Религиозные факторы впереди фактора голода

Но географы стараются в основном описать и переложить свои знания ученикам в школах. А здесь нужно анализировать процесс в динамике в региональном ключе. Этим никто не занимается. Попытки были, но так чтобы по многим регионам, в динамике, по многим показателям была установлена связь, я таких исследований не знаю.

Хотя по другим странам кое-где такие работы есть. Демографы занимаются своим, историки - своим.

А соединения, формирования, как я его называю, информационного управляемого хаоса - такого подхода я не встречал.
И.Харичев: В Казанской губернии много веков рядом жили татары и русские. Колеблемость там тоже достаточно высокая. Но русские достаточно сильно отличаются от татар.

Получается, что религиозный фактор здесь оказался сильнее, чем тот фактор, о котором Вы говорили.
Г.Гольц: Может быть, религиозные факторы были впереди фактора голода. Может быть и такой процесс. Но мне кажется, все ноги растут от голода.

Русские в Казанской губернии не сразу появились, они не издревле там жили. Они пришли туда, уже имея культурный генетический код.
С.Кирдина: Я согласна с докладчиком в том, что материальные условия в конечном счете формируют культурные основания, которые складываются у того или иного народа. Я тоже работаю по этим проблемам.
Здесь уже задавался вопрос: если изменится сельское хозяйство, то изменятся ли институциональные формы? На мой взгляд, это невозможно.

Если до XV века только обработка сельскохозяйственных угодий требовала коллективных, общинных форм, то сейчас мы имеем на этих же основаниях централизованные системы железных дорог, теплоснабжения, которые нельзя расчленить. Как мы не могли расчленить землю, чтобы она приносила доход индивидуальному фермеру, так и сегодня мы не можем расчленить основные технологические системы, которые можно использовать только сообща. Человек, вступая во взаимодействие с особенностями климата, природы, технологии в широком смысле, создает определенные стереотипы хозяйственного поведения, которые формируют потом определенные институты. Через эти стереотипы, как через фильтры, какие-то ценности закрепляются, а какие-то отпадают.

Общинные способы земледелия какие-то ценности подняли, сделали значимыми для выживания России в целом, это ценности коллективизма, кооперации, круговой поруки и т.д. Какие-то ценности ушли в тень, потому что они для выживания были не главными.
Пример с русскими и татарами в Казани интересен тем, что он как раз показывает, что характер не напрямую формируется во взаимодействии с природой. Способы организации хозяйственной жизни и у татар и у русских коренным образом отличались от западно-европейских. Это по сути дела один и тот же тип нерыночного хозяйства.

Находясь примерно в одинаковых условиях, и русские и татары формировали схожие хозяйственные структуры не зависимо от религии. Технологические и природно-климатические предпосылки могут быть более важными, чем предпосылки религиозные, ценностные и культурные, потому что последние есть их следствия.

Это то, что формируется при взаимодействии человека с природой через выработку определенных хозяйственных технологий, которые фильтруют и закрепляют те или иные ценности.
И.Гр.Яковенко: Доклад был важным и интересным и перекликался с моими интуициями и собственными выводами. Наверняка, вмещающий ландшафт, климат - одни из факторов, детерминирующих процесс самого генезиса цивилизации - формирования ментальности и национального характера. Но это не единственный фактор.

На этой же территории жили угро-финны, черемисы, мордва и устраивали свои отношения по-другому. И то что на нашей территории сложилась та цивилизация, которую мы имеем на сегодняшний день, никак не значит, что она единственно возможная.

Есть уровень цивилизации, связанный с развитием технологического прогресса. Однажды развитие технологии перехлестывает, переходит эту цивилизацию и она снимается, отбрасывается как неадаптивная. Возникает следующая цивилизация.

Как раз этот период мы и переживаем.
В.Ильин: Мне не понятно, в чем он видит существо российской ментальности? Странна та детерминационная основа, из которой докладчик выводит специфику нашего российского духа.

