d9e5a92d

Грамота великого царя Хастина

Хотя грамота великого царя Хастина, сына царя Дамодара, внука царя Прабханджана и правнука царя Девадхья, первая из известных надписей царей из семьи Паривраджака, датирована 156 годом эры Гупта (475/476 г. н.э.), нельзя не учитывать, что он перечисляет три поколения своих предков, уже носивших титул великого царя. Соседями Паривраджаков, правившими в это же время в районах Бунделкханда и Багхелкханда, были цари Уччакальпы.

Согласно сведениям’ первой из дошедших до нас грамот великого царя Джаянатхи, датированной 174 годом эры Гупта (494 г. н.э.), он был пятым представителем династии, носившим титул великого царя. Если принять во внимание географическое расположение указанных царств, то можно с достаточной долей уверенности утверждать, что во время правления Чандрагупты II в районе Чамбала-Нармады существовал сплошной фронт зависимых от Гуптов царств.

Это подтверждает справедливость нашей оценки статуса главного завоевания Чандрагупты - Гуджарата. Учитывая все сказанное выше, мы вправе предполагать, что положение новой территории вряд ли особо отличалось от положения окружающих ее зависимых царств.

В определенной степени это подтверждают и сведения надписи Скандагупты из Джунагадха.
Текст надписи особо интересен в связи с тем, что здесь мы как бы встречаемся с тремя правителями разного уровня, каждый из которых характеризуется сходным образом. Сын Парнадатты, назначенного Скандагуптой правителем Сураштры, Чакрапалита был "назначен" своим отцом и правил подданными (prakdti) - горожанами (paura-vargan) как отец детьми, оказывая им должное почтение с использованием подарков и почестей (manadana). Надпись, несмотря на то, что ее авторство приписывается Скандагупте, по существу, посвящена увековечению памяти именно
Чакрапалиты в связи с восстановлением им дамбы на озере Сударшана (аналогичным подвигом, как известно, хвалился и наиболее могущественный из шакских царей -Рудрадаман I) и построением храма (чему посвящена вторая часть надписи). Для этого были необходимы значительные затраты101 и Чакрапалита, как царь-защитник, посчитал необходимым совершить это.

Характеристика этого правителя, его взаимоотношений с подданными и в немалой степени его деятельности по восстановлению дамбы позволяет утверждать, что положение и статус Чакрапалиты и его отца вряд ли отличались от царского. Возможно, именно о них говорят ранние мусульманские легенды, сохранившие имена двух царей (отца и сына), правление которых в Сураштре предшествовало установлению там власти Майтраков .
При интерпретации содержания надписи следует учитывать, что она была высечена, очевидно, для прославления правителей Парнадатты и Чакрапалиты, о деятельности которых идет речь в 40 из 48 стихов. Это позволяет уточнить их статус в рамках державы Гуптов, смысл первых фраз текста.

В первых строках его говорится, что после многочисленных побед, приведших к покорению всей земли, перед Скандагуптой стояла задача организации управления подчиненными территориями, которую он решил, назначив защитников (goptdn) во всех областях (sarveou deiieou). Как бы размышляя об этом, он задает себе вопрос - кто среди всех моих слуг (bhdtya) обладает должным количеством достоинств (в перечислении которых мы встречаем ряд терминов, характерных для политических трактатов11), чтобы править всей Сураштрой, и отвечает - только один Парнадатта (строка 8). Это назначение, как говорится в надписи, освободило царя от забот по охране страны.

Примечательна здесь терминология памятника - и с Парнадаттой, и позже с Чакрапалитой связывается функция по защите (обозначаемая словом раіапа или производными от глагола rako), издревле считавшаяся обязанностью и прерогативой царей (в ответ на это подданные были обязаны платить подати). Вряд ли можно предполагать, что структура державы Гуптов при Скандагупте претерпела значительные изменения.

Защитниками областей (деша), включенных в державу и признавших верховную власть Гуптов (став их слугами), были местные правители. Причем в данном случае, как мне представляется, основной смысл первых фраз надписи сводится не к описанию действий царя Гуптов. Начало панегирика, где речь идет о Скандагупте, органично связано с последующим содержанием - смысл его сводится главным образом к прославлению Парнадатты и Чакрапалиты.

