Веротерпимость
12. Веротерпимость
Либерализм ограничивает свое внимание всецело и исключительно земной жизнью и земными стремлениями. Царство религии не входит в этот мир. Таким образом, либерализм и религия могли бы существовать бок о бок, не имея точек соприкосновения. То, что им суждено было прийти к неприятию друг друга, не было виной либерализма. Он не переходил границ своей сферы и не вторгался во владения религиозной веры или метафизической доктрины.
Тем не менее он столкнулся с церковью как политической силой, претендующей на право регулировать в соответствии со своими взглядами не только отношения человека с грядущим миром, но также и дела мира нынешнего. Именно здесь и пришлось развернуть боевые порядки.
Победа, одержанная либерализмом в этом конфликте, была столь решительной, что Церковь вынуждена была раз и навсегда отказаться от тех требований, на которых энергично настаивала в течение тысячелетий. Сжигание еретиков, преследования инквизиции, религиозные войны - все это сегодня принадлежит истории. Никто сейчас не сможет понять, как мирных людей, которые соблюдали свои религиозные обряды так, как они считали правильным, в четырех стенах своего собственного дома, могли привлекать к суду, заключать в тюрьмы, мучить и сжигать.
Но даже если костров больше нет ad majorem Dei gloriam (к вящей славе Божьей, лат. - Прим. пер.), нетерпимости по-прежнему хватает.
Либерализм, однако, сам должен быть нетерпим к любому виду нетерпимости. Если считать мирное сотрудничество всех людей целью социальной эволюции, то нельзя позволить, чтобы мир нарушался священниками и фанатиками. Либерализм провозглашает терпимость к любой религиозной вере и любому метафизическому учению не по причине безразличия к этим "высшим" вещам, а из убеждения в том, что гарантия мира внутри общества должна иметь приоритет над всем и всеми. А поскольку это требует терпимости ко всем мнениям и ко всем церквам и сектам, то он должен призвать их всех вернуться в надлежащие рамки, когда они ведут себя нетерпимо.
В общественной организации, основанной на мирном сотрудничестве, нет места притязанию Церкви на монополию воспитания и образования молодежи. Церквам может и должно быть отдано все, что предоставляют им приверженцы по собственной доброй воле. Им не может быть позволено ничего в отношении тех людей, которые не хотят иметь с ними ничего общего.
Трудно понять, как эти принципы либерализма могли нажить врагов среди религиозных людей различных вероисповеданий. Если они не позволяют церкви навязывать людям свою веру с помощью собственной силы или силы, данной в ее распоряжение государством, то одновременно и защищают эту же церковь от того, чтобы другие церкви и секты принудительно обращали людей в свою веру. То, что либерализм отбирает у церкви одной рукой, он снова отдает ей другой рукой.
Даже религиозные фанатики вынуждены признать, что либерализм не отбирает у религии ничего такого, что принадлежит ее сфере деятельности.
@LOOS = Конечно, церкви и секты - там, где они имеют превосходство, но могут достигнуть успеха в преследовании раскольников, - также требуют терпимости, по крайней мере к себе, там, где они оказываются в меньшинстве. Однако требование терпимости не имеет ничего общего с либеральным требованием терпимости. Либерализм требует терпимости, следуя принципу, а не из противоречия.
Он требует терпимости даже к очевидно бессмысленным учениям, абсурдным формам ереси и ребячески глупым суевериям. Он требует терпимости к доктринам и мнениям, которые он считает вредными и разрушительными для общества и даже для тех движений, с которыми неутомимо борется. Требовать и проявлять терпимость либерализм побуждают из соображения о содержании доктрины, к которой следует быть терпимыми, а сознание того, что только терпимость может создать и сохранить условие социального мира, без которого человечество может снова впасть в варварсто и бедность давно прошедших столетий.
Против глупого, бессмысленного, ошибочного и вредного либерализм борется оружием разума, а не грубой силой и репрессиями.
13. Государство и антиобщественное поведение
Государство представляет собой аппарат принуждения и насилия. Это верно не только в отношении "государства-ночного сторожа", но в равной мере и любого другого государства, а более всего в отношении государства социалистического. Все, что положено делать государству, оно делает с помощью принуждения и силы.