На мой взгляд, здесь не хватает рефлексии по поводу оснований, факторов, с которыми докладчик имеет дело.
Специалист хорошо знает, что естественная циклика и ритмика проявляются в статистике. Она не позволяет вывести квалифицированных оценочных суждений применительно к индивиду, но только применительно к массиву. Традиционная агрокультура в России предполагала трехполье, подсеку, перелог.

Это всё экстенсивные методы возделывания, культивации просторов, которые, конечно, предопределили ряд наших отечественных черт и быта, и культуры, и развития. Но отсюда серьезных закономерностей вывести нельзя. Обычно негативные вещи, которые есть и в других странах, например в Китае, где возделывают две культуры - рис и хлопок, блокируют. Для одной из этих культур нужна наводненность, для другой - засушливость.

Если сезонные циклика и ритмика меняются, то вся страна испытывает сложности. То же самое в России. В других странах блокируют эти вещи такими факторами, как резервные фонды, фонды на кризисное развитие и т.д. Почему в России нельзя было заложить такие блоки?

Далее. В России погожих дней для ведения сельхозработ выдавалось около сотни. Можно подсчитать, сколько дней шло на обмолот, сбор хлеба, а сколько на сенокос. Количество сена определяло количество поголовья скота, количество поголовья определяло количество навоза, который можно было вывозить в поля, подпитывая почву.

Скажем, по Волоколамской губернии навоз вывозили один раз в 33 года. Но это можно было компенсировать другими факторами, которые сейчас называют гарантированным хозяйствованием, устойчивостью развития, гидропоникой, биотехнология.

Докладчик не просветил вопрос, почему Россия не отказалась от экстенсива и не перешла на интенсивные рельсы, как это сделали другие народы, находясь в не более благоприятной климатической и природной нише?
Странна мысль, что у нас есть регионы, абсолютно неподходящие для вложений и бессмысленные для культивации. Имеется в виду Нечерноземье. Для сравнения: в Японии сельхозпроизводство в среднем в 10 раз затратнее по общемировым показателям. И они не отказываются от него.

Более того, японцы проводили политику протекционизма в отношении своих крестьян. Они живут на завозе баранины из Австралии, на завозе риса, но их крестьяне рис тоже выращивают.

Если мы повернемся спиной к Нечерноземью, мы окажемся в ситуации, в которой сейчас оказались: в России подрублена позиция своего производителя, и фактически вместе с ней подрублена национальная безопасность.
Если всё это учесть, то вопрос надо ставить более объемно, и не связывать нашу специфику, тем более культурную и духовную с цикликой и ритмикой сезонных и космических явлений.
Г.Гольц: Мне кажется, что меня неадекватно поняли. Я как раз против того, чтобы сельхозпродукцию завозить из-за рубежа и подрывать нашу самообеспеченность. Я хочу, чтобы этот завоз происходил из наших районов, которые имеют меньшую колеблемость, так как там значительно меньше надо вкладывать, а получить можно значительно больше.

То есть речь идет о внутреннем перераспределении.
Г.Аксенов: Доклад, по моему мнению, принадлежит к материалистической концепции истории. Сосредоточенность на этой концепции не позволяет автору прояснить вопрос о соотношении универсальных и уникальных особенностей в развитии того или иного народа, нации, что относить к универсальным особенностям, а что к уникальным.

Является ли универсальной характеристикой стремление человека к свободе? В этом случае причиной расселения будет не стремление выжить, убежать от голода, а стремление к свободе.
Л.Куликов: Система появляется тогда, когда мы начинаем упорядочивать информационный массив, выстраивать модель этого феномена как некий целеопределенный эквивалент. Из одной и той же системы, которая построена на основе единой логики, можно получить множество решений. Причем каждому решению соответствует своя логика. К тому, что было изложено, предъявляются такие претензии, на которые этот доклад не претендовал.

