ФИНАНСОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ОПЕК
Спрос на это оборудование был необычайно велик. Экономия одного барреля нефти в день могла сократить счета за топливо для средних потребителей на 12 тысяч долларов в год.
Исследование, проведенное институтом Меллона, содержало вывод о том, что нефть, которую продавали по 36 долларов за баррель, не могла составить конкуренцию другим видам топлива в большинстве областей использования.
Общая экономическая конъюнктура Запада в 19821983 годах складывалась против экспортеров нефти. И экономический кризис, и меры по экономии энергии, и переход на альтернативные источники топлива уменьшили потребление нефти за пределами социалистических стран примерно с 2,5 миллиарда тонн в 1979 году до менее 2 миллиардов тонн в 1982 году. Добыча нефти в странах участницах ОПЕК упала с 1,5 миллиарда тонн в 1979 году до 956 миллионов в 1982 году, а их доля в экспорте с 88 процентов до примерно 60 процентов за тот же период. Зато выросла доля Мексики, Англии, Норвегии, которые предлагали свое сырье дешевле.
Ряд членов ОПЕК тоже стал сбивать цены.
В марте 1983 года после многодневных напряженных дискуссий в Лондоне участники этой организации согласились на вынужденный и болезненный для них шаг. Они понизили базовую цену за баррель примерно на 15 процентов с 34 до 29 долларов и определили совокупный уровень своего производства в 17,5 миллиона баррелей в день примерно 875 миллионов тонн из расчета на год.
По подсчетам алжирских экономистов, ежегодная общая потеря участников ОПЕК составила примерно 27 миллиардов долларов.
Решение ОПЕК, безусловно, означало отступление с серьезными потерями этой группы развивающихся стран в их противостоянии Западу. Однако с точки зрения и экономики и политики была и другая сторона дела.
Несмотря на острые противоречия, члены ОПЕК смогли достичь важных договоренностей. Западные прогнозы о развале организации не оправдались.
Были согласованы не только цены, но и квоты производства для участников с учетом того, что их реальная суммарная добыча в то время составляла лишь 14 миллионов баррелей в день.
По мнению большинства западных экономистов, падение спроса на нефть было делом временным. Мировой экономике нефть нужна, и спрос на нее вновь должен был начать расти. Вопрос состоял в том, удастся ли ОПЕК сохранить свое единство в предстоящие трудные месяцы.
Она оказалась перед самыми серьезными испытаниями за свою 22-летнюю историю.
Западная печать, столько лет травившая ОПЕК, столько лет возлагавшая на экспортеров нефти ответственность за беды капиталистического мира, одновременно ударила в литавры и включила сирены тревоги. С одной стороны, она смаковала и раздувала трудности и противоречия в этой группе развивающихся стран, осмелившихся бросить вызов Западу.
С другой стороны, прогнозы были прямо противоположные. Сколько-нибудь значительное дальнейшее уменьшение цен на нефть сделало бы нерентабельными многие месторождения в Северном море. И не только это.
Уменьшение цен на нефть означало временный реванш нефтепотребляющих корпораций над энергетическими, мощь которых отнюдь не была сломлена. Падение цен на нефть ставило под удар возможности перехода на альтернативные источники энергии, хотя эта проблема не столь проста, как кажется на первый взгляд.
Самообеспеченность энергией в 70-е годы стала трактоваться как одно из главных условий повышения национальной безопасности Соединенных Штатов. Но первые три американские энергетические программы не удались. При администрации Рейгана экономический спад несколько уменьшил импорт нефти.
Но США продолжали потреблять чужую нефть в огромных количествах, ввозя ее больше, чем Япония и Франция, вместе взятые. В США за счет ввоза создавались и крупные резервы нефти в выработанных соляных копях.
Освоение альтернативных источников энергии требует капиталовложений поистине космических масштабов. В минувшем десятилетии США заплатили за импорт нефти и ее продуктов около 340 миллиардов долларов. Сумма, казалось бы, колоссальная. Но достижение Соединенными Штатами энергетической самообеспеченности, по подсчетам рокфеллеровского банка Чейз Ман-хэттен и нефтяной монополии Экссон, обошлось бы стране за десятилетие в сумму, превышающую 1000 миллиардов долларов, хотя раньше называлась цифра 900 миллиардов.
