СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ И ПРИЧИНЫ ЕЕ КРИЗИСА
Социализм как система экономических отношений: особенности возникновения и функционирования
Приступая к изучению теории переходной экономики, чрезвычайно важно знать особенности предшествующего развития, так как на нем в конечном счете покоится любой ныне протекающий процесс. К.Маркс по этому поводу писал: Люди сами делают свою историю, но они ее делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли от прошлого. Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых (К.Маркс и Ф.Энгельс.
М., Изд-во политической литературы, 1981, Соч., изд. второе, т. 8, с. 119). Именно поэтому для понимания происходящих в переходной экономике процессов необходимо знать, что представляет собой уходящая система экономических отношений.
Зависимость от предшествующего развития признается и современной институциональной теорией.
Стартовой площадкой рыночных преобразований в постсоциалистических странах является социализм как экономическая система. Переходная экономика продукт ее распада.
Идея всеобщего равенства, свободы и справедливости, воплотившаяся в конечном счете в реальном социализме, имеет многовековую историю. Ее истоки зародились еще в античном обществе. Более совершенное общественное устройство было предложено Платоном, безуспешно пытавшимся реализовать свои идеи на практике. Все последующие поколения носителей идеи социального равенства и справедливости занимались по существу тем же.
Исходя из лучших побуждений они составляли проекты наиболее совершенного устройства столь несовершенной общественной жизни в соответствии с собственными представлениями о добре и зле, о равенстве и справедливости. Как правило, это были выходцы из обеспеченных слоев общества, обладавшие высоким интеллектом и богатым творческим воображением, равно как и свободным временем, необходимым для составления подобных проектов. Их попытки переустройства мира Ф.-А.
Хайек назвал пагубной самонадеянностью разума, уверовавшего в свою способность решать столь грандиозные задачи.
В эпоху классического капитализма идеи социализма проникли в массовое по своим масштабам в XIX в. рабочее движение с четко выраженной антикапиталистической направленностью. В этот же период была создана так называемая концепция научного социализма, которой в конечном счете и суждено было реализоваться, хотя совсем не там и не при тех исторических предпосылках, как это мыслили ее авторы К.Маркс и Ф.Энгельс. Суть их концепции состоит в следующем:
- социализм есть продукт распада капитализма под бременем имманентно присущих ему социально-экономических противоречий, под воздействием углубления которых все более острую и непримиримую форму принимает классовая борьба пролетариата, призванного историей в конечном счете стать могильщиком капитализма;
- революционный взрыв произойдет на фазе кризиса, характеризующегося крайним обострением всех противоречий;
- концепция разработана исходя из анализа реалий вполне зрелого капитализма, в его классическом виде представленного в Англии и ряде других западноевропейских стран, где он выполнил свою историческую миссию в области развития производительных сил осуществил индустриализацию и тем самым подготовил материальные предпосылки для возникновения иной системы экономических отношений коммунизма, первой фазой которого явится социализм, то есть незрелый коммунизм.
Авторами данной концепции прописаны, хотя и в самой общей форме (а иначе невозможно, так как речь шла о прогнозе), наиболее существенные черты будущего общества, к числу которых были отнесены следующие:
- установление общественной собственности на обобществленные в процессе концентрации и централизации производства средства производства, субъектами которой явятся создавшие их трудящиеся;
- управление народным хозяйством из единого экономического центра;
- механизмом хозяйствования становится директивное народно-хозяйственное планирование;
- распределение материальных благ и услуг будет осуществляться в соответствии с трудовым вкладом каждого работника, но при этом общественно значимые блага и услуги предоставляются всем членам социалистического общества, преимущественно бесплатно;
- введение всеобщей гарантированной занятости трудоспособного населения как основы трудовых доходов, коль скоро нетрудовые доходы данной системой экономических отношений исключаются.
Подчеркнем также еще одно весьма важное для понимания природы социализма в марксистском толковании обстоятельство: в нем нет места товарно-денежным, рыночным отношениям. Раз общество, писал Ф.Энгельс, возьмет во владение средства производства, то будет устранено товарное производство, а вместе с тем и господство продукта над производителями (Ф.Энгельс. Анти-Дюринг.