Критиковать модель можно, естественно, только в рамках ее же собственной логики.
Докладчик получил полезные и интересные результаты. И если их экстраполировать на будущее, то вывод довольно печальный. Природа нас не балует, а мы до сих пор развиваемся в экстенсивном режиме.

Но то, о чем рассказал докладчик - малая толика в понимании того феномена, в котором мы существуем, и глобальных выводов из него делать нельзя.
А.Давыдов: Доклад вводит в научный оборот факторы, которым мы до последнего времени не придавали должного значения.
Если взять модернизацию стран Латинской Америки, Азии, то схема Вебера работает эффективно. Берется синкретическая национальная специфика, к ней присоединяется рыночная специфика и получается экономическое чудо.

Начиная с Вебера, возникают социально-экономические исследования, которые доказывают, что модернизация общества идет через модернизацию культуры, и что культура и социальные отношения не разъединены, не противоречат друг другу. Одно в другое прорастает, одно другое религиозно оправдывает, и в результате получается модернизированный плод.

Таково советское веберианство. Но у социокультурного в веберианской традиции и в нашей российской современности - разное содержание. Намек на это разное содержание мы услышали в сегодняшнем докладе. Он не поднялся до теоретических обобщений, но подвел к тому, что просто говорить о том, что японское самурайство, пропитанное нынешними рыночными отношениями, создало японское экономическое чудо, - этого мало.

Есть новые факторы, которые в нашу российскую державность не вписываются. В России не стыкуется культура и те социальные отношения, которые претендуют на то, чтобы модернизировать эту культуру. Не прорастают эти социальные отношения в культуру.

А культура их не оправдывает религиозно.
Ю.Пивоваров: Нас долгие годы учили, что природная среда ничего не определяет. Ценность доклада Г.Гольца состоит в том, что он показал пусть маленький (я согласен с Л.Куликовым), но очень важный фактор. 70% территории России - вечная мерзлота. И по новейшим изысканиям эта вечная мерзлота наряду с армией периодически съедает значительную часть национального богатства.

Россия - это самая северная страна. И колеблемость, и голод - всё завязано на том, что сейчас получило название евразийских неудобий. В двух статьях Ю.Н.Гладкого (Известия российского географического общества, 1998 год, 1, 2) показано, насколько наша страна проигрывала из-за этих неудобий на протяжении всей своей истории.

И второе. Что такое пространство за Уралом?

Будет ли, как писал Ломоносов, богатство России произрастать Сибирью, или это бремя, как говорил И.Ильин (Ильин И.А. О России. М.,1991).

И сегодня многие склоняются к тому, что если бы за Уралом плескались воды Тихого океана, страна была бы гораздо более устойчивой, хотя ура-патриоты против этого категорически возражают.
Г.Гольц сумел сделал акцент на то, на что у нас мало обращалось внимания - на уровни обобщения. Мы плохо изучаем нашу литературу. Л.Иофа, хорошо известный географам, показал (Иофа Л.Е. Города Урала, ч. I. М.,1951) тенденции сдвига населения в европейской России на юг за последние триста лет.

Эти тенденции и проистекают из той колеблемости, о которой говорил Г.Гольц. Надо учитывать естественные процессы, а не управлять вопреки им.

Хотя Нечерноземье нельзя просто закрыть. Во всех развитых странах сельское хозяйство спонсируется государством.

Это неизбежно. Но спонсировать надо грамотно.

Направление исследований Г.Гольца очень важное.
Л.Васильев: Постановка вопроса очень интересна. Но не совсем нова. Л.Милов говорил, что нельзя сравнивать наше сельское хозяйство (с нашей землей, с количеством дней в году, пригодных для работы и т.д.) с европейскими нормами.

Я был впечатлен тогда тем, что он сказал. Сегодня мы получили кое-что в добавление к этой идее. Но насколько это важно?