Царь Гуптов не сомневался при выборе211 защитника для Сураштры -таковым мог стать (благодаря своим достоинствам) только Парнадатта, отец Чакрапалиты. Именно он освободил царя (занятого борьбой с внешними противниками) от забот по охране страны (обеспечивая порядок и соблюдение традиционных норм).
Изложенные свидетельства эпиграфики позволяют утверждать, что и при наследниках Самудрагупты держава Гуптов объединяла в своих рамках сохранявшие своих правителей и значительную степень автономии территории, царства. С этой точки зрения следует рассматривать корректность интерпретации ряда терминов считающихся обозначениями административно-территориальных подразделений, утверждений о существовании провинциальной структуры державы Гуптов, где каждая из провинций управлялась губернатором (упарика).
Термины, производные от глагола бхудж (поедать, пользоваться), в разных формах часто встречаются и в эпиграфике и в литературных памятниках. Чаще всего они подразумевают пользование (или право пользования) определенными плодами имущества, владение (право владения) и используются в определенных контекстах, когда говорится о царстве и его частях, о владении землей, территорией. Пользуется землей как исконно своего, так и завоеванного царства государь, извлекая доход (КА XIII.5.10).

Слуги царя, управляя областями царства, пользуются определенными землями, полученными от царя в качестве платы за это (см. например: Ману VII. 119; Мбх.

XII. 88.7-8).

К группе понятий такого рода, как представляется, следует относить и термин бхукти в гуптских надписях. Он употребляется и в Аллахабадском панегирике (строка 24), в контексте не позволяющем толковать его как обозначение провинции (свавишаябхукти, безусловно, здесь подразумеваются владения упомянутых царей).

И в первых двух Дамодарпурских надписях, где говорится о сделках с землей при правлении главы (упарика) владения (бхукти) Пундравардхана, Чирадатты, нет никаких оснований толковать этот термин иначе. Не случайно в трех последующих грамотах из Дамодарпура такие главы (их имена - Брахмадатта, Джаядатта - позволяют предполагать, даже, что здесь говорится о династии правителей) одновременно именуются уже великими царями.

Термин упарика (упари - над, наверху) подразумевает только то, что указанные лица были правителями-главами бхукти. Интерпретировать этот термин как обозначение наместника или губернатора нет никаких оснований.

Ср., например, титулатуру посланца (дутака) Вайньягупты в грамоте из Гунайгхара (SI, р. 333, stk. 15-16), который именуется главой совета пяти (paacadhikarai=oparika), главой правителей (paoy=uparika), главой защитников городов (purapal=oparika, скорее всего, таких же правителей).

Главами (uparika) именуются также посланцы (дутака) царей Уччакальпы.
Принципиально важно, что в гуптской эпиграфике упоминается только одна такая провинция-бхукти (еще одна, Тира-бхукти, встречается в надписях на печатях). Теряя свое унифицированное значение для всего государства, термин, по существу, лишается смысла.

Если только одна (или две) небольшие области в огромном царстве именуются бхукти, мы вправе сомневаться в справедливости толкования этого термина как обозначения провинции. Поэтому, видимо, не обнаруживают своего знакомства с бхукти надписи того же времени, найденные недалеко от Дамодарпура (SI, с. 280-282, 346-349), одна из которых даже начинается со слов: 'Приветствие из Пундравардхан л/!".
Термины витая, дета и бхуми часто встречаются в литературных текстах и в эпиграфике, имея там чаще всего крайне неопределенное, обобщенное значение (область, территория, земля). В общем контексте гуптских надписей они также скорее всего не являлись обозначениями определенных административно-территориальных единиц. Термин дета нередко служил обозначением территории царства(mlecchadeiia, paryantadeiia, SI, с. 301, стк.

3-4), в надписи из Мандасора говорится о достоинствах правителя области (deda-parthiva), правившего в области (?іоауа) Лата. Видимо, этими неопределенными терминами обозначались различные территории (или царства), входившие в державу Гуптов.

Поэтому, например, в надписи из Джунагадха говорится о назначении Скандагуптой во всех областях защитников (т.е. правителей; см.: 16, с.301, стр.6). Упоминается термин дета и для обозначения значительно более мелких областей (см. например: SI, с.273, стк. 4, с. 285, стк. 11).

Сходным образом нет единства и в употреблении термина витая. Так именуются мелкие области при уточнении адреса дарения (SI, с. 281, стк. 7, с. 284, стк. 3), однако в SI, с. 258, стк.

24 речь уже идет, очевидно, о царствах. Царь Бандхуварман, как упоминалось выше, правил в области (витая) Лата.

