d9e5a92d

Принципы, закрепляемые Европейским судом


В-третьих, противоправность обжалуемого акта или действия должна быть достаточно серьезной. В практике ЕСП есть решения, в которых прямо подчеркивается, что ответственность за действия органов Сообщества или их должностных лиц наступает лишь в том случае, когда они грубо выходят из рамок своих правомочий (Bayerische HNL Vermehrungsbetriebe GmbH Со. KG v. Council and Commission [Cases 83, 94/76; 4, 15 40/77]).
Названные требования существенно ограничивают число дел, которые могут успешно возбуждаться в ЕСП против органов Сообщества и их должностных лиц; Суд вполне отдает себе отчет в ограничительном подходе, избранном им в этом вопросе, и разъясняет свою позицию достаточно просто: применение названных требований ставится в зависимость от поведения ответчиков, а также последствий, наступивших в результате их противоправных действий. Именно эти два обстоятельства были подчеркнуты Судом в деле Mulder v. Commission and Council (Cases C-104/89; C-37/90). В этом деле заявитель настаивал на применении к нему положений принятого Советом регламента об .исключении из-под обложения некоторых молочных продуктов.

Должностные лица компетентного органа Сообщества объяснили свой отказ исключить обложение произведенных истцом продуктов тем, что положения регламента предусматривали исключение из-под обложения с учетом данных продажи соответствующих продуктов в предыдущем году; поскольку в предыдущем году такие продукты не продавались вообще, то не было и данных о их продаже, и, по мнению чиновников, не было и оснований применить к заявителю соответствующие положения регламента. В данном случае ответчики допустили достаточно серьезное нарушение, однако Суд принял во внимание то обстоятельство, что органы Сообщества позднее изменили правила обложения подобных товаров таким образом, что для истца не последовало никакого ущерба — и в иске было отказано1.
Условия возложения обязанности возмещения ущерба, причиненного лицам частного права органами Сообщества или их должностными лицами, включают в себя также наличие причинной связи между действиями органов и наступившим вредом. Причинная связь понимается с позиций теории ближайшей причины; ущерб должен быть прямым следствием неправомерного поведения органа Сообщества. В общем праве такое понимание обозначается обычно понятием "недопустимости чрезмерной отдаленности ущерба" (the damages must not be too remote).

В деле Р. Dumortier Fils SA v. Council (Cases 64, 113/76; 239/78; 27, 28, 445/79) речь шла о возвращении удержанных средств и возмещении убытков, вызванных падением цен, в связи с принятием регламента, противоречащего общим нормам права Сообщества. Суд предписал возвратить не незаконно удержанные средства, но отказал в возмещении убытков, поскольку они возникли для истца не как непосредственный результат неправомерно принятого регламента.
Существующая в торговом праве западных стран доктрина об отказе возмещения ущерба в части, которая могла быть предупреждена разумными действиями самого заявителя (доктрина contributory negligence), Европейским судом обычно не учитывается. Однако его практика знает случаи трактовки поведения истца с позиций доктрины поведения разумно предусмотрительного предпринимателя. В этих случаях Суд исходит из того, что заявитель обязан стремиться к уменьшению своих убытков (Raznoimport v. Commission [Case 120/83]).

В одном из упоминавшихся ранее решений Суд удовлетворил требование о возмещении ущерба, но уменьшил просимое возмещение на сумму дохода, который заявители могли извлечь из альтернативной коммерческой деятельности, которой они могли заниматься в период вынужденной остановки производства своего продукта для продажи в ЕС (Mulder v. Commission and Council [Cases C-104/89; C-37/90]).
Кроме того, Суд находит недопустимым удовлетворение требования заявителя о взыскании ущерба в той части, которая могла быть им переложена на своих клиентов (Interquell Stark-Chemie GmbH v. Commission [Cases 261/78, 262/78]).
Размер ущерба, подлежащего возмещению, зависит от того, поддавался ли он предвидению, и определяется методами, с помощью которых его можно рассчитать с достаточной точностью. Бремя доказывания лежит на заявителе. Речь при этом идет лишь о действительном ущербе (actual damages). Упущенная выгода возмещается лишь постольку, Поскольку она специфически и неразрывно связана с обстоятельствами дела.



Так, когда истец вынужден был расторгнуть уже заключенные контракты в связи с неправомерно принятым актом Сообщества, то специфическая связь была признана имеющей место (Kampffmeyer v. Commission [Cases 5, 7, 13-24/66]).
Выплата возмещения производится в национальной валюте заявителя (истца) по курсу, действовавшему на день принятия судебного решения по основаниям, указанным в п. 2 ст. 215 Римского договора. С этого же дня начинается начисление процентов на сумму возмещения (См.

P. Dumortier Fils SA v. Council [Cases 64, 113/76; 239/78; 27, 28, 445/79]).
Во всех случаях Суд указывает основу исчисления суммы возмещения и предписывает сторонам установить сумму посредством взаимного соглашения в пределах срока, отведенного для этого Судом. При недостижении соглашения каждая из сторон обязана представить Суду собственное обоснование размера компенсации.

