d9e5a92d

Провоцирование кризиса

Поэтому учетверение мировых цен на нефть, как верно заметил Дэвид Рокфеллер, било больше по американским союзникам, чем по самим США.
Но, как оказалось, четырехкратного повышения было недостаточно, чтобы принципиально изменить ситуацию. Развитые капиталистические страны Западной Европы и Японии смогли абсорбировать последствия первого нефтяного шока. Новые цены на нефть оказались недостаточными, чтобы заставить Запад ускорить разработку новых источников энергии, существенно снизить ввоз нефти. принципиально изменить хозяйственную структуру.

Даже вялый выход из кризиса сопровождался увеличением спроса на нефть.
И еще одно важнейшее обстоятельство: прибыли энергетических корпораций, достигнув максимального уровня в 1974 году, резко снизились в 19751977 годах.

Провоцирование кризиса

Когда в 19731974 годах нефтедобывающие страны увеличили цепы на свою продукцию, официальные представители Соединенных Штатов публично выразили негодование. Их эмоции, как выяснилось, были продиктованы в основном соображениями сохранения лица: необходимо было поддержать союзников, многие из которых оказались в очень трудном положении, и уверить в отеческой заботе американских автомобилистов. На деле задолго до 1973 года американские корпорации подталкивали правительства нефтедобывающих стран к значительному увеличению цен на сырую нефть.

Официальный Вашингтон публично уверял в обратном. Министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии писал министру финансов США Уильяму Саймону: Кое-кто среди нас думает, что правительство Соединенных Штатов фактически не возражает против повышения цен...

Находятся даже люди, которые считают, что вы поощряете такое повышение цен в силу очевидных политических причин, а любая официальная позиция в обратном смысле служит лишь для того, чтобы замаскировать этот факт.
То, что хорошо для Дженерал моторс, хорошо и для Соединенных Штатов этот циничный принцип применяла для себя любая американская корпорация. Вслух не высказывался, но настойчиво проводился в жизнь и другой принцип: То, что хорошо для Соединенных Штатов, хорошо для всего капиталистического мира.
Порой случается, однако, что даже тщательно продуманные действия на практике дают неожиданный результат. Нечто подобное произошло и с Соединенными Штатами после повышения мировых цен на нефть в 19731974 годах.
Топливодобывающая промышленность США в последующие годы отстала от своих показателей, достигнутых до кризиса. В 1977 году нефти добывалось в США на 60 миллионов тонн и газа на 10 миллиардов кубометров меньше, чем в 1972 году. Некоторый прирост добычи угля не мог покрыть нехватку нефтегазового топлива.

Разведанные запасы нефти за пять лет снизились на 20 процентов и к началу 1978 года составляли, включая Аляску, 4 миллиарда тонн. Это соответствовало лишь пятилетнему потреблению нефти в стране.
США вынуждены были покрывать дефицит в энергоснабжении с помощью импорта. В течение 19721977 годов ввоз нефти и ее продуктов увеличился с 225 миллионов почти до 420 миллионов тонн в год, то есть почти до половины общего потребления жидкого топлива в стране.

Взлет импорта в сочетании с выросшими мировыми ценами на нефть повысил в течение 19721977 годов стоимость ввоза топлива с 5 до 45 миллиардов долларов в год. В 1977 году дефицит платежного баланса США перевалил за 20 миллиардов долларов.
Однако увеличение импорта нефти при существовавшей тогда цене казалось американским монополиям более выгодным делом, чем ускоренное развитие собственных топливно-энергетических ресурсов.
Не успевая увеличить экспорт своих товаров для покрытия импорта нефти, Соединенные Штаты оплачивали большую часть ввозимой нефти долларами, практически не имевшими товарного обеспечения. Курс доллара падал.
Согласно тогдашним прогнозам правительственных учреждений США, для обеспечения энергетической самостоятельности страны было необходимо вложить в энергетику до 1985 года около 900 миллиардов долларов. А чтобы эти колоссальные капиталовложения окупились и принесли прибыль, оптовая цена на энергоресурсы, по подсчетам американских экспертов, сделанным в середине 70-х годов, должна быть установлена внутри США не ниже 100120 долларов за тонну в пересчете на нефть, то есть 1720 долларов за баррель.

