Купцы, рабочие, иммигранты
Однако американские должностные лица и предприниматели, знакомые с Саудовской Аравией, говорят, что эти сомнительные методы настолько глубоко укоренились и получили такое широкое распространение, что для избавления от них и предотвращения роста недовольства временные меры далеко не достаточны.
Расспросы по поводу финансовых методов Саудовской Аравии, писала Нью-Йорк тайме, выявили следующие факты: за минувшее десятилетие компании в стремлении получить заказы потратили миллиарды долларов па взятки, подчас в нарушение законов, как Саудовской Аравии, так и США. Выплаты многомиллионных комиссионных коммерческим агентам Саудовской Аравии, многие из которых предлагают только свое влияние, часто служат необходимым условием для компаний, пытающихся проникнуть на рынки Саудовской Аравии.
Предприниматели говорят, что они считают эти выплаты слабо завуалированными взятками. Минимум дюжина членов основных подразделений королевского клана наживается на сомнительных комиссионных выплатах.
Взяточничество было буквально заложено в пятилетние планы экономического развития Саудовской Аравии. В планы включаются огромные ненужные строительные проекты, что гарантирует постоянное наличие каких-то крупных объектов, создающих благодатную почву для взяток.
Важен еще один элемент. Сомнительные методы распространились и на сделки, охватывающие экспорт нефти, область, которая долгое время считалась неуязвимой для злоупотреблений в силу ее большого значения для процветания страны и традиционно жесткого контроля со стороны должностных лиц Саудовской Аравии и АРАМКО. Предприниматели и специалисты по нефти в Лондоне и Нью-Йорке сообщили, что Саудовская Аравия выбрасывала большое количество нефти на рынок наличного товара, стремясь уклониться от необходимости продавать ее по официальной цене.
Это давало принцам и другим должностным лицам возможность продавать нефть по вздутым ценам и дополнительно получать с каждого барреля от 5 до 7 долларов.
С коррупцией мирятся, она ни у кого не вызывает возражений, считают Томас Барджер и Фрэнк Джангерс бывшие председатели АРАМКО, жившие долгие годы в Саудовской Аравии. Но Джеймс Эйкинс, бывший американский посол в Саудовской Аравии, сказал, что без коренных внутренних реформ эта страна столкнется с серьезными проблемами, поскольку отношение к коррупции становится таким же, каким оно было в Иране в 1976 1977 годах.
Где пролегает граница, отделяющая комиссию от взятки, заслуженный заработок от подкупа? спрашивала французская Монд.Подобный вопрос выглядит, пожалуй, смешно в финансово-экономической обстановке Саудовской Аравии. В официальных кругах он вызывает лишь резкую иронию по поводу нравов делового мира... на Западе.
Тем не менее, все больше саудовцев чувствуют растущую пропасть между исламским пуританизмом, о котором твердит ваххабитское королевство, и поведением некоторых из его руководителей. Им, в частности, совсем не правится тот факт, что высокопоставленные лица считают нормальным пли даже законным делом взимать отчисления с выручки от сбываемой государством нефти за счет разницы между официальной ценой, практикуемой Эр-Риядом, и более высокими ценами ОПЕК; что сын высокопоставленного принца требует комиссию в 500 миллионов долларов за содействие в заключении контракта на оборудование между правительством и иностранной фирмой; что существует секретный бюджет для предоставления ежегодных дотаций в сумме нескольких сот миллионов долларов принцам и другим членам королевской семьи, которых насчитывается около 17 тысяч. Положение может стать в конечном счете взрывоопасным.
Этого-то и боятся просвещенные сторонники монархии, в том числе члены самой королевской семьи.
Купцы, рабочие, иммигранты
Вся жизнь аравийских нефтяных государств, нормальное функционирование их хозяйства и общества зависят от импорта. Они ввозят все промышленное и энергетическое оборудование, машины и запчасти, двигатели, инструменты, химикалии, медикаменты, почти все товары широкого потребления и большую часть продовольствия. Саудовская экономика обеспечивает себя лишь нефтепродуктами, частично стройматериалами и некоторыми видами минеральных удобрений.
Абсолютно запрещен ввоз алкогольных напитков, что привело к созданию процветающей контрабанды этим товаром.
Внутренняя торговля в Саудовской Аравии, как оптовая, так и розничная, осуществляется главным образом саудовским купечеством. Рост импорта и увеличение спроса на расширяющийся круг товаров привели к расцвету коммерческой деятельности. Торговля во всех мусульманских странах всегда считалась очень почетным занятием.
