d9e5a92d

Старк Г. В. - Социологический анализ познавательного процесса

Монография посвящена одной из центральных проблем социологии познания исследованию общественной сущности научного познания. Показано, что в Теориях прибавочной стоимости на материале истории экономической мысли Марксом был проведен комплексный конкретно-исторический анализ общественной сущности научного познания.

В результате проведенного исследования поставленных проблем на материале Теорий прибавочной стоимости автор приходит к выводу о том, что само это произведение по сравнению с другими работами Маркса дает иные, совершенно новые возможности для решения вопросов, находящихся на стыке гносеологии, социологии познания и науковедения.

ВВЕДЕНИЕ

В современной буржуазной философии широко распространено убеждение, что у выдающегося социолога и экономиста Маркса невозможно обнаружить самостоятельной теории познания. На протяжении столетия как противники марксизма, так и теоретики, считающие себя марксистами1, неоднократно выступали с предложениями дополнить марксизм гносеологией Канта, отождествляли теорию познания Маркса с гносеологией либо Гегеля, либо Фейербаха, или рассматривали ее как результат механического синтеза воззрений этих двух философов. По мнению буржуазных авторов, именно отсутствием у Маркса самостоятельной теории познания объясняется тот факт, что изложение марксистской гносеологии в советских работах основывается якобы исключительно на работах Энгельса и Ленина, без попыток оценить личный вклад Маркса в сравнении с его предшественниками.

Отрицанию самостоятельной гносеологии Маркса, на первый взгляд, противоречит точка зрения буржуазной социологии познания, превратившейся с 20-х годов XX века в относительно самостоятельный раздел философского знания2. Возникновение ее 1 Эмпириокритики, представители так называемого меньшевиствующего идеализма, современные ревизионисты.
2 Об этом свидетельствует включение проблем социологии познания в виде особых разделов в сборники по социологии, наличие специальной рубрики по социологии познания в информационных бюллетенях о выходе иностранной литературы, постановка проблем социологии познания на международных философских и социологических конгрессах, обзоры литературы по социологии познания в ряде работ (из них на русском языке см.: Ф. Адлер.
Сфера социологии познания. В кн.: Г. Беккер, А. Босков. Современнаясоциологическая теория. М., Изд-во иностр. лит., 1961; Б. Барбер.

Социология науки. В кн.: Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М., Прогресс, 1965; Ф. Франк.

Философия науки. Связь между наукой и философией. М., Изд-во иностр. лит., 1960. обычно связывается с именами Дюркгейма, Шелера и Маннгейма, которые, критикуя прежнюю индивидуалистическую гносеологию и современный позитивизм за попытки решать гносеологические проблемы без обращения к социальному контексту, поставили целью проследить влияние общества на познавательный процесс.

Но, по единодушному утверждению многих представителей современной буржуазной социологии познания, возникновение этой проблематики было бы невозможно без работ Маркса. Признание за Марксом заслуг первого в истории мысли исследователя общественно-исторической сущности познания уже само по себе достаточно для утверждения значительности его вклада в гносеологию.

Однако в оценке этого вклада представителями современной буржуазной социологии познания он выглядит более чем скромным.
Признавая вклад Маркса генетически важным, они считают, что его исследования послужили всего лишь первоначальным толчком для социологии познания. По мнению буржуазных авторов, выдвинув идею зависимости познания от материального производства и классовой борьбы, Маркс создал возможность для ее эмпирического изучения, но сам ее не исследовал.

Марксу предъявляются упреки, с одной стороны, в излишнем преувеличении значения данной зависимости, с другой в недостаточном внимании к ее гносеологическим следствиям. Недостаточный учет препятствий, порождаемых социальной детерминированностью познания, по мнению ряда авторов, приводит Маркса к излишнему оптимизму в вопросе о возможности объективного знания в общественных науках.
Совмещение подобных оценок роли Маркса в социологии познания с утверждениями об отсутствии у него самостоятельной теории познания и признанием в качестве одной из заслуг немецкой классической философии преодоление индивидуалистического характера предшествующей гносеологии сводит признание буржуазными авторами вклада Маркса к нулю.
Советская философская мысль в отличие от буржуазной исходит из признания фундаментальности вклада Маркса в теорию познания, считает выявление общественно-исторической сущности познания его безусловной и выдающейся заслугой. Столь резкое расхождение мнений нельзя объяснить исключительно идеологическими причинами. Заниженные оценки вклада Маркса в теорию познания могут быть объяснены отсутствием у него произведений, посвященных исключительно и непосредственно гносеологии, социологии познания, социологии науки.

