Нормальная тревога

Экзистенциальные терапевты считают, что задача терапии заключается в ограничении, а не в устранении чувства тревоги. Пациенту необходимо помочь понять, что наличие некоторой тревожности - это норма жизни. Часто люди, считающие себя пугливыми, ошибочно полагают, что другие, кого они представляют более здоровыми и смелыми, никогда не испытывают тревоги.

Мы уже установили ранее, что частью психотерапии является передача знаний, особенно знаний о том, что является нормой жизни. Необходимо научить пациентов следующему: каждый человек испытывает тревогу, но здоровые люди идут вперед, не обращая на нее внимания, в то время как нездоровые пасуют перед ситуацией, это может вызвать возникновение еще более сильного чувства тревоги.
Нормальная тревога
Предлагаем вам рассмотреть еще одно, последнее замечание по поводу существования в жизни нормальной тревоги. Жизнь вызывает тревогу, потому что почти все важные вещи, которые случаются с нами, имеют неопределенный, неоднозначный и неясный исход.

В жизни нет никаких гарантий. Даже человека, которого вы любите, завтра может переехать автобус.

Множество людей для контроля над тревожностью используют механизм отрицания. Любимые уходят, и когда мы сталкиваемся с реальным поведением личностей, которых считали самыми-самыми лучшими - друзей, священников, политиков и т. д., - и они оказываются далеко не самыми лучшими (и вообще не самыми), мы часто отрицаем это.

Пациенты должны научиться понимать и принимать отсутствие в жизни ясности и присутствие в ней чувства тревоги, и не использовать отрицание в качестве средства борьбы с тревогой.
6. ЛИЧНОСТНЫЙ СМЫСЛ СИМПТОМОВ Некоторые проблемы или симптомы могут быть устранены быстро и полностью. Самогипноз может уменьшить тревожность и при помощи якорения помочь пациентам избавиться от обычной фобии, однако многие проблемы настолько укореняются, что не поддаются изменению.

В частности, это относится к тем случаям, которые клиницисты понимают неправильно, составляя тщательно разработанные планы борьбы с ними и считая эти симптомы патологией или расстройством, требующими искоренения. Напротив, экзистенциалисты полагают, что в конкретном феноменологическом мире пациента симптомы осмысленны. Экзистенциально ориентированные клиницисты таким образом прилагают усилия к тому, чтобы понять личностный смысл симптомов и учитывают этот смысл при общении и обследовании пациента. Чтобы добиться изменений или освобождения от симптомов, экзистенциально ориентированный терапевт помогает пациенту исследовать и реализовать его потенциалы, необходимые для более здоровых альтернативных паттернов, которые будут осмысленны в рамках собственного мира пациента.

Общение по поводу симптомов и процесс исследования здорового альтернативного поведения обычно облегчается при использовании гипноза.
Переопределение симптомов
Взгляд на симптомы как на значимые и важные факторы обусловливает необходимость переопределения симптомов. Этот принцип обычно кажется новым и свежим не только для клиницистов, которые прежде не использовали его в своей практике, но и для пациентов, которым говорили, что их симптомы безумны и бессмысленны.
Для того, чтобы проиллюстрировать важность обращения к личностному смыслу проблемы в целях содействия здоровым переменам, можно привести в пример аспирантов, выполнивших все необходимое для получения докторской степени, но которые не могут заставить себя закончить диссертацию. Удивительно большой процент аспирантов, работающих над докторской степенью, приходят к этой дилемме (известной под названием "все, кроме диссертации", или ВКД), и многие из них ищут клинического воздействия, которое помогло бы им выйти из тупика. Было бы хорошо, если бы люди могли реагировать просто на призывы к здравому смыслу, к стратегии жесткого распорядка времени, к изменению поведения или на самопобудительные методы, но обычно это не срабатывает. Структурированные и запрограммированные приемы работы, не учитывающие экзистенциальной реальности человека, обречены на провал.

Но если обратиться к личностному смыслу того, что вызвало блокирование работы над диссертацией, шансы на прогресс возрастают.

Разнообразие возможных причин, из-за которых человек не закончил работу для получения докторской степени, говорит о необходимости учитывать уникальность существования человека в окружающем мире. Наш собственный опыт лечения таких случаев показывает, что неспособность написать диссертацию включает широкий спектр личностных расстройств: для одного получение степени означает расставание с веселым миром юности и вступление в трудный мир взрослых, другой смотрит на это как на капитуляцию перед авторитарными требованиями. Одна аспирантка считала, что ее диссертация должна быть совершенным произведением, и поэтому писала, переписывала и отшлифовывала каждый параграф.

