Потребности самовозрастания капитала
Во всей главе, посвященной рабочему населению и его росту, Маркс постоянно говорит о "потребностях самовозрастания" капитала. К ним, по Марксу, приспособляет свой рост рабочее население, от них зависит соответствующая данному моменту величина спроса на рабочую силу, уровень заработной платы, более оживленная или более низкая конъюнктура, расцвет или кризис.
Что же это за "потребности самовозрастания", о которых Маркс постоянно говорит и о которых Бауэр во всем его "механизме" не упоминает ни слова?
В той же главе Маркс постоянно говорит о "внезапном расширении" капитала, которому он в вопросе о движении накопления капитала и рабочего населения придает огромное значение. Ведь способность капитала к внезапному и безграничному расширению является, по Марксу, характерной чертой и определяющим моментом современного крупнопромышленного развития.
Так что же нужно понимать под теми "внезапными расширениями", которые столь важны для Маркса и о которых Бауэр не говорит ни единого слова?
Ответ на оба эти вопроса Маркс дает в начале той же главы в следующих ясных словах:
"...И так как, наконец, подгоняемое особенно сильным стремлением к обогащению, например, при открытии новых рынков, новых сфер приложения капитала, вследствие вновь развивающихся общественных потребностей и т. д., накопление может быстро расширить свой масштаб..." и т. д.
То же самое, но еще подробнее говорится далее:
"С накоплением и с сопровождающим его развитием производительной силы труда возрастает сила внезапного расширения капитала не только потому, что возрастает эластичность функционирующего капитала и то абсолютное богатство, лишь некоторую эластичную часть которого составляет капитал,не только потому, что кредит при всяком особом возбуждении разом отдает в распоряжение производства необычную часть этого богатства в качестве прибавочного капитала. Масса общественного богатства, возрастающая с прогрессом накопления и способная превратиться в добавочный капитал, бешено устремляется в старые отрасли производства, рынок которых внезапно расширяется, или во вновь открывающиеся, как железные дороги и т. д., потребность в которых возникает из развития, старых отраслей производства.
Во всех таких случаях необходимо, чтобы возможно было разом и без сокращения размеров производства в других сферах бросать в важнейшие пункты огромные массы людей; их доставляет перенаселение".
Итак, Маркс не только объясняет здесь внезапное расширение капитала, являющееся результатом внезапного расширения рынков сбыта, он формулирует также особенную функцию промышленной резервной армии; она заключается в том, что эту армию можно "бросать" (в важнейшие пункты) для указанных экстраординарных расширений капитала. В этом Маркс усматривает важнейшую подлинную функцию промышленной резервной армии; благодаря этой функции он называет ее условием существования современного крупного капиталистического производства: образование промышленного перенаселения является, по словам Маркса, "рычагом капиталистического накопления, даже условием существования капиталистического способа производства...
Следовательно вся характерная для современной промышленности форма движения возникает из постоянного превращения некоторой части рабочего населения в незанятые или полузанятые руки" (во всех цитатах подчеркнуто мною). Пожалуй, наиболее ясную и сжатую формулировку своего взгляда Маркс дает в другом месте, где он говорит:
"Когда созданы общие условия производства, соответствующие крупной промышленности, способ производства (Betriebsweise) приобретает эластичность, способность к внезапному и скачкообразному расширению, пределом которого является наличность сырья и рынка сбыта".
Как со всем этим обстоит дело у Бауэра? В его "механизме" для внезапного расширения капитала, следовательно, для его эластичности вообще нет места,и по двум причинам.
Во-первых, потому что производство ориентируется здесь исключительно на рабочее население и его рост: рынки сбыта ведь у Бауэра вообще не играют никакой роли. Но народонаселение в своем росте, обусловливаемом естественным размножением, само собой разумеется, не обнаруживает никакого скачкообразного расширения.
Рабочее население периодически обнаруживает, правда, внезапное увеличение промышленной резервной армии, но это происходит у Бауэра именно в периоды "недонакопления", следовательно, в периоды медленного роста, недостатка свободного капитала по сравнению с рабочим классом.
Но, во-вторых, к предпосылкам внезапных экспансий относится не только внезапное расширение рынков сбыта, но и наличность свободных, уже накопленных резервов капитала, тех резервов, которые, по выражению Маркса, "кредит при всяком особом возбуждении разом отдает в распоряжение производства... в качестве прибавочного капитала". У Бауэра нечто подобное совершенно исключено.