Мусульмане считают, что пророк Мухаммед одно время был торговцем. Именно в торговлю (а также земельные спекуляции и домостроительство) устремился саудовский, прежде всего хиджазский, частный капитал. Для этой деятельности были и кадры, и традиции, и связи.
В число торговых домов Хиджаза и Восточной провинции входит некоторое количество натурализовавшихся сирийцев, палестинцев и хадрамаутцев (выходцев из Южного Йемена).
Наплыв в 50-е годы торговцев из других арабских стран вызвал недовольство местного купечества. В начале 60-х годов были изданы декреты, ограничившие возможности торговли для выходцев из других арабских стран.
Каждый иностранный купец (мусульманин, являвшийся гражданином другой арабской страны) должен был взять себе саудовского партнера, предоставив ему по меньшей мере 51 процент капитала.
На импортных операциях в Саудовской Аравии сложились большие торговые дома Али-Реза, Аль-Гусай-би, Джуффали, Бугшан, Джумайх, Ас-Сулейман, Хашшогджи, Фараон. Эти фирмы выступают как подрядчики, строят жилые дома, гостиницы, организовывают мореходные и транспортные компании, супермаркеты, вкладывают средства в кое-какую промышленность. Как правило, они семейные предприятия, а не акционерные компании.
Самые крупные из них достигают годичного оборота капитала в миллиард долларов. Вокруг них действуют десятки и сотни мелких импортеров, располагают небольшими капиталами и двумя-тремя агентами.
Обстановка в коммерческом деле решительным образом изменилась, если вспомнить, что одно-два поколения назад купцы занимались ввозом продовольствия, тканей и одежды из Бомбея или бревен из Малабара.
Торговая семья Али-Реза со штаб-квартирой в Джидде, видимо, иранского происхождения. Этот торговый дом был основан в 60-х годах прошлого века и занимался импортом и экспортом.
С 1941 года фирма Али-Реза представитель Форда, после войныВестингауза, ИТТ, часовых фирм Омега и Тиссо. Члены семьи возглавляли министерство торговли, посольства в США и Франции, занимали пост заместителя министра иностранных дел.
Секции клана участвуют в больших подрядных работах для правительства, вкладывают деньги в недвижимость, в промышленность, в сферу услуг, электроэнергетику, транспорт, нефтяную промышленность.
Один из способов разбогатеть состоит в том, чтобы стать поручителем, гарантом для иностранной фирмы, которая заключает сделки на строительство дорог, портов, отелей, благоустройство городов. Резкий взлет семьи Джуффали начался после того, как она получила контракт на электрификацию Эт-Таифа для одной английской фирмы.
Затем Джуффали стали представителями фирмы Мерседес в Саудовской Аравии, занялись импортом покрышек и запчастей, скупили несколько сельскохозяйственных ферм.
Другой способ формирования крупной торгово-спекулятивной буржуазии операции с недвижимостью. Еще начиная с 19551956 годов был отменен контроль над ценами на землю и арендной платой за жилье в больших городах.
Арендная плата тогда возросла на 300400 процентов и с тех пор увеличилась в десятки раз. В городах расхватываются земельные участки, сносятся кварталы бедняков, чтобы строить дома и сдавать их в аренду или продавать.
Живя в более вызывающей роскоши, чем техасские миллиардеры, владея замками и яхтами, дворцами, виллами с разных местах Европы и США, где они бывают чаще, чем па родине, такие семейства, как Фараон, Джуффали, Рад-жаб, Сильсилах, Биньяден, Олайян, Бинзагер, а также семья Абдаллаха ибн Фейсала (сына покойного короля), нажили огромные состояния по большей части за последнее двадцатилетие, прежде всего благодаря покровительству государства или, что то же самое, влиятельных членов королевской семьи, с которыми они тесно связаны, служа для них порой подставными лицами.
Государство осыпает их баснословными контрактами, деньгами для капиталовложений в виде долгосрочных беспроцентных займов, фактически бесплатно обеспечивает их предприятия инфраструктурой, избавляет от таможенных пошлин, которые зато взимаются с товаров, конкурирующих с их продукцией. Цены и прибыли ничем не ограничены.
