Антиэнтропийные явления в конструкциях

Интересно, что в этих опытах также обнаружили биологическое воздействие сигналов, возникающих вследствие изменения хода времени - резко увеличивалась скорость размножения колонии микроорганизмов, помещенной в фокус телескопа. Таким образом, в соответствии с представлениями НА Козырева, течение времени - один из физических процессов. Он взаимодействует с другими процессами, меняя их ход и свойства вещества. Само течение времени оказывается подверженным влиянию со стороны физических процессов, в основе которых лежит причинно-следственная связь.

В свою очередь, изменяющийся ход времени, привнося негэнтропию (то есть информацию), воздействует на свойства веществ.

Отсюда можно сделать выводы, напрямую объясняющие некоторые важные моменты в явлениях Фортуны. Так, например, если в будущем должно произойти событие, угрожающее жизни биосистемы, то есть необратимый процесс, приводящий к увеличению, ее энтропии, то он повлияет на ход времени и мгновенный сигнал об опасности может быть воспринят биосистемой в настоящем, что, в свою очередь, может вызвать защитную реакцию.
Дальнейшее развитие представлений о времени связано с исследованиями уже упоминавшегося нами выдающегося физика-теоретика И. Пригожина. Они касаются фундаментальной роли необратимых процессов и пересмотра понятия времени в современной физике.

Результаты Пригожина во многом перекликаются с идеями Козырева.
Пригожий ,выдвигает три основных тезиса:
1. Необратимые процессы столь же реальны, как и обратимые, а не являются лишь следствием, приближенного описания последних.
2. Необратимые процессы играют конструктивную роль в физике, химии и биологии. Ими определяется возможность образования упорядоченных структур в открытых неравновесных системах вдали от состояния равновесия (в эту категорию попадают все живые биосистемы).
3. Необратимость глубоко связана с динамикой процессов и возникает там, где основные понятия классической и квантовой механики (понятия траектории и волновой функции) перестают соответствовать экспериментальным данным.
Далее Пригожий исходит из непреложного, фундаментального факта - закона возрастания энтропии при необратимых процессах (второго начала термодинамики), из которого вытекает существование так называемой "стрелы времени", то есть направленного течения времени, делающего несимметричными прошлое и будущее. Это свойство позволяете частности, использовать второе начало термодинамики в качестве принципа отбора, физически реализуемых пространственно-временных структур в общей теории относительности.

Помимо требования конечности скорости света, естественное дополнительное требование состоит в том, чтобы временная координата была такой, в которой энтропия возрастает.
Наконец, исследуя математический аппарат динамики необратимых процессов, И. Пригожий пришел к выводу, что "понятие времени намного сложнее, чем мы думаем. Время, связанное с движением, - лишь первый из многих аспектов этого понятия, который удалось непротиворечивым образом включить в схему таких теоретических построений, как классическая или квантовая механика". Оказалось, что в теории появляется так называемое "второе время" Т, связанное с флуктуациями на макроскопическом, динамическом уровне.

Это новое, внутреннее время не просто параметр, как время t в классической или квантовой механике.

Внутреннее время - это оператор, подобный операторам, соответствующим различным физическим величинам в квантовой механике. Обычное время является математическим ожиданием (средним) от оператора Т. Отсюда следует, что возраст системы зависит от самого распределения ее траекторий в фазовом пространстве и не является, более внешним параметром, как в традиционной формулировке.

Роль внутреннего времени особенно велика вблизи так называемых точек бифуркации, то есть особых точек эволюции системы, в которых возникает несколько возможных путей ее дальнейшего движения.
Именно в этих результатах, связанных со вторым временем, прослеживается определенная аналогия с идеями Н.А. Козырева о зависимости хода времени от присутствия причинно-следственной пары, то есть протекания необратимого процесса.

Конечно, результаты И. Пригожина не носят столь радикального характера, как выводы Н.А. Козырева.

Однако важно то, что они получены в рамках не вызывающей сомнения теории необратимых процессов. Это позволяет надеяться, что в будущем принципиально новая теория Н.А.

Козырева может быть согласована с существующей физикой.
Таким образом, начиная с Эйнштейна развитие теории времени, идет в направлении все более глубокого понимания его связи с материей. В существующих концепциях время перестает быть пассивной, внешней по отношению к материи и явлениям категорией.

