d9e5a92d

Сейте разумное, доброе, вечное


Проституция часто была для девочек формой протеста против демагогии и несправедливости, с которыми они сталкивались в жизни". Проституция как форма протеста девочек против демагогии! Браво, деятели культуры! Сейте разумное, доброе, вечное.
Сейте, спасибо вам скажет сердечное русский народ...
Кто-то из писателей сказал, что до Тургенева "тургеневских барышень" в России не было. Но по силе воздействия на массовую публику Тургенев не идет в сравнение с телевидением. Например, в последние годы ТВ сыграло большую роль в становлении проституции не только как формы протеста, но и как организованного бизнеса.

Как говорят, оно "институционализировало" проституцию в Москве: дало информацию об условиях работы, ее организации, ставках и т.д. Специалисты из Академии МВД пишут в 1992 г.: "Росту проституции, наряду с социально-экономическими, по нашему глубокому убеждению, способствовали и другие факторы, в частности, воздействие средств массовой информации. На начальном этапе содержание их материалов носило сенсационный характер. Отдельные авторы взахлеб, с определенной долей зависти и даже восхищения, взяв за объект своих сочинений наиболее элитарную часть - валютных проституток, живописали их доходы, наряды, косметику и парфюмерию, украшения и драгоценности, квартиры и автомобили и пр... Массированный натиск подобной рекламы не мог остаться без последствий.

Она непосредственным образом воздействовала на несовершеннолетних девочек и молодых женщин. Примечательны в этом отношении результаты опросов школьниц в Ленинграде и Риге в 1988 г., согласно которым профессия валютной проститутки попала в десятку наиболее престижных".
Разрушая отрицательное отношение к проституции, ставшее в советском обществе устойчивым стереотипом, демократическая пресса никогда не напоминала о социальной цене этого явления. Между тем, к концу перестройки от проституток венерическими болезнями ежегодно заражались свыше 350 тыс. мужчин. В 90-е годы наблюдается экспоненциальный рост числа зараженных (в 1996-97 гг. заболеваемость сифилисом среди подростков была в 100 раз выше, чем в 1988 г.; не на 30%, не в два раза больше - в сто раз!).
Недавно вопрос о нравственности был поднят на принципиальную высоту, и представители оппозиции имели возможность сказать важное слово, но оказались к этому не готовы. В 1999 г. Госдума приняла, а Совет Федерации утвердил закон "О Высшем совете по нравственности на телевидении и радиовещании". Ельцин сразу наложил на этот закон вето.

Казалось бы, и дело с концом, но демократы подняли большой шум, и тут они правы. Дело не в практике, а в философии. Закон прямо вопросы не ставит, своими именами вещи не называет, но косвенно затрагивает самое сокровенное во всей программе переделки России. Сам факт, что кто-то упомянул это сокровенное - нравственность, то есть понятие о Добре и зле, создает совершенно недопустимый прецедент. Раз упомянули, значит, задумаются.

Глядишь, начнут спрашивать и советоваться. Поэтому демократы в связи с законом предприняли большой смотр своих умов и душ, доводя свои вопросы до сути.
27 марта 1999 г. на НТВ провели съемки их передачи "Суд идет" - иск Фонда защиты гласности (А.Симонов) против комитета Думы по культуре, который готовил закон (С.Говорухин, который тогда принадлежал к оппозиции). Меня позвали быть свидетелем Говорухина. Вопреки ожиданиям, фарс обернулся тяжелым и упорным спором. Он длился 5 часов и на нем были высказаны важные вещи. В передачу они, конечно, не попали, но важно, что мысли были облечены в слова в присутствии сотни студентов.

Уже это немало - они были свидетелями процесса, хода мысли, которая еле видна через недосказанное. Важно было и обнажение важных установок влиятельной части оппозиции.
Главным оратором был сам Говорухин - и ответчик, и адвокат, и свидетель в одном лице. Оратор он блестящий - беспардонный и умело сбивающий с толку оппонента. Любо-дорого смотреть.

Он так умело упрощает проблему, а потом вообще ее искажает, что оставляет противника, который пытается что-то сказать по сути, просто в дураках. А противниками у него были, помимо А.Симонова (он, впрочем, молчал), и безобидной Мизулиной, краснобаи Гордон, Шендерович и Минкин.


Но если смотреть на такие редкие споры не как на интеллектуальный бокс, а как на конфликт идей, то выходит, что Шендерович был выше Говорухина. Он (и, косноязычно, Симонов) заявили прямо и ясно, что отвергают главный устой русской культуры - существование совести, скрепляющей людей в народ. Их кредо таково: нравственность - личное дело каждого, поэтому никакого права давать нравственную оценку делам индивида народ, общество и государство не имеют.