Возьмите несчастную, убогую, грязную Псковщину и перейдите через границу, где такая же земля, и колебания такие же, только люди другие. Несмотря на колебания, на специфику, о которой шла речь, есть много факторов, которые играют более важную роль.

Когда Александр Невский разрушил для России возможность контакта с Западом, но ползал на коленях перед ханом, он стал героем, потому что Русская православная церковь была готова лечь костьми, но не допустить западного влияния в России. А татарское - пожалуйста.

Мы не получили в результате этого импульс со знаком плюс, и получили очень солидный импульс со знаком минус.
Финляндия - заведомо была не богаче, чем Россия с точки зрения земель и условий быта. Эта та же самая чухна, которая еще при Петре была Бог знает на каком уровне. Что же сделало ее сегодня высокоразвитым, высококультурным и высокопроизводительным районом, тогда как русская земля осталась такой же, как была при Петре, когда он начинал рубить свое окно в Европу?

И здесь я подхожу к проблемам культуры. Ссылались на японцев, но японцы - это не мы. Еще в начале перестройки Руцкой первым заявил - вот бы нам пойти китайским путем.

Но не можем мы пойти китайским путем. Потому что мы - не китайцы. Почему мне не нравится наша православная церковь?

Я не говорю о религии. Начиная с византийской империи православная церковь была рабыней государя, жалким подданным императора.

Из-за своей несамостоятельности, слабости, своекорыстности эта единственная организованная всерусская сила не сделала того, что могла бы сделать. Речь идет о создании жесткой системы этических нормативов.
У китайцев, японцев, у западных народов, в мире ислама, в буддийском мире - у всех действуют системы жестких этических нормативов, которые автоматически руководят людьми во всей их жизни. Везде есть процент населения, который эти нормы не соблюдает.

Но 98 - 95% следуют этим нормам, даже в Латинской Америке, которая недавно приобщилась к католицизму. А что мы видим у нас?

Мало того, что пока гром не грянет, мужик не перекреститься, что тридцать лет и три года он на печи сидит (классические русские образы). Где была церковь, которая обязана была пасти паству, пасти не просто палкой и кнутом, а внушая ей разумное, доброе, вечное в меру своих сил? Она этого не сделала. Может быть, это была больше ее беда, чем вина.

Но это не снимает и вины. Отсюда и пьянство, и безделье, и воровство на Руси и многие другие факторы, составляющие, увы, едва ли не черты национального характера.

И этим мы и отличаемся, а не только тем, что у нас плохая земля, и нужно много положить труда, чтобы сделать ее хорошей.
Проводились опыты с отсталыми племенами. Антропологи специально рассчитывали, сколько нужно еды, чтобы люди себя чувствовали нормально, не на грани голода.

Создавались условия, при которых человек за два дня в неделю мог обеспечить себя этим количеством продуктов. Остальные дни они уже не работали. Мне кажется, что эти племена ой как похожи на то, что творится у нас. Ежели кто решится лишнее поработать, так он куркуль, кулак, он - не наш, его лучше бы пожечь.

Это уже элемент не земледельческо-экономическо-материальный, это элемент - идейно-духовный, морально-этический.
Э.Маркарян: Я с большим интересом слушал и доклад и выступления. Они дают много пищи для размышлений.
Как мобилизовать мировой потенциал для выработки путей выхода из кризиса? Превращение человечества во взаимозависимую систему - это факт.

Он плохо осмыслен и лишь под углом зрения направляющей подсистемы. На конференции в Рио-де-Жанейро в 1992 году я почувствовал, что у человечества нет центральной нервной системы. ООН должна выполнять эту роль, но она лишь реагирует на ситуации.