Однако энергопотребляющие корпорации усиленно сопротивлялись дальнейшему повышению нижнего уровня оптовых цен 4555 долларов за тонну.
Вот на этом фоне борьбы между энергетическими корпорациями и потребителями энергии Белый дом стал добиваться от конгресса законодательного повышения лимита цен на нефть, по крайней мере, до мирового уровня 90 долларов за тонну. Но он сталкивался с решительными сопротивлением лоббистов от энергопотребляющих корпораций, которые не только не хотели платить более высокие оптовые цены за топливо, но и опасались дальнейшего роста мощи энергетических монополий.
Тогда-то в первой половине 1977 года стали появляться панические сообщения о грядущей нехватке нефти. И именно не в долгосрочном плане, не к концу века, а буквально к середине 80-х годов.
Центральное разведывательное управление США в апреле 1977 года сообщило Белому дому, что менее чем через 10 лет мир якобы будет потреблять нефти больше, чем добывать, а это приведет к повсеместной ее нехватке. К 1985 году, отмечалось в секретном докладе ЦРУ президенту Картеру, рост добычи нефти больше не будет соответствовать увеличению спроса па нее, что колоссально подтолкнет рост цен, и к 1990 году на международном рынке за баррель будут требовать 36 долларов, а не 12, как в 1977 году.

Запомним это предсказание аналитиков ЦРУ!
Доклад ЦРУ ставил под сомнение данные другого американского ведомстваминистерства внутренних дел, считавшего, что в мире есть один триллион баррелей (примерно 170 миллиардов тонн) неоткрытых запасов нефти.
Один из активистов движения в защиту интересов потребителей Ральф Нейдер усомнился в достоверности доклада ЦРУ. Похоже на то, что страны производители нефти вместе с нефтяными компаниями преуменьшают запасы нефти, чтобы оправдать повышение цен, сказал он.
Почти одновременно был опубликован доклад, подготовленный Массачусетсом технологическим институтом с участием экспертов из 15 стран. Он утверждал, что капиталистический мир столкнется с предсказуемой катастрофой нехватки нефти уже в 1981 году, если не будет осуществлена военная мобилизация и осуществлены меры по экономии энергии и переходу на другие виды топлива.

Катастрофа грянет, даже если цены на нефть увеличатся на 50 процентов, а производство угля удвоится.
Доклады ЦРУ и Массачусетского технологического института получили сенсационное освещение в органах информации и сопровождались тысячами комментариев. В поднявшейся шумихе почти незамеченными прошли не только сомнения Нейдера, но и два исследования частных организаций, в которых оспаривался прогноз ЦРУ.
Национальная экономическая научно-исследовательская ассоциация Нью-Йорка в своем анализе отмечала, что данные ЦРУ, как и предполагалось, удобный тенденциозный документ, который был использован для того, чтобы добиться поддержки общественным мнением предложений президента Картера в области энергетики. Они предусматривали повышение налогов на бензин, рост цен на нефть.
Изучая проблему ресурсов в более широком плане, вплоть до конца столетия, Станфордский научно-исследовательский институт в Калифорнии отмечал, что положение с мировыми запасами сырой нефти все еще довольно надежное.
Многие независимые специалисты в области энергетики придерживались того же мнения, писала некоторое время спустя газета Нью-Йорк тайме. Однако нагнетание страхов продолжалось. Гроза должна прогреметь для всех, начавшись где-то в 80-х годах и продолжаясь вплоть до 90-х годов, заявил тогдашний министр энергетики США Шлесинджер. Он утверждал, что надвигающийся кризис приведет в 1985 году к удвоению реальной цены на нефть, помимо повышений, которые необходимы, чтобы идти в ногу с темпами роста инфляции.

Запомним и этот прогноз.
Нет сомнения, что за полемикой нефтяных экспертов внимательнейшим образом следили в странах участницах ОПЕК и делали свои выводы. Главный из них состоял в том, что цены на жидкое горючее, установленные в 19741975 годах и казавшиеся фантастически высокими, отнюдь не были таковыми, а лишь соответствовали реальному соотношению спроса и предложения на рынке.
Исходя из анализа имеющихся фактов и сообщений трудно утверждать категорически, что второй нефтяной шок был сконструирован нефтяными монополиями и их доверенными лицами в правительстве США при договоренности с правительствами ОПЕК. На повышении цен на нефть сказался ряд объективных факторов: стремление членов ОПЕК снять ущерб, причиняемый им инфляцией и падением в тот период курса доллара, рост потребления энергии в промышленно развитых странах Запада, социально-политические волнения в Иране.

