Будет ли он использовать сигналинг.

Я отправил его на поиски приятного воспоминания. Как видно, он нашел его, потому что обрадовался.

Посмотрим, будет ли он использовать сигналинг. Вот он.
Вы останетесь на какое то время в воспоминании, ваше бессознательное будет искать возможные пути решения проблемы. И пока одна из ваших рук будет опускаться, а ваше бессознательное изучает все возможные решения, вы остаетесь в своем воспоминании среди звуков этой особенной музыки, среди этих красок. Может быть, вы почувствуете запах испытаете ощущение, что сливаетесь с этим запахом Очень хорошо Делайте то, что считаете нужным.

Оставайтесь в своем воспоминании, пока бессознательное делает свое дело другую работу Одна рука опускается, а другая остается на своем месте.
И пока рука опускается, пока бессознательное изучает существующие возможности решения проблемы, вы остаетесь в контакте со своим воспоминанием. И возможное решение проблемы переключает вас на другое приятное воспоминание связанное с первым или вытекающее из него. И вы сопоставляете смену воспоминаний с переключением телевизионных каналов, то есть используете один из приемов структурирования амнезии.

Это эриксоновская работа. Потому что это обучение пациента здесь и обучение дома. И вы целенаправленно обучаете его тем способам работы, которые позволят ему в дальнейшем достичь поставленной цели.

И когда ваша рука окажется в исходном положении, вы можете глубоко вдохнуть.
Как дела?
Отлично.
Таким образом я использую отвлечение. Я часто применяю этот прием. Я часто провожу левитацию и редко каталепсию.

Что же касается этого пациента, то с ним я хотел сделать работу, в которой много техник, потому что он сам техник. Весь день он работает за монтажным столиком, на котором много техники, много кнопок для регулировки и т.д. Поэтому необходимо, чтобы и я тоже был техничен.

Для гармонизации с пациентом я каждый раз стараюсь подобрать особенный стиль.
Еще одна маленькая деталь, которая, может быть, будет вам полезна. Вы видели, что я часто ищу первое воспоминание при наведении. Я считаю, что это воспоминание чуть ближе к сознанию, чем к бессознательному.

Внутри транса я отправляю пациента на поиски второго воспоминания. Я полагаю, что оно уже чуть ближе к бессознательному и, соответственно, более удалено от сознания. Когда человек находится во втором воспоминании, нужно очень внимательно наблюдать за ним, отслеживая все то, что с ним происходит.

Так, считывание некоторых минимальных признаков движения глаз, дыхания в трансе позволило мне заключить, что он опять сменил воспоминание, перешел в третье. И тогда я сказал: Вы можете остаться в этом воспоминании, или в другом, или еще каком то ином, которое вы нашли.

Это неважно. Когда я произнес эту фразу, по лицу было видно, что он обрадовался. Потому что это внушение разрешило его сомнения. До этого он колебался, не зная, может ли позволить себе сменить воспоминание.

Вопросы есть?
Вопрос: Сколько всего сеансов Вы провели с этим пациентом?
Жан: Всего было шесть или семь сеансов, не больше. С ним мы работали один раз в месяц в течение полугода.

Параллельно он лечился у психиатра, принимал медикаменты антидепрессанты с различным спектром действия, психостимуляторы, снотворные, общеукрепляющую терапию, витамины и т.д. После второго сеанса (через месяц) психиатр снял снотворное и антидепрессант со стимулирующим действием.

Еще через месяц, когда пациент стал бодрее, активнее и вышел на работу, антидепрессант с выраженной противотревожной активностью тоже сняли.
Вопрос: Если бы Вы проводили сеансы чаще, могли бы симптомы заболевания исчезнуть раньше?
Жан: Может быть, да, а может, и нет. Разве два месяца терапии большой срок?
Вопрос: Четыре недели между сеансами это обычная практика?
Жан: Да, сейчас я обычно довожу промежутки между сеансами до трех четырех недель. Я специально так поступаю. И уверен, что с пациентом ничего плохого не произойдет, поскольку раз в неделю он ходит к своему психиатру.

В противном случае мы встречались бы через 2 недели, но не чаще. Иначе у пациента не будет времени, необходимого для выполнения упражнений по самогипнозу.

Потому что домашнее задание делает пациент, а я лишь даю его, и не следует пациента перегружать. Если бы он приходил ко мне два раза в неделю, то у него могло бы не оставаться времени, чтобы делать упражнение, повторять его, интегрироваться. Ведь я учу его умению собираться.

А если он интегрирован, то он и нормально функционирует. Стоит только раз научиться плавать, а потом плаваешь всю жизнь.
Вопрос: Правильно ли я понял, что и правая, и левая рука опускались в поиске решения проблемы?
Жан: Так часто бывает, когда я работаю с диссоциацией сознания и бессознательного. Вначале я делал диссоциацию на воспоминание.

