Мировой опыт социальной рыночной экономики
В последнее время много внимания в нашей печати уделяется исследованию сущности социальной рыночной экономики. Особый акцент делается на германской экономической модели, которая имеет официальный статус социальной рыночной экономики.
О концепции такой модели немецкие теоретики и руководители, как известно, заявили в ходе восстановления экономики после второй мировой войны. Ее практическая реализация, опирающаяся на теоретические разработки так называемой ордолиберальной школы, воплотилась в экономическом чуде, обеспечивающей высочайший уровень материального благосостояния населения, в балансе между рыночной эффективностью и социальной справедливостью.
В отечественной экономической литературе подробно описана германская модель социальной рыночной экономики[1], и нет необходимости ее здесь воспроизводить. В самом общем виде можно сказать, что германская модель в основе своей это рыночная модель. Она основана на органическом сочетании рыночных начал с высокой степенью государственного вмешательства в экономику. При этом важнейшей задачей государства является мощная законодательная защита конкуренции, обеспечивающая высокую эффективность стимулирующих функций рыночного механизма.
Другой важной функцией государства является поддержка и укрепление социальной сферы, роль которой постоянно возрастает, а также обеспечение социального равенства путем согласования интересов между социальными группами.
Характеризуя социальную рыночную экономику как особый тип хозяйственной системы, А. Нестеренко в основополагающей статье отмечает, что она отличается не только высоким уровнем благосостояния населения, но и набором социально - экономических институтов, которые направляют функционирование всех элементов этой системы на реализацию целей социальной справедливости, защищенности, высокого уровня и качества жизни[2]. При этом справедливо подчеркивается, что германская модель - хрестоматийный пример страны с социальным рыночным хозяйством, но история этого типа экономической системы восходит далеко за рамки германского опыта.
Основы такого типа хозяйственной системы сложились практически во всех странах Западной Европы и в послевоенный период в процессе становления общества социального сотрудничества. Для всех этих хозяйственных систем характерно органическое взаимодействие между рынком и государством при безусловном соблюдении фундаментальных принципов рыночной экономики.
И вполне обоснованно эти страны считают свои экономики социальными.
Опыт западноевропейских стран по становлению и функционированию социальной рыночной экономики не может не быть привлекательным для России, ставшей на путь рыночных преобразований. Хотим мы того или нет, но при осмыслении перспектив развития нашей экономики мы невольно обращаемся к этому опыту со скрываемым или не скрываемым вожделением.
Однако можем ли мы ставить перед собой задачу непосредственного достижения таких высот благосостояния и социальной обеспеченности и ставить эту задачу в порядок дня ближайшего социально-экономического развития страны? Со всей определенностью можно утверждать, что для постановки такой задачи условий и оснований в российской экономике сейчас нет и для вызревания таких условий потребуется несколько поколений россиян.
Как же в таком случае понимать выдвигаемую самой жизнью и курсом на рыночные преобразования идею создания в России социально рыночной экономики? Как нам представляется, противоречий здесь нет.
Дело в том, что рыночная экономика по природе своей социальна, об этом свидетельствует весь ее исторический опыт. И тот факт, что в десятилетиях после второй мировой войны она в развитых странах обеспечила достижения известных высот благосостояния и официальный статус социальной рыночной экономики говорит лишь о высокой зрелости тех социальных потенций, которые заложены в самой природе рыночной экономики.
Эти достижения стали возможными лишь потому, что им предшествовало развитие экономики указанных стран в течение веков по пути постоянного совершенствования рыночных отношений.
Читатель может возразить по поводу этого утверждения, ссылаясь на то, что в довоенной и воюющей Германии экономика находилась во власти жесткого централизованного регулирования. Но это был короткий отрезок времени во всем ее историческом рыночном развитии и его негативный опыт послужил важным стимулом возрождения и развития рыночных отношений в послевоенный период.
Признаки ориентации экономики на человека и его потребности заложены в самой природе рыночного хозяйства, где, как известно, невидимая рука А. Смита распределяет и перераспределяет ресурсы между сферами и отраслями под влиянием колебаний рыночного спроса, отражающих изменения человеческих потребностей.