7. Принципы, закрепляемые Европейским судом в области правового регулирования отношений гражданского оборота
Значение принципов, закрепляемых ЕСП в сфере регулирования отношений, возникающих в связи с предпринимательской деятельностью, требует некоторых предварительных замечаний. Суть их сводится к тому, что функционирование Суда, как и всех учреждений Сообщества, должно отвечать общим принципам права, обладающим верховенством по отношению к актам, издаваемым органами Сообщества (droit communautaire derive)1. Так, принципы, общие для всех правовых систем, подлежат применению и в рамках права Сообщества.

В частности, ЕСП основывал свои решения на таких идеях, как добросовестность (SNUPAT v. Я. А. СЕСА [Case 42/59]); юридическая защищенность (le principe de la securite ju-ridique [Neumann v. Frankfurt Main (Case 17/67)]; осуществление права на самооборону (le principe du respect de droits de defense (Commission v. Italie [Case 7/69]).
В то же время право Европейского Союза не распространяет на интегрированное экономическое пространство некоторые начала международного публичного права, не учитывающие специфики созданного в рамках ЕС правопорядка (ordre juridique communautaire). В частности, в ряде решений Суд отрицал такие идеи, как "le droit de se faire justice a soi-meme" (Commission v. Luxembourg Belgique (Cases 90/63, 91/63); взаимность (le principe de reciprocite — Commission v'. Italie [Case 52/75]); эстоппель (le principe de 1'utilisation de 1'estoppel — Boizard v. Commission [Cases 63/79, 64/79]).
Деятельность ЕСП позволила систематизировать и обеспечить единое толкование ряда принципов, заложенных в договорах, составляющих основу Европейского Союза (les traites constitutifs). В числе их обычно указывают на принципы свободного обращения товаров в рамках Сообщества (le principe de libre circulation de merchandises — CJCE, arret du ler juillet 19692); принцип солидарности между государствами-участниками (principe de solidarite entre les Etats membres — Commission v. Italie [Case 39/72]); принцип предпочтения интересов Сообщества (le principe de preference communitaire — CJCE, arret du 13 mars 1968, Beus v. Hauptzollamt Munich [Case 5/67]3) и др.
На фоне таких общих начал развивалась деятельность ECП по закреплению принципов, вытекающих из права Сообщества и обязательных не только для органов Сообщества, но также и для государств-членов, а в некоторых случаях и для частных лиц. В учебной литературе по праву Сообщества такие принципы относят к сфере так называемой "коммунитарной юриспруденции" (la jurisprudence communautaire)4.
Это довольно многочисленная группа принципов, среди которых можно выделить следующие:


  1. право свободного осуществления экономической деятельности (Eridiana v. Ministre de VAgriculture et des Forets [Case 230/78]);

  2. неприкосновенность права собственности с учетом ограничивающих ее правовых положений (Liselotte Hauer v. Land Rheind-Pfalz [Case 44/79]);

  3. учет состояния крайней необходимости при оценке экономического поведения (VaZsabbi v. Commission [Cases 154/79, 205/78, 226-228/78, 263-264/78, 31/79, 39/79, 83/79, 85/79]);

  4. допустимость уступки прав (Birra Wurrer et a. v. Conseil [Cases 256/80, 257/80, 265/80, 267/80, 5/81, 51/81, 282/82]);

  5. пропорциональность, вытекающая из положений п. 3 ст. 3В Договора об образовании Европейского Союза, в соответствии с которым органы ЕС или государства-члены при достижении своих целей не должны выходить за рамки, уместные и необходимые для такого достижения (Case Sagulo, 8/77; ADM Oelmullen v. Balm [Case C-339/92]; Antonio Crispoltoni v. Fattoria awtonoma Tabacchi Giuseppe Natale et Donatab Sri [Cases C-133/93, C-300/93, C-362/93]).


Европейский суд в ходе закрепления названных и иных принципиальных положений, призванных служить основой регулирования взаимоотношений между предпринимателями и органами Сообщества, отказывается признавать такие общие положения, которые позволяли бы национальным органам под предлогом устранения несправедливости уклоняться от применения норм права Сообщества.Такой подход отражен и в имеющейся практике Суда (Balkan v. Hauptzollamt Berlin-Packhof [Case 118/76]). С другой стороны, общие принципы справедливости применяются Судом при обосновании собственных решений, как это имело место в деле о взыскании возмещения за причиненный ущерб (Costacurta v. Commission [Case 31/75]).
Имеются в практике Суда и иные примеры отказа от нMкоторых иных общих правовых положений, в частности, от принципа, не допускающего свидетельствования против самого себя. Этот принцип не признается Судом в качестве общего для права Сообщества, если его применение служит выгоде юридического лица, либо способно нарушить нормальную организацию экономических отношений, особенно в сфере конкуренции (Orkem v. Commission [Case 374/87]).
Таким образом, Европейский суд выступает важным органом Сообщества, эффективно содействующим реализации концепции "европейского права", отражающей федералистские и наднациональные теории европейской интеграции1, а равно усиление унификации национального права стран-участниц Европейского Союза.




Содержание раздела