Такая оценка есть тоталитаризм и цензура.
На это фундаментальное заявление Говорухин ответил доводом второстепенным: "Нравственность - это правда". Сегодня, мол, телевидение в руках олигархов, они не допускают к экрану тех, кто имеет иную точку зрения. В результате возникают зоны умолчания (как в случае приватизации, банковских пирамид, болезни Ельцина и т.п.). Правда искажается, и это безнравственно. Все это правильно, но это проблема низшего уровня.

Довод Говорухина не отвергает кредо Шендеровича, он лишь просит плюрализма - чтобы кроме Чубайса можно было услышать Абалкина, и кроме Козырева - Бессмертных.
По сути же проблемы Говорухин и Шендерович сходятся, причем обе их точки зрения именно тоталитарны - доведены до абсолюта, до абсурда. Совещаясь перед записью, я предлагал Говорухину задать Шендеровичу вопрос: считает ли он, что индивид имеет право сбросить на публике штаны и показать всем голый зад? Если нет, значит, это не личное дело, общество имеет право защитить себя от такого зрелища, вводя понятие "оскорбление нравственности" - цензуру. Но в этом примере видно, что нравственность не сводится к правде (наоборот, штаны как раз скрывают правду, создают "зону умолчания").

Поэтому мой вопрос не был принят, он противоречил тезису Говорухина.
Набор примеров и весь контекст этого тезиса таков, что "правда" сводится в нем к достоверной информации о действительности ("у Ельцина был инфаркт", "в Самашках ОМОН не казнил детей") и к альтернативному прогнозу ближайшего будущего ("приватизация нанесет вред", "ГКО рухнут"). Это - правда разума. Относительно такой правды не может быть нравственного конфликта, а есть лишь проблема неполного знания или недобросовестности в его сообщении. Нравственность, эквивалентная такой правде, есть лишь одно из воплощений знания научного типа.

Она с философией Шендеровича вполне совместима.
Здесь ли корень той драмы, что переживает Россия? Совсем нет. Главное - разлом в нравственности не ума, а сердца. Как пишет Н.А.Бердяев, "у Достоевского есть потрясающие слова о том, что если бы на одной стороне была истина, а на другой Христос, то лучше отказаться от истины и пойти за Христом, т.е. пожертвовать мертвой истиной пассивного интеллекта во имя живой истины целостного духа". Таким образом, тезис "нравственность - это правда" не противостоит демократам.

Им противостоит "истина целостного духа". Иными словами, "нравственность - это правда и добро". Здесь - разлом, и здесь мы с Шендеровичем несоединимы, потому что понятие добра не есть достояние индивида, это плод культуры, создаваемой и хранимой народом.
Не вдаваясь в этот вопрос, Говорухин выразил, на мой взгляд, фундаментальную слабость нашей оппозиции в целом. Она как бы не видит, что в России, в самом ее народе, а значит и культуре, произошел именно раскол. Раскол не сводится к жадности, подлости, некомпетентности или глупости одной какой-то части (хотя все это имеет место и усложняет обстановку). Он проходит по самому ядру ценностей и разделяет людей по их отношению к проблемам бытия, главным проблемам.

Люди занимают разные позиции не потому, что неполна "правда" и они лишены информации, а вследствие своего нравственного выбора. Иными словами, в России возникли две разных системы нравственных ценностей, каждая из которых обретает свое знамя и свой язык. Раскол этот созревал давно, и советский период был исторически недолгим восстановлением единства (вернее, инакомыслящие были в условиях сталинизма слабы и загнаны в подполье).
Что происходит, когда политики оппозиции не признают наличия раскола общества в сфере нравственности? Они способствуют усилиям власти отвлечь внимание гражданина от того нравственного выбора, перед которым он стоит почти каждый раз, когда принимается какое-то политическое или экономическое решение. Это и есть главная задача манипуляции сознанием.

Манипулятор должен прежде всего добиться, чтобы человек воспринимал каждое изменение как проблему решения, а не выбора. Он не должен задумываться о том, хорошо ли приватизировать землю, он должен лишь думать о том, как ее приватизировать. Вот в этом вопросе можно допустить борьбу мнений, взаимные обвинения Чубайса и Лужкова, даже демонстрации независимых профсоюзов.
Когда политики оппозиции не признают конфликта ценностей, они, сами не всегда это осознавая, принимают ценности тех, кто обладает властью и собственностью. Значит, на деле они становятся соучастниками власти в управлении, хотя им разрешают и даже обязывают бороться с властью по второстепенным вопросам: об отставке негодного чиновника, о борьбе с преступностью или своевременной выплате зарплаты.



Содержание раздела