Я говорил: Вы находитесь в воспоминании, вам хорошо там, и в то время, пока ваша рука опускается, ваше бессознательное работает А потом я перестал так делать и начал использовать диссоциацию сознательного и бессознательного. И здесь у меня в распоряжении были уже обе руки.

Во время первого опускания руки работа заключалась в том, чтобы найти все решения проблемы, которые только могут существовать, чтобы помочь. Я вновь делал каталепсию.

Во время второго опускания руки нужно было выбрать из найденных решений самое подходящее для себя, наиболее соответствующее проблеме.
Вопрос: Гипноз всегда предполагает самогипноз, много практики?
Жан: Да, именно так. Когда я был маленьким, родители учили меня ездить на велосипеде.

Первое время я мог ездить, лишь пока они держали седло. Как только они отпускали его или если я вставал с велосипеда, я больше не мог ехать. Вы понимаете? Но наступил момент, когда я научился брать велосипед и без посторонней помощи ездить на нем, иными словами, мои родители научили меня самопедалированию. Если мы проводим гипнотерапию, то обязательно, даже не желая этого, обучаем пациента самогипнозу.

Если он не хочет этого, тем хуже для него. Тогда это произойдет помимо его воли.
Вопрос: Если пациент пришел к Вам с улицы и Вы видите, что помимо гипноза и рефлексотерапии он нуждается в медикаментозном лечении, то Вы ему сами лекарства назначаете? Иными словами, Вы берете на себя полностью всю терапию?
Жан: В таких случаях беру. Но могу сказать, что обычно назначаю немного лекарств и, как правило, ненадолго. У нас во Франции несколько особое положение в этом отношении. Мне часто присылают пациентов психиатры, а также врачи разных других специальностей. То есть проблема медикаментозного лечения, как правило, передо мной не стоит.

В зависимости от состояния пациента мой коллега решит, нужно ли ему принимать лекарства или нет, какие препараты, в каких дозах, как долго и т.д.
В области психотерапии необходима согласованность действий разных терапевтов. Именно это зачастую позволяет оптимизировать ее.

Мы с коллегами регулярно созваниваемся друг с другом, чтобы обмениваться своими впечатлениями о динамике состояния пациента и определять тактику дальнейшего лечения. Психиатр, в частности, решает, будет ли он снижать дозы или повысит их.
Вопрос: В случае, который демонстрировался в видеозаписи, вы дважды использовали для левитации левую руку и один раз правую руку. Это связано с латерализацией?

И учитываете ли вы ее при выборе руки?
Жан: Нет. Но то, что вы говорите, интересно. Мне в голову никогда не приходила такая мысль. До сих пор, когда я работал со своими пациентами, я предлагал им самим выбрать, какую руку поднимать правую или левую. Но возможно, Вы и правы.

Надо будет подумать о латерализации. Может быть, действительно сначала стоит выбрать логическую сторону, когда пациент делает что то рациональное, а потом творческую сторону, чтобы разрешить проблему?
Вопрос: Были ли у Вас гипнотически зависимые пациенты? Если такое случается, как Вы себя ведете?
Жан: Да, у меня были такие пациенты. Но если у них и была зависимость от транса, то это не из за меня, клянусь. Я думаю, для того, чтобы не возникало зависимости от гипноза, надо максимально увеличивать промежутки между сеансами.

Я считаю, что минимальный промежуток неделя. Можно доводить его до четырех недель. Но интервал не должен быть более месяца, потому что иначе пациент может почувствовать себя брошенным.

Однако обычно не чаще, чем раз в неделю.
Как то ко мне за помощью обратилась молодая женщина 30 лет. Она работала в Париже, в одном из самых богатых кварталов в квартале Опера. Каждый день в полдень она уходила с работы на сеанс к гипнотерапевту, который жил поблизости.

И так 5 раз в неделю на протяжении шести месяцев. И все безрезультатно, если не считать того, что изо дня в день ее психическое состояние ухудшалось. У психотерапевта возник контрперенос, с которым ему было все труднее и труднее справляться, и наконец стало настолько трудно, что он выставил ее за дверь. Ко мне она обратилась после суицидальной попытки. Не знаю, каким было состояние женщины до лечения гипнозом, но теперь оно действительно было тяжелым.

Поэтому я вызвал машину специальной скорой помощи, и ее госпитализировали в психиатрическую больницу. В течение шести месяцев она оставалась в больнице. В выписке из стационара, которую я получил, было указано, что это тяжелый случай меланхолии.

Такой диагноз ей никогда прежде не ставили. Больше о ней я ничего не знаю, потому что у меня она не лечилась.

Вот пример зависимости от гипнотрапии. Гипноз может создать зависимость.

Содержание раздела