Ведь в его "механизме" новый подъем на фазы "недонакопления" возможен лишь постольку, поскольку .всеобщее понижение заработной платы как результат безработицы допускает новое скопление капитала!
Ввиду того, что внезапная экспансия капитала, равно как и возникновение кризиса, остаются необъясненными с точки зрения бауэровского "механизма", промышленная резервная армия в нем естественно не имеет никакой функции. Правда, Бауэр заставляет ее периодически выплывать на поверхность как продукт технического прогресса, но он не может отвести ей никакой роли, кроме той, которая у Маркса выступает лишь на втором плане: Бауэр указывает, что она подобно свинцовому грузу давит на заработную плату занятых рабочих. Напротив, то, что делает, по Марксу; резервную армию "условием существования", "рычагом" капиталистического способа производства, для Бауэра вовсе не существует.
И что Бауэр на деле не знает как ему быть с резервной армией, доказывает хотя бы то юмористическое обстоятельство, что он на протяжении промышленного цикла заставляет ее три раза "рассасываться": на крайнем уровне "недонакопления", на высшей точке "перенакопления" и, кроме того, еще на среднем уровне равновесия!
Эти чудеса вытекают из простой причины, именно из того, что, по Бауэру, все движение рабочего населения происходит не ради капитала и его "потребностей самовозрастания", как это имеет место у Маркса и в реальной действительности, а, наоборот, движение капитала вращается вокруг рабочего населения и его прироста. С капиталом у Бауэра происходит то же самое, что в истории зайца с ежом: капитал, задыхаясь, спешит за рабочим населением, чтобы то с разбега обогнать его, то отстать от него и то и дело слышать у цели голос: "а я уже здесь!"
Но у Маркса та мысль, что рабочее население в своем увеличении целиком приспособляется к капиталу и к его рыночным перспективам, соответствующим данному моменту, что они господствуют над рабочим населением, является основной мыслью всей последней части первого тома. Начиная со стр. 575 до стр.
611, т. е. почти на сорока печатных страницах, Маркс выясняет это составляющее эпоху экономическое открытие. "Этовсеобщий абсолютный закон накопления капитала", подчеркивает он в своем резюме. Далее следует еще отдел "иллюстраций", которые занимают добавочных 60 страниц. И что показывает здесь Маркс на примере Англии как типичной и руководящей страны капиталистического производства? Он показывает, что в то время как ежегодный прирост населения в Англии от 1811 года до 1861 года постоянно сокращался, богатство, т. е. капиталистическое накопление, все время шло гигантскими шагами вперед!!
Маркс доказывает это бесчисленными статистическими данными, подходя к вопросу с разных сторон.
Однако, может быть, Бауэр здесь скажет: но ведь этот гигантский рост английской промышленности в XIX столетии, само собой разумеется, был рассчитан не на одно только английское население, и его поэтому нельзя сравнивать с одним только английским населением как с экономическим базисом; посмотрите на английский сбыт в Североамериканские соединенные штаты, в Южную и Центральную Америку, посмотрите на периодические кризисы в английской промышленности, которые от 1825 г. до 1867 г. возникали всякий раз после внезапного расширения рынка в этих странах. Превосходно!
Но если Бауэр знает это, то он знает все; то он знает и то, что его теория приспособления накопления к росту рабочего населения есть шарлатанство; то он знает и то, что Маркс доказал и иллюстрировал в первом томе "Капитала", именно, что численность рабочего населения в противоположность тому, что мы находим у Бауэра, постоянно приспособляется к накоплению капитала, к его меняющимся "потребностям самовозрастания", т. е. к возможностям сбыта.
Ведь именно в этом кульминационная точка первого тома "Капитала". Этими новыми мыслями Маркс охватывает весь дух своей теории капиталистической эксплуатации, кардинальное отношение между капиталом и трудом, особый "закон народонаселения" периода капитализма!
И вот приходит Бауэр и со спокойнейшей миной опрокидывает всю эту постройку и открывает миру, что все движение капитала вытекает из тенденции его приспособиться к росту рабочего населения! С точки зрения внутреннего содержания, конструкция Бауэра, как мы видели, представляет собой мыльный пузырь. Если исправить Бауэра, предположив вместе с Марксом наличность эластичного общественного резерва капитала и постоянной неограниченной способности капитала к экспансии, то его "недонакопление" идет на смарку. Если исправить его, допустив вместе с Марксом постоянное образование промышленной резервной армии, функция которой заключается в том, чтобы и при наивысшей конъюнктуре удовлетворять потребностям капитала, то идет на смарку его специфическое "перенакопление". Если его исправить, допустив вместе с Марксом, что в результате технического прогресса происходит постоянное относительное уменьшение переменного капитала по сравнению с численностью рабочих, то идет на смарку его "равновесие". "Механизм" Бауэра разлетается в прах.
