Внутренние и внешние языковые изменения
В 1858 г. он выпускает Опыт исторической грамматики русского языка: Учебное пособие для преподавателей. Опыт (под названием Историческая грамматика русского языка) переиздавался еще 6 раз: 6-е издание в Москве (1959), 7-е (репринтное воспроизведение 4-го московского издания 1875 г.) в Германии (Лейпциг, 1977).
В 1861 г. Буслаев издает превосходную Историческую хрестоматию церковнославянского и древнерусского языков. В ней было представлено 135 произведений, из них 69 публиковались впервые (см.: Славяноведение 1979, 90). Замечательно, что эта книга составлялась для воспитанников военно-учебных заведений (т.е. для кадетов, или, говоря нынешним языком, для суворовцев), однако ее уровень сопоставим с современными пособиями для студентов-филологов. Поразительны комментарии к каждому памятнику: поясняется немногое, очень кратко и точно.
Сейчас такой комментарий можно адресовать профессионалу, но не подростку. В XIX в. внятность церковнославянского и древнерусского текстов для гимназиста или кадета была существенно выше, потому что общая культура была в большей мере гуманитарной. В 1869 г. Буслаев составил для средних учебных заведений Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянскою, с приложением образцов грамматического разбора; его 10-е издание вышло в 1907 г. Сокращенная версия буслаевской Хрестоматии (под названием Русская хрестоматия.
Памятники древнерусской литературы и народной словесности, с историческими, литературными и грамматическими объяснениями, со словарем и указателем. Для средних учебных заведений) выдержала 13 изданий, из них последнее в 1917 г.
Вернемся к первой книге Буслаева О преподавании отечественного языка. Она соединяла в себе теоретическую программу преподавания и историко-филологический обзор основных явлений языка и словесности: исторические экскурсы, межъязыковые сопоставления, выписки из памятников, диалектные данные.
Исторический комментарий к фактам современного языка, по мысли Буслаева, необходим для подлинно научного преподавания родного языка.
В этой книге архаично только слово дитёца женский род слова метода в значении метод. Суть же дела Буслаев видит глубоко и трезво.
1. Ребенок усваивает родной язык естественным путем живя в мире родного языка, слыша обращенную к нему речь и отвечая на нее. Школа опирается на это практическое владение родным языком и развивает его.
2. Преподавание родного языка состоит в том, что ребенок теоретически осознает ту систему языковых средств общения, которой практически владеет. Любые теоретические сведения о слове или форме могут быть сообщены ученику только после того, как он научится понимать эти явления языка в чужой речи и употреблять в своей.
3. Теоретическое осознание учеником форм (явлений) родного языка происходит путем их анализа (грамматического разбора разного вида). Исходным материалом анализа должны быть связные и понятные ученику высказывания.
4. Для совершенствования практического владения языком необходимы разнообразные упражнения по синтезу (порождению) высказываний разных жанров и видов.
5. На первой, низшей степени отечественная грамматика, в связи с практическими упражнениями, предполагает две цели: образование и развитие детских способностей (общая грамматика) и безошибочное употребление русского языка словесно и письменно (частная грамматика) (Буслаев [1844] 1992, 67).
6. На высшей ступени грамматика является наукою: здесь выступает сравнительное и историческое языкознание, в связи с чтением церковнославянской, древнерусской и новой литературы. Эта степень должна быть необходимым восхождением от предыдущей (с.
67). История языка представляет, во-первых, самодостаточную научную ценность как важная часть знаний о человеке; во-вторых, имеет прямое отношение к наукам нравственным и преимущественно к истории (с.
62).
Как сделать грамматику родного языка наукою, Буслаев показал во второй, историко-филологической, части книги, названной им Материалы для русской грамматики и стилистики. Позже из Материалов возникнет его Историческая грамматика и как дополнение к ним Историческая хрестоматия.
Благодаря глубине психологических принципов и богатству филологического содержания, лингводидактика Буслаева всегда была книгой на вырост программой-максимум, предполагающей самостоятельное творчество подготовленного учителя. И сейчас буслаевская программа это не только не пройденный этап нашей школы, но едва ли достижимая перспектива.
Дело в том, что общее среднее образование, каким его строил Буслаев, было в большей мере гуманитарным и историко-филологическим (в сравнении с современной средней школой Европы и Америки). С эпохой Просвещения, по мере ускорения технологического прогресса, гуманитарная составляющая в содержании общего образования обнаруживает тенденцию к снижению. В России революция 1917 г. ускорила этот процесс, к тому же вытесняя гуманитарное знание марксистской идеологией или подчиняя его идеологии.