Определяя предмет исследования политической экономии как науки, А. Смит характеризовал именно рыночную экономику, основанную на общественном разделении труда, содержанием которой является создание богатства, обеспечивающего народу необходимый доход или средства существования. Он, и частности, писал: Политическая экономия, рассматриваемая как отрасль знания, необходимая государственному деятелю или законодателю, ставит себе две различные задачи: во-первых, обеспечить народу обильный доход или средства существования, или точнее, обеспечить ему возможность добывать себе такой доход или средства существования; во-вторых, доставить государству или обществу доход достаточный для общественных потребностей.
Она ставит себе целью обогащение как народа так и государя[3].
Подтверждением тому, что рыночная экономика по природе социальна является и тот факт что первая промышленная революция началась именно в отраслях, производящих жизненные средства. Как известно, первыми в этой сфере возникли ткацкие и прядильные машины, которые первоначально, вплоть до возникновения тяжелой промышленности, создавались вручную.
Иначе говоря, индустриализация народного хозяйства в западных странах началась с развития отраслей легкой а затем и пищевой промышленности, работающих непосредственно на население.
Какую бы из школ экономической теории мы не взяли, каждая из них в конечном счете изучает поведение людей в процессе производства, распределения и потребления материальных благ и услуг и мире ограниченных ресурсов. В любом случае субъектами рыночных отношений выступают люди, носители экономических интересов, стремящиеся к получению возможно большого дохода.
Социальный смысл этих отношений очевиден.
А. Маршалл в своей капитальной работе Принципы экономической науки писал в 1890 г. Экономическая наука занимается изучением того, как люди существуют, развиваются и о чем они думают в своей повседневной жизни. Но предметом ее исследований являются главным образом те побудительные мотивы которые наиболее сильно и наиболее устойчиво воздействуют на поведение человека в хозяйственной сфере его жизни.[4]
О социальном характере рыночной экономики говорит и тот факт, что со времен возникновения так называемой австрийской школы политэкономии, считающей, что в основе формирования ценности лежат индивидуальные оценки благ участниками хозяйственного процесса, потребительские блага представляются как блага первого порядка, тогда как ресурсы относятся к числу благ второго порядка. Иначе говоря, первичность благ по их значению определяется тем, способны ли они непосредственно удовлетворять потребности людей. Да и сам факт определения полезности блага иерархией потребностей участников обмена, а также степенью удовлетворения этих потребностей и следовательно, насыщенностью рынка свидетельствует о социальной сущности рыночных отношений.
Можно сказать, что социальная сущность есть субстанция этих отношений.
Конечно, в разные исторические эпохи степень направленности производства непосредственно на потребности населения была неодинаковой, различные факторы в разные временные отрезки (кризисные спады. приступы реализации крупных проектов капитального строительства, войны и т.д.) то уменьшали, то усиливали эту направленность. Но и основе своей рыночная экономика всегда была ориентирована на потребности человека, такова природа рынка.
Производитель заинтересован в массовом производстве необходимой людям продукции, к его услугам всегда готов массовый потребитель в лице населения.
Кстати следует напомнить, что разрабатывая программу социально-экономического развития на ближайшую и отдаленную перспективу немецкие руководители и теоретики после окончания второй мировой войны ставили задачу формирования рыночной экономики, подчеркивая ярко выраженную социальную направленность. Один из главных теоретиков-экономистов Германии того времени Ал. Мюллер-Армак в 1948 году писал: Желаемая современная рыночная экономика должна иметь ясно выраженную социальную направленность и привязку.
Ее социальный характер обосновывается уже тем лишь фактом, что она в состоянии предлагать большую и более разнообразную товарную массу по ценам, в установлении уровня которых решающим образом через свой спрос соучаствует потребитель ценам, которые благодаря своему низкому уровню повышают реальную стоимость заработной платы и тем самым позволяют лучше и шире удовлетворять человеческие потребности.
Если уже в самой производительности рыночной экономики заключен мощный социальный элемент, то оказывается, что равным образом необходимо со всей решительностью провести ряд мероприятий по гарантии социальной обеспеченности, обязательно реализуемых в рамках рыночной экономики.[5]
Провозглашая курс на создание в России социальной рыночной экономики, мы и должны исходить из этой коренной природы рынка, который должен наконец повернуть нашу экономику на путь последовательного и устойчивого роста благосостояния. При этом важно определиться в том, что мы должны заимствовать из мирового опыта исторического развития рыночных отношений.