Все выше сказанное позволяет считать наиболее предпочтительным сохранение за указанными терминами их традиционно неопределенного значения (область, территория).
Изложенные нами сведения позволяют утверждать, что держава Гуптов, вопреки сложившемуся в исследованиях стереотипу, не имела сложившейся административно-территориальной структуры. Надписи не позволяют толковать термины бхукти, витая, и др. как обозначения территориально-административных подразделений державы Гуптов.
Обычно подход к интерпретации административной терминологии надписей определялся комплексом общих традиционных представлений о государстве и государственном аппарате в древней Индии . Несмотря на различные оговорки (появление вассальных царств, феодализация общества), существование при Гуптах централизованного бюрократического аппарата не подвергалось сомнению2-1. Между тем сами источники периода Гуптов оснований для таких выводов не дают.
Целый ряд терминов, встречающихся в эпиграфике, обычно толкуются как обозначение соответствующих должностей в администрации Гуптов, хотя иногда это не подкрепляется не только значением самого термина, но и сведениями о лице, которое им наделяется. При этом вопрос о том, является ли термин обозначением должности или титула (актуальный для многих источников по истории древности и средневековья на Востоке), совсем не затрагивается. Между тем вопрос о соотношении санскритской терминологии с широко употребляемыми в исследованиях применительно к древнему или средневековому обществу концептуальными по характеру терминами чиновник, администрация, ведомство и пр., имеющими весьма конкретный смысл и подтекст, представляется для нас особо важным.



Обычное их понимание (за которым стоит целый комплекс представлений о государстве и организации управления обществом) требует значительных оговорок.
Структура отношений в рамках державы Гуптов, как мне представляется, была принципиально иной. Хотя близость к царю и его двору, бывшая источником пожалований, титулов и новых должностей, была важным фактором, скорее всего, административные функции (прежде всего по сбору даней или податей) передавались отдельным представителям знати, местным правителям, главам крупных организаций общинного типа и пр. (это позволяет предполагать характер структуры державы и особенности политики самих Гуптов, о которых говорилось выше). В связи с этим указанные лица именовались придворными титулами, передаваемыми нередко по наследству, и включались, таким образом, в придворную иерархию.

При этом наделение титулом далеко не всегда подразумевало исполнение ими соответствующих буквальному значению самого титула обязанностей, определенного рода царской службы и, возможно, вело только к закреплению их связей с государем. Для гуптской эпиграфики нередки случаи, когда за отдельными лицами закрепляется по нескольку различных титулов, традиционно расплывчатых, передаваемых по наследству.
Знаменитый Харишена, автор поэтического панегирика Самудрагупте, называет себя (наделенный правом подтверждать) соглашения (и решать) споры" ( sandhivigrahika), великий военачальник (mahadaiaanayaka), kumaramatya (букв. -сподвижник-царевич) и раб у ног верховного правителя, сын Dhruvabhoti, великого военачальника (mahadaiaanayaka), khadyaoapakika (некоторые индологи толкуют этот титул, как начальник царской кухни126). При этом сам панегирик был высечен, как говорится в тексте, Тилабхаттакой, великим военачальником, склоненным перед ногами верховного правителя (parama-bhaooaraka-pad-anudhyatena).

Притхивишена, упомянутый в надписи из Каранданды (SI, р. 282), советник-сподвижник-царевич (mantri-kumaramatya), великий военачальник (mahabaladhikdta) великого царя царей Шри Кумарагупты, был сыном Шикхарасвамина, советника-сподвижника-царевича (mantri-kumaramatya) великого царя царей Шри Чандрагупты, внуком господина (bhaooa, т.е. bhartd) Вишнупалита, правнуком господина (bhaooa) Курамаранъя, учителя из готры Abvavaji. О передаче титулов по наследству, вполне естественной для того времени практике, можно говорить, исходя из сведений надписи из Удаягири (SI, с. 272), где говорится о Вирасене, который, достигнув положения спутника (или советника) царя по рождению (anvaya-prapta-sacivya), (оформляя) соглашения и (решая) споры, пекся о невообразимо величественных свершениях того царя-риши (Чандрагупты).

В дарственных грамотах Самудрагупты Гопасвамин, по приказу которого они были изготовлены, именуется глава (отряда) слонов (mahapclopati). великий военачальник (mahabaladhikdta) и одновременно глава архива деревень.
Процесс консолидации должностей и титулов в одних руках, передачу их по наследству вряд ли стоит отождествлять с феодализацией администрации. Отмеченные нами факты относятся ко времени наибольшего могущества Гуптов, аналогичная практика (передачи титула или права на исполнение определенных функций по наследству) предполагается и в КА V. 1.55-56; XII.2.31-32, более ранних надписях.

