НАУКА, КОТОРАЯ ОКАЗЫВАЕТСЯ ВСЕМ НУЖНА
Требования научного коммунизма, чтобы социология занималась только прикладными исследованиями, так сказать, ползучей эмпирией, а научный коммунизм выступал бы в качестве методологической базы в рамках изучения социалистического общества, в общем были правомерны и оправданы. Научный коммунизм был научным представителем той концепции социалистического общества, которая разрабатывалась всеми общественными дисциплинами, политикой партии и т. п., и соответственно, разрабатывал те или иные ее аспекты, стороны. Социологи же, разрабатывая свои конкретные программы социологических исследований, с необходимостью исходили из этой общей и частных концепций социалистического общества.
Другое дело, что в большей или меньшей степени, как уже говорилось, данные конкретных социологических исследований не ложились в эти общие и частные концепции социализма. Но до поры до времени об этом помалкивали и продолжали работать только в рамках этих концепций, поскольку каких-либо других не было или они не допускались.
Естественно, представители научного коммунизма заявили, как в свое время и представители истмата, что социологи должны, так сказать, только поставлять материалы для теоретиков, для обобщения, углубления и пр. Вполне понятно, что и социологи ничего против этого не могли возразить, потому, что так оно практически и получалось.
По сути дела, произошла констатация реального разделения обязанностей между ними, их общественного и научного положения.
Долгие споры, наконец, привели к тому, что социологам был официально отдан, так называемый средний уровень, а точнее два нижайших в теоретической иерархии уровня. Первый занимал исторический материализм как общесоциологическая дисциплина, второй научный коммунизм как теория социалистического общества, третий отводился собственно социологии, которая должна была заниматься исключительно изучением отдельных сторон социалистического бытия и обязательно в рамках концептуальных установок научного коммунизма и всего марксизма-ленинизма, и четвертый уровень составляли, так называемые эмпирические, прикладные исследования. Фактически на бумаге было зафиксировано то, что было на самом деле, другого и не могло быть. У социологов не хватило ни опыта, ни сил, ни знаний, и прежде всего специальных, социологических теорий, чтобы отстоять какую-то иную точку зрения.
И хотя социологи не очень соглашались с позицией представителей научного коммунизма и не особенно официально и неофициально признавали их первенство, но на практике особенно и не возражали, довольные хотя бы тем, что им разрешали проводить конкретные социологические исследования, а также самим обобщать и делать выводы, а значит набираться опыта, знаний, чтобы прочно в конце-концов встать на ноги.
Но и сами представители научного коммунизма, чувствуя слабинку в своих методах исследований, которые по сути дела сводились к построению умозрительных схем и декларированию своих выводов, не подкрепленных ни практикой, ни тем более каким-либо научными экспериментами и исследованиями, и признавая здесь преимущества социологов, и соответственно их методы работы, стали сами потихоньку заниматься социологическими исследованиями. Но в отличие от социологов, которые все-таки искали истину, пытаясь разобраться в реальном положении дел и найти решение, как уже говорилось, нередко противоречащее официальным и общепринятым, представители научного коммунизма чаще всего занимались тем, что проводя исследования, иллюстрировали полученными цифрами, нередко специально подобранными, свои схемы и умозрительные построения.
Впрочем, этим не брезговали и сами социологи, просто принадлежность к той или иной школе, направлению в науке, к группе и т. д. диктовала и форму поведения, и методы исследования.
Но разделившись и определившись по сферам влияния и областям научных интересов и тем самым утвердив то, что было на самом деле, получилось нечто весьма неприятное для социологии и социологов. Она потеряла свой предмет. Если раньше социологи были ориентированы на общество в целом как на свой предмет, пускай весьма неопределенно очерченный, но который позволял социологам заниматься не только частными социологическими исследованиями, но и разрабатывать большие социологические проекты, исследовать и активно разрабатывать общие концепции социалистического общества, более того, пытаться создать свою социологическую теорию, то после того, как им было строго указано место в системе общественных дисциплин, предмет социологии общество был полностью исключен из исследовательских проектов социологов. Социологи после этого были допущены к изучению только кусочков общества, отдельных его областей и обязательно в заранее известных концептуальных рамках.
