимание того, что новые отношения сотрудничества между Москвой и Тайбэем, уже сейчас благотворные и отвечающие интересам обеих наций, это отношения, которые лишь помогают внешней политике и той и другой стороны, в том числе и в их отношениях с известной третьей стороной, да и вообще на мировой арене.
Наши двусторонние отношения это не обуза в отношениях конструктивного сотрудничества и партнерства с Пекином для Москвы и не орудие в диалоге с Пекином для Тайбэя. Представляется, что и Москва и Тайбэй в достаточной степени самостоятельны и самоценны, чтобы не допустить использования себя или партнера в чужой игре.
И здесь и там далеко не сразу пришло осознание того, что сотрудничество между Москвой и Тайбэем это новое обстоятельство, подаренное нам судьбой, благоприятствующее как состоянию отношений каждой из сторон с известной третьей стороной, так и отвечающее национальным интересам вечного и жизненно важного характера. Это выигрыш для каждой из сторон.
Одновременно это совершенно самостоятельная сфера, которая не находится в прямой зависимости от отношений каждой из сторон с третьей стороной.
Оказалось, что на пути развития нашего сотрудничества с самого начала возникло крупное препятствие. На практике и та и другая сторона по-разному, но озабочены в первую очередь не развитием связей между собой, а своими отношениями с третьей стороной. Мы еще не освободились от зависимости от этой третьей стороны.
Мы еще не осознали, что было бы хорошо так посмотреть на дело, чтобы наличие третьей стороны оказывалось не тормозом, а стимулом, побуждающим к развитию наших двусторонних связей.
Итак, обеим сторонам желательно осознать себя самостоятельными и свободными от навязанного нами же самими себе диктата третьей стороны. Чем глубже будут наши двусторонние отношения, тем больше будет считаться третья сторона с каждой из наших двух сторон.
На очередь встает осознание каждой из сторон того, что мы представляем первостепенный интерес друг для друга. Наши отношения суть двусторонние отношения России и Тайваня, а еще точнее современной России и современного Тайваня.
Вопрос о Китае, об интрепретации формулы один Китай это китайский внутрисемейный вопрос. Этот вопрос выходит за рамки отношений России и Тайваня, Москвы и Тайбэя.
В данном случае для России важно проявлять интерес именно к Тайваню, а для Тайваня проявлять интерес именно к России. Нам принесло бы выгоду умение видеть друг друга ясными глазами, а не через пекинские очки, не через бамбуковую занавеску формулы одного Китая.
Суть наших отношений это отвечающее национальным интересам обеих сторон сотрудничество между современной Россией и современным Тайванем. Форма такого сотрудничества сегодня это взаимодействие двух национальных комиссий: МосковскоТайбэйской и Тайбэйско-Московской координационных комиссий по экономическому и культурному сотрудничеству.
Было бы хорошо, если бы это оказался мост на все времена, мост для любой погоды the bridge for all seasons....
Форма, в которую облечены наши отношения в настоящее время, появилась спонтанно, прагматически, но она не случайна. Это естественная форма наших отношений в начале их становления и в предлагаемых обстоятельствах.
Другое дело, что эти обстоятельства могут сохраниться на протяжении неопределенно долгого времени. Нельзя исключать и целесообразности ее существования наряду с дипломатическими отношениями после их установления. Ведь эта форма позволяет не только установить, но и сохранить связи при неожиданных поворотах событий, поддерживать цивилизованные и находящиеся под централизованным, по сути дела государственным, контролем экономические и культурные отношения.
Их форма может изменяться, если говорить, в частности, о сфере экономики. И это вполне естественно.
Через некоторое время может появиться и совместная двусторонняя торгово-промышленная палата.
Хотелось бы подчеркнуть, что основное содержание наших нынешних двусторонних отношений это экономическое и культурное сотрудничество. Поэтому желательно полноценное функционирование Московско-Тайбэйской и Тайбэйско-Московской координационных комиссий по экономическому и культурному сотрудничеству именно в качестве органов, осуществляющих, возможно при взаимной поддержке, прежде всего именно такое сотрудничество.
Все остальные задачи хорошо бы выполнять как дополнительные, причем не подменяющие выполнение основной задачи, а содействующие ему.
Необходимо особо отметить исключительную важность связей в области культуры. Только они обеспечивают надежную основу для взаимопонимания, для человеческих контактов.
Наконец, было бы полезно, чтобы обе стороны содействовали тому, чтобы в школах подрастающие поколения получали такие знания о России и Тайване, которые с детства прививали бы людям и в одной и в другой стране уважение друг к другу, к культуре и к истории друг друга.
Встреча двух наций, но трех государств
Итак, одной из главных особенностей взаимоотношений России и Китая в конце ХХ века является открытие или постепенная нормализация в той или иной форме связей между всеми вершинами треугольника Москва Пекин Тайбэй. Эти связи носят различный характер, особенно если принимать во внимание их форму.
И тем не менее таково весьма позитивное развитие событий, отвечающее интересам всех участвующих в них сторон.
Мы уже рассматривали характер новых отношений между Москвой и Пекином; мы не ставим своей задачей анализ контактов между Пекином и Тайбэем. Нам хотелось бы сосредоточиться на новом начале отношений между Москвой и Тайбэем.
Какие идеи могли бы составить первоначальную, так сказать исходную, основу формирования общности, взаимопонимания партнеров, Москвы и Тайбэя, в их подходе к двусторонним отношениям?
Конечно, это, прежде всего, мир и отказ от применения военной силы для решения любых проблем, которые подспудно существуют в отношениях и могут всплыть на поверхность или появиться в будущем. Далее, это принципы независимости и самостоятельности, а также равенства, равноправия и невмешательства во внутренние дела друг друга.
Наконец, это также идеи гуманизма, прав человека, демократии, свободы, прогресса, рыночного хозяйства, модернизации.
Представляется очень важным с самого начала беречь и сохранять высоко цивилизованный характер наших связей. Здесь никак нельзя допускать возникновения каких бы то ни было контактов на уровне охлократии.
Именно культура и цивилизация обеих наций должны играть особую роль при создании общей основы отношений, их ткани. И в настоящее время и в будущем культурные связи должны составлять непременную часть отношений между Москвой и Тайбэем.
Наши отношения могут укрепляться и на основе взаимного уважения и интереса к истории друг друга. Могла бы оказаться полезной разработка совместной программы взаимного ознакомления с шедеврами национальной литературы, искусства, культуры и цивилизации в целом.