При существующей безинтегрированности теории об обществе, культуре, динамике цивилизаций необходимо применять универсальные способы лечения болезней - ставить правильный диагноз, выявлять и устранять первопричину. Для меня проблема социальных наук превратилась в самую глобальную проблему. А.Ахиезер: Можно спорить с докладчиком, но бесспорно то, что он создает пласты позитивного знания. То, о чем он нам сегодня доложил, это небольшая часть его многочисленных работ, связанных с выявлением вещей, о которых мы часто вообще ничего не знали.
При обсуждении сегодня выявилось две точки зрения. Одна из них заключается в том, (и к ней, по-моему, близок докладчик), что существуют пласты реальности, которые носят, как нам кажется, негативный характер. На этой основе могут строиться представления, что ничего изменить нельзя. Другая точка зрения, которая была ярко выражена в выступлениях профессоров Л.Васильева и В.Ильина, заключается в том, что существует многообразие возможностей, и при других обстоятельствах, точках приложения сил Россия могла бы развиваться иначе.

Но это мое противопоставление позиций относительно. Это разные уровни, этапы процесса познания (по старой формуле - от живого созерцания к абстрактному мышлению).
Мне показалось, что речь идет не столько в сельском хозяйстве, сколько о месте русского крестьянства в истории конца XIX - XX века. И Г.Гольц говорил о том, что проблемы крестьянства, которые с одной стороны, были проблемами урожайности, производительности его труда, они в той или иной форме выражались не только в экстенсивности хозяйства, но прежде всего в том, что крестьяне решали свои проблемы, закрепляя эту экстенсивность. Да, с экстенсивного развития начиналось всё человечество. Первобытный строй - экстенсивный строй, но есть общества, которые не встали последовательно на путь выхода за его рамки.

Очевидно многие племена погибали, так как не могли решить эту задачу. Да, гражданская война в деревне наметилась еще чуть ли не до начала века. Богатые крестьяне жаловались, что жить в деревне нельзя, потому что соседи ведут с ними борьбу. Здесь я склоняюсь в точке зрения Л.Васильева, что дело не в тяжелых климатических условиях, хотя и в них тоже.

Дело в культуре. Я думаю, что влияние природных факторов на содержание культуры зависит не только от масштабов интенсивности, характера природных ритмов, от масштабов их опасностей, но и от специфики, характера, уровня развития культуры. Исторически сложилось, что люди в России решали проблемы попытками уравнительных переделов в рамках своих деревень.

Это гигантская проблема и Г.Гольц отчасти ее затронул. Эти переделы в кризисные ситуации охватывали не только помещиков, но и доходили до уничтожения соседа. Коллективизация могла иметь место только в результате предшествующей войны между богатыми и бедными, которая уже шла в самой крестьянской среде.

Власть, которая была слабой, могла победить, проводя коллективизацию, только потому, что она опиралась на большинство крестьян, которые жаждали поделить имущество соседа. Когда всё поделили, выяснилось, что 35% крестьян были не в состоянии себя прокормить и вынуждены были, так же, как и часть населения города, превратиться в иждивенцев государства.

Проблема заключается в том, что страна устойчиво шла и идет по экстенсивному пути развития, противопоставляя себя всем другим попыткам. Отсюда и неудача всех реформ. Что такое реформы в России? Это попытка перейти от экстенсивного к интенсивному ведению хозяйства.

Страна не принимает этого пути. Г.Гольц дает нам очень важный материал для понимания этого процесса.
Доклад важен тем, что после него возникает много проблем, по поводу которых хотелось бы говорить. Здесь и такая гигантская проблема как проблема общего и особенного в развитии, которую мы не раз обсуждали на нашем семинаре. Пафос доклада заключается в том, что мы, несмотря ни на что, должны ясно отдавать себе отчет, что понимать Россию - это значит понимать значимость для общества ее природных условий.

Идея бесчисленных богатств России - совершенно ложная. То, что у нас в недрах где-то что-то лежит, это еще не богатство. Богатство - это культура, которая содержит или не содержит в себе реализуемые программы освоения этих богатств.

