Вот пример ортодоксального культа формул
Правда, между предпосылками краткого отрывка в конце второго тома, где Маркс рассматривает накопление, и его рассуждениями в третьем томе, где он рисует "движение капитала, взятого в целом", и многими важными законами первого тома имеются явные противоречия, на которых я подробно останавливаюсь в своей книге.
Правда, неудержимое стремление капиталистического производства в некапиталистические страны обнаруживается с момента его первого выступления на историческую сцену, тянется красной нитью через все его развитие и приобретает все большее значение, пока оно четверть века тому назад не вступает в империалистическую фазу как решающий и господствующий фактор общественной жизни.
Правда, всякий знает, что нигде в реальной действительности не существует такой страны, где есть только общество, отвечающее предпосылкам второго тома "Капитала".
И несмотря на все это, официальные "специалисты" от марксизма заявляют, что проблемы накопления вообще не существует, что все уже окончательно разрешено у Маркса. Странная предпосылка накопления во втором томе их никогда не смущала, они вообще не заметили ее, как нечто, заслуживающее внимания.
И теперь, когда их внимание обращено на это обстоятельство, они находят именно эту странность совсем в порядке вещей, упорно цепляются за это представление и яростно нападают на того, кто хочет видеть проблему там, где официальный марксизм в продолжение десятилетий не находил ничего другого, кроме удовлетворения самим собой!
Это такое глубокое падение эпигонов, что ему можно найти параллель лишь в анекдотическом происшествии из практики цеховых ученых, в известной истории с "перестановкой страниц" в кантовских "Prolegomena".
В продолжение столетия в философском мире неистово спорили насчет различных загадок учения Канта и в особенности насчет его "Prolegomena"; при толковании кантовского учения образовались целые школы, которые вцепились друг другу в волосы. Спорили, пока профессор Файгингер не разгадал миру по крайней мере самого темного места этих загадок самым простым образом, указавши на то, что часть § 4 "Prolegomena", совершенно не согласующаяся с остальным текстом главы, относится к § 2, от которого она отделена лишь по ошибке печатника оригинального издания и поставлена на неверное место.
Всякому догадливому читателю этой работы в настоящее время дело сразу становится ясным. Но не так обстояло дело с цеховым ученым, который целое столетие строил глубокомысленные теории на опечатке.
И нашелся так-таки ученый муж и профессор в Бонне, который в четырех статьях "Philosophische Monatshefte" возмущенно доказывал, что "воображаемой перестановки страниц" вовсе не существует, что именно лишь при наличности опечатки выступает единственно подлинный и фальсифицированный Кант, и что тот, кто посмел обнаружить опечатку, ничего не понимает в философии Канта.
Так приблизительно держатся теперь "специалисты" за предпосылки второго тома "Капитала" Маркса и за построенные на них математические схемы. Главное сомнение моей критики сводится к тому, что математические схемы в вопросе накопления вообще ничего не могут доказать, так как их историческая предпосылка несостоятельна.
В ответ мне говорят: но ведь схемы разрешаются гладко, следовательно, проблема накопления разрешена, она вовсе не существует!
Вот пример ортодоксального культа формул. Отто Бауэр подходит в "Neue Zeit" к анализу поставленного мною вопросакак реализуется прибавочная стоимость?следующим образом. Он конструирует четыре больших числовых таблицы, в коих даже латинских букв, которые Маркс употребляет для сокращения обозначения постоянного и переменного капитала, оказывается недостаточно. Бауэр прибавляет еще несколько греческих букв.
Его таблица имеет поэтому еще более отпугивающий вид, чем все схемы "Капитала" Маркса. И вот при по391
мощи этого аппарата он хочет показать, как капиталисты по возобновлении потребленного постоянного капитала сбывают тот избыток товаров, в котором заключается предназначенная для капитализации прибавочная стоимость. "Но сверх того (после замены старых средств производства) капиталисты хотят затратить накопленную ими в первом году прибавочную стоимость на расширение существующих или на учреждение новых предприятий. Если они в следующем году хотят применить капитал, увеличенный на 12500, то они уже теперь должны строить новые рабочие помещения, покупать новые машины, увеличивать свой запас сырых материалов и т. д. и т. д."(3).
Этим путем проблема была бы решена. "Если капиталисты хотят" расширить свое производство, то они, конечно, нуждаются в большем количестве средств производства, чем до тех пор, и выступают в качестве лиц, покупающих друг у друга. Одновременно с этим они, кроме того, нуждаются в большем количестве рабочих и в большем количестве средств существования для рабочих, которые они ведь тоже сами производят.
