Итак, стало быть, поступай с другими, как хочешь, чтобы поступали с тобой, и шпионь, хотя ты вряд ли хочешь, чтобы за тобою шпионили. Нельзя применять яд, это низко, можно обойтись подкупающим поведением.
Лицемерь благородно, лги искренне.
Остается гадать, слышал ли Филип в папиных наставлениях эти ядовитые противоречия, видел ли, как их видим мы, или лишь чувствовал... А сам папа?..
Милый друг,
самые замечательные писатели бывают всегда самыми строгими критиками своих произведений: они пересматривают, исправляют, отделывают и шлифуют их, пока не убеждаются, что довели их до совершенства. Мое произведение - это ты, а так как плохим писателем я себя не считаю, я становлюсь строгим критиком.
Я пристально вникаю в мельчайшую неточность или недоделанность, для того чтобы исправить их, а отнюдь не выставлять напоказ, и чтобы произведение сделалось в конце концов совершенным...
Папины выходные туфли имеют потайной каблук, увеличивающий рост, но дома, запершись, лорд ходит босиком, в халате на голое тело. Затем и нужна маска, чтобы быть самим собой у камина. Хищные змеи и слизняки повсюду, и чем ближе к трону, тем пакостнее, но не становиться же из-за этого богомольным отшельником, не посыпать голову пеплом и не лишать себя вечернего выезда и шоколада со сливками по утрам. Приходится общаться и с гиенами, и с обезьянами, ибо в той же клетке живут и Рафаэль, и Дидро.
Изменить мир могут лишь сумасшедшие, но не в лучшую сторону.
Мне хочется, чтобы ты достиг совершенства, которого, насколько я знаю, никто еще не достигал... ни на чье воспитание не было затрачено столько сил, сколько на твое... Временами я надеюсь и предаюсь мечтам, временами сомневаюсь и даже боюсь. Уверен я только в
одном - что ты будешь либо величайшим горем, либо величайшей радостью...
Вот, вот оно - ОЦЕНОЧНОЕ СВЯЗЫВАНИЕ.
Если ты хочешь кем-то быть в свете -- а если у тебя есть характер, ты не можешь этого не хотеть,- все это должно быть с начала и до конца делом твоих рук, ибо весьма возможно, что, когда ты вступишь в свет, меня на свете уже не будет..
Творец не подозревал, что заслоняет свое творение и от зрителей, и от себя
Я всегда стараюсь думать, что ты вполне благополучен, когда не узнаю ничего, что бы меня в этом разубедило. Кроме того, как я часто тебе говорил, МЕНЯ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ БЕСПОКОИТ, ХОРОШО ЛИ ТЫ СЕБЯ ВЕДЕШЬ, ЧЕМ ХОРОШО ЛИ ТЫ СЕБЯ ЧУВСТВУЕШЬ.
4. УРОЖАЙ
Бой часов Вестминстерского аббатства.
Крадется зима.
Длинные письма, которые я так часто посиааю тебе, нисколько не будучи уверен в том, что они возымеют свое действие, напоминают мне листки бумаги, которые ты еще недавно - а я когда-то давно - пускал на ниточке к поднявшимся в воздух змеям. Мы звали их ''курьерами": иные ил них ветер уносил прочь, другие рвались об веревку, и только немногие подымались вверх..,
Чем заниматься, какие думы думать, когда дни и ночи зверски болят ноги, еще вчера с таким изяществом скользившие по паркетам; когда суставы пакованы в ледяные кандалы и не перестает ломить позвоночник; когда мощный мозг вдруг оказался узником, заключенным в камеру пыток и приговоренным к неминуемой казни...
Вчера, только еще вчера фехтовал как бог и брал первые призы на бешеных королевских скачках, а сегодня и с элегическими прогулками по Гайд-нарку навек покончено: ни с того ни с сего упал с лошади... Что за издевательство - громоздить этот мешок с подагрой по парадной лестнице.
Драгоценнейший дар молодости - иллюзия вечно-
сти, проще говоря, глупость, но какова расплата. А еще проклятая глухота, вот истинное наказание божье.
За грехи, да, за те отвратительные попойки. Первый приступ был как контузия от пушечного выстрела - вдруг наутро после трех подряд картежных ночей в Ганновере, где арманьяк смешивали с бургундским и - страшно вспомнить - с баварским пивом. В этот день нужно было обедать с испанским консулом - и вот на тебе, в каждом ухе по звенящему кирпичу.
Спасла только великосветская выучка - улыбки, готовые фразы, импровизация. К вечеру отлегло; но с тех пор год от года какая-то часть звуков извне таяла навсегда, а звуки изнутри прибывали...
Камердинер Крэгг, докладывая, больше не орет во всю глотку, склоняясь к самой физиономии, что было весьма неприятно, а пишет, но каким убийственным почерком...