Конечно, это не значит, что все социологи поголовно сложили оружие и отказались от изучения глобальных проблем современности. Но официальный статус социологии обязывал к определенному положению и своей роли, а это выливалось в директивные и методические документы уже самих социологов. Социология превратилась таким образом в прикладную дисциплину. Большего ей не позволяли, дальше этого порога социологов не пускали, если только некоторые социологи на свой страх и риск сами не прорывались на чужую территорию, например, пытаясь переосмыслить на основе своих конкретных исследований, некоторые концептуальные положения теории научного коммунизма.
Но это были только отдельные случаи.
В принципе заниматься только, так называемыми, прикладными исследованиями, только сбором эмпирического материала и его первичной обработкой не менее почетно и не менее необходимо, чем заниматься глобальными социальными проблемами. В конце концов разделение обязанностей, строгое или не очень строгое, внутри научной дисциплины всегда имеется и должно быть. Другое дело, что в тех политических условиях это разделение научного труда нередко принимает характер деления, на так называемые низший и высший уровни, а соответственно этому принципу происходит и разделение материальных благ, общественного статуса и научной славы. Все лавры и большая часть общего пирога достается именно теоретикам, практически ничего нашим прикладникам, экспериментаторам, так сказать, рабочим науки.
Речь идет не о том, чтобы полностью уравнять труд рабочего в науке и труд профессора: это разные работы с разным научным вкладом в общее дело. Речь идет о создании равных возможностей для каждого человека, справедливой оценке труда и отсутствии любого морального, а тем более социально-политического давления, что было присуще обществоведческим дисциплинам.
В отношении социологии речь идет и о еще более важном. Когда мы говорим о социологии как о науке об обществе, даже не давая определения понятия общество в контекстуальных социологических рамках, мы должны понимать, воспринимать и строить ее как единую науку об обществе, которая была бы адекватна объективной реальности и в которой все ее части органично связаны между собой и вместе составляют единое целое.
На самом деле имелось, так сказать, три науки об обществе (в социологическом контексте), которые имеют различный предмет исследования и весьма слабо стыкуются между собой.
1. Исторический материализм, во всяком случае в его изначальной трактовке, предстает как наука о наиболее общих законах смены общественно-экономических формаций, но не о самих формациях, тем более в их конкретных выражениях. Исторический материализм развивался в рамках общих философских концепций общественного бытия и сознания и сам выступал в основном как философская дисциплина. Но законы смены формаций, законы развития той или иной формации и функционирования конкретного общества в рамках той или иной формации это совершенно разные вещи, хотя, без сомнения, и связанные между собой.
Законы перехода от рабовладельческого строя к феодальному, от феодального к капиталистическому и от капиталистического к социалистическому могут быть одними и теми же, но законы развития рабовладельческой, феодальной, капиталистической и социалистической формаций являются совсем другими. Тем более совершенно другим законам подчиняется развитие того или иного государства и общества в рамках той или иной формации .
В этом контексте исторический материализм, даже в его современной интерпретации, когда он вынужден был приблизиться к конкретной социальной проблематике, не стал для социологии общесоциологической методологической наукой. Большинство социологов-практиков и не испытывали в нем потребности, поскольку не видели для себя большой пользы.
К истмату не обращались многие социологи и из академических кругов, имевшие базовое философское образование, и совсем не знали его специалисты, имевшие базовое экономическое, психологическое, математическое образование. Исторический материализм играл роль теории, которая не имела никакого отношения к практике социологических исследований.
И сколько бы не обвиняли социологов в том, что они проигрывают в подлинной научности, повышении теоретического уровня и практической отдаче, в своих исследованиях не обращаясь к историческому материализму, социологи этого никак не могли понять, даже если добросовестно брались за изучение исторического материализма. Никто не возражал против философской значимости исторического материализма, но он каждый раз оказывался некой другой дисциплиной, которая могла иметь к социологии только опосредованное отношение и в основном через общефилософские подходы.
