d9e5a92d

Предприниматели, финансирование Промышленной революции и роль государства


6.2.6. Предприниматели, финансирование Промышленной революции и роль государства
В результате быстрого роста хлопчатобумажной промышленности и металлургии появилась новая социальная группа: промышленная элита, self-made men. Промышленная революция предоставляла больше возможностей социальной мобильности наверх: предприниматели, начинавшие своё дело со скромным капиталом, были в состоянии с помощью реинвестирования прибыли создавать огромные предприятия. Встает вопрос: из каких социальных слоев происходили первые промышленники Мог ли неквалифицированный рабочий за одно поколение подняться до положения крупного предпринимателя, из нищеты к богатству Хотя проследить социальные корни предпринимателей восемнадцатого века очень трудно, мы всё же знаем кое-что о социальном происхождении первых промышленников в текстильной промышленности. Крупные текстильные фабриканты в боль-
265
шинстве своем происходили из средних слоев. Примерно половина из них принадлежала к верхним прослойкам средних слоев, то есть к кругам оптовых торговцев, банкиров, лиц свободных профессий и зажиточных купцов-предпринимателей. Так что это не были люди, начавшие дело совсем без капитала.

Но другая половина владельцев больших фабрик была гораздо более скромного происхождения. Обычно они начинали как мелкие предприниматели, имея несколько прялок и иногда ручной ткацкий станок. Встречались также такие профессии, как лавочник, розничный торговец и крестьянин.

Настоящее рабочее происхождение было среди текстильных баронов крайней редкостью.
Сказанное о текстильной промышленности относится и к другим видам современной индустрии: первые промышленники не были благородного происхождения, за исключением некоторых владельцев шахт, но они не были и выходцами и среды рабочего класса. Первые современные предприниматели происходили из средних слоев (middle class) и примерно наполовину из нижнего среднего класса (lower middle class). To есть, предпринимателей, которые начинали совсем без капитала, не было, это были люди, которые сделали сами себя в том смысле, что сами создали свою империю.
Примечательно, что многие из первых промышленников по религиозным убеждениям были нон-конформистами — это были пуритане, квакеры и пресвитерианцы. Объяснением может служить, пожалуй, тот факт, что многие официальные должности были недоступны для диссидентов. Они не могли претендовать на занятие высоких чиновничьих или военных постов, они не могли учиться в Оксфорде или Кембридже. Поэтому они сосредоточивались главным образом на коммерческой карьере и получали образование в неортодоксальных учебных заведениях (Dissenting Academies), программа которых была в большей степени ориентирована на практику, чем классическое университетское образование.

Кроме того, диссиденты в полной мере представляли нормы и ценности, действовавшие для всей группы предпринимателей. Образ их жизни сильно отличался от образа жизни дворянства с его пышными имениями, дорогим и большим хозяйством и многочисленными приёмами и охотами. Этому они противопоставляли упорный труд, добропорядочность и бережливость.

Получаемая прибыль в основном предназначалась для дальнейшего расширения предприятия, расходы шли только на самые неотложные нужды по содержанию семьи.
В финансировании Промышленной революции банки играли скромную роль. Начинающий предприниматель либо сам копил стартовый капитал, либо брал его взаймы у родственников и друзей. Дальнейшее расширение предприятия финансировалось, как мы видели, путём реинвестирования прибыли. Так постоян-
266
ный капитал, то есть машины и здания, обеспечивался почти исключительно из собственных средств. Банки, действительно, часто предоставляли краткосрочный кредит для приобретения переменного капитала: они финансировали закупки сырья или предоставляли кредит подрядчикам данного предприятия, так что запасы легко можно было продать. Наряду с этим английские банки внесли большой вклад в распределение значительных потоков капитала при прокладке каналов и строительстве железных дорог.

Они также играли большую роль в финансировании заморской торговли и капиталовложениях.
В заключение — замечание по поводу вмешательства государства в экономику. Известно, что в Англии во времена Промышленной революции правительственная политика меркантилизма сменилась либеральными взглядами на роль государства в экономике. Предпринимателям чинилось мало препятствий в их стремлении к максимальной прибыли. В соответствии с господствовавшей тогда экономической теорией считалось, что общие интересы могут только выиграть, если каждый будет думать только о своих интересах.