Наоборот, на основании теоретических и экспериментальных исследований начинает формироваться точка зрения, согласно которой должно существовать тесное взаимовлияние хода времени с протеканием неравновесных, причинно-следственных процессов.

В некоторых теоретических построениях, таких как теория Козырева, это делает допустимым появление мгновенных сигналов из будущего, что даже как будто бы получило первые экспериментальные подтверждения.
Последний результат особенно интересен для анализа механизма таких явлений Фортуны, как предвидение, интуиция и т. п. Конечно, данный и другие "экстравагантные" выводы из современных теорий Времени еще нуждаются в тщательной проверке, однако важно то, что по крайней мере появились определенные основания, позволяющие не отвергать подобные явления априори, а хотя бы в принципе обсуждать возможность их влияния на нашу жизнь.
V.5. АНТИЭНТРОПИЙНЫЕ ЯВЛЕНИЯ В КОНСТРУКЦИЯХ (ЭФФЕКТ ФОРМЫ)
Для проницательного ума достаточно
этих слабых следов, чтобы по ним
достоверно узнать остальное.
Лукреций
В разделе V.3 мы приводили достаточно общие соображения, на основании которых можно предположить, что проявления
Фортуны должны быть обусловлены взаимодействием биосистем с неким глобальным носителем информации - ПОЛЕМ ФОРТУНЫ. В качестве дополнительного аргумента в пользу существования подобного носителя укажем и на так называемый эффект формы.
Эффект формы - это определенного рода воздействие на физические и химические процессы в некотором объекте исследования, наблюдающееся, когда объект помещается в полую конструкцию. Величина эффекта зависит от геометрии конструкции, ее размеров и, возможно, от материала, из которого она сделана.

Первые сведения об эффекте такого рода были получены из наблюдений и экспериментов, проведенных примерно в 1930 году в знаменитых египетских пирамидах, где были зафиксированы самомумифицирование трупов случайно попавших туда животных, самозатачивание лезвий и некоторые другие факты.
Позже эксперименты продолжили уже с модельными конструкциями пирамидальной формы, имевшими значительно меньшие размеры. В частности, в пирамидах высотой примерно один метр лезвия также самозатачивались.

На этот эффект в Чехословакии в 1950 году был даже зарегистрирован патент № 19034 "Прибор для заточки лезвий - пирамида Хеопса".
Следует отметить, что египетские пирамиды имеют форму тетраэдра (квадрат в основании и четыре боковые треугольные грани, сходящиеся в вершине), пропорции которого подчиняются правилу: площадь основания относится к суммарной площади боковых граней как площадь боковых граней к площади всей пирамиды (основание плюс боковые грани). Почему были выбраны именно такие пропорции, неизвестно.

Однако выяснилось, что подобного рода эффекты можно наблюдать и в тетраэдрических пирамидах, имеющих другие пропорции.

К сожалению, в открытой научной печати результаты этих исследований не зафиксированы и остается сослаться только на их описание в газетной заметке . В этих исследованиях в пирамидах наблюдался ускоренный рост растений, происходили различные лечебные эффекты, уменьшалась вязкость нефти в ампулах, менялась кристаллическая структура твердых тел и т. д. Характерное время достижения эффектов составляло 7-10 дней.
Помимо пирамидальных конструкций, эффект формы наблюдался и в конструкциях некоторых других геометрий, в частности, типа пчелиных сот (шестигранники). Есть также сообщения, что такими же свойствами могут обладать конструкции, состоящие только из ребер, то есть не имеющие сплошных граней.
Отметим, что сведения обо всех указанных экспериментах носят малоконкретный, качественный характер и не содержат описания условий проведения экспериментов. Поэтому, несмотря на довольно длительную историю изучения подобных явлений, ясности в том, какие количественные изменения происходят с исследованными объектами, пока нет.

Эти обстоятельства побудили нас провести ряд собственных экспериментов с пирамидальными конструкциями (их результаты описаны в Приложении).
Мы достаточно подробно остановились на особенностях эффекта формы, так как иданные других авторов, и наши собственные (см. Приложение) приводят к выводу, что объекты разной природы (живые и неживые), будучи помещенными в конструкции пирамидальной, сотовой и некоторых других форм, подвергаются воздействию, снижающему роль разупорядочивающих процессов и усилению упорядочивающих (мумифицирование, затачивание лезвий, лечебные эффекты, коррекция точного хода часов, усиление магнитного взаимодействия и др.), то есть ведут к уменьшению энтропии объекта или увеличению его негэнтропии.Довольно естественно предположить, что сами по себе конструкции, как материальные объекты, не должны были бы оказывать каких-либо физических или химических воздействий, подобных наблюдавшимся.

