d9e5a92d

Уровень притязаний и самооценки


Одной из серьезных проблем данного исследования являлось соотношение динамики, фазы и связи надежности и устойчивости операторской деятельности, спецификой которой являлась длительность непрерывной работы в СЧМ в аварийных и конфликтных ситуациях. В результате исследования выявились две в известном смысле полярные группы (в дальних перелетах в условиях монотонии) лучших или худших. "Лучшие характеризовались низкой тревожностью, сильно выраженной интровертированностью и высокой эмоциональной устойчивостью, а худшие высокой тревожностью и выраженным невротизмом [47, с. 24].
 
Чрезвычайно важным для нашего дальнейшего рассмотрения проблемы являлось то, что В. А. Денисов в качестве основных показателей индивидуальных особенностей выбрал кроме тревожности и возможностей (ограничений) саморегуляции уровень их притязаний и самооценки, т. е. собственно личностные показатели, выводящие на проблему личности как организатора времени деятельности. Причем за основу выявления взяты не абсолютные значения уровня притязаний и самооценки, а их разница, носившая у двух разных групп ярко выраженный положительный или отрицательный характер. И хотя автор интерпретирует этот факт лишь как тенденцию, требующую ретроспективного анализа жизнедеятельности испытуемых (по-видимому, только в плане трени-
ровки саморегуляции), его подход имеет принципиальное значение (В. А. Денисов). Так Э. Цихож в работе "Сверхзвуковые самолеты" вскрывает сложную архитектонику времени и его восприятия в полетах скоростных машин. "Полеты на малой высоте, пишет он, вместе с большой скоростью приводят к уменьшению до минимума времени реакции экипажа на событие, и через определенное время может снизиться их способность к восприятию, а следовательно, и реакции, т. е. работоспособность. Объект, над которым пролетает самолет, экипаж видит неотчетливо, т. к. время наблюдения коротко для внимательного рассмотрения.

Дело затрудняется необходимостью частого перевода взгляда с лобового стекла на приборную доску, что требует определенного времени на аккомодацию и приводит к утомлению зрения. Проблема усугубляется тем, что часть времени пилот должен выделить на сравнение местности с картой".
Известно, что изображение информации о состоянии самолета в условиях полета сэкономило время. Однако из приведенного отрывка очевидно, насколько сложна временная архитектоника деятельности во время полета. Анализ дневниковых записей показывает, что затраты времени на осуществление деятельности и его восприятие при определенной скорости полета увеличиваются, а восприятие времени искривляется в зависимости от восприятия пространства, т. е. высоты полета. Здесь "хронотоп" Ухтомского функционирует очень сложно, т. к. нет одной доминанты, а есть необходимость одновременности осуществления и восприятия (времени и высоты) и деятельности (скорости и адекватности).

Так, летчики отмечают, что с увеличением высоты полета субъективное время замедляется.
Последние данные о гибели Ю. Гагарина свидетельствуют о том, что при отсутствии приборных показаний о высоте полета и неадекватном субъективном предположении (что эта высота дает время, необходимое для осуществления определенного маневра) летчик совершил трагическую ошибку.
А. Ф. Пчелинов, изучавший временные факторы дестабилизации деятельности членов экипажей воздушных судов гражданской авиации, выделил специальную категорию "время трудового процесса", указав, что оно связано преимущественно с двумя (он назвал их не режимами деятельности, как Л. Ю. Кублицкине, выполнявшая исследование на 4-5 лет раньше), а объектами труда:
"лимитом" и "дефицитом" времени, т. е. необходимыми временными нормами, отпущенными для осуществления тех или иных работ в полете [94, с. 8-9]. Он отмечает интереснейший факт, что задержки вылетов превращают лимит в дефицит.
Данные исследования профессии синхронного переводчика, а также оператора, диспетчера, показали, что только некоторые лица
обладают способностью одновременно сочетать слуховое восприятие, мысленный перевод и вербальное воспроизведение, речь, т. е. одновременно слушать, думать и говорить [55]. Итак, в разных исследованиях (и наблюдениях) операторской, т. е. связанной со временем, деятельности были выявлены следующие ее временные параметры одновременность (практических или психических процессов; или психического и практического действия, движения), длительности деятельности, устойчивостинеустойчивости объективных ритмов, сигналов и проблема антиципации для адаптации субъективных ритмов к объективным и т. д.