Обилие воинских титулов' позволяет предполагать, что именно военачальники, имеющие собственные военные отряды, господа, лучшие люди, т.е. знать, правители той или иной территории, главы кланов, служащие в том числе и со своей дружиной царю, в первую очередь наделялись титулами, говорящими о принадлежности ко двору Гуптов.
Наиболее распространенным в эпиграфике Гуптов из считающихся административными является термин кумараматья . Он состоит из двух частей -кумара (царевич) и аматья (министр). Последний часто встречается в текстах, более ранних и более поздних надписях.

Наш анализ его употребления в КА и надписях Сатаваханов показал, что термин этот, фиксирующий связь знатного придворного или местного лидера с царем, скорее, следует переводить соратник, сподвижник. Термин кумараматья также не может считаться обозначением конкретной должности, поскольку так именуются не только приближенные царя (например, упоминавшиеся выше Харишена, Притхивишена, Шикхарасвамин), главы областей (например, упарика в надписи Скандагупты из Бихара, SI, с. 319, стк. 27), но и областное начальство (например, возглавляющий adhioohaladhikarala Ветраварман, упоминающийся в Дамодарпурских грамотах23’).

Не может он считаться и обобщенным обозначением чиновников.
Фраза kumaramatyadhikaraia встречается в надписях на печатях и обычно переводится как ведомство кумараматьи. Находки таких печатей, относящихся ко II - V вв. н.э., добавили немало путаницы в характеристику гуптской администрации.
Термин кумараматъя в надписях на печатях обычно толкуется, как и в грамотах, либо как обозначение должности, либо как обобщенное обозначение чиновника. И то, и другое толкование выглядит сомнительным - лицо, приближенное к верховному правителю, его наследнику (Urc-paramabhaooaraka-padcya-kumaramaty=adhikarai'asya. Yuvaraja-padcya-kumaramaty=adhikarai'asya). и руководитель городского совета Пундравардханы вряд ли могли занимать одну и ту же должность (SI, с. 284, стк.

4, с. 286, стк. 3).

Не мог этот термин служить и обобщенным обозначением чиновников. Тогда мы будем вынуждены признать бессмысленность таких надписей, как Kumaramaty=adhikaraiasya, Тс га-kum агат at y=ad h і к arai as уа. Samaharoa-
vioay=adhikaraiasya. Все выше сказанное позволяет сделать вывод, что термин кумараматъя являлся, скорее, титулом, который могли иметь любые представители власти.
Представляется важным заметить, что в древнеиндийских эпиграфических источниках различных периодов всегда присутствует определенный общий термин, которым обозначается правитель (или представитель власти) любого уровня. Махаматры (сановники), как свидетельствуют эдикты Ашоки, играли важную роль при дворе Маурьев, вместе с царевичем-кумарой правили в крупных областях державы, были основными представителями власти в крупных и мелких городах, областях.

В эпиграфике Сатаваханов термином аматья обозначались связанные с царем личными служебными отношениями представители находившейся при дворе царя знати так же, как и местные лидеры разного уровня. Для державы же Гуптов в качестве термина, которым мог быть обозначен любой представитель власти от занимавшего важное место при дворе аристократа до правителя мелкой области, выступает прежде всего термин кумараматья.

Это, возможно, указывает на важную общую особенность эволюции социально-политических отношений в древней Индии. Для Маурьев, видимо, была характерна наибольшая степень автономии местной власти, возможно лишь формально подчиненной царю Магадхи. При Сатаваханах можно говорить об упорядочивании отношений верховного царя с местными лидерами, которые получают титул аматья (соратник, сподвижник).

Имеющий сходное значение в КА он подразумевает не только сотрудничество или службу царю, но и некоторые ограничения местной власти, подчеркивает ее лояльность верховному правителю, постоянство связей лица, которым он наделен, с царем. Именно с ним, как мне представляется, можно связывать происхождение характерного для эпиграфики Гуптов термина кумараматья, отражающего эволюцию социально-политического устройства древнеиндийского общества.
В догуптской эпиграфике титул царь (раджан) употреблялся по отношению к довольно ограниченному кругу правителей. Даже правитель огромной державы Ашока скромно именовал себя в эдиктах царь Магадхи. Как мне представляется, подобная скромность правителей была связана с комплексом представлений о социально-политическом устройстве общества и царской власти, т.е. правитель получал титул раджан обычно не столько по своему желанию, сколько по мере признания его таковым со стороны всей общественной иерархии. Для осуществления этого, например, было необходимо следовать определенным традиционным нормам поведения, исполнить определенные обряды и церемонии, обладать царской сущностью по рождению и многое другое.

