d9e5a92d

Лекция VIII. Свобода, делового обоснования и оказания услуг


Факторы, требующие свободы движения товаров. Недискриминационный характер соответствующих формулировок Римского Договора. Его основные нормы о свободном движении товаров. Правило разумноcmu, или первый принцип Кассис де Дижон. Второй принцип ассис де Дижон.

Основания для ограничений на свободное движение товаров. Что понимать под количественным ограничением. Дела №9/81 и 113/80 ЕК против Ирландии.

Дело "Сентрафарм". Права собственника патента. Общее состояние внутреннего рынка ЕС, его Перспективы в связи с расширением членства ЕС
В основе идеи создания "Общего рынка" ряда государств Западной Европы лежал принцип свободного движения товаров. Масштабы производства товаров в этих странах велики, а их географические размеры малы. Производство требовало обширного дика, чему мешали национальные традиции. Мешали, прежде него, крупным производителям, тем, которых мы привыкли называть монополиями. Пересекая границы при транспортировке товара, приходилось платить таможенную пошлину, перевозка груза задерживалась на станциях, дорожала продукция.

Но вспомним, что пограничные поборы шли в государственную казну и делались, можно сказать, за счет монополий, но... в общественных интересах. Конечно, возникающие преграды при деловых отношениях - это плохо, но и не совсем хорошо, если 1 устраняются в интересах определенной группы товаропроизводителей и купцов за счет населения.
И еще: открывались пограничные ворота перед транснациональными монополиями, подставляя мелкого и среднего национального производителя под конкурентные удары крупного космополитического бизнеса. И если сейчас многие западные авторитеты заявляют, что создание "Общего рынка" (ОР) - это хорошо, мы можем придерживаться иного мнения. Пока что, насколько известно, никому в голову не пришло просчитать "обратно", т.е. какая ситуация сложилась бы сейчас в Западной Европе, если бы ЕЭС не было создано?

Что было бы, если бы государства ЕЭС, близившись политически, как это произошло, поставили во главу угла не интересы ТНК, т.е. одной, самой мощной группы предпринимателей, а общий интерес всех национальных товаропроизводителей?
Мы специально акцентируем внимание на этих вопросах, поскольку творцы Евроазиатского или иного союза в рамках СНГ должны будут открыто поставить и обсудить вопрос: чьи интересы преследует цель создания экономического и иного союза? Если такая цель не будет поставлена, т.е. дело изначально начнется с недомолвок, ни к чему хорошему это не приведет. Нельзя создавать сообщество государств любого типа по принципу: "два пишем, три - в уме".
Руководители западноевропейских стран знали, какая организация им была нужна, и потому формулировки основного документа - Римского Договора 1957 г. - столь точны, ясны и недискриминационны. Выделяем последнее слово потому, что в данном контексте недискриминационность носит негативный смысл. Как раз и надо было бы поставить мелкий и средний бизнес в несколько особое, облегченное положение.

А когда формально все равны, в конце концов выигрывает сильнейший.
И когда с течением времени эти руководители под нажимом национального бизнеса попытались ввести хоть какие-то охранительные меры, это пресекалось как исполнительными органами ЕЭС, так и ЕСП. Основные нормы Римского Договора, касающиеся свободного движения товаров, немногочисленны. Трактовка трудностей не вызывает. Их всего две.

Статья 30 Договора гласит: "количественные ограничения на импорт и все меры, имеющие аналогичное действие, без ущерба для последующих положений, запрещаются между государствами-членами".
Статья 34 содержит такое же положение относительно экспорта. В приведенной формулировке наше внимание привлекают конечно же, три элемента:
1. Что такое количественные ограничения? Идет ли здесь речь только о физических объемах товаров или имеются в виду такие возможные действия сторон, способных косвенно негативно повлиять на импорт (экспорт)?
2. Как понимать выражение "...без ущерба для последующих положений..."?


3. Что это за "...меры, имеющие аналогичное действие..."? Ниже мы ответим на поставленные вопросы более подробно, а пока начнем с последнего вопроса.
В деле Pranti (1984, ECR 1299) ЕСП отметил, что он предпочитает давать не трактовку de minimis мерам, имеющим ограничительное воздействие на торговлю, а смотреть на проблему широко. Предполагается, что любые законодательные или административные меры, которые весьма косвенно, но все-таки отрицательно скажутся на торговых операциях в рамках ЕЭС, противоречат ст. 30 (или ст. 34) Договора.