Кроме того, инвесторы-саудовцы не платят никаких налогов, в том числе подоходных. Если, несмотря на все, какое-либо их предприятие окажется в трудном положении, государство выкупит его по завышенной цене или покроет дефицит, что произошло не так давно, например, с частной фирмой, взявшей концессию на обеспечение Хиджаза электроэнергией.
В целом деятельность частного сектора, по слухам, на 60 процентов финансируется за счет государственных средств.
Но все равно частный сектор дает лишь 5,5 процента валового национального продукта. Объем частных капиталов, переводимых за рубеж, в частности в США, составляет от 10 до 15 миллиардов долларов в год.
Излишки наличных денег, узость внутреннего рынка, возможности более выгодного их помещения за рубежом все это стимулирует вывоз саудовских капиталов в виде вкладов в иностранные банки и скупку ценных бумаг.
Выход В активной роли на международную арену с ее другими нравами давался саудовским купцам с трудом. Исключение четыре крупных саудовских бизнесмена, которые стали мультимиллионерами международного масштаба. Это Хашшогджи, Гейс Фараон оба дети бывших медпков короля, Сулейман Олаян бывший служащий АРАМКО, который возглавил Сауди-Бритиш бэпк, и Лкрам Одджех, родившийся в Сирии, но принявший саудовское подданство.
Саудовская королевская семья и члены правительства пытаются избежать публичной ассоциации с этими бизнесменами, но считается, что некоторые антрепренеры служат для прикрытия коммерческой деятельности членов королевской семьи и правительства, писал Мидл ист экономик дайджест.
Хашшогджи нажился как посредник при поставках вооружения саудовской армии, получая комиссионные от американских военно-промышленных фирм, создал конгломерат компаний с капиталом в 400 миллионов долларов под названием Триад холдинг корпорейшн со штаб-квартирой в Люксембурге.
Фараон стал председателем Саудовской корпорации исследования и развития. Его деятельность охватила широкий круг бизнеса от торговли продукцией машиностроения до участия в производстве пищевых и других потребительских товаров и страховом деле. Одджех действует через свою компанию также со штаб-квартирой в Люксембурге Текник д'Авангард.
Его самой нашумевшей операцией была покупка океанского лайнера Франс, который он набил антикварной французской мебелью.
Саудовская торговая буржуазия, тесно связанная с кланом Саудидов, образовала своеобразную торгово-финансовую олигархию. Она сложилась в тепличных условиях, защищенная от внешней конкуренции, выросла в основном на импорте, который оплачивался в конце концов доходами от нефти. Через руки правящего клана Саудидов и связанных с ним семей отчисления от экспорта нефти распределялись среди бюрократического аппарата, в котором коррупция стала полулегальным общественным институтом, расходовались на армию и полицию, обогащая и их верхушку, и посредников, но главным образом иностранные фирмы, шли на различные общественные работы и экономические проекты, ставшие кормушкой для тех, кто за них отвечал, иностранцев и опять-таки посредников.
Саудовское купечество наживалось и за счет отсталости саудовского общества, поглощая значительную часть нефтяных доходов страны при их вторичном распределении.
Создание рынка наемной рабочей силы предполагает долгий процесс созревания его в недрах докапиталистического общества отделение в течение десятилетий, а то и столетий непосредственных производителей от средств производства, рост населения, занятого промышленностью п торговлей, с соответствующими профессиональными навыками и социально-психологическим складом, постепенное расширение сферы применения наемного труда. В нефтяных монархиях Аравии этот процесс произошел чрезвычайно быстро, в течение одного-двух поколений и сопровождался болезненной ломкой старого уклада.
АРАМКО с первых же шагов нуждалась в местной рабочей силе, но обнаружила, что ее реального рынка в феодально-племенном обществе не было. Однако предложенная компанией работа предполагала улучшение материального положения и статуса некоторых групп населения, которые бросили прежние занятия и средства производства, если они у них были, и составили костяк рабочей силы, ядро будущего местного рабочего класса Саудовской Аравии.
Рабочими нефтяной компании стали представители низших племен, феллахи-земледельцы, батраки или ремесленники из числа шиитов Восточной провинции. У них не было отвращения к презренному физическому труду на неверных иностранцев. Что касается благородных бедуинов или оседлых фанатиков-ваххабитов, то к приходу в АРАМКО их толкнули элементарная нищета и стремление спастись от голода.