Представлять исторический материализм напрямую как общесоциологическую теорию, рассматривать его как составную часть марксистско-ленинской философии и одновременно как общую социологическую теорию, как науку о наиболее общих и специфических законах функционирования и развития общественно-экономических формаций0 , явилось, по существу, грубой методологической ошибкой. Поэтому истмат и стал малопонятным симбиозом общей марксистско-ленинской философии и общей социологии и неприемлемым для социологов как теоретиков, так и практиков.
2. Научный коммунизм, раскрывающий общие закономерности построения социализма и коммунизма, социалистического и коммунистического общества, мог бы в принципе стать некоторой общей социологической теорией, если бы концепция социализма и коммунизма, разработанная и принявшая окончательное оформление еще в 3040-е годы, была адекватна действительности, если бы научный коммунизм не превратился бы в схоластическую и догматическую науку, если бы не утратил своей способности к саморазвитию и при многих других если. И сколько бы социологов не призывали творчески использовать научный коммунизм в своих исследованиях и выводах, творчески они не могли этого сделать, поскольку воочию, по результатам своих исследований, видели его нежизнеспособность и даже вред для своей развивающейся науки.
3. Только социология стала реально заниматься реальным социализмом и реальным обществом, пытаясь выявить социальные законы развития общества, исследуя их своими, социологическими методами.
Но, оставаясь официально и по большей части в действительности только прикладной дисциплиной, решить глобальную проблему построения социологической теории общества и своей собственной теории во всей жизненной полноте социологам было весьма трудно, если не сказать, непосильно.
Возможно неискушенному читателю все рассказанное нами покажется излишним, скучным и ненужным. В самом деле, какая разница, включается ли социология в исторический материализм или в научный коммунизм или остается самостоятельной наукой?
Но в том-то и дело, что любая наука может быть наукой только в том случае, если она органично вписывается в некоторую общую систему знания и имеет свой предмет. Не найдя своего предмета или, того хуже, потеряв его, социология перестает быть самостоятельной наукой и в лучшем случае. становится частью какой-то другой, целой науки. Но еще хуже, если это целое не отвечает истинным потребностям ни научного изучения общества, ни истинным потребностям самого общества.
Социология стала частью научного коммунизма, но не в изучении общества (в этом аспекте научный коммунизм стал частью социологии), а в изучении и развитии концепции социалистического общества, что, как мы видели, не одно и то же. Сейчас стало очевидным, что концепция социализма, разработанная на первых этапах развития социалистического общества, утвердившаяся в сталинские времена и с тех пор не претерпевшая практически никаких изменений, нежизнеспособна. Проводя социологические исследования, социологи получали кучу материалов, доказывавших это, они давали не общие рассуждения о преимуществах социализма, как это делалось во всех общественных дисциплинах, в том числе и в научном коммунизме, а демонстрировали их иллюзорность, вскрывали не только разночтения и расхождения, но и вопиющие противоречия, за что им приходилось платить сполна и по всем счетам.
Но то, что социология как часть научного коммунизма вынуждена была работать именно в его концептуальных рамках, постоянно тянуло ее назад и тормозило ее развитие, как и развитие в целом всей социальной науки.
Социологи попали в трудное положение. Не имея реальной концепции реального общества, они не могли проводить исследования на достаточном научном уровне, осуществлять поиск подлинного знания.
Соответственно, социология не могла и выступать как исследовательская дисциплина. Это с одной стороны, с другой, лишившись своего предмета исследования, социология не могла претендовать и на разработку новой концепции общества.
Большая часть социологов в те годы была просто дезориентирована.
Подытоживая, можно сказать, что в основном дискуссии велись вокруг одного место социологии в системе обществознания. Коль уж она народилась, необходимо было куда-то ее пристроить. В принципе младенцу нашли место, вроде бы незаметное, чтобы он не особенно беспокоил и не лез, куда не положено.