В ходе обсуждения проблем переходной экономики некоторые экономисты утверждают, что нам необходимо с самого начала учитывать национальные особенности при создании основ рыночной экономики, что эти особенности и российский менталитет должны закладываться в характер создаваемых рыночных отношений.
Нет сомнения, что будущая российская экономика, став в ряды рыночных экономик мира, впитает в себя российские национальные особенности, такие специфические черты, которые не свойственны ни одной из экономик мира. Иначе говоря, со временем на российском пространстве должны сложиться рыночная экономика как и все развитые экономики мира несущая в себе определенные национальные черты.
Но начинать практически с нуля создание рыночной экономики мы не можем и не должны с поиска этих национальных особенностей. Едва ли кто-нибудь мог бы сейчас сформулировать конкретно те особенности и национальные черты, которые могут быть присущи будущей российской рыночной экономике.
Они непременно сложатся, но лишь в самом процессе становления последней.
В формировании рыночной экономики мы должны строго следовать закономерностям соотношения общего и особенного. Известно, что при решении крупных стратегических проблем социально-экономического порядка мы должны исходить из первенства общего, а не особенного или частного. И в противном случае, т.е. при первоочередном решении частных вопросов мы постоянно будем натыкаться на нерешенность общих проблем. В нашем случае общим является совокупность основополагающих принципов организации рыночного хозяйства, которые едины и лежат в основе организации экономических систем всех развитых стран.
Благодаря этому единству все развитые страны образуют единое рыночное пространство, их экономика развивается в принципе по одним и тем же объективным экономическим законам. Именно с освоения этих общих основополагающих принципов мы и должны начинать формирование рыночной экономики в своей стране. И уже на эти общие и единые принципы организации рыночного хозяйства, как и в каждой стране, в России наложатся особые, специфические черты, характерные национальному менталитету, историческим условиям и т. д.
В ходе обсуждения перспектив российской экономики экономистами и политиками высказываются различные представления о сущности социальной рыночной экономики. Уже неоднократно высказывалось, в частности, мнение, что будущая российская экономика должна нести в себе и капиталистические, социалистические начала.
Так, мэр столицы Ю.М. Лужков, рисуя картину желанной экономики будущего России, изображал ее как некий симбиоз: производство должно развиваться по капиталистически, а распределение - по социалистически.
Надо полагать, что таким наглядным образом политику представляется пропагандировавшаяся много лет в различных рыночных странах конвергенция - в виде механического смешения двух по сути непримиримых начал.
На наш взгляд, использование категорий капиталистический и социалистический здесь не целесообразно уже потому, что рыночная экономика, включающая в себя и процесс распределения, по сути социальна. Неверно вообще отделять производство от распределения как некие два самостоятельных процесса, независимые друг от друга. Очевидно автору вышеизложенного соображения представляется, что капиталистическое производство взятое само по себе, заключает в себе какие то особые черты, делающие его эффективным, безотносительно к тому как будут распределены его результаты.
А между тем капиталистическое, читай - рыночное производство потому и эффективно, что оно включает в себя как неотъемлемый элемент наиболее эффективно стимулирующий механизм распределения - по личному вкладу капитала или труда. Распределительный механизм, привязывающий доход к результатам производства - главный фактор высокой эффективности рыночного хозяйства.
Конечно, высокий уровень культуры производства и организации труда, сложившийся в цивилизованных странах, сам по себе является фактором эффективности экономики. Но достижения в этой области находятся в общем русле социальной направленности рыночной экономики: в высокой организации труда и в культуре производства заключены свои социальные аспекты. Эти достижения есть следствие заботы о человеке труда, гуманизации общей социально-экономической жизни в обществе, которая в данном случае органически переплетается с соображениями экономической целесообразности и эффективности.
Однако все эти достижения, относящиеся непосредственно к самому процессу производства действуют только в тесном единстве с механизмом распределения, образуя тем самым единый процесс создания разнообразной продукции, ориентированной на спрос потребителей, процесс постоянно возобновляющийся и повторяющийся.
