d9e5a92d

Создание метафорических историй


Эта история передала внушение Джейн развязывать узлы, находящиеся внутри себя. Обратите внимание, что имя подруги в рассказе начинается с той же самой буквы, что и имя пациентки.

Также обратите внимание, что запечатленные в рассказе внушения - "развязать первый узел, Джейн", "получила массу радости, Джейн" - используют имя пациентки для действующего лица рассказа. В этом нет логического смысла, но удивительно, что пациенты никогда не замечают ошибки, когда применяются встроенные внушения вроде этого.

В вышеприведенной терапевтической истории для решения проблем использована стратегия привлечения собственных бессознательных ресурсов (соседка рассказывает Джейн секрет).
Создание метафорических историй
Многие люди, писавшие о терапевтических метафорах, например, Ланктон и Ланктон (1983), превращают сравнительно легкий и приносящий удовольствие метод в трудное задание, предъявляя множество технических требований для создания подобных историй. Некоторые наиболее простые рассказы, наподобие истории о двух собаках, дают самые лучшие результаты. У нас есть три предложения, которые могут помочь вам научиться самим создавать истории.

Первое и, вероятно, наиболее важное: помните, что сила воздействия терапевтической истории возрастает благодаря использованию в ней символов или метафор, принадлежащих пациенту. Внимательно слушайте во время первого приема, как пациент выражает самого себя. Обращайте внимание на то, что происходит в его жизни, включая интересы и хобби. Человеку, который любит бейсбол, но не интересуется садоводством, не надо рассказывать историй о цветущих садах, так как это будет ему не интересно. Если пациента беспокоят кожные проблемы или аллергии (даже если он и не сообщает об этом), придумайте рассказ о ком-нибудь, кто влез в чужую кожу и что с ним произошло.

Если ваш пациент страдает от головной боли, включите в вашу историю что-нибудь о "головной боли" героя. Или же если у пациента гастроэнтерологические проблемы, используйте в рассказе выражения типа "проглотил обиду", "переварил информацию", "я не могу этого усвоить".

Вероятнее всего, пациент с гастроэнтерологическими симптомами сам пользуется подобными метафорами. Старайтесь подходить к историям творчески, так, чтобы не было слишком явным, о чем вы на самом деле говорите пациенту.
Второе. Терапевт может для создания истории применять свой собственный образ, с которым у него ассоциируется данный пациент. После того, как пациент выйдет из вашего кабинета в первый раз, закройте глаза и заметьте, какой образ всплывет у вас перед глазами.

Он может оказаться интересной основой сюжета. Если пациент ассоциируется у вас со скулящим щенком, включите щенка в вашу историю.
Третье. Смотрите веселей и не беспокойтесь, что пациент может увидеть скрытый смысл вашей истории. Если это случится, вы потеряете ценность косвенного общения.

Тем не менее, пациент все-таки может разглядеть в вашей истории параллель со своими проблемами: никакого вреда терапии от этого не будет.
8. ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ВЗГЛЯД НА ПРОБЛЕМУ ЗАВИСИМОСТИ Для того чтобы дать читателю представление о некоторых взглядах экзистенциально ориентированных специалистов на конкретный диагностический ярлык и связанное с ним поведение пациента, в эту книгу включено детальное обсуждение некоторого диагностического понятия. Мы обратились к более детальному рассмотрению ярлыка "зависимость" по причинам, которые будут обсуждаться в конце следующего параграфа.

Однако общие приводимые положения применимы к большинству типов поведения и ярлыков, с которыми имеет дело каждый терапевт.
Теория
В 70-х годах и большей части 80-х американцы рассматривали проблему зависимостей и их лечения в целом односторонне. Алкоголиков и наркоманов лечили с помощью 28-дневной стационарной детоксикации с последующей амбулаторной консультацией по одной из так называемых 12-шаговых программ. Гипнотерапия использовалась для лечения очень редко. Две современные тенденции изменили это положение.

Первая - концепция "зависимого поведения", постепенно расширившаяся до включения в нее всех типов злоупотреблений, в том числе и злоупотреблений едой, сигаретами, взаимоотношениями, сексом и даже бегом трусцой. Вторая тенденция заключается в том, что чрезвычайно высокая плата за лечение в стационаре в сочетании с весьма умеренным его успехом вынудила страховые компании требовать применения альтернативных форм лечения, наиболее распространенной из которых является амбулаторная психотерапия с дипломированными практиками.