Этим самым весь избыток средств производства и существования нашел себе приложение, и накопление может начаться. Итак, все зависит от того, "захотят ли" капиталисты приняться за расширение производства.
Почему же им не "хотеть"? Конечно, они этого "хотят"! "Таким образом вся стоимость производства обеих сфер, следовательно, и вся прибавочная стоимость реализована", победоносно заявляет Бауэр и делает отсюда следующий вывод:
"Руководствуясь таблицей 4, можно подобным же образом убедиться в том, что совокупная стоимость производства обеих сфер находит себе беспрепятственный сбыт, а совокупная прибавочная стоимость реализуется не только в первом, но и в любом из последующих годов. Следовательно, допущение товарища Люксембург, что накопленная часть прибавочной стоимости не может быть реализована, таким образом не верно" (4).
Бауэр даже не заметил, что для получения этого блестящего результата вовсе не нужно было таких длинных и обстоятельных расчетов с четырьмя таблицами, широкими, продолговатыми и заключенными в простые скобки, и с четырехэтажными формулами. Результат, к которому приходит Бауэр, вовсе не вытекает из его таблиц, а признается им попросту, как нечто данное. Бауэр просто предполагает то, что нужно доказать.
В этом состоит все его "доказательство".
Если капиталисты хотят расширить производство и притом как раз в размере имеющегося у них добавочного капитала, то им надлежит только вложить этот добавочный капитал в собственное производство (предполагая, конечно, что они сами производят все необходимые средства производства и существования!), и тогда у них не остается никакого не могущего быть проданным остатка. Может ли быть что-нибудь проще, и нужна ли такая куча всяких формул с латинскими и греческими буквами, чтобы "доказывать" нечто само собой разумеющееся?
Но ведь дело зависит от того, смогут ли капиталисты, которые всегда, конечно, "хотят" накоплять, фактически осуществить это, т. е. найдут ли они прогрессивно расширяющийся рынок для расширенного производства и где они его найдут? На этот вопрос могут ответить не арифметические операции с выдуманными числами, а лишь анализ экономических общественных связей производства.
Если сказать "специалистам": "То, что капиталисты "хотят" расширять производство,очень хорошо, но кому же они в таком случае будут продавать свою увеличенную массу товаров?"то они отвечают: "Капиталисты все снова и снова сами будут покупать эти возрастающие массы товаров для своих предприятий, потому что они. ведь "хотят" все более и более расширять производство". .
"Кто покупает продукты,это как раз и показывают схемы", лаконически заявляет рецензент из "Vorwarts'a" Г. Экштейн(5).
Словом, капиталисты ежегодно расширяют производство как раз настолько, сколько они "сэкономили" прибавочной стоимости; они .являются своими собственными покупателями, и поэтому рынок сбыта не доставляет им никаких забот. Это утверждение является исходной точкой всего "доказательства".
Но подобное утверждение вовсе не нуждается ни в каких математических формулах, да его при их помощи абсолютно невозможно доказать. Само это наивное представление, что будто бы математические формулы играют здесь главную роль и что будто бы они в состоянии доказать экономическую возможность подобного рода накопления, является самым забавным qui pro quo "специалистов"хранителей марксизма.
Этого наивного представления само по себе достаточно, чтобы Маркс перевернулся в гробу.
Самому Марксу и во сне не приходила мысль выдавать свои собственные математические схемы за доказательство, что накопление фактически возможно в обществе, состоящем лишь из капиталистов и рабочих. Маркс исследовал внутренний механизм капиталистического накопления и выставил определенные экономические законы, на вторых этот процесс покоится.
Он рассуждал приблизительно следующим образом. Если накопление совокупного капитала, т. е. капитала всего класса капиталистов, имеет место, то между обоими большими подразделениями общественного производства между производством средств производства и производством средств существованиядолжны существовать известные, вполне определенные количественные отношения. Только если эти отношения соблюдаются так, что одно большое подразделение производства работает постоянно на другое, возможно прогрессирующее расширение производства и одновременное этим (а это является целью всего) вытекающее отсюда беспрепятственое прогрессирующее накопление капитала в обоих подразделениях.
Чтобы уточнить и изложить эти свои мысли ясно и отчетливо, Маркс конструирует математический примерсхему с выдуманными числами, на которых он показывает, что для возможности факта накопления между отдельными величинами схемы (постоянным капиталом, переменным капиталом и прибавочной стоимостью) должны существовать такие-то и такие-то количественные отношения.
