Реализация космического сознания

Доктор Бьюк добавляет, что за всю оставшуюся жизнь ему больше не довелось испытать ничего подобного. И вот к какому заключению он пришел. Реализация космического сознания связана с ощущением погруженности в пламя или в алое облако, или, скорее, с ощущением, что это облако или алый свет наполняют мозг. Это ощущение сопровождается такими эмоциями, как радость, уверенность, переживание триумфа, чувство, что ты спасен, и вместе с ними - сразу или мгновение спустя - приходит интеллектуальнее просветление, описать которое невозможно.

Лучше всего сравнить это моментальное озарение со вспышкой молнии в ночной темноте, когда вдруг перед путником предстает пейзаж, скрытый до этого за завесой мрака.
Этот опыт люминофании можно комментировать и комментировать. Мы позволим себе ограничиться лишь несколькими замечаниями: 1) внутренний свет первоначально воспринимается как пришедший извне; 2) лишь осознав субъективную природу этого света, д-р Бьюк испытал невыразимое счастье и пережил интеллектуальное озарение, которое он сравнивает с молнией, вспыхнувшей в мозгу; 3) это озарение полностью изменило его жизнь, возродив к духовной жизни. Типологически это озарение можно сравнить с озарением эскимосского шамана и, до определенного предела, с манифестацией атмана. Друг и поклонник Уитмена, д-р Бьюк говорит о космическом сознании и сиянии Брахмана, но это - лишь его вторичные представления, порожденные мировоззрением автора.

Характер этого опыта - преодоление личностного восприятия мироздания, отождествление принципа, лежащего в основе мироздания, с любовью, скорее напоминает буддистский образ мышления. Юнгианский психоаналитик или католический теолог сказали бы, что перед нами реализация самости.

Но, с нашей точки зрения, главное содержание этого опыта внутренней люминофании заключается в том, что, пройдя через него, д-р Бьюк проник в мир духа, о существовании которого до того он даже не подозревал, и эта встреча с трансцендентным стала для него тем моментом, с которого incipit vita nova (начинается новая жизнь).
Особый интерес представляет случай женщины, зашифрованной д-ром Бьюком под инициалами А. Дж. С. В детстве она упала и повредила позвоночник.

Обладая красивым голосом, она много сил отдавала занятиям вокалом и мечтала стать певицей, однако физическая слабость была фактически непреодолимым препятствием на пути осуществления мечты. После свадьбы здоровье ее совсем пошатнулось, и, несмотря на все заботы врачей и домашних, она стала угасать на глазах. Боли в позвоночнике стали столь невыносимы, что невозможно было уснуть, и тогда домашние отправили ее в санаторий. Однако улучшение не наступало; она была готова покончить с собой и лишь ждала удобного случая, когда с ней произошло странное событие.

Как-то, лежа в постели, она вдруг почувствовала; что на нее снизошел абсолютный покой. Я забылась сном, чтобы через несколько часов проснуться и обнаружить, что вокруг меня струится поток света. Я заволновалась. И тогда мне послышалось, что кто-то сказал: Все хорошо, не беспокойся! Эти слова повторялись вновь и вновь.

Это был даже не голос - но я ясно и четко слышала слова... Мне казалось, я довольно долго пробыла в этом состоянии, покуда свет постепенно не померк и комната погрузилась во тьму.
После этой ночи здоровье ее быстро пошло на поправку. К ней вернулись силы, ясность сознания - но образ ее жизни совершенно переменился. Прежде она любила публичные развлечения; теперь она полюбила домашний покой и общение с немногими преданными друзьями. Она открыла в себе способности врачевателя; ей достаточно было прикоснуться рукой или заглянуть в глаза, как страдающие тяжелыми болями погружались в спокойный сон. Когда она впервые увидела свет, ей было двадцать четыре года.

И за всю оставшуюся жизнь ей еще лишь дважды довелось встретиться с этим светом. Во время одной из этих люминофании рядом был муж, и она спросила его, видит ли он что-нибудь, но получила отрицательный ответ. В автобиографических записках, присланных д-ру Вьюку, она признавалась, что не в силах выразить в словах открывшееся ей во время опыта люминофании и сразу после него...

Это не укладывается в слова, может быть, слово гармония способно передать часть постигнутого мной тогда. Осмысляя происшедшее, когда свет уже погас, - прибавляет она, - в сущности, всегда проходишь через одно и то же состояние: ты испытываешь интенсивное желание открыть людям их истинную сущность и помогать тем, кто ищет некое оправдание того, что они называют этой жизнью, ищут что-то, ради чего стоило бы жить.
В этом опыте люминофании хотелось бы подчеркнуть не только то, что он далек от какой-либо религиозности, но и его, так сказать, современную и благотворительную ориентированность. Свет не пугает, в нем нет ничего внушающего ужас, а почти человеческий голос сообщает не некие трансцендентные откровения, но просто-напросто призывает сохранять спокойствие.