Общеобразовательная школа с минимизированным гуманитарным компонентом означает дегуманизацию общества. Это скучно и опасно. Противясь этому, люди тянутся к гуманитарному знанию, как к травам от цынги, и дело органов духовного здравоохранения помочь возрождению экологического равновесия культуры.
Вот почему книга Буслаева О преподавании отечественного языка так актуальна сегодня.
Внутренние и внешние языковые изменения. Почему и как происходят изменения в социальном статусе ЯЗЫКОВ?
В истории языков различают изменения внутренние (или внутриязыковые), происходящие в самом языке, и внешние, связанные с изменениями в социальных функциях языка.
Вот примеры внутриязыковых изменений:
1) В фонетике: появление новых звуков (например, в раннем праславянском языке не было шипящих: [ж], [ч], [ш] довольно поздние звуки во всех славянских языках, возникшие в результате смягчения звуков соответственно [г], [к], [х]); утрата каких-то звуков (например, два разных прежде звука перестают различаться: так, древнерусский звук, обозначавшийся старинной буквой Ъ , в русском и белорусском языках совпал со звуком [е], а в украинском со звуком [i], ср. др.-рус. снЪгъ, рус., белорус, снег, укр. снiг).
2) В грамматике: утрата каких-то грамматических значений и форм (например, в праславянском языке все имена, местоимения и глаголы имели, кроме форм единственного и множественного числа, еще формы двойственного числа, употреблявшиеся, когда речь шла о двух предметах; позже категория двойственного числа утратилась во всех славянских языках, кроме словенского); примеры противоположного процесса: формирование (уже в письменной истории славянских языков) особой глагольной формы деепричастия; разделение прежде единого имени на две части речи существительные и прилагательные; формирование относительно новой в славянских языках части речи числительного. Иногда грамматическая форма меняется без изменения значения: раньше говорили гомроды, снемги, а сейчас городам, снегам.
3) В лексике: многочисленные и исключительно разнообразные изменения в лексике, фразеологии и лексической семантике. Достаточно сказать, что в издании Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов / Под ред. Н. 3. Котеловой (М., 1984.
806 с.), включившем только наиболее заметные инновации десяти лет, около 5500 словарных статей.
Внешние языковые изменения это изменения в судьбе языка: в характере его использования, в отношении людей к языку. Например, с течением времени могут расшириться или сузиться общественные функции языка и сферы его использования; измениться его юридический статус, его престиж дома и за рубежом. Язык может получить распространение как средство межэтнического или межгосударственного общения или, напротив, утратить роль языка-посредника.
Важными событиями социальной истории языка являются создание его письма и письменности, сложение его литературной (нормированной) формы существования, появление литературной традиции и создание шедевров искусства слова.
В истории языков изменения внутренние и изменения в судьбе языка часто переплетены. Наиболее глубокие процессы социальной истории языка обычно или приводят к изменениям в структуре, или как-то отражаются в ней. Например, превращение диалекта в койне (наддиалектное средство общения) может сопровождаться отказом от узкоместных особенностей речи или заимствованием диалектных явлений более широкого ареала. Вытеснение одного языка другим может заключаться в постепенном разрушении его структуры.
Именно так постепенно угасал в Германии XVII начала XVIII в. славянский язык полабян. Внутренние изменения обычно происходят также и в ассимилирующем языке.
Едва ли не все типологически возможные события внешней истории были в сложной и яркой судьбе латыни. 1) Выход языка за пределы своего этноса: вначале (III II вв. до н. э.) распространение наречия древней Лации по всей Италии, позже (II в. до н. э. V в. н. э.) латинизация будущих романских народов: кельтских племен Галлии, племен иберов на Пиренейском полуострове, фракийских племен Дакии.
2) Формирование разнообразных общественных функций языка, расширение сфер его употребления: превращение латыни в универсальное средство общения древнеримского социума. 3) Формирование литературного языка, его нормативно-стилистическая обработка и регламентация (I в. до н. э. III в. н. э.); расцвет древнеримской литературы: ее золотой век, связанный с именами Цицерона, Катулла, Горация, Овидия, и более поздняя серебряная латынь (творчество Сенеки, Тацита, Апулея). 4) Отказ социума от использования языка: к этому привел разрыв между нормами классической латыни и развивающимися народно-разговорными вариантами латинского языка (III VI вв.); в результате функционирование латыни как живого языка прекращается.
