Смертность
38
другие важные демографические акты, вероятно, отличались от мотивов деревенского населения. Наверное, существовали и различия во взглядах на смерть, которая в городе уносила гораздо больше жертв, чем в деревне. Из всего этого следует, что связь между ростом населения и решением о числе детей в семье, об отъезде из деревни и т.п., сложна и опосредована и не может быть объяснена на основании только одного фактора.
Мы можем задаться вопросом, что представляли себе люди в пятнадцатом веке, когда они задумывались над тем, какой должна быть желаемая и наиболее благоприятная численность населения Вероятно, большинство из них, как в сельской местности, так и в городе, подходило к этому вопросу с точки зрения прошлого.
Самая страшная демографическая катастрофа в европейской истории после Каролингов (800-1000 гг.), которая помнится нам и в двадцатом веке, произошла более шести веков назад. Однако для людей пятнадцатого века это было воспоминание из жизни их дедушек. Дело в том, что в 1348 и 1349 годах свирепствовала черная смерть, эпидемия бубонной чумы, которая за непродолжительное время унесла в могилу множество людей. Против этой заразной болезни, внезапно возникавшей и требовавшей все новых жертв, ничего нельзя было поделать.
Масштабы смертности от чумы точно неизвестны, но влияние этой эпидемии на демографические процессы того времени огромно. Считается, что в Англии чумой была уничтожена треть всего населения. Там, также, как и в других странах, где был прослежен рост населения, число жителей резко сократилось.
Опасность того, что население Западной Европы вымрет, была вполне реальной.
Логично, что многие люди пытались предотвратить такое грозящее вымирание. Единственным путем, каким этого можно было добиться при тогдашних относительно примитивных условиях существования, была высокая рождаемость. Но и в быстром росте населения таились опасности, например, опасность перенаселения.
О существовании перенаселенности в начале четырнадцатого века говорит тот факт, что плодородие вновь возделываемых земель, которые пришлось поднимать, чтобы прокормить сильно возросшее сельское население, неуклонно падало. Это, в свою очередь, уменьшало сопротивляемость болезни. В этом кроется основная причина большого числа жертв черной смерти.
По этим причинам единственное реальное планирование для людей пятнадцатого века сводилось к ограниченному росту, при котором возникал бы скромный демографический излишек. Эти резервы могли быть использованы тогда и там, где это могло поUадобиться: для пополнения собственного населения, за пределами своей деревни и в городских центрах или на чужбине.
Мы не должны рассматривать такое планирование, как строго управляемый процесс с ежегодным подведением итогов роста
39
народонаселения и принятием решений о том, что должно быть сделано в демографическом отношении в следующем году. Однако люди осознавали, что рост средств к существованию ограничен и накормить всех не представляется возможным. Слишком большая семья вела к большим расходам, особенно на питание, жилье и одежду, которые были важнейшими статьями в семейном бюджете.
Кроме того, существовали еще расходы на обучение и приданое. Связанные с этим большие траты тоже делали желательной небольшую семью. Однако эта семья не должна была быть слишком маленькой, потому что тогда не было бы уверенности, что останутся дети, которые позднее стали бы содержать своих родителей, когда те состарятся и не смогут больше сами работать.
Чтобы достигнуть такого ограниченного роста населения, в Западной Европе в пятнадцатом веке возникла довольно сложная модель демографического поведения. В некотором роде она напоминает оборонительную систему, поскольку ее функционирование в течение небольших временных интервалов определялось, главным образом, всплесками и пиками смертности.
2.4.1. Смертность: краткосрочные тенденции в изменениях показателей смертности
После 1500 года черная смерть все еще не стала воспоминанием, которое все больше забывалось. В шестнадцатом и семнадцатом веках эпидемии чумы постоянно повторялись. Так было несколько раз после 1600 года, например, в быстрорастущем Лондоне.
В 1603 году там умерло более 42.000 человек при среднем показателе за предшествующие годы в 6.000 человек, в 1625 году было похоронено 54.000 человек против средней цифры в 9.000 человек за другие годы и в 1665 году было отмечено более 97.000 смертей против 16.000 за предшествовавший период. Каждая из этих эпидемий свирепствовала и в других районах Англии, а также и на континенте. Пики смертности можно проследить и на примере северофранцузской деревни Сан Ламбер де Леве (см. график 2.4.)