Условный выигрыш более 560660 миллиардов долларов в 23 раза превышает все расходы США в прошлом десятилетии на научные исследования и опытно-конструкторские работы, то есть на финансирование своего научно-технического прогресса. Вложить колоссальные средства в энергетические программы без существенного замедления прогресса в других отраслях экономики невозможно. Все большие размеры принимает и экологическая проблема. Разработка и использование угля, битуминозных песков и горючих сланцев наносит ущерб ландшафту, атмосфере, водным источникам, несравнимый с тем, что происходит при добыче и использовании нефти.
Сопротивление общественности, все более громко требующей защитить окружающую среду, может оказаться препятствием при освоении новых источников энергии, включая ядерную.
Предпосылки для преодоления энергетического кризиса существуют, хотя своекорыстная политика монополий усложняет этот процесс. На протяжении истории человечество всегда находило решение самых сложных проблем, которые вставали перед ним в разные эпохи.
Но нередко это сопровождалось или обусловливалось крупными общественными потрясениями и переменами.
ФИНАНСОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ОПЕК
Американскому финансисту снится страшный сон: темноглазый человек спускается по трапу самолета в нью-йоркском аэропорту Кеннеди; в его дорожном чемоданчике лежат чеки на миллиарды долларов, подписанные компаниями Экссон или Тексако; он проводит тайные встречи с держателями контрольных пакетов акций крупнейших корпораций, и однажды утром Соединенные Штаты узнают, что правитель некоего арабского княжества установил контроль над Дженерал моторе, Юнайтед Стейтс стил, или Дюпоном, или над всеми, тремя вместе.
Так или почти так рисовалась в середине 70-х годов. финансово-промышленным магнатам Запада угроза со стороны нефтеэкспортирующих стран, в руках которых сосредоточивались фантастически возросшие капиталы.
Джинн выпущен из бутылки
Справочная цена на жидкое топливо в 1974 году по сравнению с октябрем 1973 года выросла более чем в четыре раза. В 1974 году доходы 13 государств членов ОПЕК достигли примерно 100 миллиардов долларов.
Это означало беспрецедентную перекачку финансовых средств] в страны производители нефти, точнее, в руки их правящих классов.
На первый взгляд перед членами ОПЕК открывались необычайно благоприятные перспективы развития производительных сил. Многие из них поставили вопрос о быстром, взрывообразном наращивании своего экономического потенциала, надеясь одним махом, за несколько лет достигнуть уровня развитых капиталистических государств.
Но колоссальные капиталы не могли в короткий срок изменить архаичные социальные структуры, восполнить нехватку кадров, отсутствие опыта, инфраструктуры, просто малолюдства многих нефтедобывающих стран. Даже государствам с относительно немалым населением, уже сделавшим первые шаги в деле индустриализации, таким, как Ирак, Алжир, Иран, было трудно, а иногда просто невозможно немедленно переварить полученные средства.
Лишь многонаселенные Индонезия и Нигерия могли поглотить их без остатка. Что же касается Саудовской Аравии, Кувейта, Абу-Даби, Катара, а также Ливии, то у них образовались свободные капиталы очень крупных размеров. В том же 1974 году 60 миллиардов долларов не нашли себе применения в смысле приобретения товаров и услуг и хлынули на международные валютно-финансовые рынки.
Для сравнения отметим, что общая сумма предполагаемой учетной стоимости всех капиталовложений за границей составляла в 1971 году около 160 миллиардов долларов. Все акции Дженерал моторе, второй по величине корпорации мира, оценивались тогда в 15 миллиардов долларов.
В руках правящих классов стран с общим населением около 10 миллионов человек сосредоточились средства невиданных размеров. Словно джинн, выпущенный из бутылки, на мировой арене появились магнаты, которые как будто бы способны бросить вызов столпам капиталистического бизнеса.
Вокруг этого явления западная пропаганда пыталась создать обстановку истерии, пугая обывателя в индустриально развитых странах арабской опасностью. Нам угрожает колонизация, стонали бывшие колонизаторы из Западной Европы, Японии и даже США.
Бывший министр торговли США, а затем председатель правления Лимеп бразерз инк. Питерсон заявил: В мире происходит фундаментальный сдвиг в балансе сил и богатства.
Немедленным последствием (нефтяного кризиса. А. В.), вероятно, будет изменение баланса экономической мощи (а следовательно, также, возможно, политической и военной мощи) между развитыми странами и странами, производящими нефть, писал тогда крупнейший буржуазный историк Запада Арнольд Тойнби, ныне покойный.