Приведем еще некоторые примеры временных трудностей в других моделях деятельности. Институтом психологии РАН проводились исследования (Ю. М. Забродин) деятельности пограничников. Мы осуществили свой теоретический анализ деятельности, который показал, что в ней заключена скрытая временная проблема.

Пограничник, обходя границу, должен находиться в состоянии готовности № 1 (полной мобилизации всех средств наблюдения и готовности совершить молниеносное действие, "поражающее" нарушителя). Он должен находиться в состоянии максимального напряжения для осуществления быстрого, точного и адекватного действия. Однако нарушитель может не появиться ни в период его дежурства, ни в длительные периоды его дежурств.

Может ли при длительности времени дежурства и при отсутствии реального объекта деятельности сохраниться высочайший уровень психи-чески-деятельностной напряженности? По-видимому, эта проблема разрешается выработкой особой структуры (вероятно, личностного уровня), готовности, в которой вырабатывается навык к быстрой реакции (снимающий напряжение) и способность длительно удерживать наблюдательность.
О существовании других временных противоречий можно судить по знаменитой книге Д. Гранина "Эта странная, странная жизнь", посвященной жизни ученого А. А. Любищева. Мы проанализировали ее под интересующим нас углом зрения времени. А. А. Лю-бищев, исследуя особенности одного из видов (или подвидов) насекомых, запланировал свою научную деятельность на всю свою жизнь так, чтобы успеть полностью решить некоторую значительную задачу описать данный подвид. Однако определенные особенности организованность, привычка к планированию и контролю времени его личности привели к тому, что он начал в форме кратких записей фиксировать, сколько времени он затратил на ту или иную часть работы.

Затем эти заметки распространились на его свободное, личное, жизненное время... Он стал фиксировать, сколько времени уходит на умывание, разговор с кем-то из близких и т. д. Полезная привычка переросла в манию, когда полки его кабинета стали заполняться папками этих странных дневников, в
которых он хладнокровно фиксировал, сколько времени он прощался с сыном, уходящим на фронт...
Однако оказалась ли продуктивной для самой работы эта привычка, судя по всему сильно деформировавшая его личность? Ему не хватило времени жизни, чтобы решить поставленную задачу!!!
Этот пример наилучшим образом демонстрирует личностный и ценностный характер времени, невозможность организации его формальным способом, идет ли речь о времени деятельности или жизни.
Из этих примеров очевидно, что существуют объективные (относительно к человеку) временные структуры деятельности, существуют психологические временные задачи, решаемые человеком в ходе ее осуществления более или менее оптимально, выражаясь языком инженерной психологии, разной "психологической ценой".
Это навело нас на предположение, что существуют разные типы личностей с разными временными возможностями. Однако прежде чем приступить к выявлению психологических особенностей этих типов, мы должны были решить сложнейшую проблему: какую деятельность, с какими временными параметрами избрать объектом исследования. Эта проблема имела три трудноразрешимых аспекта.
Первый заключался в том, что если бы мы избрали только одну профессию в качестве предмета исследования, то потребовалось бы его продолжить на других, отличающихся по своим временным параметрам. Второй проблемный узел состоял в том, что в существующих отечественных инженерно-психологических исследованиях и в области психологии труда не существует детальных психологических профессиограмм, выявляющих временные требования деятельности к человеку даже в таких профессиях, как летчики, машинисты разных видов транспорта, операторы, несмотря на явность связи этих профессий со временем, скоростью и дефицитом времени. В них не вскрыты с достаточной полнотой возможности человека соотносительно с требованиями профессии (во временном ракурсе).

Наконец, третий аспект заключался в сложности моделирования деятельности, учитывая то, что последняя имеет не толь' ко нормативную структуру, но и функциональные особенности "случаи", события и т. д., которые невозможно предусмотреть в одной модели.
По поводу первого аспекта мы имели дискуссию с авторитетным французским психологом Ш. Годбуа, который много лет изучал сменный режим дежурств деятельности медсестер и высказал глубокое убеждение, что исследование времени должно быть привязано к каждой, профессии.



Содержание раздела