Бедуины успешнее выполняли функции охранников, шоферов, а также электриков, по к тяжелой, утомительной или монотонной, скучной физической работе они не были приспособлены.
Сначала АРАМКО вынуждена была создать специальные школы и курсы для подготовки квалифицированных специалистов из числа саудовцев. Но на начальном этапе их подготовка была ограниченной, так как компания опасалась передавать им в руки ключевые функции как по деловым, так и по политическим соображениям.
Концентрация молодого рабочего класса на одном предприятии, тяжелые условия труда и низкая заработная плата все это способствовало первым шагам в деле организации и борьбы рабочих за защиту своих прав. Носителями более высокого пролетарского сознания и организационных навыков часто были рабочие из других арабских стран. И руководители АРАМКО, и саудовские власти извлекли уроки из рабочих волнений в 1953 и 1956 годах.
Против рабочих использовали жестокие репрессии. Администрация стала составлять черные списки политически неблагонадежных и увольнять их.
Но репрессии, слежка, давление, дискриминация были лишь одной стороной деятельности компании и саудовских властей для предотвращения рабочих выступлений. Прибыли, получаемые в Саудовской Аравии, были столь высокими, скважины столь продуктивными, число нанятых рабочих (1113 тысяч) столь незначительным, что компания могла позволить себе резко увеличить им зарплату. Это касалось, прежде всего, квалифицированных рабочих.
Уже к концу 50-х годов они получали больше государственных служащих низших рангов, полицейских и в 46 раз больше чернорабочих. В последующие годы рост зарплаты и общего уровня жизни лиц, нанятых АРАМКО, также резко обгонял рост доходов остальных работающих по найму трудящихся.
За многолетнюю безупречную работу администрация компании стала выплачивать специальные премии и надбавки, предоставлять жилые дома с удобствами, давать в рассрочку ссуды на покупку жилья. Погашение части кредитов на приобретение домов компания брала на себя. Это превращало рабочих в должников компании, практически ликвидировало текучесть рабочей силы. АРАМКО также открыла больницы, школы, поликлиники.
Часть рабочих при поощрении администрации компания включились в предпринимательскую деятельность.
Боевые настроения среди рабочих АРАМКО были резко сбиты. Разгромив политически активных рабочих с помощью местных властей, АРАМКО откупилась от остальных и на четверть века вперед отвела организованные рабочие выступления в одном из главных нефтедобывающих центров капиталистического мира.
Наиболее передовой отряд саудовского пролетариата в результате целенаправленной политики администрации АРАМКО и ее поддержки сверху был в значительной своей части развращен и превращен в рабочую аристократию.
По сравнению с другими развивающимися странами процент лиц, занятых в сельском хозяйстве, здесь ниже, а в сфере услуг выше. Социальная структура города отличается малой долей населения, занятого в промышленности, и чрезвычайно раздутым государственным аппаратом. В низшие слои городского населения входит полупролетарнат различных категорий.
Это, как правило, мигранты из сельской местности (крестьяне и бедуины), неграмотные и не имеющие квалификации. Они используются в качестве постоянных и временных неквалифицированных рабочих в строительстве, торговле, сфере услуг, но многие живут на правительственные дотации.
В королевстве кандидатами в пролетариат были подмастерья, неквалифицированные рабочие, разорившиеся феллахи и бедуины. Но на пути формирования рабочего класса стояли и проблемы социальпо-психологического порядка.
Умение трудиться не было связано с социальным статусом в обществе Саудовской Аравии, категорически утверждали американские авторы в сборнике, составленном на основе исследований аравийского общества. Скорее, тот, кто мог позволить себе не трудиться, имел более высокий социальный статус... В Саудовской Аравии труд предполагает низкий статус, в то время как функции надсмотрщика и человека, который участвует в принятии политических решении, котируются высоко.
Поэтому самым желанным занятием остается государственная служба. Даже чиновник низкого уровня пользуется уважением...
Как правило, чем выше положение человека, тем меньше он работает. Это особенно верно для государственной службы.
С более высоким статусом государственной службы связана привилегия позднее приходить на работу, раньше уходить и больше времени тратить на развлечение посетителей.
В целом в саудовском обществе патернализм реальный фактор во взаимоотношениях нанимателей: и рабочих. Хозяин олицетворяет собой власть и авторитет и должен одновременно проявлять внимание к нуждам рабочих. Хозяин теряет авторитет, если не проявляет требовательности и строгости.