5) Использование языка в качестве межнационального средства общения: в VII XIV вв. латынь становится письменным языком Западной и Центральной Европы, языком католической церкви, науки, права, отчасти литературы. При этом средневековая латынь ведет себя как живой язык: меняются нормы синтаксиса, бурно растет словарь. 6) Архаизирующее вторичное нормирование языка: недолгое возрождение (или реставрация) норм классической золотой латыни в эпоху гуманизма (XIV XV вв.) в сочинениях Томаса Мора, Джордано Бруно, Эразма Роттердамского, Томмазо Кампанеллы, Миколая Коперника и др.
На латыни написаны отдельные сочинения Данте, Петрарки, Боккаччо. Однако искусственно очищенная латынь гуманистов оказалась нежизненной и, главное, не могла противостоять расширению общественных функций народных языков. 7) Сужение сферы использования языка: начиная с XVI в. латынь постепенно вытесняется народными языками; раньше всего из художественного словесного творчества (так, Божественная комедия Данте написана на итальянском, но его ученый трактат о народном языке еще по-латыни).
Дольше всего латынь держалась в науке: еще в XVI XVIII вв. на латыни написаны сочинения Гассенди, Бэкона, Декарта, Спинозы, Ньютона, многие труды Ломоносова. Вплоть до XVIII в. латынь оставалась языком дипломатии.
В XX в. латынь продолжает быть официальным языком католической церкви и актов Ватикана, а также отчасти языком науки (в номенклатуре медицины, биологии, в интернациональном инвентаре терминоэлементов).
Эволюция психики человека и язык. Как отражается в языке возрастание абстрактности и логической связности мышления?
Основные тенденции в развитии способности человека познавать мир состоят в возрастании абстрактности и логической связности мышления. Кроме того, изменяются некоторые параметрические (количественные) показатели: возрастает скорость интеллектуальных процессов; укрупняются семантические блоки, которыми оперирует мышление; увеличивается информационная емкость вычислительных единиц (высказываний).
В средние века начинали учиться грамоте не раньше 10 лет; читать по-церковнославянски, например, учились 2 года. Во времена Эразма Роттердамского читали только вслух, а если кто глазами опережал голос, то это казалось почти чудом.
Эразм, при всем почтении гуманистов к римским классикам, считал, что Цицерон слишком многословен. Современному читателю многословным, медленным кажется не только Эразм, но и авторы прошлого века.
Для языков первобытной поры было характерно изобилие конкретных наименований, что позволяло с максимальной подробностью говорить о явлениях физического мира и труда, но затрудняло абстрактное мышление (см. с. 144 - 150). Одна из магистральных линий в истории лексики как раз и состояла в частичной постепенной утрате (забывании) массы конкретных наименований и сложении лексических средств для передачи обобщающих и абстрактных понятий.
Письмо, позволив человеку хранить часть информации не в памяти, а в записи, со временем заметно ослабило возможности памяти, особенно механической. Атворческая (левополушарная) память не столько запоминает тексты, сколько создает их заново (Иванов Вяч.
Вс. 1978, 156).
Усиление абстрактности человеческого мышления приводит к укрупнению и растущей абстрактности грамматических категорий, В этом причина таких процессов, как: 1) постепенная утрата семантических оснований в разделении имен и глаголов на словоизменительные классы (типы склонения и типы спряжения) в индоевропейских языках; 2) обобщение глагольных способов действия в категории вида в славянских языках; 3) обобщение счетных слов в грамматическом классе числительных; 4) преодоление конкретной множественности в категории числа (утрата в разных языках двойственного и тройственного чисел); 5) тенденция к замене многочленных противопоставлений бинарными (двойными) в местоимениях. В частности, в праславянском и близком к нему старославянском языках система указанных местоимений состояла из пяти исходных слов: СЬ, ТЪ, И(ЖЕ), ОВЪ, ОНЪ, противопоставленных по трем признакам: а) степень удаленности предмета от говорящего: СЬ ТЪ ОНЪ; б) преждеупомянутость И(ЖЕ); в) употребляемость при перечислениях ОВЪ, ОВЪ.