Эти либеральные взгляды (laisser-faire) не оставляли места для вмешательства властей в экономический процесс. Тем не менее это не означает, что правительство, или в более широком смысле государство, стояли совершенно в стороне. Правительство, например, обеспечивало отмену всяческих препятствий для развития торговли, вершиной чего явилась отмена Хлебных Законов в 1845 году, что позволило британской промышленности воспользоваться преимуществами свободной торговли.

Власти выдавали патенты на изобретения, как это было в 1769 с ватермашиной Аркрайта. С одной стороны, патентное законодательство препятствовало быстрому распространению новшеств, потому что, посторонним лицам, например, запреалось использовать определённые изобретения в течение двенадцати лет. С другой стороны, патентное законодательство защищало изобретателей и особенно их кредиторов от слишком быстрого распространения новой техники, что позволяло людям, не принимавшим финансового участия в разработке успешного изобретения, получать большие прибыли.

Ведь, разумеется, было и много тупиковых ситуаций в попытках усовершенствовать существующие производственные процессы. Таким образом, патентное законодательство поощряло заимодавцев, что позволяло продолжать поиски технических новшеств.
Наряду с этим государство сыграло важную роль в создании условий для строительства железных дорог, принимая законодательство об отчуждении земель. Вмешательство государства в экономику выражалось и в социальном законодательстве, которое несколько ограничивало свободу действий предпринимателей. С сороковых годов предпринимались попытки предотвратить край-
267


ности в использовании детского и женского труда. Постепенно необходимость в активном вмешательстве властей стала ощущаться и в быстро растущих городах, где возникали острые проблемы в области здравоохранения и общественного порядка. Роль государства будет рассмотрена в главе 7.
6.2.7. Жизненный уровень и экономический рост
Немногие споры в историографии Промышленной революции были такими продолжительными и бурными, как дискуссия о динамике уровня жизни. Вопрос заключается в том, повела ли индустриализация к росту или к снижению уровня жизни рабочих. Историки, представляющие оптимистическое направление, отмечают, что в первой половине девятнадцатого века реальная заработная плата росла, смертность снизилась, а потребление увеличилось.

Во второй половине девятнадцатого века рост уровня жизни был ещё более очевидным. Пессимисты не отрицают факта экономического роста, во всяком случае после 1850 года, но им представляется сомнительным, чтобы какое-то улучшение положения населения было заметно до 1850 года. Кроме того, они считают, что жизненный уровень означает нечто большее, нежели изменения в реальной заработной плате, для жизненного уровня важны и социальные аспекты индустриализации. При этом на ум приходит ужасающее положение рабочих
268
в таких фабричных городах, как Манчестер, описанное Фридрихом Энгельсом (Friedrich Engels) в его Положении рабочего класса в Англии (1845): кварталы грязных зловонных трущоб и подвалов без всяких удобств, набитые оборванными и голодными жильцами, где в мусорных кучах вдоль немощеных улиц роются свиньи и где как чёрная открытая выгребная яма медленно течёт река Эрк, распространяя невыносимое зловоние. Манчестер не был исключением. Исследования историков подтвердили это яростное обвинение Энгельса в адрес издержек промышленного капитализма.

Действительно, женщины и дети работали на фабриках в нечеловеческих условиях, состояние здоровья рабочих было никуда не годным, жилищные условия и питание были более, чем плохими, царила большая безработица, которая несла в семьи голод и бедствия.
То факт, что дискуссия между оптимистами и пессимистами представляет собой бесконечный спор, вызван в первую очередь расхождениями в определении понятия жизненного уровня. Пока нет полной ясности в том, что должно быть предметом исследования, только реальная заработная плата или также и социальные аспекты жизненного уровня, дискуссия будет продолжаться. Во-вторых, трудно установить, какая часть социальных проблем была вызвана индустриализацией.

Жилищные условия, питание, здравоохранение, продолжительность рабочего дня и прочее не были столь идиллическими и в пред-индустриальное время.
В третьих, существует ещё и проблема измерения. Для узкого описания понятия жизненного уровня в качестве показателя берётся динамика реальной заработной платы. Реальная заработная плата определяется двумя факторами: размерами номиналь-



Содержание раздела