Но оп лишается уважения и симпатии, если не помогает в случае болезни рабочего или при женитьбе его сына. Рабочие должны посещать хозяев в религиозные праздники, чтобы выразить им свое уважение.
Традиционно рабочая сила рекрутируется на персональном базисе, хозяин нанимает рабочих среди членов своей семьи, личных друзей и знакомых, лиц, кого могут рекомендовать. Семейные связи, социальный статус, личная лояльность в этой системе стоят перед соображениями эффективности работы и компетентности. Личные, семейные связи играют важную роль при подборе работников.
Хотя сложившаяся практика сохраняется в мелких коммерческих или индустриальных фирмах, на более крупных предприятиях еще с 60-х годов стал появляться, так сказать, неперсональный наем рабочих. Авторы американских трудов по Аравии умалчивают, что вместо патерналистского отношения саудовцы столкнулись в АРАМКО с хищной и жестокой эксплуатацией колониального типа.
Авторы уже упоминавшегося сборника предпочитают не вспоминать того, что компания в первое десятилетие своей деятельности платила саудовцам мизерную зарплату, пользуясь общей нищетой населения, и даже мысль о правах рабочих не допускалась. И повышенно зарплаты, и некоторые социальные блага рабочие вырвали у АРАМКО и саудовского правительства в результате упорной борьбы, появления зачатков классового самосознания.
У аравийского населения в целом не было, а зачастую и сейчас нет хозяйственных и трудовых навыков для современной жизни. Однако кто-то же должен приводить в движение маховики того немалого производственного механизма, который запущен в княжествах Персидского залива и Саудовской Аравии.
Кто-то же должен применять технологию, изобретенную отнюдь не жителями Аравии, чинить американские или японские автомашины, телевизоры или кондиционеры, строить дома, стадионы, заводы и причалы, копать траншеи, вывозить мусор, таскать ящики, работать на птицефабриках, преподавать математику, печатать газеты, рисовать рекламные щиты. Это, как правило, забота плебеев-иммигрантов.
Нефтяной бум привлек в аравийские нефтяные государства активный элемент со всего Ближнего и Среднего Востока. В качестве белых и синих воротничков работают палестинцы, ливанцы, египтяне, сирийцы, а чернорабочие это больше йеменцы, иракцы, суданцы, иранцы, пакистанцы, индийцы и оманцы, которые до недавнего времени были париями рядом со своими сверхбогатыми соседями.
Американцы и европейцы (50 тысяч и 30 тысяч человек соответственно, включая членов семей, в Саудовской Аравии) директора фирм, высшая прослойка делового мира, военные советники. За исключением Саудовской Аравии, Бахрейна и султаната Оман, во всех нефтяных государствах Аравии большинство населения иммигранты.
По крайней мере четыре пятых населения Кувейта и Катара, девять десятых Абу-Даби пли Дубая составляют приезжие.
Ассоциация предпринимателей объявляет о бегстве своих рабочих-пакистанцев (перечисляются имена) и предупреждает всех, кто захотел бы предоставить им кров, пищу или работу. Все данные об этих беглецах следует незамедлительно сообщить в ближайший полицейский участок или на паше предприятие по следующему адресу... Такое объявление, помещенное в одной из эр-риядских газет, не представляет собой ничего необычного.
Аналогичные объявления, нередко появляющиеся на страницах печати, результат трудового законодательства для рабочих-иммигрантов, утвержденного в 1969 году.
Рабочий, завербованный у себя на родине на год или два по контракту, продлеваемому по молчаливому согласию обеих сторон, должен покинуть страну, как только потеряет свое место. Каковы бы ни были причины его увольнения, он теряет право на ручательство своего хозяина, который гарантировал властям его порядочность и добрый нрав.
Если его уволили из-за серьезной вины до истечения срока его контракта или вида на жительство, он не может наняться на другое место. Точно так же обстоит дело, если он покинет свою работу досрочно по собственному желанию, причем и в этом случае он не будет иметь права ни на выходное пособие, ни на обратный билет.
Иммигрант, которого соблазнили высокими заработками, обнаруживает, прибыв в Саудовскую Аравию, что его жалованье не соответствует стоимости жизни, которая, по оценке ООН в 1979 году, самая высокая в мире. Он понимает, но с запозданием, что его заработная плата не растет пропорционально инфляции и может быть изменена в течение срока контракта лишь по доброй воле хозяина.