Для Сан Ламбер де Леве 1603 и 1626 годы были чумными годами, как и в других регионах Западной Европы. В этой деревне эпидемия, унесшая столько жизней, была последней. Для Лондона таким годом был 1665 год, после чего эта болезнь исчезла из западноевропейской демографической истории как эпидемия, с которой приходилось считаться. Почему это произошло, не совсем ясно, тем более, что другие заразные болезни продолжали свирепствовать.
Может быть, свою роль сыграли карантинные меры. Во всяком случае в 1720-1722 годах французскому правительству удалось с помощью санитарного кордона, состоявше-
41
го из большого числа солдат, предотвратить распространение чумы из Марселя.
Другие пики смертности на рис. 2.4 были вызваны не эпидемиями, а таким явлением, как кризис существования3. Он был следствием роста цен на продовольствие и нехватки зерна.
На приведенном выше графике ясно видна связь между растущей ценой на зерно и увеличением смертности.
В Руане, главном городе Нормандии, цены на пшеницу постоянно росли с 1692 года вплоть до урожая лета 1694 года (левое изображение). Число похорон (обозначено пунктиром) обычно составляло около примерно 160 в месяц, что соответствует показателю смертности в 36 промилле, но в конце 1692 года оно стало расти и в августе 1693 года этот показатель составил уже примерно 480. При таком уровне смертности, в два или три раза превышавшей средний показатель, речь идет уже о кризисе существования, по крайней мере в том случае, если рост смертности связан с выросшими ценами на продовольствие, а не с эпидемией.
Сразу же после сбора урожая 1693 года в Руане смертность снизилась, но в январе и июле-августе 1694 года были достигнуты новые пики. Когда цены на продовольствие окончательно стали снижаться, показатель смертности тоже опустился до прежнего, обычного уровня.
На графике А видно, что последствия продовольственного кризиса сказались и на изменениях другого демографического показателя, а именно, числа зачатий. Когда цены росли, число зачатий было небольшим. После того, как цена на зерно снизилась, число зачатий возросло до уровня, который был выше, чем перед кризисом существования: наблюдался своего рода эффект восполнения.
На двух правых графиках показаны последствия кризиса в двух различных кварталах Руана: в городском центре, где жили богатые (рис. 2.5Ь) и в восточной части города, где находились жилища бедняков (рис. 2.5с). Оба района тяжело пострадали от кризиса, но для богатых его последствия были менее чувствительны, нежели для бедняков. Смертность в бедных кварталах увеличилась в восемь раз, а в центре она превысила обычный уровень примерно в четыре раза.
Число зачатий (зачатых детей) в богатых кварталах сократилось лишь незначительно, тогда как в бедных кварталах наблюдалось резкое падение числа зачатий. Бедняки жили на краю прожиточного минимума: в результате нехватки продовольствия умирали люди с наименьшей сопротивляемостью, этот же фактор влиял и на плодовитость женщин, которые беременели с большим трудом. В отношении богатых такой эффект уменьшения плодовитости не отмечается; в этой группе населения пониженная сопротивляемость отмечалась лишь у незначительного числа людей.
42
От такого рода смертности страдали в основном маленькие дети; во Франции это явление иногда называют избиением младенцев (massacre des innocents). Кризисы существования встречались в основном во Франции и Германии и были непосредственно связаны с низким уровнем сельскохозяйственного производства и ограниченной покупательной способностью населения (мы вернемся к этим вопросам позднее). В Англии и в Республике цены на продовольствие порой также сильно росли, но там люди голодали только в таком дорогостоящем году как 1740 год, причем смертность не была настолько высокой, чтобы можно было говорить о кризисе существования.
Кризисы третьего вида, против которых население тоже было практически бессильным, вызывались войнами. Военные действия вели к тому, что, во-первых, сами ряды воинов уменьшались: так войны Алой и Белой Розы в Англии (1455-1485) вызвали опустошение среди дворянства. Однако еще существеннее были последствия для гражданского населения, проживавшего в районах военных действий.
Наглядным примером тому является Тридцатилетняя Война в Германии (1618-1648) и в несколько меньшей степени — Девятилетняя Война (1689-1698). Тем не менее в рассматриваемый период война, как ужасающая реальность, постепенно стала исчезать из истории западноевропейских стран, за исключением Германии. Это произошло потому, что армию стали лучше финансировать, а театр военных действий переместился в другие регионы.