Но то, что на втором шоке, как и на первом, безмерно нажились энергетические монополии, то, что удар опять пришелся по Японии и Западной Европе больше, чем по США, то, что повысившаяся цена на нефть сделала, наконец, безусловно рентабельными альтернативные источники энергии, все это не вызывает сомнений. Мы не можем исключать возможности того, что с помощью шоковой терапии за счет американского, японского, западноевропейского потребителя, за счет японских и западноевропейских конкурентов американские монополии решили наконец осуществить эти задачи.
И еще: зафиксируем в памяти будущую цену барреля нефти, предсказанную ЦРУ, 36 долларов. Не было это прямым приглашением к повышению цен на нефть как раз до этого уровня?

Второй нефтяной шок

Если бы Джимми Картер попытался описать один из семи самых страшных кошмаров, он мог бы рассказать о том, как ему приснилась группа арабских министров нефти, которые, размахивая над головами советскими винтовками, исполняют танец дервишей на теннисном корте отеля Хилтон в Абу-Даби по случаю того, что они только что объявили о колоссальном повышении цеп на сырую нефть, писал в январе 1979 года американский журнал Тайм. К сожалению, это была не сказка из Тысячи и одной ночи, а суровая действительность прошлой педели.

Несколько арабских министров действительно участвовали в танце винтовок, празднуя шестое с 1973 года повышение цеп Организацией странэкспортеров нефти.


13 стран, входящих в ОПЕК, договорились поднять поэтапно цены на 14,5 процента.
Отвлечемся от оскорбительных выпадов американского журнала в адрес министров из стран участниц ОПЕК. Разберемся в кошмаре Джимми Картера.

С точки зрения его личного престижа и сиюминутной политической выгоды решения в Абу-Даби действительно были для него нож острый. Он пытался или делал вид, что пытался совладать с высокими темпами роста инфляции и зловещими экономическими прогнозами.
Основная причина решения ОПЕК была ясна: страны экспортеры нефти хотели восстановить свою покупательную способность, которую они утратили в результате резкого падения курса доллара и роста цен на промышленные товары. Несмотря на огромные доходы от нефти, восемь стран членов ОПЕК уже имели дефициты в первой половине 1978 года. Как группа в целом, они стали крупнейшими международными заемщиками общая сумма полученных ими займов и изъятий депозитов составила 5,2 миллиарда долларов. Повышение цен было логичным по многим причинам.

Если взять 18-месячный период,говорил Карлтон Джонс, руководитель группы энергетического анализа в Хьюстоне, то станет ясно, что произведенное повышение цен меньше роста инфляции в США и не покрывает девальвации доллара за этот период.
Дело было не только в инфляции и падении курса доллара. В сентябре 1978 года в Иране надвигалась антишахская революция, о которой мы еще расскажем.

Добыча нефти в стране сократилась в тот момент с 6 миллионов баррелей в день до менее 500 тысяч. Хотя Саудовская Аравия пыталась восполнить недостачу собственными излишками, этого оказалось мало.
Поведение саудовцев объяснялось и политическими соображениями. Постоянно находясь под огнем критики со стороны ряда склоняющихся влево арабских государств, саудовцы ближе сошлись со своими соседями на Багдадской конференции, которая была созвана в октябре 1978 года в противовес кэмп-дэвидскому соглашению.

Саудовская Аравия, как и большинство других арабских стран, отвергла Кэмп-Дэвид.
Казалось бы, если повышение цен на нефть странами ОПЕК едва покрывало их потери от инфляции, то к чему были драматические, явно рассчитанные на публику крики о близкой опасности? Но пресса больших монополий стала создавать ту же психологическую атмосферу кризиса, которая была характерна для зимы 1973/74 года. Поползли слухи о нехватках, о новом росте цен, и все бросились запасать нефть, что, естественно, привело к ее подорожанию, гораздо большему, чем было решено в Абу-Даби.