К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., издание второе., том 20, с. 294.
М., Государственное издательство политической литературы. 1961).
Механизмом регулирования общественного производства станет планомерная организация: Анархия внутри общественного производства заменяется планомерной, сознательной организацией (там же, том 4, с.334).
Концепция была разработана для Англии как наиболее капиталистически развитой страны, а также ей подобных, как созревших в ходе индустриализации для социалистических преобразований.
Однако по иронии судьбы она оказалась реализованной на практике в едва вступившей на путь капиталистического развития России. Решающее значение в победе социалистической революции в этой стране имело множество обстоятельств ее исторического развития. Назовем некоторые из них:
- переходное состояние российской экономики на рубеже веков и вследствие этого слабость политической власти господствующего класса как сходящего с исторической сцены, равно как и приходящего ему на смену класса, еще не успевшего набрать экономическую мощь и способность управлять политической ситуацией в стране;
- присущая всякой переходной экономике острота социальноэкономических противоречий, сама по себе чреватая глубокими социальными потрясениями, была крайне усугублена под воздействием неудач, обрушившихся на Россию в ходе сначала Русскояпонской, а еще более Первой мировой войны, что привело к массовому подавлению основных базовых инстинктов большинства населения страны, вследствие чего при слабости существующей политической власти, в силу этой слабости неспособной контролировать ситуацию в стране, революционный взрыв оказался неизбежным. Отметим, что Питирим Сорокин в возникновении именно такой ситуации видел главную причину всякой революции;
- свойственная переходному периоду альтернативность развития, позволившая в условиях крайнего обострения противоречий отступить от общих закономерностей экономического движения, в соответствии с которыми от натурального, феодального по своей социально-экономической природе хозяйства общество движется к рыночному капиталистическому, придать мощному антидворянскому по своему содержанию демократическому движению, зародившемуся в России еще в середине XIX в., чуждый ему в некапиталистической стране антикапиталистический характер.
Однако вследствие непреодолимости общих закономерностей, имеющих абсолютную силу, последние самым естественным образом возобладали вновь по истечении нескольких десятилетий социалистических экспериментов, в полной мере выявивших на практике теоретическую несостоятельность концепции научного социализма, заложенной в их основу в качестве теоретической базы.
Такое отступление во многом было предопределено поддержкой широкой массой экономически и политически невежественного, а сплошь и рядом просто безграмотного населения той партии, которая сумела выдвинуть наиболее простые и доступные для его понимания лозунги, лживость которых обнаружилась слишком поздно, чтобы повернуть события вспять, тем более что энергетическая усталость населения, прошедшего через горнило революции и кровавой гражданской войны, была чрезвычайно высока;
- традиции общинного землепользования, равно как и сильного государства деспотического характера, свойственного всякой империи. То и другое вполне соответствовало идее социализма в марксистском толковании как системе совместного присвоения средств производства и управления из единого центра;
- наконец немаловажное значение имело наличие в стране лидеров авантюристического толка (Н.Бердяев), сумевших воспользоваться революционной ситуацией в целях захвата политической власти, что и позволило им реализовать на практике концепцию научного социализма.
Как видим, происхождение социалистической революции объясняется множеством причин . В заключение приведем слова выдающегося русского философа С.Франка о том, что мощное демократическое движение, зародившееся в России еще в середине XIX века, будучи антидворянским по своему содержанию, приняло чуждый ему в феодальной стране антибуржуазный характер. Такой характер был насильственно и едва ли не исключительно уголовными методами навязан этому движению лидерами марксистского толка.
Последними были предложены настрадавшемуся народу не только доступные для их понимания и приемлемые лозунги, но и способы их реализации, а именно экспроприация экспроприаторов, означавшая в просторечии грабь награбленное, во имя чего и была осуществлена революция. Последняя обладала огромным разрушительным потенциалом. Она была подобна нашествию внутренних варваров, в порыве революционной одержимости безжалостно уничтожавших материальные и духовные ценности и уж тем более классовых врагов.