Следовательно, социальный характер современной развитой рыночной экономики проявляется не только в эффективном насыщении рынка обилием и разнообразием материальных благ и услуг, но и в гуманизации самого производственного процесса, в эстетизации труда, в создании на производстве условий, в которых работник мог бы реализовать себя как личность, наиболее полно раскрыл и использовал бы свой творческий потенциал. К этому следует добавить получившие широкое распространение в развитых странах отношения социального партнерства, которые реализуются в частности в системе так называемых человеческих отношениях и других формах сотрудничества различных социальных групп в процессе производства.
Иначе говоря, наряду с гуманизацией самого процесса труда на предприятиях устанавливается своеобразный социальный климат, который в немалой степени способствует - эффективности производства.
Таким образом, мы можем утверждать, что в условиях современной развитой рыночной экономики социальный элемент пронизывает все стороны процесса производства и распределения: это и направленность всего процесса производства непосредственно на потребности, выражающиеся в платежеспособном спросе, это и гуманизация самого процесса труда, это и развитие отношений социального партнерства, выражающееся в создании на производстве благоприятного социального климата, это и внедрение системы распределения, обеспечивающей, с одной стороны, высокую заинтересованность в результатах труда, а с другой стороны, - социальное равенство и социальную обеспеченность.
Поскольку речь зашла о распределительных отношениях, как элементе социальной рыночной экономики, есть необходимость на этом вопросе остановиться подробнее. Как нам представляется, в заявлении Ю.М.
Лужкова о необходимости создания экономики, в которой производство будет функционировать на капиталистических принципах, а распределение - на социалистических, то следует понимать, что социальный характер рыночной экономике должны придавать именно отношения распределения. Склонность к такому пониманию социальной рыночной экономики можно встретить и в других рассуждениях. Так, в учебнике Экономика переходного периода авторы, характеризуя социальную рыночную экономику как модель общества всеобщего благосостояния, в то же время первое место в этой модели отводят системе распределения:
Эта модель стала реальностью во второй половине двадцатого века. Суть ее состоит в том, что в рамках смешанной рыночной экономики с доминированием частной собственности и буржуазных отношений создается такая модель распределения и перераспределения общественного богатства, при которой () две трети жителей развитых стран имеют уровень благосостояния, достаточный для удовлетворения рациональных утилитарных потребностей .[6]
Механизм распределения действительно является важным компонентом системы отношений социальной рыночной экономики. Особенность его состоит в том, что значительная часть валового внутреннего продукта перераспределяется через государственный бюджет (от 40 до 60 % ВВП) на цели, относящиеся к проведению социальной политики: формирование различных страховых фондов, в том числе пенсионных, на случай болезни, на проведение активной политики в сфере занятости (для создания новых рабочих мест и переквалификации, на пособия по безработице), на оказание социальной помощи малоимущим, а также централизация средств на развитие образования, на охрану окружающей среды и т. д.
Проведение сильной социальной политики стало императивом для всех развитых стран мира в послевоенный период. Именно в ее проведении проявляется усиление роли государства в экономических процессах в последние десятилетия, хотя незыблемым остается принцип, определяющий меру его участия в экономике: государство должно делать то, чего не может делать рынок.
Социальная политика развитыми рыночными странами в той или иной мере проводилась и ранее, но особое значение она приобрела в период, когда индустриальный тип развития экономики поднялся на современный уровень. Когда в процессе производства человеческий фактор приобрел решающее значение, а в сфере общественных отношений получила всеобщее признание система социального партнерства.
Проведению сильной социальной политики, как мы видим, послужили факторы объективного и субъективного порядка. Материальной основой такой политики является огромное богатство, создаваемое в развитых рыночных странах и проявляющееся в обилии и разнообразии жизненных средств, поступающих в потребление населения этих стран. Значительная, а может быть большая часть этих благ, принимающих форму дохода поступает населению в порядке первичного распределения по основополагающему принципу, характерному для рыночной экономики, т.е. по вкладу в производство.