Действительно, разбросанные по отдельным работам гносеологические высказывания Маркса трудно сравнивать с тщательно выстроенными системами Локка, Канта, Гегеля. Современным работам по социологии науки, детально рассматривающим социальные детерминанты научного творчества в условиях научно-технической революции, их различную роль в отдельных дисциплинах, значение вненаучных факторов в исследовании, типологию ученых, проблему коллектива и личности в науке и т.д., можно противопоставить, казалось бы, лишь отдельные высказывания Маркса по некоторым проблемам, общим для современной эпохи и для периода так называемой малой науки. По сравнению с исследованиями современной буржуазной социологии познания, выявляющими корреляцию между социальным положением индивида и его взглядами, эмпирически прослеживающими влияние классовой принадлежности индивида на его восприятия и суждения, рассматривающими, проблему институализации ребенка, уделяющими большое внимание этнографическому аспекту и т.д. у Маркса также невозможно обнаружить ничего, кроме отдельных высказываний.

В аспекте проблематики социологии познания не в пользу Маркса, на первый взгляд, оказывается также сравнение с работами Дюркгейма, Шелера, Маннгейма, исследующими гносеологические следствия признания общественной сущности познания и отличающимися от современных эмпирических исследований более глубоким теоретическим характером. Дюркгейм считает одной из своих заслуг критику с позиций принципа социальной обусловленности познания кантовского априоризма, который может быть преодолен, если рассматривать категории пространства и времени как продукт общественной истории1.

Шелер определяет свою заслугу как построение гносеологической системы, изначально включающей социальный момент2. Маннгейм подчеркивает, что его заслугой является постановка и разрешение вопроса о возможности истинного знания об обществе в условиях классового характера познания3. Все трое подчеркивают новизну своих решений в противовес Марксу. Дюркгейм и Шелер, к тому же, вообще отрицают какое бы то ни было влияние Маркса на их взгляды.

Противопоставить развернутым 1 См.: Э. Дюркгейм. Социология и теория познания.

В кн.: Новые идеи в социологии. Спб., 1914, 2.
2 См.: М. Scheler. Wissensformen und die Gesellschaft.

Leipzig, 1920.
3 См.: К. Mannheim. Ideologie und Utopie. Bonn, 1929; Essays on the sociologie of Knowledge. London, 1953. работам этих авторов не удается, на первый взгляд, даже отдельных высказываний Маркса.

Средством осмысления подлинного значения вклада Марксу является комплексное и целостное исследование его произведений, в особенности Капитала, логика которого, по мысли Ленина1, дает возможность выявить представления Маркса о логике вообще и противопоставить их Логике Гегеля.
Задача, поставленная Лениным, успешно решается в ряде работ советских авторов. Подобное исследование может быть продолжено также на материале интересующих нас проблем социологии познания. Особенно интересны в этом отношении Теории прибавочной стоимости, известные как четвертый том Капитала.

Их детальное исследование в философском аспекте до сих пор не проводилось, что является пробелом в решении задачи исчерпывающей интерпретации экономического наследия Маркса.
В Теориях прибавочной стоимости Маркс рассматривает историю развития экономической мысли от зарождения буржуазной политической экономии до середины XIX века в связи с развитием производительных сил, классовой борьбы и особенностями национальных условий. Это дает основания предположить, что на данном материале Марксом прослежены общие закономерности развития теоретического знания в его социальной обусловленности, проведено комплексное конкретно-историческое исследование общественной сущности научного познания.
Доказательство названного факта способно существенным образом скорректировать представления о вкладе Маркса в гносеологию, социологию познания и науковедение, дифференцировавшихся в настоящее время в относительно самостоятельные отрасли философского знания. Именно оно и является целью данной работы.
В первой части рассматривается значение Теорий прибавочной стоимости в развитии представлений о научном познании как общественном феномене, зависящем, во-первых, от наличных форм практической деятельности (I глава), во-вторых, от преемственности в развитии теоретического знания (II глава). Во второй части рассматривается позиция Маркса по вопросу о возможности объективного знания в общественных науках в связи с выявленными социальными детерминантами обусловленностью практикой (III глава) и коллективной природой научного творчества (IV глава).
В ходе решения поставленной задачи нам придется 1 См.: В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, с. 301. столкнуться с определенными трудностями.