Все ли это? Если так, то это лишь предвещает замену Соединенных Штатов, (Западной) Европы и Японии нефтепроизводящими странами в качестве сверхэксплуататоров мира.
На Уоал-стрит или в Сити с плохо скрываемой завистью и враждебностью подсчитывали доходы членов ОПЕК и изыскивали пути, чтобы залатать прорехи в своих платежных балансах. Но при этом забывали, что за полвека эксплуатации только стран зоны Персидского залива монополии заработали десятки миллиардов чистой прибыли от добычи нефти. Их капиталы, пущенные в оборот, умножились.
В странах-импортерах обогатилась и государственная казна, забирая в виде акцизного сбора не менее половины розничной цены нефтепродукта.
С 1960 по 1973 год члены ОПЕК получили за свое сырье около 95 миллиардов долларов, а государственно-монополистический капитал развитых стран 600700 миллиардов. За тот же период сопоставимые капиталы были вложены во все машиностроительные отрасли, вместе взятые. Таковы были масштабы перекачки богатств из стран ОПЕК до энергетического кризиса. Доля самих нефтедобывающих стран в конечной цене нефтепродукта сравнительно недавно не превышала 7 процентов.
Даже после увеличения налогов на иностранные компании и повышения цен на нефть вчетверо эта доля составляла не более трети того, что платил за литр бензина автомобилист в Западной Европе.
Напомним, что за магнатами современного капитализма стоят гигантский производственный аппарат, многовековой опыт, подготовленные кадры во всех областях, средства информации, разветвленная, налаженная сеть финансовых учреждений, в которых работает больше специалистов, чем могут набрать взрослых грамотных людей четверка нефтяных аравийских стран и Ливия. Можно ли было представить себе безболезненное, бесконфликтное перераспределение центров экономической мощи в капиталистическом мире как между отдельными группами стран, так и внутри международного финансового капитала?
Можно ли было вообразить, что вся экономическая и военная машина современного капитализма отступит перед новыми магнатами, появившимися в великих афро-азиатских пустынях?
Рециклирование
Страны Запада до второго нефтяного шока смогли в целом восстановить или улучшить равновесие своих торговых и платежных балансов, приручить нефтедоллары и использовать их в своих целях. Проблемы резкого расширения экспорта и некоторой структурной перестройки экономики осуществлялись за счет снижения жизненного уровня масс, перекладывания тяжести кризиса на развивающиеся страны, включения в рамки мировой финансовой буржуазии правящих кругов ряда нефтеэкспортирующих стран.
Запад строго очертил сферу использования нефтедолларов. Участники ОПЕК с избытком капиталов вынуждены были кредитовать правительства ряда стран, начиная с США, размещать средства в евродолларовых депозитах и коммерческих банках, приобретать ценные бумаги казначейств и разного рода недвижимость, предоставлять займы МВФ, МБРР или увеличивать там свои вклады.
Вклады экспортеров нефти на Западе сделали иx фактически заложниками мировой капиталистической системы, интегрировали в нее их правящие классы в качестве подчиненных неполноправных партнеров.
Процесс возвращения нефтяных денег (нефтедолларов) в мировой платежный оборот, имеющий в ряде случаев целью компенсировать дефицит платежных балансов стран потребителей нефти, стал называться рециклированием. По мнению некоторых буржуазных экономистов, применение термина рециклирование вместо терминов предоставление в кредит или инвестирование подразумевало, что у стран членов ОПЕК не было другого выбора.
Сначала экспортеры нефти, опасаясь за сохранность своих накоплений, предпочитали краткосрочные, выражаясь языком финансистов, высоколиквидные вложения. Но затем произошел сдвиг в сторону долгосрочного их использования, которое обеспечивало более высокий и стабильный доход.
В то же время нефтяные деньги все более интенсивно вкладываются в акции и облигации промышленных и иных компаний, равно как и в недвижимое имущество в развитых капиталистических странах, пишет советский исследователь Д. Смыслов. Особенно это относится к частным владельцам нефтедолларов.