В современных славянских языках число активно используемых указательных местоимений сократилось и ведущим стало бинарное противопоставление по степени удаленности: русск. mom этот, белорусск. той гэты, укр. той цей.
В фольклорных записях почти отсутствует подчинительная связь простых предложений в составе сложных. Бессоюзие и сочинительные союзы (и, а, но, да, или) могли выразить только самые простые и общие отношения между двумя предложениями (т.е. между двумя событиями, о которых сообщали предложения). Усиление связности, логической расчлененности и точности мышления, а также потребности точной письменной передачи информации привели к появлению многочисленных лексико-грамматических показателей этих отношений (см. с. 151 156). В этой связи можно указать также на поздние по времени появления узкоспециализированные предлоги в славянских языках.
Например, русские предлоги вследствие, благодаря, ввиду, в результате, в связи, по причине и т. п., выражая общее значение причины, отнюдь не синонимичны. Стремление говорящих к максимально точному выражению мысли обусловило разнообразие и тонкую дифференцированность модальной лексики (ср. различия между хочу, хочется, охотно, не прочь и т. п.).
С интеллектуализацией общения, с расширением метаязыковой рефлексии (см. с. 20 21) связано развитие средств различения своей и чужой речи. Например, в старославянских текстах чужое слово передается преимущественно в форме прямой речи; конструкции косвенной речи еще не сложились, поэтому встречаются гибридные, контаминированные конструкции, ср.: РЕЧЕ БО ЯКО БОЖ1И СЫНЪ ЕСМЬ, т.е. [Он] же сказал [о себе], что я Божий сын. Сейчас младшие школьники легко и правильно переведут конструкцию с прямой речью (Он же сказал: Я сын Божий) в конструкцию с косвенной речью (Он же сказал, что он сын Божий).
В современных письменных языках развились не только четкие формы прямой и косвенной речи, но и средства, позволяющие в разных дозах, с различными экспрессивными целями соединять и различать авторское и чужое слово (несобственно-прямая, полупрямая речь, разные приемы цитирования и т.п.). Расширяются также средства метаязыкового комментирования речи (см. с. 20 21).
Однако естественные языки, по-видимому, не вполне справляются с потребностями человека оперировать массой абстрактно-логической информации (естественнонаучной и в особенности технической). Отсюда бурное развитие вспомогательных искусственных семиотик, таких, как математические знаки, химическая номенклатура и символика, знаки дорожного движения, международная библиотечно-библиографическая классификация УДК (Универсальная десятичная классификация), семиотические средства патентных описаний, карт, схем, чертежей, планов, а также многочисленные языки общения человека и компьютера.
ЯЗЫКОВОЙ КОНТАКТ
Взаимовлияние языков как главный фактор языковой эволюции
Своеобразие конкретного языка обусловливают две группы факторов: 1) его происхождение, определяющее место языка в кругу родственных языков; 2) процесс его взаимодействия с родственными и неродственными языками, т. е. языковые контакты. Происхождение (генеалогия) языка и его контакты с себе подобными это силы, как бы спорящие друг с другом, с противоположных сторон формирующие своеобразие конкретного языка. Генетическое наследство выступает как внутренняя структурная определенность языка и основа его саморазвития.
Контакты языков состоят в их взаимодействии и взаимовлиянии друг на друга. Контакты это наиболее заметные события языковой истории; именно контакты сильнее всего изменяют языки.
Аналогию языковым процессам в данном случае можно видеть в том, как складывается своеобразие человеческой личности. С одной стороны, оно определяется генами и возрастом, т. е. наследственностью и пройденными ступенями индивидуального биологического развития (детство, отрочество, юность и т. д.). С другой же стороны, своеобразие личности зависит от социальной истории человека, от его опыта жизни в обществе. Мы не знаем пока, как и в какой пропорции соединяются в характере и судьбе человека эти слагаемые генетика и воспитание, возраст и социальное положение.
По-видимому, это соединение может происходить по-разному; можно представить полярные модели формирования личности: с одной стороны, в тесном кругу ближайших родственников (в итоге, например, мать и дочь могут отличаться преимущественно возрастом), а с другой формирование личности вне семьи, в условиях постоянно меняющегося человеческого окружения, так что у отца и сына общим может оказаться лишь смутное физическое сходство. И все-таки, как знать, не разрешено ли было это отдаление генетически, не было ли это прежде всего саморазвитием?
