d9e5a92d

Создание ОПЕК

Правда, после октябрьской войны 1973 года правительство Абу-Даби ограничило рост добычи нефти, и сенсационная сделка не принесла Японии ожидаемых дивидендов.
Италия не имела ни угля, как Западная Германия, ни доли в картеле и североафрнканских месторождений, как Франция. Она тяжелее, чем другие западноевропейские страны, ощущала гнет семи сестер. В начале 50-х годов Италия создала государственный нефтегазовый концерн ЭНИ, надеясь найти себе место под солнцем нефтяного бизнеса. Президент ЭНИ Энрико Маттеи и придумал прозвище семь сестер, которое прилипло к членам картеля.

Находчивый и ловкий бизнесмен, один из участников итальянского Сопротивления, левый христианский демократ, он стал бельмом на глазу монополистического семейства, которое объявило ему войну не на жизнь, а на смерть. Неизвестные лица прислали ему по почте смертный приговор.

После нескольких неудачных покушений служебный самолет ЭНИ с Энрико Маттеи на борту взорвался в воздухе в октябре 1962 года. ЭНИ получила ряд третьестепенных концессий на Ближнем и Среднем Востоке.
Пришествие независимых означало подрыв безраздельного господства нефтяного картеля на международном рынке. К началу 70-х годов аутсайдеры контролировали за пределами США почти треть добычи нефти и еще большую часть переработки.
Некоторые новые соглашения, заключенные независимыми, носили характер контрактов, а не концессий, то есть нефтяные компании просто играли роль подрядчиков. Вся старая колониальная концессионная структура постепенно размывалась.

Правительства стран Ближнего и Среднего Востока не раз требовали, чтобы главные концессионеры допустили их к партнерству в компаниях, добывающих нефть. Им постоянно отказывали.

Движение к партнерству было сделано французскими, итальянскими, японскими фирмами как способ облегчить свою экспансию. Новые пришельцы не поколебались изменить старые условия концессионных соглашений, зная, что высокие нормы прибыли все равно будут обеспечены.
Под нажимом правительств зоны Персидского залива семь сестер были вынуждены возвращать неиспользованные концессионные территории. В начале 60-х годов АРАМКО уступила 75 процентов первоначально арендованной площади правительству Саудовской Аравии. В Катаре концессия была урезана на одну треть, в Кувейте наполовину, и даже в Абу-Даби правитель смог заставить компании вернуть неразрабатываемые территории.

Естественно, что концессионеры старались сохранить за собой главные месторождения.
В 1961 году Багдад объявил, что он лишает Ирак петролеум компани 99,5 процента ее территории, за исключением земель, на которых ведется добыча. Удар был тем тяжелее, что ПИК достоверно знала об очень крупных запасах нефти на отчуждаемых территориях.

Конфликт затянулся на целое десятилетие и закончился полным крушением ИПК в Ираке.
Создание ОПЕК
Летом 1960 года компания Стандард ойл оф Нью-Джерси пошла на шаг, который объединил нефтенроизводящие государства Ближнего и Среднего Востока, как никогда раньше. Джерси снизила справочную цену на средне-восточную нефть.

Вскоре и другие крупные компании последовали ее примеру. От Багдада до Эр-Рияда, от Тегерана до Кувейта правительства были поражены в солнечное сплетение, их охватили отчаяние ц гнев.

Страны, производящие нефть, решили объединиться и не допустить снижения цен, установить новую систему справочных цен, на основе которой делаются отчисления от прибылей нефтяных компаний.
В Багдаде состоялось совещание, которое привело к созданию в сентябре I960 года Организации стран экспортеров нефти, или по первым буквам ее английского названия ОПЕК. Сначала в ее состав входили Иран, Ирак, Кувейт, Саудовская Аравпя и Венесуэла.

Впоследствии к ним присоединились Абу-Даби, Катар, Ливия, Алжир, Индонезия, Нигерия, Эквадор, Габон.
Члены ОПЕК потребовали установить твердые справочные цены на нефть и поднять их до прежнего уровня, который нельзя было бы изменить без предварительных консультаций с правительствами стран-экспортеров. Второе требование участников ОПЕК из зоны Персидского залива состояло в том, чтобы включить арендную плату в эксплуатационные расходы компаний и подоходный налог в 50 процентов вычитать из оставшейся суммы.