Итак, математические схемы служили Марксу лишь примером, иллюстрацией его экономических мыслей, как "Tableau eсоnomique" Кенэ была лишь иллюстрацией его теории, или, как, например, карты земли, относящиеся к разным временам, были иллюстрациями господствовавших в эти времена астрономических и географических представлений. Правильны ли установленные или, вернее, отрывочно намеченные Марксом законы накопления? На этот вопрос могут, очевидно, ответить экономический анализ этих законов, их сопоставление с другими законами, установленными Марксом, рассмотрение различных выводов, которые из них вытекают, проверка предпосылок, из которых они исходят, и т. п. Что же думать о таких "марксистах", которые отклоняют эту критику как сумасбродное начинание, так как правильность законов доказана-де математическими формулами! Я высказываю сомнение в том, что в обществе, состоящем только из капиталистов и рабочих, в обществе, лежащем в основе марксовых схем, возможен процесс накопления, и высказываю тот взгляд, что развитие капиталистического производства в целом вообще нельзя ограничить схематическими отношениями между чисто капиталистическими предприятиями.
На это "специалисты" отвечают: а это все-таки возможно! Это можно блестяще доказать, "руководствуясь таблицей 4", "это показывают именно схемы": придуманные для иллюстрации ряды чисел на бумаге беспрепятственно могут быть складываемы и вычитаемы!
В древности больше верили в существование разного рода мифических существ: карликов, людей с одним глазом, с одной рукой и ногой и т. п. Разве кто-нибудь сомневается в том, что подобные существа когда-то существовали? Но ведь мы видим, что они точно обозначены на всех старых картах мира.
Разве это не доказательство, что эти представления древности в точности соответствовали действительности?
Возьмем однако простой пример. Для проектируемой железной дороги от города Х до Y составляется смета и в точных цифрах высчитывается, как велика должна быть ежегодная перевозка пассажиров и грузов, чтобы, помимо амортизации, текущих расходов по эксплуатации и обычных "отчислений", можно было получать "подходящий" дивиденд, скажем, сперва 5%, а затем 8%.
Для учредителей железнодорожного общества прежде всего важно конечно найдется ли в действительности на проектируемом участке пути такое количество пассажиров и грузов, которое могло бы обеспечить указанную в смете рентабельность. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, требуются очевидно точные данные об обращении грузов и пассажиров, которое до тех пор имело место на рассматриваемом участке, о его значении для торговли и промышленности, о росте населения расположенных на нем городов и деревень и другие данные социально-экономического характера. Что же сказать человеку, который заявил бы: "Вы спрашиваете, как получается рентабельность участка пути? Но помилуйте! Ведь это черным по белому показывает именно смета.
Ведь там можно прочитать, что рентабельность является результатом курсирования пассажиров и грузов и что приход от этого именно таков, что он дает сперва 5-процентный, а затем 8-процентный дивиденд. Если вы этого, государи мои, не понимаете, то вы совершенно не поняли существа, цели и значения сметы(6)!
В кругу трезвых людей этому умнику с изумлением ответили бы, что ему место в сумасшедшем доме или в детской. В кругу официальных хранителей марксизма подобные умники составляют ареопаг "специалистов", которые по отношению к остальным выступают в качестве цензоров, устанавливающих, поняли ли они или не поняли "сущность, цель и значение марксовых схем".
В чем заключается зерно той концепции, которую якобы "доказывают" схемы? Я сделала такое возражение: с накоплением связана возможность сбыта товаров во все возрастающих размерах, чтобы превращать в деньги заключающуюся в них прибыль. Лишь в таком случае возможно прогрессирующее расширение производства, следовательно и прогрессирующее накопление. Где капиталисты как класс находят этот возрастающий сбыт?
На это мои критики отвечают: они сами образуют рынок для сбыта. Расширяя все больше собственные предприятия (или основывая новые), они сами как раз и нуждаются в большем количестве средств производства для своих фабрик и в большем количестве средств существования для своих рабочих; капиталистическое производство само для себя является рынком сбыта, этот последний растет следовательно автоматически вместе с ростом производства.
Но основной вопрос с точки зрения капитала таков: можно ли получать и накоплять таким образом капиталистическую прибыль? Лишь в таком случае можно было бы говорить о накоплении капитала.