Быстрое, почти чудесное выздоровление становится, как и во многих других случаях, началом новой жизни, однако плоды этого второго рождения пожинаются не на духовном уровне, а реализуются в чисто человеческой активности: молодая женщина получает способности целителя, дар избавлять людей от бессонницы, а духовный результат озарения выражается в том, что у нее возникает желание помочь людям обрести в жизни некие ценности.
В своих Размышлениях У.-Л. Уильямхерст, наш современник, рассказывает о собственном опыте люминофаний. Она произошла в деревенской церкви, во время пения Те Deum (Тебя, Бога, хвалим). Я бросил взгляд на проход рядом с моей скамьей, - пишет он, - и увидел, что из трещин каменного пола сочится какой-то голубоватый дымок.

Присмотревшись, я увидел, что это даже не дым, но какая-то более тонкая в разреженная субстанция - мягкая, неосязаемая, светящаяся дымка фиолетового цвета, непохожая ни на одно физическое испарение. Полагая, что это всего лишь оптический эффект или обман зрения, я перевел взгляд чуть дальше - но увидел все ту же легкую дымку...

Тут я осознал удивительную вещь: дымка простиралась за пределы здания, для нее словно не существовало преграды в виде стен и потолка. Более того, я мог видеть сквозь них пейзаж, простирающийся вокруг... Я смотрел как бы всем телом, а не одними только глазами.

При всей интенсивности этого восприятия я не утратил ни физического контакта с моим окружением, ни ясности потока мыслей... Я чувствовал покой и радость - их невозможно выразить в словах. В следующее мгновение светящаяся голубая дымка окутала меня и все вокруг преобразилось в сияние славы, в несказанный свет... Золотой свет - ибо фиолетовая дымка казалась теперь лишь прикрывающей его вуалью, некой каймой - исходил от громадного сверкающего шара в центре... Но удивительней всего было то, что коридоры и волны света, расходившиеся от сияющего шара, и даже сама световая сфера в центре были заполнены живыми существами... единый связный организм заполнял все пространство, состоя из бесчисленных индивидуальных существований... больше того, мириады этих созданий вились в воздухе в церкви; они пребывали в постоянном движении, свободно проходя сквозь людей: наши тела вовсе не были для них препятствием...

Эти небесные сонмы проходили сквозь прихожан, как ветер проходит сквозь кроны деревьев.
Прервем здесь эту удивительную историю; дальнейшее ее содержание не столь важно для нашего исследования, так как касается, главным образом, феноменологии мистических переживаний. Описанный опыт уникален тем, что люминофания была не внезапной, а развертывалась во времени: автор описывает не спонтанное озарение, а говорит о голубоватой дымке, похожей на туман, преображающейся в фиолетовую тень, а потом - в слепящий золотой свет.

Видение длилось, постепенно меняя свой характер. Вначале пространство заполнено фиолетовым светом, разливающимся во все стороны, и рассказчик говорит, что он мог видеть сквозь стены.

После этого он испытал радость, которую не выразить в словах, и, уже когда он достиг духовного равновесия и покоя, свет превратился, в золотой, и можно было видеть сияющую сферу и мириады духов.
За этим видением последовало другое переживание, когда, как говорит рассказчик, он перестал осознавать течение времени и утратил всякое представление о пространстве и наполняющих его формах, гак что осталось лишь восприятие бесконечного и вечного. Мое сознание преодолело некий последний барьер и проникло в области несотворенного и бесформенного.

Он утратил сознание окружающего его физического мира. Но этот восторг длился лишь несколько секунд: когда рассказчик вновь обрел свое Я, пение Те Deum еще продолжалось. Быстрота перехода от одного восприятия к другому, от созерцания физического света к проникновению в чисто трансцендентный мир, что превыше времени и пространства, - самое удивительное в этом опыте.

Он подобен стремительной мистической инициации, протекающей с максимально возможной скоростью.
Сходный, хотя и более краткий опыт описан Уорнером Алленом в книге Мгновения вне времени (1946): все происходившее с рассказчиком вместилось между двумя последовательными нотами Седьмой симфонии Бетховена, при этом сознание не зафиксировало разрыва в течении музыки. Вот описание Уорнера Аллена: Я закрыл глаза и увидел серебристое сияние, которое оформилось в круг, причем центр его выделялся своей яркостью. Круг превратился в световой туннель, протянувшийся от некоего далекого солнца в сердцевине Я. Тут же я почувствовал, как меня быстро и плавно втягивает в туннель.

И покуда я двигался сквозь него, свет менялся от серебристого к золотому. При этом присутствовало ощущение, что туннель наполнен током некой силы, исходящей от бесконечного океана мощи, с другой стороны, я чувствовал, как душа моя наполняется миром и спокойствием.

Свет становился ярче, но не слепил, и в нем не было ничего угрожающего... Я достиг точки, где время и движение замирали... Я был поглощен Светом Вселенной, поглощен Реальностью, пылающей как огонь. Обладающий знанием самого себя, при этом я не перестал быть собой и сам по себе, я был подобен капле ртути, слившейся с Единым, и при этом сохранял свою отдельность от всего - так отдельна каждая песчинка в пустыне.

Мир и покой превыше всякого понимания и пульсирующая энергия Творения были одним в этом центре, где противоположности примирены.

Содержание раздела