Если Гольца воспринять буквально, Россия - страна бедная прежде всего способностью повышать эффективность своей деятельности в неблагоприятной природной среде. Эта проблема уже поднималась.

Страны, находящиеся в неблагоприятных условиях не всегда идут по такому трагическому пути. В частности, С.Лурье пишет о том, что в Финляндии, которая тоже находится в неблагоприятных природных условиях, совершенно другая ментальность. Там нет тех проблем, которые возникают у нас.

Опыт Японии говорит, что культура - мощный фактор, который, где-то, в каких-то, естественно, рамках, перекрывает фактор природы.
Причина современного кризиса не в нарушении экономических связей, о чем все говорят. Причина в том, что культура, как она сложилась в России, не содержит в себе в достаточной степени интегрирующих элементов, прежде всего - даже этнических. Я не говорю уже о каких-то более высоких материях. Об этом писалось.

В книге Шульгина, которая вышла в 1994 году, тоже есть эта идея.
Вопрос сельского хозяйства - это не вопрос сельского хозяйства. Григорий Иоффе писал, что вопрос сельского хозяйства - это вопрос городов, их влияния на общество. Г.Гольц считает, что проблема сельского хозяйства - это и проблема соотношения железных и шоссейных дорог, которое должно быть 1:30, и которое у нас - уникально, то есть 1:7. Количество шоссейных дорог в России настолько мало, что невозможно вывозить сельхозпродукцию.

Этот фактор не является конечным, объясняющим современное положение сельского хозяйства и общества, но он подчеркивает важный природный фактор в истории России. Россия - гигантская страна, где транспорт, если бы мы попытались обеспечить им нашу территорию в должной степени, съел бы всю экономику.
Мы находимся в очень сложном, я бы сказал, диалектическом, противоречии. С одной стороны, природные условия чрезвычайно неблагоприятны, но с другой стороны, мы понимаем, что этот фактор человеком преодолевается, в каких-то, естественно границах. Примеры других стран показывают, что мы еще очень далеки от этих границ, которые достижимы благодаря современной науке и технологии. И противоречие это должно решаться, иначе Россия перестанет существовать.

Оно может решаться либо полной капитуляцией, то есть распадом России, попыткой сконцентрироваться в центральных и южных районах, что означало бы потерю всех естественных ресурсов и всякой возможности их добывать.Либо оно может решиться благодаря какому-то рывку, что нельзя совершить на пустом месте. Его надо совершать, опираясь на интеллектуальный потенциал общества.
А.Давыдов: Я хотел бы всё-таки установить конкретный, практический мост между природными и ментальными характеристиками русской жизни. Я не согласен с прозвучавшими здесь мнениями о том, что природные вещи, о которых говорил Г.Гольц, якобы не связаны с ментальными. Докладчик сделал вывод о высокой степени колеблемости нашей культуры.

То есть он фактически обосновал, что в генетическом коде нашей культуры существует непредсказуемость, недостижимость, непознаваемость сущности, а это - чистая агностика. Получается, что мера сущности - внеположенна. Но у нас внеположенная мера сущности является эпицентром сакрального.

Если это так, тогда автоматически снимается вопрос, который ставил еще Чаадаев, и о котором сегодня говорил Васильев. Печь идет о специфике религии и церкви. Чаадаев был прав, когда метал свои гневные стрелы в адрес церкви. Но он не сказал, почему у нас такая церковь?

Вся наша критика должна отвечать на вопрос: а почему по ту сторону границы так, а у нас - по-другому. Если мы положим в основу нашего дискурса сакральность внеположенности меры, сакральность ее непостижимости по определению, тогда нам понятно, почему эта религия осела именно здесь, в климате, который сакрализует непознаваемость.

Убедительно ли это с точки зрения теории познания?
И.Гр.Яковенко: Разговор у нас идет о соотношении природных факторов и культуры. Культура однажды возникает, и в момент синтеза природные факторы предельно важны. В синтезе возникает природное целое, которого еще не было, и оно возникает таким, чтобы быть адаптивным для этой среды. Вот здесь факторы, о которых говорил Г.Гольц, работают стопроцентно.