Венецианский резной стол с бронзовым литьем и чернильным прибором приходится пододвигать все ближе к камину.
Милый друг,
я считаю, что время мое лучше всего употреблено тогда, когда оно идет на пользу тебе. Большая часть его - давно уже твое достояние, теперь же ты получаешь все безраздельно. Решительная минута пришла; произведение мое скоро предстанет перед публикой.
Одних контуров и общего колорита недостаточно, чтобы обратить на него внимание и вызвать всеобщее одобрение,- нужны завершающие мазки, искусные и тонкие...
Я удалился от дел вовремя, как насытившийся гость, или, как еще лучше говорит Поп, пока тебя не высмеют юнцы. Мое угасающее честолюбие сводится единственно к тому, чтобы быть советником и слугою твоего растущего честолюбия. Дай мне увидеть в тебе мою возродившуюся юность, дай мне сделаться твоим наставником и, обещаю тебе, г, твоими способностями и знаниями ты пойдешь далеко.
От тебя потребуются только внимание и энергия, а я укажу тебе, на что их направить...
Первые два года пришлось побегушничать при посольстве в Брюсселе. НPчего, будь ты и принцем, на-
чинать надо снизу, понюхать черную работу... Горечь в том только, что пока успеваешь помудреть, времена меняются, вчерашний выигрыш становится проигрышем.
Лесть, интрига и подкуп всесильны всегда и всюду, но если раньше с этими горгоньими головами соперничали, вопреки всему, дарования, то теперь все забито развратной бездарью, везде восседают неучи из сановных семейств, у которых за душой ничего, кроме происхождения.
А у нас как раз этот пункт подмочен - единственный, но удобный повод для сведения счетов. Георг II, король по недоразумению, двадцать лет дрожал за долю наследства от любовницы своего производителя, с чьей незаконной дочкой нам довелось породниться. И вот этот мелкий хлыщ, которого после похорон
хвалили за то, что он умер -
под предлогом не чего-либо, а незаконнорожденности, отказал нам в должности резидента при австрийском дворе. Но мы не пали духом, мы вступили в парламент, и что ж из того, что наш первый спич оглушительно провалился. Пять минут сплошные запинки ("Выплюньте рыбью кость!" - крикнул с третьего ряда подонок Уолпол-младший), затем кашеобразная галиматья - и - уже под добивающие иронические хлопки - нечто среднее между членораздельной речью и барабанной дробью.
Ничего, мальчик мой, я начинал не лучше...
Не собираясь делать тебе комплименты, я с удовольствием могу сказать тебе, что порядок, метод и большая живость ума - вот все, чего тебе недостает, чтобы сделаться видной фигурой. У тебя гораздо больше положительных знаний, больше способности распознавать людей и гораздо больше скромности, чем обычно бывает у людей твоего возраста, и даже, могу с уверенностью сказать, значительно больше, чем было у меня в твои годы.
Преследуй свою цель упорно и неутомимо, и пусть всякая новая трудность не только не лишает тебя мужества, но, напротив, еще больше воодушевит...
...Нет, с парламентом ни в какую: за два-три дня до предстоящего выступления теряется сон, появляются какая-то сыпь, отечность, лихорадит...
Нервы, уговаривает себя лорд, но, мальчик мой, если б побольше страсти, здоровой злости!.. Сказывается
пассивность твоей натуры и моя ошибка в первые годы, когда я в нетерпении требовал от тебя слишком многого...
Лорд это понял с запозданием, при разговоре с Джаспером, лучшим из королевских егерей. Беседа шла о пойнтерах. Честерфилд спросил, отчего у герцога Мальборо, страстного дрессировщика, охоты всегда бывали неудачными.
Джаспер ответил: "Смолоду задерганная собака крайне неохотно поднимает дичь, милорд".
Что же, укрепимся, отложенное не потеряно. Цезарь начинал завоевание Рима с провинций, а мы перебьемся еще немного на скромной должности в Гамбурге, поупражняем речь, будем громко читать стихи.
У тебя есть основания верить в себя и есть силы, которые ты можешь собрать. В ведении дел ничто не обладает таким действием и не приносит такого успеха, как хорошее (хоть и скрытое от других) мнение о себе, твердая решительность и неодолимая настойчивость.
Если один способ оказывается негодным, пробуй другой...
Ну вот и первый прыжок повыше: назначение экстраординарным посланником в Дрезден. Мальчик не сдался, борется, опыт поражений пошел на пользу.
А как развился, какой утонченный ум и глубокие суждения. Привел как-то замечательный афоризм:
КОГДА ДУША ЖИВЕТ НЕ ПО-БОЖЕСКИ
(или "не по-своему"? - не расслышал) -
ТЕЛО ЛЮБЫМИ СПОСОБАМИ СТРЕМИТСЯ
ИЗГНАТЬ ЕЕ ВОН, КАК ИНОРОДНЫЙ