Это означало бы повышение доли стран хозяев нефти на несколько процентов, или на несколько сот миллионов долларов в год. Наконец, члены ОПЕК отказались нести часть бремени торговых расходов компаний.
Требования ОПЕК, учитывая последующее развитие событий, были скромны и не выходили из чисто коммерческих рамок.
Мало кто верил тогда, что новорожденная организация выживет. Слишком часто в прошлом страны Ближнего и Среднего Востока пытались согласовать свои действия, и слишком часто их объединения рушились в результате нажима империалистических сил, внутреннего соперничества и раскола. Семь сестер, хотя и были обеспокоены появлением ОПЕК, отказались признать новую реальность.

Им придется дорого заплатить за свою близорукость.
Представители международных монополий заявили, что будут вести переговоры только с каждой страной в отдельности, но ни при каких обстоятельствах с объединенной организацией. Мы не признаем так называемую ОПЕК, резюмировал позицию семи сестер Браун, президент АРАМКО.

В штабах монополий еще не представляли себе, насколько серьезные уроки извлекли арабские страны и Иран из предыдущей истории в политической, коммерческой и технической областях.
Пока на международном рынке был относительный избыток нефти и покупатели, а не продавцы диктовали условия, ОПЕК ограничивалась, так сказать, боями местного значения. Однако из года в год она накапливала опыт коллективных действий, который показывал, насколько выгодно выступать вместе даже странам с различными режимами.
Политическая ориентация нефтеэкспортпрующпх стран вовсе не была безразличной для судеб международной нефтяной промышленности. Установление национально-демократнческих режимов в ряде государств существенно ограничивало сферу воздействия на них семи сестер, ослабляло позиции монополий в целом на Ближнем и Среднем Востоке. В этом смысле победа Израиля в шестидневной войне 1967 года против Египта, Сирии, Иордании, проведенной, в частности, с целью свалить прогрессивные режимы в арабском мире и усилить влияние нефтяных монополий, дала противоположные результаты. Национально-освободительное движение сделало новый качественный и количественный скачок.

Существенно изменилась расстановка сил. На Ближнем и Среднем Востоке выросла роль Советского Союза как мощного экономического, политического и военного фактора, который не позволяет империалистическим монополиям действовать по своему усмотрению.
Падение монархического режима в Ливии в 1969 году не замедлило изменить ее взаимоотношения с иностранными компаниями. В конце 60-х годов республиканское правительство Ливии предложило концессионерам отчислять стране не 50, а 5455 процентов от прибылей. В ответ на категорический отказ Ливия в 1970 году уменьшила разрешенный объем добычи нескольким концессионерам.

В условиях, когда Суэцкпй канал не действовал, а трансаравийский нефтепровод после взрыва был выведен из строя, картель не решился пойти на бойкот ливийской нефти, так как на нее приходилась тогда почти пятая часть западноевропейского потребления. Те американские аутсайдеры, которые за рубежом добывали только ливийскую нефть, в том числе Оксидентл петролеум, Континентл, капитулировали первыми.

Затем отступили и другие. Успех Ливии вызвал цепную реакцию па Ближнем и Среднем Востоке.

Страны зоны Залива заставили концессионеров выплачивать такой же налог на прибыль. Доходы всех нефтяных развивающихся стран увеличились в 1970 году примерно на полмиллиарда долларов.
12 января 1971 года члены ОПЕК из бассейна Персидского залива начали в Тегеране переговоры с представителями нефтяных компаний. Страны-экспортеры выложили на стол требования не только отчислять 55 процентов прибыли от продажи сырой нефти, но и повысить на нее справочные цены.

Члены ОПЕК решили также, что все экспортеры должны поднять цену на нефть до самого высокого из достигнутых уровней.
Нефтяной бизнес оказался перед лицом серьезнейшего кризиса, писала на следующий день лондонская газета Файнэншл таймс. По существу, нефтяным монополиям впервые противостоит объединенная группа стран, производящих нефть и готовых вести переговоры в едином строю.

Нефтяным монополиям практически печем ответить на этот вызов. После предыдущего кризиса, вызванного закрытием Суэцкого капала и национализацией предприятий на Ближнем Востоке, они лишались возможности маневрировать.