Но существеннее, чем легкомыслие этой конструкции, ее основная мысль: воображаемая тенденция приспособления капитала в его движении к рабочему населению.
Здесь перед нами полное игнорирование самого духа теории Маркса.
И эта система чудовищной нелепости, вымученная с самодовольным педантизмом, нашла себе место в официальном органе марксистской теории!
В усердии совершить доброе дело сожжения нескромного еретика люди не заметили, что удар приходится по большему еретику! На поприще естествознания в настоящее время стоят на страже всеобщий контроль и общественная критика.
Совершенно исключен, например, случай, что кто-нибудь вдруг для более точного объяснения современной астрономической системы даст точный расчет, построенный на движении всех небесных светил вокруг земли, и будет при этом серьезно принят образованной публикой. Более того, если бы подобного рода вещь взбрела кому-нибудь на ум, то она даже не дошла бы до публики, так как не нашлось бы редактора естественнонаучного журнала, который пропустил бы такую чепуху.
При господстве австромарксистских диадохов нечто подобное, кажется, может легко случиться! Бауэровская теория накопления, возвещенная с такой трибуны, представляет собой не обычную ошибку, которую во всякое время можно сделать, стремясь к научному познанию;
совершенно независимо от отношения к моей книге она является позором для современного официального марксизма и скандалом для социал-демократии.
5. Таково собственное объяснение накопления капитала у Бауэра. Каков же его практический вывод? Бауэр формулирует его в следующих словах:
"Результат нашего анализа таков: во-первых, накопление капитала возможно и в изолированном капиталистическом обществе, поскольку только оно не выходит за определенные для данного времени границы (речь идет о росте находящегося в распоряжении капитала рабочего населения.Р. Л.); во-вторых, оно самостоятельно вводится в эти границы самим механизмом капиталистического производства" (1. с., стр.
873).
И сейчас же после этого Бауэр в особой заключительной главе еще раз дает квинтэссенцию своего анализа в его практическом приложении. Мы читаем здесь:
"Товарищ Люксембург объясняет империализм следующим образом. В изолированном капиталистическом обществе превращение прибавочной стоимости в капитал невозможно. Оно становится возможным лишь благодаря тому, что класс капиталистов постоянно расширяет свои рынки сбыта, чтобы сбыть в районах, еще не производящих капиталистически, ту часть прибавочного продукта, в которой овеществлена накопленная часть прибавочной стоимости.
Для этой цели служит империализм. Это объяснение, как мы видели, не верно. Накопление возможно и необходимо и в изолированном капиталистическом обществе" (1.с., стр.
873, подчеркнуто мною).
Итак, Бауэр, окольным путем, основываясь на новой, специально для данной цели изобретенной "теории народонаселения", подобно другим "специалистам" силится доказать, что капиталистическое производство и накопление могут развиваться и процветать даже при таких условиях, каких ни один смертный никогда не видал в реальной действительности. И на этой основе он хочет подойти к проблеме империализма!
Но здесь нужно прежде всего установить следующее. Создавая иллюзию, что он защищает против меня концепцию Маркса, как она изложена во втором томе "Капитала", Бауэр еще раз приписывает Марксу предпосылки своего собственного изобретения, коренным образом отличающиеся от предпосылок Маркса.
У Маркса речь идет отнюдь не "об изолированном капиталистическом обществе", рядом с которым наперед предполагается существование другого, некапиталистического общества, и о подобного рода обществе я никогда не говорила. Эта бессмыслица родилась лишь в теоретической фантазии Отто Бауэра, как Венера из морской пены.
Вспомним, как формулирует Маркс свои предпосылки. В первом томе "Капитала" он ясно говорит, что для того, чтобы взять предмет анализа "в совершенно, чистом виде, независимо от затемняющих дело побочных обстоятельств", он предполагает, что "весь торгующий мир образует одну нацию, одно экономическое целое", и что "капиталистическое производство укрепилось повсеместно и овладело всеми отраслями производства" (стр.