Подобные инвестиции обладают рядом преимуществ по отношению к вложениям в государственные цепные бумаги, прибыльность которых не отличается стабильностью и в общем итоге понижается, а тем более в банковские депозиты и казначейские векселя. Эти инвестиции надежнее сохраняют реальную стоимость валютных накоплений в условиях мировой инфляции и приносят более высокие доходы. Возрастает использование инвестиций нефтедолларов и на рынке еврооблигаций, куда их владельцев привлекает наличие первоклассных заемщиков из промышленно развитых стран. Страны экспортеры нефти постепенно расширяют также предоставление облигационных займов в собственных валютах.
Доля всех этих вложений, вместе взятых (производство, недвижимость, долгосрочные займы промышленно развитым и развивающимся странам), в общей сумме использования активного сальдо стран экспортеров нефти возросла с 27,9 процента в 1974 году до 89,3 процента в 1978 году.
Можно сделать вывод, что процесс рециклирования валютных избытков стран экспортеров нефти перед вторым нефтяным шоком приобрел более стабильный и, следовательно, менее взрывоопасный для Запада характер. Индустриальные капиталистические государства сумели в определенной мере использовать движение нефтяных денег для собственных нужд, в частности в качестве дополнительного источника финансирования внутренних капиталовложений.
По мнению английского журнала Бэнкер, в результате рециклирования валютных избытков стран экспортеров нефти они во многих отношениях вновь оказались в зависимости от Запада... в сфере финансов. Подобный ход событий был облегчен политикой некоторых нефтедобывающих стран, прежде всего Саудовской Аравии, которые ищут компромисса и сотрудничества с Западом.
Журнал Бэнкер считал, что если после 1973 года страны ОПЕК, осуществляя рециклирование нефтяных денег главным образом через американские банки, расширяли пределы финансового могущества США, то в 1978 году, когда эти страны начали в значительных масштабах диверсифицировать имеющиеся у них долларовые активы, обращая их в западногерманские марки, швейцарские франки и японские иены, они стали очерчивать внешние границы этого могущества. Увеличение нефтедобывающими странами закупок золота свидетельствовало об их растущем недоверии ко всей валютной системе Запада.
Дополнительным толчком процесса временного отхода от доллара стран экспортеров нефти явился острый конфликт между США и Ираном. Этот конфликт привел, в частности, к тому, что в середине ноября 1979 года Иран объявил о намерении изъять из американских банков и их филиалов в Европе принадлежащие ему средства на сумму 12 миллиардов долларов и перевести их в банки других стран.
В ответ на это Белый дом в целях давления на Иран решил заблокировать все финансовые авуары этой страны, хранящиеся в банках США и их отделениях за границей. Предпринятый Вашингтоном шаг продемонстрировал, насколько реальна для стран участниц ОПЕК опасность утраты контроля над их денежными накоплениями.
Но увеличение учетной ставки в банках США в 1981 году и повышение курса доллара вновь привело к резкому усилению потока вложений в эту страну.
В результате второго нефтяного шока 19791980 годов опять, как и в 19741975 годах, встал вопрос о путях и методах рециклирования нефтедолларов. Крупнейшие финансисты мира предупреждали о том, что наступили трудные времена. Дэвид Рокфеллер сказал: В экономике перед нами предательски опасное море, продуваемое ураганными финансовыми ветрами, способными перевернуть даже большие, хорошо укомплектованные личным составом корабли. Бывший министр финансов Великобритании Дэнис Хили в феврале 1980 года нарисовал холодящую кровь картину: растущие цены на нефть грозят банкротством целым странам, в результате чего они будут не способны расплачиваться с долгами западным банкам.
А это, по его словам, могло бы привести к краху всей международной банковской системы. Был разработан худший сценарий: страна с крупными долгами объявляет себя банкротом, в результате чего терпят крах ссужавшие ее займами банки, вызывая цепную реакцию крахов и банкротств вроде великого кризиса конца 20 начала 30-х годов.
Но это звучало то ли угрозой в адрес развивающихся стран, то ли предупреждением нефтеэкспортерам больше доверяться финансовым учреждениям Запада. Нефтяным королям и шейхам внушали, что их вложения на Западе должны быть надежными, а для этого надо помогать капиталистической экономике. Одновременно за счет рециклирования шло финансирование дефицита платежного
баланса развитых капиталистических стран и безнадежно растущего дефицита развивающихся.