Подавление поведения, опасного для общественного порядка, - самая суть государственной деятельности; в социалистическом государстве к этому добавляется контроль над средствами производства.
Здравомыслящие римляне символически выразили этот факт, изобразив топор и связку розг в качестве эмблемы государства. Глубокомысленный мистицизм, называющий себя философией, сделал в наше время все возможное, чтобы скрыть истинный смысл этого вопроса. Для Шеллинга государство есть прямой и видимый образ абсолютной жизни, ступень в раскрытии Абсолюта Мировой Души.
Государство существует только ради самого себя, и его деятельность направлена исключительно на поддержание как сущности, так и формы своего существования. Для Гегеля в государстве проявляется Абсолютный Разум, и Объективный Дух реализуется в нем же. Это есть этический разум, развившийся в органическую реальность - реальность и этическая идея как проявившаяся, овеществленная воля. Эпигоны идеалистической философии превзошли даже своих учителей в обожествлении государства.
Конечно, не ближе к истине находятся и те, кто, как Ницше, в качестве реакции на эти и подобные доктрины называют государство самым холодным из всех холодных чудовищ. Государство не является ни холодным, ни теплым, поскольку оно представляет собой абстрактную концепцию, от имени которой действуют люди в органах государства и правительства. Вся государственная деятельность есть человеческое действие, зло, причиняемое людям людьми же.
Цель - сохранение общества - оправдывает действие органов государства, но зло от этого не ощущается меньше теми, кто от него страдает.
Зло, которое один человек причиняет другому, приносит вред обоим - не только тому, по отношению к кому оно делается, но и тому, кто это зло совершает. Ничто не развращает человека так сильно, как возможность быть орудием закона и причинять людям страдания. Судьба подданного - это тревога, рабский дух и прислужливое низкопоклонство; но фарисейское самодовольство, самонадеянность и высокомерие хозяина ничем не лучше.
Либерализм стремится смягчать остроту отношений правительственного чиновника и гражданина. Делая это, он, конечно, не идет по стопам тех романтиков, которые защищают антиобщественное поведение нарушителя закона и порицают не только судей и полицейских, но и общественный порядок как таковой. Либерализм не хочет и не может отрицать того, что принудительная сила государства и законное наказание преступников - это институты, без которых общество никогда, ни при каких обстоятельствах не сможет обойтись. Однако либерал полагает, что цель наказания состоит единственно в том, чтобы исключить, насколько это возможно, опасное для общества поведение. Наказание не должно быть карательным или репрессивным.
Преступник заслужил приговор по закону, но не ненависть и садизм судьи, полицейского и тем более толпы, жаждущей расправы.
Наибольший вред в принудительной силе, которая оправдывает себя "именем государства", связан с тем, что она направляет свои удары против возникающих инноваций, поскольку всегда в конечном счете поддерживается согласием большинства. Человеческое общество не может обойтись без государственного аппарата, но прогресса человечеству пришлось достигать вопреки сопротивлению государства и его принуждающих сил. Не удивительно, что все, кто имел предложить человечеству что-то новое, не могли сказать ничего доброго о государстве и его законах! Неисправимые этатисты-мистики и почитатели государства вправе предъявлять им претензии.
Либералы поймут их положение, даже если они не могут одобрить их взглядов. И все же каждый либерал должен противостоять этой понятной антипатии ко всему, что имеет отношение к тюремщикам и полицейским, когда она доходит до чрезмерной самонадеянности и провозглашает право человека восставать против государства. Насильственное сопротивление государственной власти - это последнее средство меньшинства в попытке вырваться из-под гнета большинства. Меньшинство, которое хочет увидеть торжество своих идеалов, должно добиваться интеллектуальными средствами того, чтобы стать большинством.
Государство должно быть устроено так, чтобы рамки его законов давали человеку определенную свободу, в пределах которой он мог бы двигаться свободно. Гражданин не должен быть столь жестко ограничен в своей деятельности, чтобы при расхождении взглядов с властями он оказался перед единственным выбором - либо погибнуть, либо уничтожить государственный механизм.
II. ЛИБЕРАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА
- 1. Организация экономики
- 2. Частная собственность и ее критики
- 3. Частная собственность и правительство
- 4. Неосуществимость социализма
- 5. Интервенционизм