543). Во втором томе он так же категорически заявляет, что предпосылкой его анализа накопления является "всеобщее и исключительное господство капиталистического производства".
Это, конечно, достаточно ясно. То, что Маркс берет в качестве предпосылки, является, следовательно, не сочиненным детской фантазией капиталистическим обществом на острове Робинзона, которое процветает в таинственном месте, изолированном от континентов некапиталистических народов; этоне общество, в котором капиталистическое развитие достигло наивысшей ступени (ведь его население состоит лишь из одних капиталистов и наемных пролетариев), не общество, которое не знает ни ремесла, ни крестьянства и не имеет никаких связей с окружающим некапиталистическим миром.
Предпосылка Марксане фантастический абсурд, а научная фикция. Маркс берет в качестве предпосылки действительную тенденцию капиталистического развития. Он предполагает, что то состояние всеобщего и абсолютного господства капитала во всем мире, то крайнее развитие мирового рынка и мирового хозяйства, к которым действительно идут капитал и все современное экономическое и политическое развитие, уже достигнуто.
Следовательно, Маркс ставит свое исследование на рельсы действительной исторической тенденции развития, крайний предел которого он предполагает достигнутым. Это с научной точки зрениявполне правильный и, например, при анализе накопления отдельного капитала, как я это изложила в своей книге, вполне достаточный метод, но при рассмотрении главной проблемы, проблемы накопления совокупного общественного капитала, по моему убеждению, отказывается служить и приводит к ошибкам.
Напротив того, Бауэр изобретает фантастическую картину "изолированного капиталистического хозяйства", без промежуточных слоев, без ремесленников, без крестьян,хозяйство, которое никогда не существовало, никогда не возникнет и которое не имеет ничего общего с действительностью и с тенденцией развития; он выдумывает, следовательно, картину, искусный "механизм" которой так же пригоден для объяснения законов капиталистического развития, как знаменитые механические фигурки Vaucanson'a для объяснения физиологии и психики человеческого организма. До сих пор только буржуазные экономисты оперировали детским средством "изолированного хозяйства", чтобы на этом манекене демонстрировать законы мирового капиталистического производства.
Никто не вышутил так зло экономические "робинзонады", как Маркс. И вот сам Маркс на добрый конец разъясняется робинзонадой и ставится на "безупречный базис"!
Но это "разъяснение" Бауэра имеет свои основания. Если вместе с Марксом взять в качестве предпосылки "всеобщее и исключительное господство капиталистического производства" во всем мире, как нечто уже достигнутое, то империализм во всяком случае исключается, и объяснения для него нельзя найти, так как он благодаря самому допущению отошел уже в прошлое, ликвидирован и сдан в архив истории.
При этом допущении можно так же мало показать и описать развитие империалистической фазы, как, например, процесс крушения Римской империи при допущении уже достигнутого всеобщего господства в Европе феодализма. Следовательно, поставленные перед задачей согласовать современный империализм с теорией накопления, как она набросана в отрывке второго тома "Капитала", "компетентные" эпигоны Маркса должны были решиться на одно из двух: либо отрицать империализм как историческую необходимость, либо отказаться, как я это делаю в своей книге, от предпосылок Маркса как ошибочных и исследовать процесс накопления в реальных, исторически данных условияхкак капиталистическое развитие, протекающее в постоянных взаимоотношениях с некапиталистической средой.
Какой-нибудь Экштейн, который вообще ничего не понял в рассматриваемом вопросе, конечно, не попал в затруднительное положение, делая свой выбор в этой альтернативе. Напротив того, Отто Бауэр, который в конце концов заметил, в чем тут дело, в качестве типичного представителя "марксистского центра" нашел исход в компромиссе: капитализм может, правда, по его мнению, превосходно развиваться на острове Робинзона, но он все же наталкивается в своей изолированности на некоторую "границу" и эту границу он может преодолеть, только вступив в общение с некапиталистической средой. В неверном объяснении (т. е. в моем объяснении.Р. Л.) все же кроется "зерно истины", заявляет он в конце. "Если накопление в изолированном капиталистическом обществе невозможно, то оно все же ограничено известными пределами. Империализм в действительности служит для расширения этих пределов...
Эта тенденция на деле является одним из корней империализма, но не единственным" (1. с., стр. 873, 874).