При первом знакомстве может показаться, что интересующие нас вопросы гораздо более подробно исследованы в Немецкой идеологии и первых томах Капитала и по сравнению с ними Теории прибавочной стоимости не могут дать ничего нового, кроме немногочисленных, лаконичных, давно используемых цитат. В этом случае отсутствие философских работ, посвященных Теориям прибавочной стоимости, наряду с многочисленными работами о Капитале, может показаться вполне оправданным.



Новые данные при анализе этой работы мы попытаемся, получить, опираясь не только на отдельные высказывания, но путем их осмысления в связи с анализом структуры Теорий прибавочной стоимости; выяснения их специфической роли в общем замысле Капитала; выявления методов подхода Маркса к анализу предшествующей экономической мысли; в постоянном сравнении с историей предшествующей и последующей философской мысли, современной буржуазной социологией познания и социологией науки, а также в контексте всех философских произведений Маркса.
Постановка и решение данной задачи стали возможны благодаря достижениям советской философской мысли в анализе наследия Маркса. Опубликование Теорий прибавочной стоимости, появление монографий В.С. Выгодского и А. В. Тушунова1, посвященных экономическому значению этой работы, широкое фрагментарное использование имеющегося в ней материала по различным проблемам диалектического и исторического материализма выдвигали на очередь дня ее детальное философское исследование.

Опыт выявления философского значения экономического наследия Маркса, начатый работой М. М. Розенталя2 и продолженный в работах Г. С. Батищева, Э. В. Безчеревных, В. В. Быкова, В. А. Вазюлина, Ф. Ф. Вяккерева, Э. В. Ильенкова3, М. К. Мамардашвили, Л. А. Маньковского, И. С. Нарского, З. М. Оруджева, Э. Ю. Соловьева и некоторых других авторов, сделал возможным аналогичный подход к 1 См.: В. С. Выгодский. Место Теорий прибавочной стоимости в экономическом наследии К. Маркса.

М., Изд-во ВПШ и АОН, 1963; А. В. Тушунов. Теории прибавочной стоимости (IV т. Капитала) и их место в экономическом учении К. Маркса.

М., Мысль, 1968.
2 См.: М. М. Розенталь. Диалектика Капитала Маркса.

М., Мысль, 1967.
3 Особо следует отметить значение работы Э. В. Ильенкова, в которой дан детальный анализ проблемы в историко-философском контексте с широким привлечением материала из Теорий прибавочной стоимости. См.:
Э. В. Ильенков. Диалектика абстрактного и конкретного в Капитале Маркса. М., Изд-во АН СССР, 1960.

Теориям прибавочной стоимости. Работы Т. И. Ойзермана1, Н. И. Лапина2, В. В. Кешелавы3 и некоторых других авторов показали плодотворность рассмотрения философии Маркса в eё развитии и дали образец критики буржуазной интерпретации его взглядов. Обобщение точек зрения буржуазной марксологии было облегчено появлением статей Н. Ф. Наумовой и Г. Л. Белкиной4.

Важное значение для постановки данной проблемы имел также существенный сдвиг, происшедший в советской философской литературе начиная с 60-х годов в исследовании социальной обусловленности познания. Вышел ряд работ о соотношении общественного бытия и общественного сознания, общественного и индивидуального сознания, общественной идеологии и психологии (монографии Г. Е. Глезермана, Г. М. Гака, В. В. Журавлева, Г. Г. Караваева, В. Ж. Келле и М. Я. Ковальзона, Г. Я. Нестеренко, Э. X. Степаняна, A. К. Уледова, В. А. Ядова). В диссертации Ю. Р. Тищенко5 была показана несостоятельность дихотомического рассмотрения природы общественного и индивидуального сознания и органически слита гносеологическая и социологическая проблематика в понимании общественно-индивидуальной природы познания. Опубликована монография К. Р. Мегрелидзе6, в которой дан развернутый анализ значения социальных факторов в развитии мышления и показана роль Маркса в их выявлении.

Развернуты исследования по проблемам науковедения (Г. М. Добров, М. М. Карпов, Е. 3. Мирская и др.)7, вышел ряд работ по социологии науки8, социологии личности9, социальной природе религии10.

1 См.: Т. И. Ойзерман. Формирование философии марксизма.

М.. Мысль, 1974.
2 См.: Н. И. Лапин. Молодой Маркс. М., Политиздат, 1968; и др,
3 См.: В. В. Кешелава. Миф о двух Марксах.