Появление и оформление института царской власти в Индии - тема особого исследования. Отметим здесь только, безусловно, исключительную его важность в индийской традиции на самых ранних этапах ее развития, о чем позволяет судить комплекс "царских" жертвоприношений детально разработанный уже в поздневедической литературе.

Вспомним в связи с этим что Ушабхадатта, правитель значительной части державы Шаков, следуя в своей деятельности нормам поведения дхармараджи, в своих надписях никогда не именует себя царем (подчеркивая только свою принадлежность к царскому роду Кшахаратов), хотя и упоминает о совершении абхишеки после целого ряда добродетельных поступков. По сведениям эпиграфики времени Шаков и Сатаваханов, можно судить о существовании в этот период, одновременно с царями, широкого круга правителей, не имевших титул раджан, крупной владетельной знати, обладавшей титулами царевич (кумара), великий воин (махаратхин), великий владелец (махабходжака). Упрочение связей в рамках царства и поддержка царями отдельных представителей местной власти (именуемых в связи с этим аматья, сподвижник), естественно, вела не только к их усилению, но и к возрастанию их социального статуса.

Возможно, это было одной из причин того, что ко времени Гуптов в надписях с титулом царь (раджан) мы встречаемся уже значительно чаще. Соответственно каждый из таких царей был заинтересован в формировании и упрочении в рамках своей территории связей с более мелкими правителями, знатью, в превращении их в сподвижников (аматья), группу сторонников (пакша). Увеличение круга лиц, получивших возможность именовать себя царь (раджан), естественно, вело к снижению достоинства этого титула.

Поэтому для гуптской эпохи характерно не только представление о множестве имеющих разный статус (и соответственно разные титулы2’7) царей, но и снижение достоинства иных зафиксированных в традиции титулов. Это, на мой взгляд, относится и к титулу кумара, которым в эпиграфике Ашоки наделяется правитель значительной части державы Маурьев (эдикты упоминают всего пять таких царевичей), а в эпиграфике времени Сатаваханов лишь отдельные местные династы. Во время Гуптов, вероятно, уже каждый из сподвижников царей (круг которых также увеличился), будучи связан с царем и получая от него поддержку (повышая таким образом свой статус в обществе), считался причастным соответственным образом к царской сущности, достойным титула царевич.

Гуптская эпоха, как мне представляется, была своеобразным переломным этапом в развитии социально-политического устройства Индии. Количественные изменения - резко возросшие претензии на царскую власть массы местных правителей, знати, каждый из которых теперь получал право именовать себя царевич, - к концу эпохи Гуптов, и особенно в послегуптскую эпоху (?І-ІХ вв.), когда царевичи (кумара) закономерно превращаются в царей (раджан), привели к качественным изменениям.

Эволюция традиционных представлений об исключительности царской власти (раджья), ставшей доступной для многих правителей, возможно, стала одной из причин того, что политическая история Индии вплоть до эпохи мусульманских государств уже не знала таких крупных и относительно долгое время существовавших объединений, как державы Маурьев, Сатаваханов и Гуптов.
Аналогичные сложности возникают при интерпретации присутствующего в гуптской эпиграфике термина адхикарана. Р. Басак, издатель Дамодарпурских грамот, переводил его как правление13*, хотя одно из обычных значений этого термина суд, судебная инстанция (и оба перевода могут считаться приемлемыми ). В иных переводах указанных грамот термин чаще всего переводился как office240 для исполнения общественных дел, а в исследованиях - как ведомство, орган управления любого характера (см. например: СП, III, с. 286).

Последнее, однако, уже выглядит сомнительным. Оно (как, впрочем, и ассоциации, к которым ведет употребление термина office) основывается на убеждении, что управление (прежде всего на местах) в рамках державы Гуптов могло осуществляться только через посредство государственного аппарата, специальные административные органы и является очевидной модернизацией особенностей государственного устройства державы Гуптов.

Вспомним, в связи с этим что и на Руси службы далеко не всегда можно назвать ведомствами, а двор - царским или княжеским.
Все выше изложенное позволяет сделать ряд выводов, касающихся структуры государства Гуптов и их администрации. Эта держава строилась главным образом как объединение различных зависимых и полузависимых территорий, созданию структуры которых была подчинена вся политика Гуптов. Именно этим можно объяснить впечатляющие масштабы их завоевательной политики и одновременную слабость, более точно понять особенности их внутренней политики и объяснить ряд деталей политической истории северной Индии в І?-?І вв. н.э.

Основными элементами, из которых складывалось государство Гуптов, были зависимые территории (главным образом, царства).



Содержание раздела