Участники ОПЕК один за другим стали отходить от принятого в Абу-Даби уровня.
Все нервничают, сказал на днях один конгрессмен, член специальной комиссии палаты представителей по энергетике, и даже мимолетный взгляд на обстановку в, мире большой нефти, по-видимому, подтверждает эту мрачную оценку происходящих событий, писал в июне 1979 года журнал Ньюсуик.Нефтедобывающие страны ОПЕК продолжают играть в чехарду с ценами на свою нефть, и алжирская сырая нефть при цене в 21 доллар за баррель, что почти на 50 процентов выше официальной цены на нефть ОПЕК, внезапно оказалась самой дорогостоящей в мире. В Париже члены Международного энергетического агентства открыто выразили беспокойство насчет того, что нехватка нефти приведет к замедлению роста мировой экономики.
Президент Картер заявил руководителям шести других крупнейших промышленных стран Запада на встрече в Токио в июне 1979 года, что Соединенные Штаты готовы установить конкретный предел в 8,5 миллиона баррелей в день на американский импорт нефти и нефтепродуктов в 1980 году и наметить более долгосрочные уровни ограничения импорта. Эти предложения были выдвинуты в момент, когда семь стран, начиная свою ежегодную экономическую встречу в верхах, пытались разработать меры для преодоления второго энергетического кризиса, как они его назвали.
Сообщение о новом повышении цен на нефть было получено в Токио в тот момент, когда главы правительств находились на банкете, устроенном в их честь японским императором в Жемчужном зале императорского дворца.
Участники токийской встречи пришли к мнению, что они должны приостановить рост закупок нефти, вкладывать больше средств в разработку других источников энергии расширять атомную энергетику и начать диалог с ОПЕК в целях обеспечения надежного снабжения нефтью.
Большая семерка капиталистического мира не хотела бы, чтобы токийские переговоры превратились в то, что японцы характеризуют словом ямагуки желтая роза, то есть во встречу, имевшую неясные очертания и почти ничего не означавшую по существу. Но дальше общих деклараций они не пошли.
Психоз в Соединенных Штатах нарастал. Американцы скупали бензин, планировали ограничение продажи горючего, стали пересаживаться с больших лимузинов и а небольшие автомобили.

Все это началось в Калифорнии, затем бензиновая паника охватила всю территорию США. Повторялась психологическая атмосфера зимы 1973/74 года.
Столкнувшись с потасовками среди автомобилистов, метавшихся от одной закрытой бензозаправочной станции к другой и пролезавших на заправку без очереди, удерживая остальных под дулом пистолета, Калифорния ввела собственную систему нормирования. Но американский конгресс в начале мая отказал президенту Картеру в предоставлении общих полномочий на введение нормирования по всей стране.
Угроза нависла и над автомобильной промышленностью Америки. Уже в марте и апреле следовательно, до паники в Калифорнии продажа легковых автомобилей, особенно комфортабельных лимузинов с мощными двигателями, сократилась на 11,5 процента по сравнению с 1978 годом. Производство больших легковых автомобилей трещит по всем швам, отметил президент автомобильной компании Крайслер Ли Айкочча. Малогабаритные модели, напротив, стали пользоваться повышенным спросом на рынке.

Новый рекорд был установлен также в области торговли импортными автомобилями они захватили 22 процента рынка США. Упомянем, что еще через несколько лет Япония, сделавшая ставку на экономичные автомашины, вырвалась на первое место в мире по их производству.
Внезапно возникавшие нехватки различных нефтепродуктов по-разному влияли на каждую отдельную страну и зависели от соотношения производства ее национальной нефтеперерабатывающей промышленности и степени трудности в получении, как сырой нефти, так и нефтепродуктов из ее традиционных источников снабжения. Однако во многих странах ощущалась нехватка таких легких нефтепродуктов, как бензин, бытовое и авиационное топливо.

Нехватка горючего для реактивных двигателей в крупнейших аэропортах мира вынудила некоторые компании сократить количество своих регулярных авиарейсов, а повышение цен на нефтепродукты привело к тому, что авиатранспортные компании уже увеличили тарифы минимум на 57 процентов.
Вместо единой стабильной цены ОПЕК в июле преподнесла жадному до нефти миру очередной неприятный сюрприз: нижний предел цены на нефть был установлю фактически в 18 долларов за баррель, а верхний в 23 доллара 50 центов. В Роттердаме на свободном рынке нефти за баррель брали и 30 и 40 долларов.
Но вот в разгар второго энергетического кризиса в Вашингтоне были опубликованы данные 23 крупных нефтяных компаний США об их прибылях за второй квартал текущего года. Отсутствие такта, Пир во время чумы гласили заголовки комментариев. Оказывается прибыли 23 компаний выросли на 66 процентов по сравнению со вторым кварталом прошлого года и составил!

5,5 миллиарда долларов. За тот же период рост прибыли 367 ведущих американских компаний, которые традиционно обследуются газетой Уолл-стрит джорнэл, составили всего 20,3 процента.

Из годовых отчетов американских сестер за 1979 год явствовало, что почти девять десятые прироста их чистой прибыли принесли операции с зарубежной нефтью. В 1979 году чистая прибыль ведущей монополии Экссон впервые в истории экономики США превысила 4 миллиарда долларов.