Но отрицательный эффект следует доказать, что часто совсем не просто.
Особенно ярко позиция ЕСП и сложности проблемы проявились в деле Torfaen Borough Council v В and Q (1989, ECR 765Й Дело возникло в связи с тем, что некоторые торговые фирмы Beликобритании в нарушение Акта о предприятиях торговли (Shops, принятого парламентом в далеком 1950 г., решили организовать торговлю своими товарами по воскресеньям. При этом ссылались на то, что указанный Акт не соответствует Римскому Договору, поскольку ставит их в неравное, положение с торговыми фирмами континента, не имеющими ограничений на торговлю в воскресенье.
Дело слушалось в английском муниципальном суде, и по нему в соответствии со ст. 177 Договора было запрошено мнение ЕСП. Последний долго раздумывал, а затем выдал довольно замысловатую сентенцию подобно дельфийскому оракулу. В ней отмечалось, что упомянутый Акт относится не только к внешней, но и ко внешней торговле тоже. И если бы ЕСП, остановившись на этом, сделал вывод, что он не нарушает Римский Договор, то все было бы ясно.

Но он этого не сделал, а продолжал далее, заявляя, что "прежде всего необходимо уяснить, являлось ли оправданным" принятие Актa о предприятиях торговли, который отражал социальный и экономический выбор..., и который был оправдан". Но возникал вопрос, такая ли нормативная основа нужна для достижения цели. И затем - ответ ЕСП: "ограничительное воздействие этой нормы на торговлю Сообщества не должно превышать то, что присуще (intrinsic) нормам подобного рода".

Национальные судебные инстанции долго ломали головы над полученной формулировкой, но к определенному выводу так и не пришли. Послали новый запрос в ЕСП, на который в конце концов получили более ясный ответ, где сообщалось, что для того чтобы определить, превышает ли воздействие Акта на торговлю ЕЭС законные пределы, необходимо определить, "является ли воздействие прямым, косвенным или всего лишь спекулятивным, и препятствует ли оно продаже импортных товаров больше, чем продаже товаров национальных".
Фактически такое заключение ЕСП означало, что Акт 1950 г. не противоречил законам ЕЭС.
В связи с рассмотрением подобных дел ЕСП вывел "правило разумности" (rule of reason), которое предполагалось применять к случаям, когда отсутствует прямое правовое регулирование. Естественно, что определение "разумности" является прерогативой ЕСП. Начало этому правилу положило в 1974 г. так называемое дело Дассонвия2. Суть его состояла в том, что некий господин Дассонвий ввез в Бельгию из Франции определенное количество шотландского виски. Но бельгийский закон требовал, чтобы ввозимые в Бельгию товары сопровождал сертификат с места их производства, выданный государством.

А Дассонвий смог предоставить лишь сертификат производителя, который местные власти не при знали и назвали "фальшивкой".
Национальный суд Бельгии в соответствии со ст. 177 Договора о ЕЭС направил запрос в ЕСП. ЕСП нашел, что бельгийские меры "способны нарушить" ст.

30 Договора, исходя при этом из "разумного" понимания того, что, если товар соответствует требуемым критериям, то требование о том, чтобы сертификат его происхождения исходил из строго определенного источника, является бюрократической уловкой, препятствующей свободному движению товара.
"Правило разумности" было применено позже в известном дел Кассис де Дижон и было сформулировано ЕСП в качестве принципа.
Указанное дело касалось ввоза в Германию определенного спиртного напитка из Франции, который имел меньшую крепость, чем это предписывал немецкий стандарт. Германская сторона попыталась воспрепятствовать ввозу этого напитка.
Решение ЕСП в этой связи свелось к следующему. Если на уровне ЕЭС не были установлены единые стандарты, то на национальных уровнях они могут отличаться, что не должно служит препятствием для свободного движения товаров. В то же время могут иметь место и определенные ограничения, если это необходимо: а) для строгого финансового учета; б) охраны здоровья населения; в) обеспечения честной конкуренции; г) охраны интересов потребителя.
Позже, в 1989 г., в деле ЕК против Дании была добавлена еще одна цель - защита окружающей среды.
Изложенное решение стали называть: первый принцип Кассис де Дижон. Его же называют и "правилом разумности", дающим основание законно не соблюдать ст. 30 Договора.
Второй принцип Кассис де Дижон вытекал из решения ЕСП о том, что "товары, которые законно продаются в одном государстве - члене ЕЭС, должны считаться удовлетворяющими "обязательным требованиям" другого государства-импортера - члена ЕЭС".



Содержание раздела