А после ее успешного завершения сектанты-фанатики... стали уже планомерно насаждать подлинный социализм, то есть творить дело вдвойне бессмысленное и губительное не только по своей объективной нецелесообразности (ибо социализм, как это теперь очевидно всякому, есть внутренне ложная, несостоятельная система народного хозяйства), но и по своему полному несоответствию даже стихийным потребностям и инстинктам народных масс (С.Франк. Из размышлений о русской революции.
Новый мир, 1990, 4, с.217).
Итак, именно вследствие уникального сочетания всех этих в равной степени значимых обстоятельств, сложившихся в переходный период, социализм и оказался неотвратимой судьбой России (Н.Бердяев). Именно переходный период характеризуется утратой экономической и политической мощи прежнего господствующего класса, тогда как новый не успел ее еще набрать.
Это и породило безвластие, вакуум власти, чем не преминули воспользоваться политические авантюристы в целях реализации столь привлекательной в их глазах концепции научного социализма.
Возникновение социализма явилось не всего лишь и не просто преждевременным, но грубым отступлением от закономерностей мирового экономического процесса. И уже вследствие этого он не имел большого будущего.
Закономерности экономического развития имеют такую же абсолютную силу, как и другие, например законы природы или нравственности. Нарушение любого из них всегда сопровождается разрушительными последствиями, что, однако, вследствие временного лага между тем и другим далеко не всегда осознается человеком и человечеством.
Для России такое нарушение обернулось еще большим увеличением разрыва в уровне экономического развития относительно развитых стран, если этот уровень измерять не количеством танков и ракет на душу населения, а степенью удовлетворения потребностей членов общества, так как именно это является целью всякой экономической деятельности.
Такое отступление ныне тем более очевидно, что на путь социализма в его марксистском толковании так и не вступила ни одна из развитых стран, хотя каждой из них сполна пройден не только индустриальный этап развития производительных сил, рассматривавшийся авторами концепции научного социализма достаточным материальным основанием для становления социализма, но в значительной мере освоен постиндустриальный. Более того, перспектива преодоления современного многообразия форм индивидуального и совместного присвоения средств производства в рамках постиндустриального общества и установления общенародной собственности так и не просматривается.
Скорее можно говорить о ренессансе индивидуальной формы собственности, о возникновении и широком распространении ее особой разновидности интеллектуальной, бестелесной, что питает экономическую обособленность хозяйствующих субъектов, а следовательно, и рыночные отношения.
Итак, реальный социализм и есть подлинный социализм, где эта подлинность удостоверяется соответствием построенной системы марксистской доктрине, концепции научного социализма. Иного критерия не дано, так как нигде ни до, ни после такой системы не существовало. И уже этим определяется несостоятельность концепций деформированного, мутантного, казарменного и прочего социализма. То, что называется искажениями природы социализма на практике вследствие отступления от марксистской концепции, хотя таковых попросту не было, в действительности есть внутренние свойства данной системы экономических отношений, выявить которые могла только практика социалистического хозяйствования.
И вследствие этого якобы искажения были абсолютно неустранимы, о чем свидетельствуют безуспешные попытки очеловечивания социализма в годы перестройки. Иным он может представляться лишь в научном воображении адептов данной системы.
Советская модель социализма как эталонная для стран сформировавшейся в послевоенный период мировой социалистической системы - это отношения общенародного присвоения средств производства, сформированные в процессе ликвидации дореволюционных форм частной собственности путем ее национализации в форме конфискации и раскулачивания крестьянства. Общенародная собственность получила юридический статус государственной.
Наряду с ней была создана кооперативно-колхозная, которая по существу таковой так никогда и не стала. Экономические отношения, складывавшиеся в кооперативно-колхозном секторе, полностью формировались государством и функционировали под его всесторонним контролем, что имело четкое экономическое обоснование: именно государство оказалось собственником основного в сельском хозяйстве средства производства земли.
Государственная, то есть общенародная, собственность стала безраздельно господствующей. Символом диктатуры пролетариата явилась коммунистическая партия как партия трудящихся, сосредоточившая в своих руках всю полноту власти.