Другая часть этих благ перераспределяется через государственный бюджет и иные фонды в социальную сферу, где она в свою очередь распределяется, во-первых, среди работников отраслей социальной сферы - образование, здравоохранение, научное обслуживание и т.д., - также в соответствии с рыночным принципом распределения - по вкладу, во - вторых среди различных групп населения, в той или иной форме получающих социальную поддержку.
Обращает на себя внимание тот факт, что из доходов, получаемых фирмами в порядке первичного распределения, от 40 до 60 % изымается в государственный бюджет для дальнейшего перераспределения в социальной сфере. Однако, такое крупное изъятие дохода не мешает тому, чтобы остающаяся у фирм его часть обеспечивала высокую заработную плату их работников, позволяющую проводить ее глубокую дифференциацию в зависимости от их индивидуальных доходов и, следовательно, стимулировать высокую эффективность труда.
На таком же высоком уровне оказывается и заработная плата работников социальной сферы - образование, здравоохранение и т.д., формируемая из доходов, прошедших через бюджетный перераспределительный механизм, но по прежнему выполняющая стимулирующую функцию.
Повторяем, что весь этот процесс распределения и перераспределения валового внутреннего продукта, обеспечивающий получение всеми участниками процесса устойчивых высоких индивидуальных доходов, становится возможным благодаря созданному в обществе огромному богатству в виде обилия и разнообразия жизненных средств. Именно эти жизненные средства, принявшие форму дохода, подлежат распределению и перераспределению по указанным многочисленным каналам.
Высокий по величине доход (национальный доход), отражающий обилие жизненных средств, созданных в обществе, позволяет государству свободно маневрировать его различными частями в интересах обеспечения всеобщего благосостояния, социальной справедливости и защищенности, не вторгаясь в механизм экономического стимулирования, обеспечиваемого строгим соблюдением принципов рыночного хозяйствования.
Отсюда следует, что объективной основой и сущностью социальной рыночной экономики является не механизм распределения как таковой, а высокий уровень производства жизненных средств, обеспечиваемый использованием в процессе их создания самых последних (для каждого этапа) достижений науки, техники и технологии. Вся стимулирующая мощь рыночного механизма в развитых странах направлена прежде всего на обеспечение высокой эффективности производства жизненных средств и сточки зрения их количества и обилия, и с точки зрения - качества. Органической частью этого механизма является, как уже говорилось, распределение по вкладу.
Высочайший уровень производства жизненных средств - это черта социальной рыночной экономики. Перераспределительный же механизм - важный элемент социальной рыночной экономики, но это элемент производный от главной ее черты.
Колоссальные масштабы средств, перераспределяемых через государственный бюджет и другие фонды в социальную сферу, становятся возможными благодаря огромным массам жизненных средств, создаваемых в обществе. Распределить и перераспределить можно только то, что создано и приняло внешнюю форму дохода.
В свете сказанного есть возможность рассмотреть обсуждаемый в отечественной литературе вопрос о соотношении экономической эффективности и социальной справедливости в условиях социальной рыночной экономики. Применительно к развитым странам, где экономика достигла известных высот и обеспечивает всеобщее благосостояние, а также доставляет необходимые условия для развития человече кой личности и наиболее полного использования ее творческого потенциала, указанное соотношение может быть рассмотрено как модель, анализ которой позволяет вскрыть общие закономерности формирования этого соотношения, как отправной пункт выяснения проблем, стоящих на пути экономик, которым еще предстоит решить задачу становления развитой социальной рыночной экономики.
Иначе говоря, соотношение экономической эффективности и социальной справедливости, складывающееся в развитых странах и рассматриваемое в чистом виде, может быть представлено как образец для экономик, у которых это соотношение временами выливается в трудно разрешимое противоречие, представляющее собой самостоятельную сложную проблему.
Мы подчеркиваем, что анализ этого соотношения необходимо провести первоначально в чистом виде, отвлекаясь от тех сложностей, которые возникают на путях развитой социальной рыночной экономики в отдельных странах, но которые не меняют существа этой экономики.
С самого начала необходимо заметить, что экономика развитых стран динамична, и эта динамичность проявляется, во-первых, в более или менее устойчивых темпах роста. Если рассматривать среднесрочную перспективу (не говоря уже о долгосрочной), то эта экономика постоянно находится в состоянии роста.