Возьмем опять простой пример. Капиталист А производит уголь, капиталист Вмашины, капиталист Ссредства существования. Пусть эти три лица представляют собой совокупность капиталистических предпринимателей. Если В производит все больше машин, то А может продавать все больше угля и стало быть покупать у В все больше машин, применяя их в горном деле. Оба они нуждаются во все большем количестве рабочих, а последниево все большем количестве средств существования; таким образом и С находит все больший сбыт и тем самым со своей стороны все в большей мере становится покупателем как машин, так и угля, в которых он нуждается для своего предприятия.
Так продолжается этот кругооборот и непрерывное расширение, пока мы орудуем в пустом пространстве. Но рассмотрим вопрос несколько конкретнее. _ Накоплять капитал не значит производить все большие горы товаров, а превращать все больше товаров в денежный капитал. Между накоплением прибавочной стоимости в товарах и применением прибавочной стоимости для расширения производства мы имеем всякий раз решительный скачок, salto mortale товарного производства, как называет его_Маркс,продажу за деньги.
Быть может, это имеет значение лишь для отдельного капиталиста, а не для всего класса, не для общества в целом? Отнюдь нет, ибо при рассмотрении вещей с точки зрения общественной "не следует,говорит Маркс,впадать в манеру, заимствованную Прудоном из буржуазной экономии, и смотреть на дело таким образом, как будто общество капиталистического способа производства, взятое en bloc как целое, утрачивает этот свой специфический историко-экономический характер. Напротив, в таком случае приходится иметь дело с собирательным капиталистом"(7). Таким образом накопление прибыли как денежного капитала является именно специфической и весьма существенной чертой капиталистического производства и имеет таксе же значение для класса, как и для отдельного предпринимателя. Сам Маркс при рассмотрении накопления совокупного капитала отмечает "образование нового денежного капитала, сопровождающее действительное накопление и обусловливающее его при капиталистическом производстве"(8).
И снова в ходе своего анализа то и дело возвращается к вопросу: каким образом возможно накопление денежного капитала классом капиталистов?
Рассмотрим с этой точки зрения остроумную концепцию "специалистов", Капиталист А продает свои товары В; он получает следовательно от В прибавочную стоимость в деньгах. В продает свои товары А и для превращения в золото собственной прибавочной стоимости получает обратно деньги от А. Оба они продают свои товары С и следовательно получают от того же С деньги и за их прибавочную стоимость.
Но откуда получает их С? От А и от В. Ведь других источников для реализации прибавочной стоимости, т. е. других потребителей товаров согласно предпосылке не существует. Но может ли таким образом иметь место обогащение А, В и С в виде образования у них нового денежного капитала? Допустим на минуту, что количества товаров, предназначенных для обмена, возрастают у всех троих, что расширение производства идет беспрепятственно и что массы прибавочной стоимости, заключающиеся в товарах, таким образом возрастают.
Пусть процесс эксплуатации закончен и пусть возможность обогащения, накопления налицо. Но для того, чтобы эта возможность превратилась в действительность, необходим обмен, реализация возросшей новой прибавочной стоимости в возросшем новом денежном капитале.
Nota bene, мы не спрашиваем здесь, как это многократно делает Маркс во втором томе "Капитала", откуда берутся деньги для обращения прибавочной стоимости?с тем, чтобы в конце концов ответить: от золотопромышленника. Напротив, мы спрашиваем: как новый денежный капитал попадает в карманы капиталистов, раз они (если не считать рабочих) являются единственными покупателями товаров?
Ведь денежный капитал постоянно переходит здесь из одного кармана в другой.
И опять-таки: может быть мы такими вопросами только сбиваемся с пути? Может быть накопление прибыли и заключается в этом процессе постоянного перехода денег из одного капиталистического кармана в другой, в последовательной реализации частных прибылей, при которой общая сумма денежного капитала вовсе не должна возрастать, так как нечто такое, как "совокупная прибыль" капиталистов, существует только в "серой" теории?
Но, увы! Сделав подобное допущение, мы попросту бросили бы в печку третий том "Капитала", ибо в центре его стоит, как видно из важнейших открытий экономической теории Маркса, учение о средней прибыли. Лишь оно придает реальный смысл теории стоимости первого тома; на последней в свою очередь покоится теория прибавочной стоимости и второй том.
Таким образом мы вместе с третьим томом предали бы огню и первый и второй. Марксова экономическая теория держится и падает вместе с учением о совокупном общественном капитале как реальной, действительной величине, которая находит свое осязаемое выражение именно в совокупной капиталистической прибыли и ее распределении, и из невидимого движения которой вытекают все видимые движения отдельных капиталов.