Многие клиницисты используют гипноз как часть лечебной программы, потому что некоторые клиенты рассматривают гипноз как притягательную альтернативу "разговорной психотерапии". Мы включили в нашу книгу специальную главу, посвященную данной клинической проблеме, отчасти потому, что это новая и быстро растущая группа пациентов для гипнотерапевтов, но также и потому, что новая, более широкая концепция "зависимости" поднимает особенно интересные, с точки зрения экзистенциально ориентированного клинициста, терапевтические и клинические проблемы.
Некоторое время тому назад мы проводили тренинговый семинар для профессионалов, работающих со взрослыми детьми алкоголиков. В конце нашей работы мы подверглись критике со стороны двух женщин, участниц семинара, обвинивших нас в профессиональной небрежности из-за того, что в перерывах между занятиями всем участникам была предоставлена возможность перекусить. Женщины чувствовали себя зависимыми от еды и занимались по программе анонимных обжор, которая требует полного отказа от еды между регулярными приемами пищи.

Они сетовали на то, что мы как специалисты в области зависимостей обладаем недостаточными знаниями. Из-за того, что пища была легко доступна, им приходилось в перерывах между занятиями уходить в туалет и дюжину раз повторять там "Молитву о душевном покое", чтобы обрести силы отказаться от еды. Многие месяцы после этого инцидента мы не могли успокоиться, но не столько из-за обвинений этих женщин, сколько из-за нашего нежелания принять их всерьез.

Мы всегда считали себя людьми, не лишенными сострадания, стремящимися серьезно выслушать любого, кто испытывает боль, даже если человек и не симпатичен нам. В конце концов, однажды, в очередной раз обсуждая этот инцидент, нам стало понятно, что причина, по которой эти женщины были не восприняты всерьез, заключалась в том, что те ни разу не попросили нас отнестись к ним серьезно; скорее, они требовали, чтобы мы всерьез отнеслись к навешанному ими на себя ярлыку "зависимых от пищи".
Ярлыки, навешиваемые кем-то или самим собой - проблема номер один в обычно принимаемой модели зависимости. Слишком многие тяготеют к тому, чтобы сделать ярлык своим полным определением: "я алкоголик", "я взрослый ребенок алкоголиков", "я зависимый". В особенности это оказывается верным для людей, которые участвуют в 12-шаговой программе выздоровления. Обычно на своих встречах они представляются следующим образом: "Привет! Меня зовут Марк.

Я алкоголик". Или: "Привет! Меня зовут Джоан.

Я страдаю зависимостью". Марк вполне может быть алкоголиком, но в то же время он может оказаться профессором колледжа, мужем, отцом, умелым рыбаком и так далее, а Джоан, страдающая зависимостью, также может быть женой, медсестрой, заботливой матерью или чемпионкой по игре в кегли. К несчастью, ярлыки типа "Я страдаю от зависимости" или "Я алкоголик" повторяются день ото дня, от встречи к встрече и становятся для человека наиболее значимым определением самого себя. Навешивание ярлыков превратилось в проблему, потому что любое из таких определений - это не только сужение и ограничение представлений, но также и патология.

Ярлыки превращают людей в предметы. Предмет в точности соответствует тому, что обозначает его ярлык, он никогда не может измениться. Карандаш - всегда карандаш. Он может быть острым или тупым, с резинкой или без нее; может использоваться по назначению или просто лежать на столе - но всегда останется карандашом.

А вот быть человеком означает быть разным в различной обстановке. Люди и окружающий их мир взаимообусловлены19. Мы можем быть учителями только тогда, когда взаимодействуем с людьми, желающими стать учениками. В другое время можно быть учениками, которые помогают учителю оказаться в положении, обусловливающим нас как учеников.

Когда люди присваивают себе снова и снова один и тот же ярлык, они ограничивают свою жизнь до существования в качестве вещи, и в этом смысле подобная ситуация патологична.
Третья проблема в отношении навешивания ярлыков заключается в том, что все они характеризуют в лучшем случае лишь какие-то общие категории. Существует много различных видов рака, и у двух больных раком могут оказаться совершенно разные симптомы и прогноз течения заболевания. Подобно этому, два ребенка, выросшие в семьях алкоголиков, имеют существенно различный жизненный опыт. В одной семье родитель-алкоголик может быть очень жестоким и непредсказуемо деструктивным, тогда как в другой - родитель-алкоголик лишь слегка нарушает здоровое функционирование семьи.

Навешивая ярлык "ребенок алкоголика" всем детям, выросшим в семье алкоголиков, и приписывая им общие характерные черты, игнорируя индивидуальные различия, можно прийти к неверным выводам. Нередко дети алкоголиков чертами своей личности оказываются более похожими на людей, выросших в нормальных семьях, чем на других взрослых детей алкоголиков.

Многие клиницисты не замечают таких реальных фактов вследствие своей "зависимости" от ярлыков и иллюзорных представлений, что людей можно понять, объединив в общие категории.



Содержание раздела