Она уже была близка к тому, чтобы полностью забраковать свою работу. Другой аспирант неосознанно боялся, что получение степени будет означать его разрыв с семьей, потому что никто из его большой семьи даже не посещал колледж. Мы знаем одного человека, который отказался от получения докторской степени, потому что бессознательно боялся, что случится нечто совершенно ужасное, если он в добьется успеха.

Его страх был связан с детской травмой, вызванной тем, что его отца неожиданно убили сразу же после избрания на ответственный пост. Пациенты часто не осознают полностью или хотя бы туманно не представляют личностный смысл своих симптомов или проблем.

Гипноз, облегчающий внутреннее осознание, является полезным инструментом, помогающим пациентам и клиницистам понять клинические проблемы в рамках мира пациента.
Споры с пациентом или противостояние ему неэффективны. Действительно, терапевту никогда не следует бороться против симптомов или спорить с ними.

Напротив, он должен с уважением демонстрировать, что симптомы экзистенциально осмыслены и важны для пациента, и делать это необходимо с самого начала лечения и до конца. Поступая таким образом, терапевт становится рядом с пациентом и помогает ему перейти от борьбы к общению и дальнейшему исследованию.

Такое общение приводит к немедленному устранению сопротивления.
Вместо того чтобы бороться с пациентом или его симптомами, мы вступаем в союз с его сопротивлением и таким образом устраняем его. Хотя мы иногда определяем гипноз просто как эффективный способ общения, сам факт уважительного отношения к симптомам при общении с пациентом может считаться мощным гипнотическим паттерном или примером того, что мы называем "малый гипноз" (гипноз без формального наведения транса).
Случай Салли
Недавно мы консультировали одну молодую женщину. Ей было чуть больше двадцати лет, и она впервые обратилась к нам по поводу серьезной анорексии. Ее семья, друзья, доктора и психотерапевты в течение длительного периода безуспешно пытались уговорить ее принимать пищу.

Появившись в нашем кабинете, она выглядела слабой и печальной, но в глазах у нее горел дерзкий огонек.
После вежливого приветствия терапевт (Ч. М. Ц.) сказал:
"Салли, ты моришь себя голодом, и тебе это явно удается. Я знаю, что другие люди беспокоятся по этому поводу, ты, возможно, тоже.

Но я хочу, чтобы ты знала, что я не собираюсь спорить с тобой или убеждать тебя подобно остальным. Очевидно, у тебя достаточно личностной силы, чтобы проделывать с собой такое.

Возможно, что у тебя для этого есть чертовски важные причины. Я не знаю, что это за причины. Может быть, ты их знаешь, может, нет, но я нахожусь здесь для того, чтобы поговорить с тобой об этом, если захочешь, и я буду делать это с уважением.

Я знаю, что это твоя жизнь и твой выбор".
Салли посмотрела нам в глаза, проверяя, насколько мы серьезны, и убедилась в этом. Поэтому она согласилась поговорить. Вскоре Салли призналась, что сама не знает и не понимает, почему у нее анорексия.

Она только чувствовала, что это почему-то для нее важно. Не соглашаясь попробовать как-то изменить свое поведение, Салли, однако, согласилась на гипноз, чтобы выяснить, что значит для нее анорексия, как она помогает ей существовать и какие другие более здоровые действия она могла бы предпринять, чтобы удовлетворить свои потребности.
Салли проходила гипнотерапию дважды в неделю в течение шести месяцев, а затем один раз в неделю в течение шестнадцати месяцев. Гипноз помог установить, что анорексия в начале своего развития давала Салли чувство большого контроля. Салли жила с родителями, которые в течение многих лет своего брака постоянно ссорились.

Она не могла контролировать страсть своего отца к женщинам и не могла положить конец родительским ссорам, но она могла заставить себя голодать, принуждая тем самым своих родителей концентрироваться на ней и на ее болезни. По прошествии времени анорексия приобрела для Салли смысл собственной идентичности.

Она просто стала образом жизни, способом существования в окружающем мире. Контроль за своим весом стал ее постоянной заботой. Психотерапия, группы поддержки, посещения врачей и другие каждодневные занятия, связанные с ее заболеванием, отнимали большую часть времени Салли.

Из-за своей болезни она работала лишь часть времени, продолжая жить с родителями, пользуясь их поддержкой.

Содержание раздела