Но, социология потихоньку подрастала и все более требовательно заявляла о себе, взывая о другом статусе. Сегодня вновь во весь рост встал вопрос о том, что такое социология и чем же она должна заниматься.
Но в процессе роста возникала новая отличительная черта. Если раньше, определяя место социологии в системе обществознания, определяли и область знания, предмет и объект социологического исследования, то теперь попытки определить предмет и объект социологии, по существу это попытка определить место социологии в обществознании.
Разница как будто бы не большая, но весьма принципиальная: это попытка не только найти свое место, но и утвердить приоритетные направления в системе обществознания.
НАУКА, КОТОРАЯ ОКАЗЫВАЕТСЯ ВСЕМ НУЖНА
Старые дискуссии закончились, начались новые. Размежевавшись с внешними оппонентами и удовлетворив практически все их требования, социологи обратили внимание на свои внутренние проблемы и неожиданно обнаружили, что даже для специалистов, оказалось непонятным, что такое социология и чем она занимается, и чем должна заниматься. Во всяком случае, классическое определение социологии как ...науки об обществе как целостной системе и об отдельных социальных институтах, процессах и группах, рассматриваемых в их связи с общественным целым1, перестало удовлетворять социологов. Хотя никто не спорил против этого определения и в принципе оно было правильным, но оно не отвечало ее практическим задачам.
Данное определение было слишком общим и потому неопределенным, чтобы из него можно было исходить при решении конкретных социологических задач по изучению действительности. Кроме того и входящие в данное определение понятия, такие, как целостная система, отдельные социальные институты, общественное целое или объективное взаимосвязанное целое, требуют определения или, по меньшей мере уточнения, в рамках социологического знания. Размышления по поводу предмета социологии поставили несколько непростых вопросов.
Например, если социология это наука об обществе, то тогда, чем она отличается от других общественных дисциплин, например, экономики, демографии, политики, истории, права и пр., которые также изучают общество?
Попытались по аналогии с другими общественными науками определить специфическую область социологии в общественном целом. Попробовали другой подход, если экономика изучает проблемы производства и распределения, право развитие и функционирование законов, демография демографическое поведение населения и т. д., то социологию предлагали определить как науку о потребностях и интересах. Высказывалось мнение, что социология это наука о социальном управлении и прогнозировании.
Были и утверждения, что социология должна заниматься только изучением общественного мнения или социальными системами. Некоторые авторы сводили социологию только к методике и технике социологического исследования, против чего все социологи дружно восстали, заподозрив, что такое сужение предмета социологии, превратит ее в подсобную и техническую дисциплину. Как-то один студент, отвечая на экзамене, сказал, что социология это наука о людях.
Тоже правильно.
В принципе эти и многие другие частные определения предмета социологии и области ее интереса, не противоречили определению предмета социологии, приведенному выше, но только на сей раз внимание акцентировали на второй его половине: на социологии как науке об отдельных социальных институтах и социальных явлениях. В общем такой подход возможен.
Во всяком случае многие из указанных областей общественного бытия не попадали в поле зрения общественных наук и оставались, так сказать, беспризорными, что не мешало им играть важную роль в обществе, имея сквозной характер, как например, общественное мнение.
Но вдруг в социологии стали твориться непонятные вещи. Социология начала проникать в те области общественной жизни, которые исконно считались сферой интересов других дисциплин.
Появились термины промышленная, индустриальная социология, социология образования, социология личности. Затем появились социология политики, общественного мнения, социология города и деревни.
В последние годы укрепились совсем необычные словосочетания типа социология покупателя, социология рекламы, социология костюма, наконец, экологическая и экономическая социология. Социология находила все новые области применения, например, в журналистике, истории, праве, киноискусстве, театре, в целом в искусстве и т.д.
Наверное, уже трудно найти такую область социального бытия, где социологи не предложили бы своих услуг.
В начале 80-х годов я читал в МГУ им. М. В. Ломоносова лекции по методике и технике и по основным направлениям развития социологии. Таковых, более или менее развитых, тогда я насчитал около семидесяти.
Вот только некоторые из них.