Совокупная капиталистическая прибыль на деле является гораздо более реальной величиной, чем например общая сумма выплаченной за данное время заработной платы. Ведь эта последняя получается как статистическое число, полученное путем сложения заработных плат за истекший период, в то время как совокупная прибыль, наоборот, имеет значение для всей общественной системы, взятой в целом: через конкуренцию и движение цен она в каждый данный момент распределяется между отдельными капиталистами в качестве "обычной для данной страны" средней прибыли или в качестве сверхприбыли.
Итак, мы остаемся при старом: совокупный общественный капитал приносит постояннои притом в денежной формесовокупную прибыль, которая в целях совокупного процесса накопления должна постоянно возрастать. Но как эта сумма может возрастать, если слагаемые только путешествуют из одного кармана в другой?
По крайней мере совокупная товарная масса, в которой заключена прибыль, может невидимому, как мы принимали до сих пор, расти, и только доставление денег готовит затруднение, которое быть может является лишь техническим вопросом денежного обращения. Но и это лишь видимость, получающаяся при поверхностном рассмотрении. Совокупная товарная масса вовсе не будет расти и расширение производства вовсе не будет иметь места, так как с капиталистической точки зрения их предпосылкой с первого же шага является превращение в деньги, всесторонняя реализация прибыли. А может продавать возрастающую массу товаров В, В - С и С снова А и В и все они могут реализовать прибыль только в том случае, если по крайней мере один из них в конце концов найдет сбыт вне этого замкнутого круга.
Если этого не будет, то карусель после пары поворотов со скрипом остановится.
Исходя из этого, оцените глубокомыслие моих "критиков-специалистов", когда они мне заявляют:
"Итак, если товарищ Люксембург продолжает: "Мы вращаемся очевидно в кругу. Производить больше средств производства только для того, чтобы содержать больше рабочих, и производить добавочное количество средств производства только для того, чтобы этим самым дать занятие этому увеличенному числу рабочих,да ведь это абсурд, с капиталистической точки зрения!" Если т.Люксембург это говорит, то трудно понять, как эти слова могут быть применены к марксовым схемам. Целью капиталистического производства является прибыль, а эта последняя получается капиталистами в результате описанного процесса.
Этот процесс поэтому является с точки зрения капиталистической отнюдь не абсурдом; напротив того, он именно с этой точки зрения представляется воплощением разума, т. е. стремления к прибыли"(9).
Действительно, "трудно понять", чего здесь больше: полной ли неспособности наивно признавшегося Экштейна вдуматься в основу марксовой теории о совокупном общественном капитале в отличие от отдельного капитала или полного непонимания поставленного мною вопроса. Я говорю: производство во все возрастающем размере ради производства с точки зрения капиталистической является абсурдом, потому что (при предпосылках, за которые цепляются "специалисты") для класса капиталистов, взятого в целом, невозможна в этом случае реализация прибыли, а стало быть и накопление.
Мне на это отвечают: да ведь это же вовсе не абсурд, потому что здесь накопляется прибыль! А откуда знаете вы это, гг. "специалисты"?
То, что прибыль в действительности накопляется, "вытекает именно... из математических схем, из тех схем, в которых мы, чувствуя себя господами положения, при помощи чернил и бумаги выводим один под другим ряды чисел, с которыми можно превосходно производить математические действия и в которых мы совершенно не принимаем во внимание денежный капитал!
Ясно одно: всякая критика должна безнадежно разбиться об эту самодовольную "компетентность", потому что "специалисты" попросту стоят на точке зрения отдельного капиталиста, при помощи которой можно до известной степени обойтись для анализа процесса эксплуатации, т. е. производства, следовательно для понимания первого тома "Капитала", но которой, напротив того, совершенно недостаточно для обращения и воспроизводства капитала. Второй и третий тома "Капитала", через которые красной нитью проходит точка зрения совокупного общественного капитала, остались для них мертвым капиталом, в котором они изучали буквы, формулы, "схемы", но не заметили духа.
Сам Маркс во всяком случае не был "специалистом", ибо он, не успокаиваясь арифметическим "ходом" своих схем, то и дело ставил вопрос: каким образом у класса капиталистов возможно накопление, образование нового денежного капитала? Привилегией эпигонов всегда было превращать плодотворные гипотезы учителя в безжизненную догму и находить полное успокоение там, где смелая мысль ощущает творческое сомнение.