М., Политиздат, 1963: и др.
4 См.: Н. Ф. Наумова. Этапы интерпретации философии Маркса (обзор буржуазной литературы). В кн.: Капитал Маркса.

Философия. Современность. М., Наука. 1968: там же: Г. Л. Белкина.

К критике некоторых буржуазных интерпретаций философии.
5 См.: Ю. Р. Тищенко. Общественно-индивидуальная природа познания.

Автореф. канд. дисс. Ростов-на-Дону, 1967.
6 См.: К. Р. Мегрелидзе. Основные проблемы социологии мышления.

Тбилиси, Мецниереба, 1965.
7 См.: Г. М. Добров. Наука о науке. Введение в общее науковедение. Киев, Наукова думка, 1970; и др.; М. М. Карпов.

Наука и развитие общества. М., Госполитиздат, 1961; Е. 3. Мирская.

Ученый и современная наука. Изд-во Ростовского ун-та, 1970.
8 См.: Г. Н. Волков. Социология науки.

М., Политиздат, 1968; см. также в кн.: Социология науки. Изд-во Ростовского ун-та, 1968.
9 См.: и. С. Кон. Социология личности.

М., Политиздат, 1967.
10 См.: Д. А. Левада. Социальная природа религии.

М., Наука, 1965. Преодолена ограниченность работ предшествующего периода, связывающих рассмотрение социальной природы познания исключительно с именем Маркса и молчаливо предполагавших, что в этой сфере все создано им на пустом месте, что до него во взглядах на познавательный процесс господствовал сугубо индивидуалистический подход, так называемая гносеологическая робинзонада. Показано, что введение понятия трансцендентального субъекта и анализ роли практического разума у Канта, введение понятия объективного духа и рассмотрение общественно-исторических ступеней развития разума у Гегеля, объяснение Фейербахом причин религиозного сознания посредством перехода от индивидуальной сущности человека к понятию его родовой сущности являются этапами в осознании общественной природы познания1. В работе Н. В. Мотрошиловой2 радикально устранена иллюзия игнорирования социальной обусловленности познания в философии XVIIXVIII веков и на материале философии нового времени воплощено наиболее полное и глубокое в советской литературе представление о социальной природе познания.

Опубликован ряд статей, посвященных буржуазной социологии познания, результаты исследований которой ранее почти совершенно не использовались3.
Результатом осмысления названных работ4 является эта первая попытка исследовать гносеологическое значение Теорий 1 См.: Социология науки. Изд-во Ростовского ун-та, 1968.
2 См.: Н. В. Мотрошилова. Познание и общество. Из истории философии XVIIXVIII вв.

М., Мысль, 1969.
3 См.: Р. Г. Григорьян. Критика социология знания Карла Маннгейма. В кн.: Проблемы познания социальных явлений.

М., 1968; Л. В. Кораблев. Макс Вебер и современная концепция конструктивных типов. В кн.: Из истории буржуазной социологии.

Изд-во МГУ, 1968; Э. М. Коржева. Социологическая теория Э. Дюркгейма. В кн.: Из истории буржуаз-
ной социологии XIXXX вв.. Изд-во МГУ, 1968; Э. М. Коржева. Соотношение индивида и общества в концепции Дюркгейма. В кн.: Проблемы нравственного формирования личности.

Материалы научно-теоретической конференции. Изд-во МГУ, 1967; Э. М. Коржева. Эмиль Дюркгейм о природе социального феномена.

Автореф. канд. дисс. М., 1968; Н. В. Мотрошилова. О современной буржуазной социологии познания.

В кн.: Марксистская и буржуазная социология сегодня. М., Наука, 1964; Л. Е. Хоруц. Гносеология и социология Макса Шелера.

Вопросы философии, 1967, 7; Л. Е. Хоруц. Критика социологического релятивизма Карла Маннгейма.

Доклады высшей школы. Философские науки, 1969, 1; А. Шафф.

Социология знания Маннгейма и проблема объективной истины. Вопросы философии, 1956, 4.
4 Не использованы исследования, опубликованные в 19741975 годах, после завершения данной работы. прибавочной стоимости в аспекте проблематики социологии науки.
Автор выражает свою искреннюю признательность М. Ю. Бортнику, Н. В. Мотрошиловой, Ю. Р. Тищенко и другим рецензентам рукописи за ценные замечания и благодарит весь коллектив философов Ростовского университета.



Содержание раздела