Тогда напрашивается вывод, что они либо создают контакт между объектом и резервуаром (полем) некоторой негэнтропийной субстанции, либо служат концентраторами ("линзами") для потока негэнтропии от этого резервуара.

Очевидно, что общеизвестные термины "резервуар", "поле" и др. надо понимать пока достаточно условно, имея в виду, что в данном случае они используются только для удобства обсуждения.
Этот вывод имеет такой же смысл, как и сделанное в разделе V.3 заключение о том, что Фортуна реализуется через взаимодействие биосистемы с неким носителем негэнтропии (информации).
Возможно, что эффекты в конструкциях в каком-то смысле "моделируют" механизм взаимодействия с ПОЛЕМ ФОРТУНЫ для простейших систем. Во всяком случае, если вспомнить, что явление Фортуны свойственно всем живым системам, начиная с клеточных культур, то можно предположить, что канал взаимодействия на клеточном уровне организуется, например, через геометрию (эффект формы) сложных биомолекул, таких как ДНК (де-зоксирибонуклеиновая кислота), РНК (рибонуклеиновая кислота), и молекулы белков-ферментов.

Последние, как известно, имеют многоуровневую систему пространственной организации.
Ферменты представляют собой цепочку, каждым звеном которой является достаточно простая неполимерная молекула соответствующей аминокислоты. Цепочка состоит обычно из нескольких сот звеньев.

За различие функциональных свойств ферментов отвечает порядок расположения аминокислот в цепочке - это 1-й уровень организации структуры молекулы фермента.

Далее, она может быть либо закручена в спираль относительно продольной оси (а-спираль), либо образует структуру в виде многократного зигзага (р-форма) - это 2-й уровень организации. В свою очередь, такая структура (в а или р форме) сворачивается определенным образом в убок-глобулу - это третий уровень организации.

Наконец, последний надмолекулярный уровень возникает в том случае, когда в белковой молекуле образуется несколько глобул, выстраивающихся регулярным образом, например, по вершинам тетраэдра (молекула гемоглобина).

Без этой сложной системы организации белок-фермент не может выполнять свою функцию в клетке.
Для нас наибольший интерес представляют два последних уровня, так как на них молекула белка образует некоторую объемную конструкцию, геометрия (точнее, наверное, топология) которой сильно варьируется в зависимости от вида белка. Фермент, обычно, выполняет роль катализатора (ускорителя) химических реакций в клетке.

Активный центр фермента, то есть место, куда заходят реагенты и где происходит химическая реакция, находится, как правило, внутри его глобулы или системы глобул.
Можно предположить, что именно через геометрию глобулы (или надмолекулярной структуры) за счет эффекта формы имеет место взаимодействие процессов в клетке с носителем негэнтропии (ПОЛЕМ ФОРТУНЫ). Разумеется, для более сложных многоклеточных биосистем взаимодействие с полем Фортуны должно реализовываться как на уровне отдельных клеток, так и на более высоких организационных уровнях.

Так, у человека, как показывают многочисленные факты, это взаимодействие, по-видимому, происходит на уровне подсознания.

Посредством какого механизма оно осуществляется, сейчас трудно представить, поскольку не известен механизм работы самого подсознания.
Дополнительную трудность для понимания представляет и то, что процесс усвоения информации из поля Фортуны должен коррелировать с ее ценностью для данной биосистемы. Эта особенность не свойственна искусственным конструкциям типа пирамид, хотя, возможно, ею и обладают конструкции, образуемые, полимерными биомолекулами в живых системах.
Итак, мы увидели, что в явлениях Фортуны информация проявляет себя, как некий самостоятельный внешний фактор, постоянно действующий на живую материю и уменьшающий ее энтропию. Поэтому вполне оправдано допущение о существовании носителя этого фактора - ПОЛЯ ФОРТУНЫ.

Далее желательно было бы конкретизировать, хотя бы минимально, свойства этого "поля" и механизм его взаимодействия с биосистемами.

Содержание раздела