Изменения, обусловленные языковыми контактами, есть в истории каждого языка. Не существует генетически чистых, беспримесных языков, которые бы в течение тысячелетий развивались без всякого влияния окружающей языковой среды, в полной обособленности от соседей. Любой современный язык это сплав языковых элементов, происходящих из разных, родственных и неродственных, языков и диалектов.
Ср., например, только перечень тех слагаемых, из которых формировался сплав английского языка: 1) неиндоевропейские иберийские наречия первых известных науке поселений на Британских островах; 2) индоевропейские кельтские наречия бриттов и галлов; 3) латынь римских военных поселений в первые века нашей эры, ставших впоследствии городами Англии; 4) западногерманские наречия англов, саксов, фризов, ютов, завоевавших Британию в V VI вв.; с тех пор Британия стала германоязычной, при этом, однако, множились различия между германским языком в Британии и на континенте; 5) северогерманские наречия скандинавских викингов, господствовавших в Англии в X в.; 6) мощное романское языковое влияние после покорения Британии в XI в. нормандскими феодалами; в свою очередь французский язык нормандцев представлял собой сплав кельтских (галльских), романских, западногерманских (франкских, бургундских, вестготских), северогерманских (скандинавских) компонентов.
Языковой контакт с точки зрения социолога, психолога и лингвиста
Чтобы понять, как и в каком направлении изменяются контактирующие языки, надо увидеть этот процесс на трех разных уровнях: 1) в социолингвистическом плане как взаимодействие разноязычных социумов, т. е. как определенную языковую ситуацию (см. с. 101 105); 2) в психолингвистическом плане как индивидуальное двуязычие (какой-то части говорящих); 3) на собственно лингвистическом уровне как смешение, взаимопроникновение двух самостоятельных (самодостаточных) языковых систем.
Исход языкового взаимодействия зависит прежде всего от социальных условий контакта. А. Мартине писал в этой связи: Язык одолевает своих соперников не в силу каких-то своих внутренних качеств, а потому, что его носители являются более воинственными, фанатичными, культурными, предприимчивыми (Новое в лингвистике 1972, 81 82).
Однако и в сходных, казалось бы, условиях контактов судьбы языков складываются по-разному. Далеко не всегда военная победа означала победу языковую.
Не всегда побеждал язык более развитой культуры.
Например, римская экспансия привела к латинизации Галлии, Дакии, Реции, населения Пиренейского полуострова, однако нормандское завоевание не сделало язык Британии романским. Сказались различия в численности пришельцев, в интенсивности и глубине контактов с местным населением, а также различия в характере взаимоотношений пришельцев с прежней родиной.
Римская колонизация, в сравнении с нормандским завоеванием, носила более широкий, массовый характер. При этом происходило смешение разноязычного населения; однако римские провинции включались в административную и отчасти культурную жизнь Римской империи, поэтому не прекращалась их языковая связь с метрополией.
В Англии после нормандского вторжения социально-языковая ситуация была иной. Англия не стала французской провинцией. Пришельцы образовали немногочисленный правящий класс - феодальную аристократию и духовенство, но основное население оставалось германоязычным.
Строгая иерархичность и инертность феодального общества препятствовали межсословным контактам и тем самым смещению языков. Вместе с тем правящие классы в какой-то мере должны были знать язык большинства населения. Вероятно, во втором поколении нормандцы уже могли пользоваться английским, хотя языком домашнего и придворного обихода был, вероятно, англо-нормандский.
В дальнейшем нормандская знать все более англизировалась; в течение какого-то периода, возможно, в течение нескольких веков, они были билингвами (Иванова, Чахоян 1976, 19).
Психолингвистику в языковом контакте интересует, как живут (и как уживаются) два языка в одной голове в сознании билингва (см. следующий подраздел). В сравнении с процессами смешения языков и образования языковых союзов (с. 173 178), на фоне геополитических изменений в динамике языковых ситуаций (с. 101 116) психолингвистический аспект - это микроуровень темы.
Однако здесь становятся видны элементарные механизмы и исходные пункты макропроцессов в истории языковых контактов.
Психолингвистические механизмы смешения языков. Интерференция и ложные друзья перевода
Контакт двух языков протекает как речевое взаимодействие людей, говорящих на этих языках. Даже минимальное взаимопонимание невозможно до тех пор, пока обе стороны (или одна из сторон) не сделают хотя бы один шаг навстречу партнеру.