После того, как культура сложилась, она становится дополнительным фактором. Есть природа, которая нам дана, и есть культура, на эту природу ориентированная и адаптивная для нее. Но кроме культуры и природы есть мировой исторический процесс, есть другие факторы, и культура существует до тех пор, пока она адаптивна в целом, пока она оказывается способом вписывания народа, ее носителя, в мировое сообщество и способом воспроизводства.

Однажды данная версия культуры себя исчерпывает и снимается. И возникает следующая.

Я полагаю, что мы переживаем как раз такой момент, счастливый и интересный.
Ильин В. Не надо забывать и об этнических факторах, которые здесь примешиваются. Еще Зомбарт говорил: чтобы наладить хозяйство в Крыму, надо завезти туда два вагона евреев.
Н.Замятина. Беда не в том, что Россия на севере, а в том, что большая часть ее территории расположена в лесотундре.

Другое название этой зоны - криволесье.
И.Петров: Меня поражает личность самого докладчика, который так скрупулезно поднял очень важную тему. Это не тема соотношении природы и культуры.

Он с самого начала говорил о колеблемости. Это у него доминанта.

У него всё это связано с мирозданием. Он обратил внимание на то, как мы близки к космосу. Я недавно познакомился с книгой Ю.И.Иванова Ритмодинамика.

Речь идет о том, что все процессы - колебательные. Мы еще не осознали, что это такое.

Мы возвращаемся к каким-то волновым идеям. И они прорываются на разных участках. Если бы нашлась возможность это сопоставить!

А сопоставить можно. На этом процветает сейчас синергетика. Исследуя колебательность (в физике, химии, и сейчас обращаются к нам - к культуре, социологии), они столкнулись там с непредсказуемостью в природе вещей. Об этом говорил и Г.Гольц.

Он сказал, что экономические, социальные, культурные процессы существенно нелинейны. И что самые существенные знания могут быть получены как бы совершенно неожиданно. И это рассматривается в синергетике как нечто позитивное, как эволюционное, как творение и т.д.

Я за более углубленное толкование того, что делает докладчик.
Л.Балашов: Почему вы считаете, что в России повышена колеблемость? Если брать в обобщенном значении этот термин, то у нас в европейской части России нет землетрясений, нет горных рельефов, нет наводнений, тайфунов. У нас - равнинная страна даже в смысле менталитета. Мы срединные люди.

У нас пониженная колеблемость.
И.Харичев: Для формирования ментальности важны масштабы страны. Насколько трудно здесь, например, родится общепризнанному лидеру (не в плане даже общего признания, а хотя бы общей известности), которого признали бы претендентом на президентский пост.

Насколько это проще в небольшой стране. Здесь упоминалась Финляндия, в которой тоже тяжелые климатические условия, а ситуация совершенно иная и менталитет иной.

Мне кажется, здесь сыграл роль и маленький размер этой страны. Даже то, что проехать ее из конца в конец было неизмеримо проще, имело существенно значение в те времена, когда формировался менталитет.
Г.Гольц: Я сегодня первый раз излагаю свои идеи публично, и для меня очень важна была ваша реакция. То, что я изложил - это только некоторые фрагменты моего исследования. Я занимаюсь всем многообразием связей в социальной и экономической истории.

Я выбрал такие фрагменты, которые, на мой взгляд, наиболее стыкуются с культурой.
Прежде чем начать строить современные машины, современные физики, химики приобрели какие-то знания, а до них были алхимики и др. и в конце концов они выяснили основные константы, основные законы физики. На этой базе уже стали строить какие-то теории, а на их базе - новые теории и т.д.