Реальный социализм как экономическая система характеризовался отношениями общенародного присвоения жизненных средств и средств производства в качестве господствующих, доминирующих. Эти отношения регулировались в своем развитии экономическими законами, порожденными отношениями общенародного присвоения и в этом смысле специфическими. Среди последних официальной экономической наукой были обоснованы следующие:
- основной экономический закон как носитель высшей цели, вытекающей из непосредственного способа соединения работника со средствами производства и состоящей в неуклонном повышении жизненного уровня трудящихся по мере развития социалистического производства;
- закон планомерности, в соответствии с которым механизмом хозяйствования явилось директивное централизованное народнохозяйственное планирование;
- закон распределения по труду в сочетании с поступлениями общественно значимых благ и услуг через общественные фонды потребления преимущественно бесплатно или за символическую плату;
- закон социалистического накопления, в соответствии с которым осуществлялось формирование фонда накопления и фонда потребления в рамках национального дохода. Первый был предназначен для обеспечения расширенного воспроизводства и всеобщей трудовой занятости, назначение второго обеспечение неуклонного роста благосостояния народа.
Наряду со специфическими законами, присущими общенародной собственности, признавалось действие при социализме и общих экономических законов. Среди последних назывались такие, как закон повышающейся производительной силы труда, закон возвышающихся потребностей, а также закон преимущественного роста первого подразделения общественного производства относительно второго, то есть отраслей тяжелой промышленности относительно легкой. Именно так, довольно вольно и не вполне корректно и адекватно, интерпретировался обоснованный К. Марксом закон роста органического строения капитала.
Этот закон трактовался как присущий индустриальному этапу развития производительных сил, сохраняющий значение и при социализме.
Представленная система экономических законов теоретически выглядела вполне обоснованной. И в самом деле в условиях общенародного присвоения, наделявшего каждого члена общества статусом сособственника средств производства, не могло быть иной цели общественного производства. При управлении из единого экономического центра, представляющего интересы всех членов общества, директивное планирование оказывалось единственно возможным механизмом хозяйствования.
Распределением материальных благ и услуг по труду получал реализацию принцип социального равенства. Тем более уместной при заведомом неравенстве в потреблении вследствие неравенства самого труда на этапе индустриального развития была система социальной защиты населения через механизм общественных фондов потребления, доступ к которым был равен для всех. Распадение национального дохода на фонды потребления и накопления предопределялось двумя видами потребления личного и производительного.
Задача социалистического государства в регулировании процесса накопления вполне логично усматривалась в том, чтобы обеспечивать оптимальное соотношение между этими фондами. Критерием такой оптимальности признавалось обеспечение максимально возможного прироста будущего потребления за счет текущего производительного при непременном условии всеобщей гарантированной занятости.
Однако практика социалистического хозяйствования, направленная на реализацию общих и специфических экономических законов, выявила социально-экономические противоречия отношений общенародного присвоения, встроенным механизмом разрешения которых, как оказалось, система не обладала. Вследствие этого неизбежным было их накопление, что фатально вело ее к ро-
ковой развязке. Как уже отмечалось, возникновение социализма как системы явилось нарушением логики экономического развития, предпосланной общими закономерностями. Такое нарушение обернулось неспособностью данной системы превратить страну в лидера экономического развития по основным макроэкономическим показателям, вывести ее из числа стран догоняющего типа, хотя ценой неимоверных усилий и была осуществлена индустриализация.
Но она оказалась подчиненной прежде всего милитаризации экономики в силу необходимости защиты социализма как чужеродной системы в мировом экономическом пространстве, в силу собственных экспансионистских устремлений.
Противоречия социализма как противоречия общенародного присвоения средств производства
Присущие социализму противоречия нашли выражение прежде всего в том, что действие специфических экономических законов привело к совершенно неожиданным социально-экономическим последствиям. Остановимся на наиболее существенных из них. Так, вытекающая из общенародного присвоения средств производства гарантированная государством всеобщая занятость трудоспособного населения неизбежно сопровождалась неуклонным наращиванием производительного потребления.
В свою очередь, это требовало повышения нормы производственного накопления в целях преимущественного развития отраслей тяжелой промышленности. Как известно, приростом продукции именно этих отраслей в первую очередь обеспечивался прирост рабочих мест. Но тем самым заведомо ограничивались возможности одновременного увеличения личного потребления.