В течение целого десятилетия ОПЕК не могла добиться своей первоначальной цели повысить справочные цепы на нефть. Перемены, происшедшие в прошлом (1970) году, отражали медленные изменения конъюнктуры на мировом рынке, которые стали благоприятствовать не покупателям, а продавцам.
Тегеранская встреча приняла характер глобального противоборства между империалистическими монополиями и развивающимися государствами. Нефтяные компании вынуждены были согласиться выполнить большинство предъявленных им требований.

Цены на нефть увеличивались на 25 центов за баррель с последующим ежегодным повышением их на 5 центов. Налог на прибыли был установлен в размере 55 процентов во всех странах Залива.

Кроме того, компании согласились, учитывая инфляцию, ежегодно повышать справочную цену на 2,5 процента, начиная с 1 нюня 1971 года по 1975 год включительно.
Успех стран из зоны Залива создал благоприятные условия для наступления на монополии в других районах мира. В феврале 1971 года правительство Алжира издало декрет о национализации всех месторождений природного газа и всех трубопроводов. Одновременно оно объявило, что повышает до 51 процента свою долю участия во французских компаниях, добывающих нефть в стране. Через месяц Венесуэла в одностороннем порядке повысила цены па нефть.

Цены на нефть возросли в зоне Средиземноморья, а затем в Нигерии и Индонезии.
В тот момент многим казалось, что взаимоотношения между семью сестрами и странами экспортерами нефти уже драматически изменились. Однако менее чем через три года в нефтяном мире произойдет подлинная революция, и тогда соглашения 1971 года назовут последними актами старого порядка.



По большому счету они не затронули ни концессионной системы, ни могущества монополий, хотя и означали для ОПЕК коммерческий выигрыш в несколько миллиардов долларов.
Общий баланс сил складывался в пользу производителей нефти. Правительства стран участниц ОПЕК делали политические выводы из новой экономической ситуации.

В 1972 году начался принципиально новый этап борьбы ОПЕК с нефтяным картелем. Страны-экспортеры потребовали предоставить им долю участия в компаниях-концессионерах, считая это шагом к полному контролю над своими нефтяными богатствами.
Так уже в начале 70-х годов для стран зоны Персидского залива остро встала проблема возвращения суверенитета над богатствами своих недр. Это объяснялось отнюдь не только благоприятной конъюнктурой для членов ОПЕК, сложившейся на международном рынке нефти, но и дальнейшими позитивными сдвигами в пользу сил национального освобождения на всем Ближнем и Среднем Востоке.
Семь сестер попытались сбить новую волну наступления стран экспортеров нефти, взять реванш за Тегеран и Триполи, продемонстрировать свою силу. Объектом для удара был избран Мрак, который в то время предъявлял наиболее решительные требования в нефтяной области. Особое раздражение у картеля вызывала деятельность Иракской национальной нефтяной компании. Весной 1972 года она начала добывать нефть в Северной Румейле, как раз на территории, отчужденной в 1961 году у Ирак петролеум.

Ее участники снизили производству нефти на северных промыслах под предлогом того, что высокие справочные цены на иракскую нефть в портах Средиземноморья якобы делали добычу нерентабельной. По их утверждениям, лишь отгрузка нефти через Персидский залив была выгодной. Для убедительности дочерние компании Ирак петролеум даже несколько увеличили добычу нефти на своих южных промыслах.

Это был открытый саботаж. За первые четыре месяца 1972 года потери Ирака составили более 280 миллионов долларов.
1 июня 1972 года Совет революционного командования Иракской республики принял закон о национализации собственности ИПК. Нефтепромыслы в районе Киркука, нефтеперегонные заводы, насосные станции, трубопроводы перешли во владение Ирака. Это была самая крупная национализация на Ближнем и Среднем Востоке после перехода Суэцкого канала в руки Египта.

Закон предусматривал возмещение компании стоимости национализированного имущества за вычетом сумм, которые она задолжала Ираку по старым налогам и платежам. В тот же день президент Сирии объявил о национализации всей собственности НПК, находящейся на территории этой страны, прежде всего трех ниток трубопроводов, по которым нефть подается из Киркука в порты Средиземного моря.
По сценарию, который напоминал иранский вариант начала 50-х годов, участники ИПК попытались организовать блокаду Ирака. Но политическая, экономическая и военная обстановка была другой.

Вопрос о военных мерах даже не поднимался. Попытка объявить национализированную нефть ворованной на этот раз не встретила поддержки в Западной Европе и Японии.
На международных рынках чувствовалась нехватка жидкого горючего. По другие члены ОПЕК, даже если они не разделяли политических взглядов багдадского руководства, не желали его поражения и не собирались захватывать рынки иракской нефти.