Следовательно, Бауэр отнюдь не принял свою робинзонаду "изолированного капиталистического хозяйства" за научную предпосылку, а конструировал его, поглядывая одним глазком на прочие некапиталистические страны. Он широковещательно распространялся насчет искусного "механизма" капиталистического общества, которое может самостоятельно существовать и процветать, и при этом втихомолку все время держал в запасе некапиталистическую среду, чтобы, попавши в затруднительное положение на острове Робинзона, при объяснении империализма пустить ее, наконец, в ход!
Кто внимательно читал примечания и попутные критические замечания первого тома "Капитала", в которых Маркс разбирает теоретические приемы Сэя, Д. С. Милля, Кэри и др., тот приблизительно может себе представить, как Маркс разделался бы с подобного рода научным методом.
Как бы то ни было, но мы подошли в конце концов к империализму. Заключительная глава статьи Бауэра носит заголовок: "Объяснение империализма".
Ввиду этого читатель может надеяться, что он, наконец, это объяснение найдет. После заявления Бауэра, что я вскрыла лишь один, "не единственный", корень империализма, можно было бы смело ожидать, что он сам выяснит другие корни империализма с точки зрения его концепции. К сожалению, мы ничего подобного не видим. До конца своей статьи Бауэр ни слова не говорит об остальных корнях, он хранит свой секрет про себя.
Несмотря на многообещающее заглавие и вступительную часть заключительной главы, читатель остается при том жалком "корне" империализма, который составляет "зерно истины" моего неверного объяснения.
Но Бауэр при всем том сделал мне слишком много уступок и как раз в вопросе об "одном корне", который он благосклонно признал "истинным". Речь идет здесь об альтернативе: илиили, и компромиссе, который Бауэр пытается заключить, по существу столь же несостоятельном и бессильном, как большинство компромиссов.
Если бы его теория накопления, связанная с "ростом населения", была правильна, то известный нам "корень" был бы вовсе не нужен, так как империализм в таком случае был бы попросту невозможен.
В самом деле, вспомним, в чем состоит "механизм" бауэровского накопления? Он состоит ведь в том, что капиталистическое производство постоянно все снова и снова приспособляет свою величину к росту рабочего класса. В каком же смысле можно здесь говорить о "пределе" накопления?
Ведь у капитала нет при этом ни потребности, ни нужды, ни возможности выйти за этот "предел". Ибо, если производство один разв фазе бауэровского "перенакопления"обгоняет рост населения, то оно зато в следующей фазе "недонакопления" снова отстает от свободного рабочего населения. В бауэровском "механизме" нет, следовательно, никакого избыточного капитала, который мог бы выйти за свои "пределы". Ведь эта теория, как мы видели, именно по тем же причинам исключает образование резерва капитала и способность производства к внезапному расширению.
Избыток капитала появляется здесь лишь как переходящая фаза, чтобы периодически безусловно компенсироваться противоположной крайностьюнедостатком капитала: обе фазы в бауэровской теории сменяют друг друга с такой же педантичной регулярностью, как новолуние сменяет полнолуние. Какие-нибудь "пределы" накопления капитала существуют здесь так же мало, как тенденция выйти за эти границы; недаром Бауэр ясно говорит, что накопление постоянно автоматически вводится в эти пределы благодаря "самому механизму капиталистического производства" (1. с., стр. 873). Следовательно, здесь нет никакой коллизии между стремлением к расширению и воображаемым пределом капитала. Бауэр только связывает со своим "механизмом" эти понятия, чтобы как-нибудь перекинуть искусственный мост между его концепцией и империализмом.
Вынужденность этого построения лучше всего доказывается тем изложением, которое он должен был дать империализму с точки зрения своей теории.
Так как осью, вокруг которой, по Бауэру, колеблется капитал, является рабочий класс, то расширение пределов накопления означает у Бауэра увеличение рабочего населения! Это черным по белому написано в "Neue Zeit" (1. с., стр.
873).
"Накопление прежде всего ограничено ростом рабочего населения. И вот империализм увеличивает рабочую массу, которая вынуждена продавать капиталу свою рабочую силу.
Он осуществляет это, разрушая старые способы производства колониальных стран и вынуждая тем самым миллионы людей либо эмигрировать в капиталистические страны, либо самим у себя на родине работать на вложенный туда европейский или американский капитал. Так как величина накопления определена при данном органическом составе капитала ростом свободного рабочего населения, то империализм действительно является средством раздвинуть границы накопления".