1. Социология коммунистического воспитания
2. Социология образования
3. Социология села
4. Социология города
5. Социология национальных отношений
6. Социология религии
7. Промышленная социология
8. Социология труда
9. Индустриальная социология
10. Социология трудовых коллективов
11. Социология науки
12. Социология права и отклоняющегося поведения
13. Социология культуры
14. Социология миграций и перемещений
15. Методика и техника социологических исследований
16. Буржуазная социология
17. Теория и история социологии
18. Социология спорта
19. Социология личности
20. Военная социология
21. Социология демографии
22. Экономическая социология
23. Социология театра, кино
24. Социология общественного мнения
25. Социология образа жизни
26. Социология молодежи и студенчества
27. Социология семьи
28. Социология политики
29. Социология малых групп
30. Социология журналистики
31. Социология пожилых людей
32. Социология конфликтов
33. Социология организаций
34. Социальное прогнозирование и планирование
35. Социология книги и чтения
36. Социология управления
37. Социология партийной работы
38. Социология неформальных отношений
Конечно, не все направления социологических исследований были хорошо развиты, некоторые создавались на конъюнктурной волне, например, социология социалистического соревнования, многие позже совсем прекратили свое существование, другие сильно трансформировались. Но по всей видимости, всегда имеются такие области социального бытия, которые характеризуют и определяют актуальность самой науки, причем независимо от политической системы и строя общества.
Например, некоторые области социологии весьма сильно, даже по названию, перекликаются с зарубежной социологией.
Для сравнения приведем основные направления развития социологии в Америке2. Отрасли социологического знания и число американских университетов, в которых велось их преподавание:
1. Теория социологии 136
2. Социальная психология 134
3. Методология исследования 131
4. Социология города 115
5. Отклоняющееся поведение - 113
6. Преступность, правонарушение 102
7. Рассовые и этнические отношения, отношения меньшинств 99
8. Демография 98
9. Формальные и сложные организации 95
10. Брак и семья 95
11. Стратификация и мобильность-90
12. Социальные изменения 78
13. Общности 77
14. Социология политики 73
15. История социологии и социальной мысли 68
16. Занятия и профессии 62
17. Религия 61
18. Социология полов 47
19. Малые группы 41
20. Пенология и исправления - 38
21. Социология знания 37
22. Экология человека 36
23. Право и общество 32
24. Промышленная социология 31
25. Этнометодология 30
26. Социальный контроль 29
27. Социология труда 29
28. Математическая социология - 28
29. Социология пожилых 26
30. Прикладная социология 25
31. Массовые коммуникации, общественное мнение 25
32. Социология села 24
33. Социология науки 23
34. Экономика и общество 22
35. Социология культуры -
36. Развитие модернизации 58
37. Образование 56
38. Социология медицины 54
39. Коллективное поведение и социальное движение 49
40. Сравнительная социология - 49
41. Социализация 48
42. Досуг, спорт, развлечения15
43. Социология искусства и литературы 8
44. Социология мировых конфликтов 8
45. Военная социология 5
Самое удивительное, что видно из приведенного списка это то. что Практически все общественные дисциплины в нашей стране, даже те, кто видел в ней своего конкурента, стали принимать социологию с распростертыми объятиями. Более того, сами охотно шли с ней на контакт и по возможности использовали социологические методы исследования. Именно специалисты по различным общественным дисциплинам чаше всего выступали инициаторами введения социологии в структуру своей науки. Нередко они сами проводили исследования своих специальных проблем и тем самым закладывали новые социологические направления, социологизировали свою науку или, наоборот, специализируя (экономизируя, демографизируя, политизируя, психологизируя и т. д.), саму социологию.
Если учесть, что ученые, как правило, ревниво относятся к любым попыткам вторгнуться на свою территорию, то нужно обладать большой пробивной силой, весомостью аргументов и неотразимостью доказательств, чтобы эти ученые приняли пришельца в свое лоно. Но социология, как уже говорилось, была принята не только весьма охотно, но и нередко рассматривалась как необходимая составная часть той или иной общественной дисциплины.