Национализация собственности ИПК как законный акт суверенного государства в защиту жизненных интересов Ирака получила единодушную поддержку со стороны ОПЕК.
Ирак выиграл этот бой против семи сестер. Его успех имел принципиальное значение.

Он показал, что при сложившемся соотношении сил на мировой арене и экономической конъюнктуре почти любая страна могла национализировать свою нефтяную промышленность.
Проиграв в Ираке, нефтяные монополии проявили большую сговорчивость в вопросе об участии нефтедобывающих стран в деятельности компании-концессионеров. В 1972 году семь сестер заключили с Саудовской Аравией, Кувейтом, Катаром и Абу-Даби соглашение, согласно которому эти страны приобретали в 1973 году 25 процентов акций компании-концессионеров. Аравийские государства могли к 1982 году довести свою долю до 51 процента. Члены картеля отказывались от монопольного права распоряжаться нефтяными месторождениями.

Но, заключая соглашение об участии, они рассчитывали откупиться от стран-экспортеров, сбить волну национализации, выиграть время и перевести борьбу в более спокойные формы. Поэтому промонополистическая печать Запада со вздохом облегчения встретила сообщение о благополучном исходе переговоров с аравийскими странами.
Радость оказалась преждевременной. Соглашение об участии отверг Ирак, а вслед за ним Ливия и Нигерия.

В январе 1973 года иранское правительство решило изменить свои отношения с консорциумом, и Иранская национальная нефтяная компания в мае полностью взяла под свой контроль добычу, транспортировку и переработку нефти па старейшей концессии Ближнего и Среднего Востока, хотя обязалась поставлять ее участникам консорциума в течение 2025 лет по предпочтительным ценам. Однако они не должны быть ниже цен, которые установлены другими странами Залива.
Страны экспортеры нефти шли разными путями к экономической самостоятельности. Одни из них выступали за революционное изгнание монополий. Другие отвергали метод национализации, отдавая предпочтение постепенным преобразованиям.

Но было ясно, что концессии и другие полуколониальные методы эксплуатации нефтяных ресурсов изживали себя.
Деревянное железо
До поры до времени национализация нефти в ближневосточных и североафрнканских странах распространялась в основном на английский и французский капиталы. Но летом 1973 года, сделав выводы из успешного иракского опыта, Ливия установила контроль над компаниями Ок-сидентл петролеум, Оэйсиз и Амосиз, а с 1 сентября над всеми иностранными нефтяными фирмами в стране.

Многие в США не оценили по-настоящему этих предупредительных залпов, полагая, что главные американские интересы лежат в Аравии, а уж там-то никаких неожиданностей быть не должно. Разве система участия не урегулировала на несколько лет вперед все споры семи сестер с умеренными монархиями полуострова?
Однако проблема выходила из плоскости взаимоотношений нефтяных компаний и правительств стран, предоставивших концессии. Она затрагивала американские позиции во всем арабском мире, на которые не могла не оказывать воздействие роль США в арабо-израильском конфликте.
Вашингтонские стратеги пытались построить здание из деревянного железа совместить энергетическую безопасность США н интересы их нефтяных монополий с поддержкой агрессивного курса Израиля. Но если первое требовало укреплять отношения с арабскими странами, хотя бы с теми консервативными государствами, где лежат основные нефтяные богатства, то второе работало в противоположном направлении.

Многие в правящих кругах США чувствовали противоречивость такой политики.
Накануне октябрьской войны 1973 года американские специалисты по Ближнему и Среднему Востоку разрабатывали для государственного департамента так называемую среднюю линию, призванную больше учитывать новую ситуацию. По их мнению, США должны были проводить политику уравновешенных отношений как с Израилем, так и с арабами, не занимая ни произраильской, ни проарабской позиции. Хотя Вашингтон взял на себя обязательство обеспечивать существование Израиля но американскому руководству предлагалось признать что не все интересы США совпадают с интересами
Израиля.
Заявлениям, предназначенным для внешнего потребления, представители американских нефтяных компаний стали придавать проарабскую окраску. С нашей столоны должно быть проявлено понимание стремлений арабских народов, говорил, например, председатель совета директоров Стандард ойл оф Калифорниа Миллер Нам нужно поддерживать их попытки добиться мира на Ближнем Востоке.