Последнее на протяжении всех лет социализма приносилось в жертву производительному во имя всеобщей занятости, что и нашло материальное воплощение в приоритетном развитии отраслей тяжелой промышленности, в утяжеленной макроэкономической структуре, сформированной за годы социализма. Доминирование в ней отраслей тяжелой промышленности заведомо ограничивало возможности повышения жизненного уровня населения. Это и явилось одной из важных причин того, что карточная система распределения материальных благ и услуг так и не была преодолена в довоенный период, когда ударными темпами шел процесс индустриализации, а кратковременное повышение жизненного уровня населения в 50-е годы сменилось его падением в связи с начавшимся повышением государственных розничных цен уже с 60-х годов. Такое повышение стало систематическим в течение всего последующего периода.
К исходу 80-х годов фактически была вновь возрождена карточная система ввиду полного опустошения магазинных прилавков.
Крайне противоречивой оказалась практика социалистического планирования. Она характеризовалась полным несоответствием экономических интересов макро- и микрохозяйствующих субъектов. Государственные институты планирования стремились к максимизации плановых заданий по выпуску готовой продукции и минимизации затрат на ее производство.
Государственные предприятия были заинтересованы в прямо противоположном. В условиях материального вознаграждения трудовых коллективов по итогам выполнения и перевыполнения плановых заданий плановые органы на низовом уровне стремились обосновать заниженные плановые задания по объему выпуска продукции и завышенные потребности в производственных ресурсах и рабочей силе под их выполнение. В этом противостоянии победителями, как правило, оказывались предприятия, утаивавшие достоверную информацию о своих производственных возможностях.
Следствием такого противоречия являлось неуклонно нараставшее скопление на государственных предприятиях огромных излишков основных и оборотных производственных фондов и рабочей силы, а следовательно, неизбежное падение уровня эффективности использования того и другого, а сами излишки оборачивались безвозвратными потерями для общества. В свою очередь, уже одно это обстоятельство порождало неуклонно нарастающий дефицит факторов производства, а следовательно, и предметов потребления. Неизбежным следствием дефицита становилось неизменное снижение качества готовой продукции. В лучшем случае излишние производственные ресурсы становились материальной базой для теневой экономики.
Масштабы последней стремительно нарастали по мере углубления дефицита, особенно в последние десятилетия, что все в большей мере подрывало отношения планомерности. Высшие плановые органы не располагали достоверной и исчерпывающей информацией, необходимой для составления оптимальных народно-хозяйственных планов.
Парадокс директивного планирования состоял и в том, что ни одна пятилетка так и не была полностью выполнена, но при этом неизменно выполнялись и перевыполнялись плановые задания по отраслям тяжелой промышленности. Многолетняя практика более высокого материального вознаграждения за перевыполнение плановых заданий относительно их выполнения становилась фактором разбалансированное™ структуры народного хозяйства. Еще более тяжелым следствием вознаграждения по итогам выполнения и перевыполнения плановых заданий было торможение НТП.
Как известно, внедрение новой техники и технологии всегда связано с рисками, совершенно нетерпимыми с точки зрения хозрасчетного предприятия в условиях вознаграждения по итогам выполнения и перевыполнения плановых заданий.
Таким образом, плановый механизм централизованного директивного планирования как механизм устойчивого сбалансированного по критериям данной системы развитая, исключающего кризисные спады, призванный обеспечивать оптимальное функционирование социалистической экономики, на практике обнаружил свою полную экономическую несостоятельность. Количественные и особенно качественные показатели эффективности социалистического производства неизменно снижались, планы в полном объеме не выполнялись, структура народного хозяйства оказывалась все более несбалансированной даже по критериям социализма.
В ней неизменно доминировали отрасли тяжелой промышленности, соотношение между отраслями добывающей и обрабатывающей промышленности изменялось в пользу первых, нарастало технико-технологическое отставание от развитых стран, успешно вступивших на путьп постиндустриального развития, а следовательно, увеличивался разрыв в уровне производительности общественного труда.