В социальной области нет основополагающих твердых законов, на которые можно наверняка опереться. Можно аксиому придумать, но лучше ее взять из жизни (иначе может получиться антимир). Таких аксиом в общественной жизни очень мало.

Существенно нелинейные связи трудно предвидеть дедуктивным образом. Я сам склонен к дедуктивному мышлению, но когда я это осознал, я стал собирать материал, на который можно было бы опереться.

Я получил некоторые зависимости. Ряд из них и на Западе находят подтверждение, и историки подтверждают, скажем, те же константы самоорганизации.

Это уже фундамент, на котором можно строить теории.
Я был первым рецензентом на книгу А.Ахиезера Россия: критика исторического опыта. Он в этой книге выявляет раскол в русской жизни. Когда я беседовал с крупным американским экономистом, он сказал: у вас там столько народу, а вы не можете сельское хозяйство поднять.

Я ему на это ответил: у нас же люди другие. Европеец, или тот же американец, - компромиссные люди.

Они могут быть с тобой не согласны, но будут тебе улыбаться. Они строят взаимоотношения на линии компромисса, видят возможность общения с теми, с кем не согласны. Русский менталитет строит общение на крайностях, то ест от плюса к минусу сразу, без компромиссной зоны. И я всё время задумывался, откуда в русском характере эта бескомпромиссность?

И пришел к заключению: она связана с тем, что у нас невероятная колеблемость природных условий, которые дают, так сказать, хлеб человеку.
Я определяю религию как способ координации духовного начала человека с культурой. Культура может меняться в зависимости от тех или иных условий. Религия может способствовать этому или не способствовать. Духовное начало отличает нас от животного мира.

Духовность, культура, религия - это разные вещи. Смешивание всего этого не дает возможности разобраться в механизмах, выйти из этого круговорота.

Надо разобраться в их связях.
Когда я познакомился с последними работами Гумилева, которые восстанавливают сверхдолговременную циклику космических явлений, я выяснил парадоксальную вещь. Солнечная активность во времена Древней Греции и Рима была примерно такой же как сейчас.

А солнечная активность в средние века была значительно ниже. И в это же время были вытоптаны пастбища кочевников и они бросились на соседей. То есть космические факторы повлияли на климатические условия, а это привело к гибели древние цивилизации.

Природа буквально диктует исторический процесс.
Синергетикой мои результаты не ассимилируются. Синергетики работают на уровне дифференциальных уравнений, а в них очень много коэффициентов.

Когда они подходят к социальным процессам, их неоткуда взять. Только после того, как будут найдены закономерности, можно построить адекватные дифференциальные уравнения и найти какие-то решения.

Пока синергетики призывают использовать результаты, полученные в естественных науках, в науках общественных.
Да, у нас и равнина, и мало землетрясений в центральной области. Но где вы найдете такой земледельческий район на земном шаре, чтобы между максимальным и минимальным урожаями регулярно была разница в семь раз?

Нигде.
Статьи и другие материалы Статьи А.С.Ахиезера:
Как открыть закрытое общество? (1997 г.)
Выступление А.С.Ахиезера на международном симпозиуме Куда идет Россия? (1993 г.)
Воплощение свободы, или средоточение зла?
Российский либерализм перед лицом кризиса
Специфика исторического пути россии
Гуманизм как элемент культуры Книга А.С.Ахиезера Россия: критика исторического опыта
Материалы либеральной направленности Вы можете найти в Либертариуме.
Много интересных материалов имеется в архиве по философии истории, расположенном по адресу http://www.nsu.ru/filf/rpha/.
Виртуальная экономика России (статья иностранных авторов)
Экономика торга (статья П.Авена)
К истории становления постиндустриального общества.(статья В.Иноземцева)
Революционеры 21 века(статьи К.Фрумкина)
Доклад компании МакКинзи (McKinsey) о состоянии экономики России (рост возможен)
Отзыв на книгу Почему Россия не Америка +++

Содержание раздела

---