Хотя руководству этой компании сионисты устроили травлю, другие крупнейшие корпорации, в том числе Тексако и Мобил, поддержали его. Как бы отвечая им, сенатор Г. Джексон, ястреб и представитель военно-промышленного комплекса, заявил: Сильный Израиль имеет жизненно важное значение для американских интересов на Ближнем Востоке и в районе Персидского залива.
Этот спор отнюдь не отражал противоречий между полумифическим проарабским лобби в Вашингтоне и вполне реальным произраильским. Просто речь шла о выборе методов. Одни считали, что надо договариваться с арабами. Другие делали ставку на ударную силу Израиля, надеясь с ее помощью отбросить назад национально-освободительное движение на Арабском Востоке, насадить в регионе прозападные капитулянтские режимы, а потом решать нефтяные дела.

Вторая точка зрения взяла верх, что привело американские правящие круги к стратегическим просчетам, которые особенно рельефно проявились в условиях энергетического кризиса.

ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ КРИЗИС-1

Детонатором энергетического кризиса послужила четвертая арабо-израильская война.
13 октября 1973 года министры нефти арабских стран собрались в Кувейте. Шел седьмой день войны.

На Синае и Голанских высотах горели танки и гибли люди. Перед министрами стоял вопрос не только о поддержке арабских армий на поле боя, но и о применении нефтяного оружия. Всякое сомнение в серьезности намерений арабских стран рассеялось, когда они решили каждый месяц сокращать добычу нефти на 5 процентов до тех пор, пока израильские войска не будут полностью выведены с захваченных территорий.

На практике же Саудовская Аравия и Кувейт сразу уменьшили добычу нефти более чем на 10 процентов.
2022 октября арабские страны одна за другой объявили о прекращении поставок нефти Соединенным Штатам, снабжавшим Израиль оружием, а вскоре и Голландии, которая заняла произраильскую позицию. Добыча жидкого горючего в арабских странах уменьшилась почти на одну треть.

Они ввели эмбарго также на поставки сырья тем перерабатывающим заводам, которые обычно экспортируют нефтепродукты в США или продают их американскому военно-морскому флоту. Чтобы не поссориться с арабами, Западная Европа практически прекратила вывоз нефтепродуктов в США, в том числе и тех, которые вырабатываются не из арабского сырья.
Параллельно с конференцией арабских стран в Кувейте встретились представители нефтеэкспортирующих государств зоны Персидского залива, включая Иран. Они договорились поднять справочную цену на нефть почти на 70 процентов, а в декабре удвоили и новую цену.

Эмбарго

Если вы настроены к нам враждебно, вы не получите нефти. Если вы нейтральны, вы получите ее, но не в таком количестве, как раньше.

Если вы относитесь к нам дружественно, вы будете получать столько же, сколько и раньше так министр нефти Саудовской Аравии Ямани резюмировал политику эмбарго.
Арабы подошли дифференцирование к развитым капиталистическим государствам. Они не прекратили полностью снабжения большинства стран Западной Европы и Японии и пока не тронули концессии.

Только Ирак па другой же день после начала четвертой арабо-израиль-ской войны национализировал американские активы в Басра петролеум, а также голландскую долю из пакета Ройял датч-Шелл в той же компании.
Когда арабские страны решили использовать нефть для достижения справедливых целей, на Западе их обвинили, будто они политцзировали коммерческий продукт. Такие утверждения вызывали лишь усмешку.

Нефть всегда была политизирована. Вряд ли кто-нибудь забыл, как империалистические государства посылали эскадры для защиты интересов семи сестер, высаживали десанты, устраивали перевороты и душили народы, пытавшиеся установить контроль над собственными богатствами.

Что ж, круг истории замкнулся. И прав был французский журнал Экспресс, который писал в то время: Страны Ближнего Востока вольны использовать свои ресурсы лучшим способом в своих интересах: они имеют право увеличивать цены на нефть в соответствии со спросом, беречь свои месторождения, использовать свой естественный капитал в своих, а не в наших интересах.

Негодовать из-за того, что они держат нас в своей власти, значит забывать, как европейцы и американцы вели себя по отношению к остальному миру в течение столетий и продолжают себя вести, когда могут.
Раньше западная стратегия основывалась на предпосылке, которая сводилась к афоризму: Арабы не могут выпить свою нефть.



Содержание раздела