Белый дом, демагогически порицая при каждом удобном случае корыстную деятельность нефтяных корпораций, на деле проводил энергетическую политику в соответствии с их интересами.
По данным статистики, к лету 1979 года США располагали большим количеством нефти, чем в 1978 году, когда не было никаких очередей за бензином, никаких намеков на нефтяной голод. Федеральная торговая комиссия сообщила 30 мая, что запасы бензина за первые четыре месяца 1979 года на 48 процентов превзошли соответствующие показатели за первые четыре месяца предыдущего года.

Импорт нефти за первые пять месяцев 1979 года превысил на 10 процентов соответствующие показатели за тот же период прошлого года.
Итак, стало очевидно, что нефтяной голод искусственно создали монополии, резко сократив поставки бензина розничным торговцам под предлогом событий в Иране. Но в американском импорте иранская нефть составляла не более 5 процентов.

Ее нехватка была быстро компенсирована увеличением закупок нефти из Саудовской Аравии, увеличением добычи нефти на Аляске и благодаря другим менее существенным источникам.
Как писал журнал Нейшн, подобная ситуация сложилась в результате заговора нефтяных монополий и попустительства им со стороны министерства энергетики США. Целью заговора было взвинтить цены на бензин, доведя их первоначально до одного доллара за галлон (1 галлон = 3,78 литра).

Нефтяные монополии оправдывали его энергетическим кризисом, а министерство энергетики поощряло их, утверждая, что рост цен на бензин благо, ибо, когда это горючее станет не по карману американцам, они начнут экономить его и кризис, мол, рассосется сам по себе.
Когда в декабре 1979 года в Каракасе вновь собрались министры ОПЕК, Саудовская Аравия продавала нефть по 24 доллара за баррель, а Ливия и Иран настаивали на 3035 долларах. Собравшиеся так и не смогли договориться о единой цене.
Видели ли участники ОПЕК свое подлинное место в мире в тот период? Понимали ли они реалии обстановки и свои задачи?

Опубликованный в мае 1980 года парижской газетой Матэн конфиденциальный доклад Комитета по стратегическим вопросам ОПЕК позволяет ответить в целом утвердительно на эти вопросы.
Участники ОПЕК исходили из того, что спрос на нефть будет расти более медленно, чем это предсказывалось, что политика экономии энергии даст свои плоды и что поставки нефти из стран, не входящих в ОПЕК, будут более значительными, чем было предусмотрено. Они учитывали также возможность освоения мексиканских месторождений и оптимистическую оценку сроков освоения нефтяных месторождений в Китае.

Этот анализ предполагал также, что объем добычи нефти в ряде стран членов ОПЕК останется неизменным.
Нефтяная мощь, подчеркивалось в докладе, не была использована для того, чтобы иметь должный вес в международных отношениях. Члены ОПЕК не играли первостепенной роли, которую они были вправе играть в некоторых международных институтах.

Например, значительное увеличение их финансового участия в Международном валютном фонде и Всемирном банке не сопровождалось соответствующими изменениями в структуре принятия решении этими институтами. Более того, развитые капиталистические государства мешали попыткам ОПЕК добиться существенных изменений в международной экономической системе в пользу развивающихся стран.

Следовательно, одной только нефтяной мощи оказалось недостаточно для того, чтобы существенно повлиять на экономическую политику Запада.
В конце 1979 года ОПЕК добывала 31,5 миллиона баррелей в день, почти столько же, сколько в рекордном 1977 году. Страны-импортеры, стремясь застраховать себя от нарушений снабжения, как это произошло после иранской революции, скупали нефть почти по любой цене и запасали ее в беспрецедентных количествах. К началу 1980 года хранилища были заполнены до отказа. Высокие цены начали сказываться на спросе, а кризисные явления в экономике Запада угрожали ослабить рынок еще больше.

Поэтому Кувейт, Ливия, Нигерия и Венесуэла сократили добычу, чтобы привести ее в соответствие с падением спроса и предотвратить уменьшение цен.
Сохраняя единство, ОПЕК могла бы добывать намного меньше нефти и все же получать за нее максимум. Дело в том, что гибкость в области добычи различна у разных стран. Саудовская Аравия, которая в тот момент добывала 9,5 миллиона баррелей в день около трети общего производства ОПЕК, вполне могла бы прожить на доходы менее чем от половины этого объема добычи.

Но такие страны, как Алжир, Венесуэла и Нигерия, нуждались в огромных средствах на проекты внутреннего развития, и они стремились выжать максимум доходов из своих ресурсов как можно скорее.



Содержание раздела