После нового взлета цен на нефть активы платежных балансов участников ОПЕК составили более 60 миллиардов в 1979 году и более 100 миллиардов в 1980 году. Их инвалютные вложения оценивались в 226 миллиардов к началу 1979 года и к началу 1981 года достигли примерно 350 миллиардов долларов (из них у Саудовской Аравии 118 миллиардов, Кувейта 67 миллиардов, ОАЭ 35 миллиардов, Ливии25 миллиардов, Катара11 миллиардов).
Отметим, что подобные официальные оценки расходятся с подсчетами независимых экономистов. Эти показатели для Ирака и Ирана были равны соответственно 50 и 32 миллиардам, но их съела война. Только доходы от зарубежных вложений составили у всех участников ОПЕК в 1980 году 27 миллиардов долларов (у Саудовской Аравии 10 миллиардов, а у Кувейта 6 миллиардов долларов).
На долю ОПЕК (главным образом, аравийских стран) в 1981 году пришлась четвертая часть золотовалютных резервов капиталистического мира.
Банкиры в белых бурнусах
Энергетический кризис в 70-х годах не был снят с повестки дня. Он просто перешел в другую плоскость и выражался в факторах долгосрочного порядка, оказывая воздействие на инфляцию, дефицит платежных и торговых балансов капиталистических и многих развивающихся стран импортеров жидкого топлива, спад производства в капиталистических странах, безработицу, обострившуюся межимпериалистическую борьбу за нефть и другие ресурсы.
Не забывая об угрозе применения крайних мер империалистическими государствами, мы должны пристальнее вглядеться в суть складывающихся отношений между новыми и старыми финансовыми магнатами.
Один американский банкир, посетивший весной 1974 года зону Залива, сказал: Худшая ошибка, которую может сделать Запад, это полагать, будто арабы сидят на базаре в пустыне и плетут маты, не представляя, что такое международные финансы. Однако от представления до реального участия или контроля дистанция большого размера.
В начале 60-х годов эмир Кувейта обратился к Юджину Блэку, крупному эксперту в области международных финансов, с просьбой создать консультативный комитет из первоклассных банкиров. Главное, что мы должны были сделать,это помешать совершать безумства,заявил Блэк. Но он скоро заметил, что кувейтцы, которые традиционно были купцами, искателями жемчуга, а иногда и контрабандистами, быстро схватывали суть банковского дела.
Через несколько лет комитет перестал действовать, потому что кувейтцы сочли, что смогут обходиться без его советов. У страны появились собственные институты для капиталовложений.
Кувейтский фонд арабского экономического развития был создан в декабре 1961 года. Кувейт тогда старался закрепить свое существование в качестве независимого государства, его правительство учитывало, что в других арабских странах с большим населением, но без капиталов раздавалась критика в адрес богатого нефтью княжества бедуинских нуворишей. Кувейтские займы на относительно льготных условиях предоставляются для развития транспорта, сельского хозяйства, энергетики в арабских странах.
В числе получателей средств из Кувейтского фонда Судан, Тунис, Египет, Марокко, Иордания, Сирия. По инициативе правительства Кувейта создана международная финансовая организация Арабский фонд экономического и социального развития, члены которого практически все арабские страны.
В его распоряжение в 1974 году было передано более 2,5 миллиарда долларов, а затем еще значительные суммы. Права фонда расширены, так что он может вкладывать деньги и не в арабские страны.
По каким же каналам текут кувейтские капиталы за пределы арабского мира? Самые крупные из иностранных банков, действующих в стране, Ферст нэшнл сити и Чейз Манхэттен. Халед Абу Сууд, директор департамента нефти в кувейтском правительстве, так охарактеризовал их деятельность: Именно эти банки выбирают фирму, куда они вкладывают средства. Им предоставлена свобода покупать и продавать акции, чтобы избежать убытков и получить наибольшие доходы.
Но вряд ли нужно задавать вопрос, куда, таким образом, направляются кувейтские капиталы. Известно, что услугами Ферст нэшнл сити и Чейз Манхэттена пользуются связанные с ними корпорации из более чем 30 отраслей американской экономики.
В княжестве есть компании и для частных вложений. Среди нихКувейт инвестмент, Кувейт форин трей-динг, контрактинг энд инвестмент и Кувейт интернашнл. Многие из пих владеют недвижимостью в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке. В США, например, остров Киава, около Южной Каролины, на котором возведен туристский и курортный центр, был приобретен кувейтцами.
Они делают вложения в банки, транспортные, судоходные компании, в африканские рудники, цементные предприятия Канады.
